Свинюха. Хутор-призрак

Несколько лет назад на сайте поискового отряда "Память" был размещен материал под названием "Итальянец". Выводы, сделанные автором материала, требовали своего подтверждения, то есть нужно было сделать максимально точный перевод одной из глав книги "Lungo il Don: fiume di guerra, fiume di pace" (автор: Giorgio Roggero). Книга эта повествовала о приезде в Богучарский район в начале 1990-х группы итальянских журналистов.

Работа с переводом затянулась и только недавно удалось сделать перевод главы, посвященной пребыванию итальянцев в хуторах Ольховый и Тихий Дон Богучарского района.

Спасибо за помощь в переводе Фабио Кальдера (г.Москва).

"Сегодня на Дону туман. Вода как бы появляется из ниоткуда, проходит под понтонным мостом в Галиевке и исчезает в сотне метров ниже по течению, снова поглощенная ничем. Иван Михайлович (в начале 1990-х главный редактор Богучарской районной газеты "Сельская новь" И.М. Абросимский – С.Э.), редактор богучарской газеты, подвез нас далеко, и теперь никто из нас не торопится. Кажется, что очень медленное течение Дона овладело и нами, регулируя наши шаги, наше дыхание, даже биение наших сердец.

Из трех мужчин, охраняющих понтонный мост, двое - пожилые люди. Делать им особо нечего: они ловят рыбу и болтают с прохожими, пока не прибудет какая-нибудь редкая баржа, груженная углем или семечками. Затем они приводят в движение небольшой буксир, с помощью которого открывают мост, чтобы закрыть его сразу после прохода баржи. То и дело случается, что они отвлекаются, и не замечают какого-то беднягу на мотоцикле, который на полной скорости подъезжает к мосту, не успевает затормозить, и в конечном итоге переворачивается со всем содержимом коляски. Широкой улыбкой усмехается Иван Федорович (один из "паромщиков" - С.Э.). В конце концов, здесь нет решеток, и если мотоциклисты настолько пьяны, что игнорируют его сигналы, тем хуже для них. Иван привык вытаскивать из реки людей: и мертвых, и живых. В этом году (1992 – С.Э), например, извлекли четыре тела....

- Прощай, Иван Федорович!

Нам пора начинать свое путешествие. Но Иван не может оставить нас без соблюдения русского обряда гостеприимства по отношению к иностранцам. Он на мгновение исчезает в служебной каморке и приходит с тремя большими свежевыловленными рыбами, завернутыми в лист газеты.

- Боже мой, нет! Зачем рыба?

Я терпеть не могу рыбу. И думаю: «Куда же нам её класть?» Наши рюкзаки упакованы и уже имеют огромный спектр запахов. Я бросаю на Фредо молниеносный, но красноречивый взгляд, что в переводе означает «предупреждаю: если вы согласитесь, то будете нести рыбу, завернутую в спальный мешок». Я вижу, что сообщение «пришло» по назначению, и Фредо вежливо отказывается.

Мы идем длинный отрезок между рекой и высоким меловым холмом, на котором видны остатки хутора. В 1942 году его заняли солдаты 298-й немецкой дивизии. Дальше, там, где холм понижается к Дону, и переходит в большой луг, есть еще противотанковый ров, теперь покрытый ароматной степной травой. Сходим с берега и без труда поднимаемся к домам ближайшего хутора. Куселкин (бывший хутор Ольховый – С.Э.) , как и почти все села, которые мы пересекли, держится на почтительном расстоянии от реки, чтобы весной, во время большой оттепели, не быть затопленным. Не видно ни души, небо серое, холодно, а дома заколочены и закрыты, как раковины улиток. Чтобы нарисовать этот пейзаж, милостивый Господь, конечно, не потратил зря цвета: серый и черный с некоторыми промежуточными оттенками, более или менее как в телевизорах прошлого.

Но сразу за деревней мы видим заметное пятно цвета: оранжевая куртка. В этих условиях невозможно игнорировать или делать вид, что не заметили. В оранжевом пальто пожилая женщина, Мария Васильевна, учительница на пенсии. Она выбралась в лес искать последние грибы. «Итальянцы? Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, .. кушать".

«У кого вы научились считать по-итальянски, Мария?»

«Мне было одиннадцать, когда война пришла в мою деревню. Мой отец и мои дяди уже были призваны в армию и больше не вернулись домой. Немцы бомбили деревню и убили много людей, потом стали обороной на берегу Дона, заставили нас рыть окопы и такой вот противотанковый ров, вы это видите? Итальянцы же были во второй линии, в Дьяченко (село Дьяченково Богучарского района – С.Э.), куда я была перемещена вместе с семьей. Некоторые из них жили в нашем доме и учили нас чему-то на своем языке:  раз, два, три ... Они были дружелюбными людьми и часто говорили: «Муссолини, Гитлер, Сталин капут, а мы едем домой».

«Однажды зимой немецкий солдат постучал в дверь и что-то сказал. Итальянцы собрались, вышли и вскоре после этого послышались выстрелы. Потом прибыли наши солдаты. Затем мы вышли и пошли в окопы искать что-нибудь из продуктов. Там я нашла одного из итальянцев, живших в моем доме. Помню, его звали Рино. Он был тяжело ранен, а может быть, уже мертв. В руке он держал фотографию женщины, возможно, это была фотография его матери. Остальные итальянцы и немцы тоже погибли. Мы похоронили их на меловой горе. Я хранила это фото много лет, даже после войны, но потом выбросила. Я не знала, что вы приедете!"

Мы тоже не знали, что встретимся с вами, Мария Васильевна, но теперь мы идем молча, размышляя о впечатлениях и ощущениях, которые от оранжевого цвета вашей куртки переходят на белоснежный холм, где покоится солдат Рино вместе с другими пропавшими без вести людьми, которым никто, возможно, даже Оноркадути, никогда не удосужится назвать.

Небо оставалось серым весь день, не сигнализируя о прохождении временм. Теперь, когда темнеет, мы ускоряем темп, опасаясь, что не сможем добраться до следующего хутора: Свинюхи (хутор Тихий Дон Богучарского района – С.Э.).

Мы уже должны быть там. Бегу вдоль реки в надежде увидеть свет в каком-нибудь доме. Ничего, огромный луг и в конце концов лес без человеческих следов, только обглоданные бобрами стволы. Мне звонят Игорь и Фредо. Они поднимаются по склону к заброшенному строению. Мне просто нужно вернуться и последовать за ними: если мы сейчас потеряем друг друга из виду, мы рискуем просто не найти друг друга. Рядом со строением трактор и странная повозка. Внизу одинокий старый дом с соломенной крышей, дверями и окнами, запертыми во дворе, перед дверью - труп лисицы, с только что снятой шкурой. Свирепая собака, привязанная к трейлеру, яростно лает. Среднего размера, короткие волосы кремового цвета, но взгляд, зубы и рычание настоящего волка. Дверь дома открывается, и появляется хозяин собаки. Мужчина средних лет, с усами в стиле Чарльза Бронсона и азиатскими чертами лица. Его зовут Рудольф, он родом из Мурманской области. Собака же сибирская лайка по кличке Принц.

"Извините, вы можете сказать, где находится Свинюхи?"

"Точно не здесь".

"Но разве поблизости нет хутора?"

«Да, в километрах пятнадцати, но это не Свинюхи».

«Ах! И как называется это место? "

"Тихий Дон" (назван в честь знаменитого романа Шолохова)

"А там никто не живет?"

"Что ты имеешь в виду? Есть я, есть заместитель мэра Тихого Дона».

«Ах! Старик, который жил в этом доме. Последний из ста сорока жителей. Сейчас он в больнице. Все они уехали в 1960-х, потому что государство хотело построить опасный завод. Но кто ты? "

«Я Игорь Бандерский, гид этих двух итальянских журналистов. Мы идем вверх по Дону, чтобы собрать свидетельские показания об итальянских солдатах. Ищем место для ночлега».

"Если вы хотите оказать услугу, я могу приветствовать вас в моем доме".

И он открывает дверь дома, приглашая нас войти, церемонным и ироничным жестом руки. Оборудованный узким и длинным окном на стороне, обращенной к реке, домик оборудован практично и функционально: газовая плита с баллоном, которая выполняет двойную функцию кухни и системы центрального отопления (можно так сказать); небольшая кроватка, стол, два табурета и металлическая полка. Электрическая система, ставшая совершенно ненужной из-за отсутствия генератора, заменена свечкой.

Подача воды обеспечивается донным водоносным горизонтом, к которому ведет старая деревенская скважина. Счастливый, что наконец-то есть с кем провести вечер, Рудольф заявляет, что для него большая честь предложить нам ужин, и подносит нам суп с большими кусками мяса. Это кожистое, жилистое мясо со слегка едким вкусом. "Что это такое Рудольф?"

"Лось. Молодой лось, которого я поймал сегодня утром вместе с другими охотниками".

- Лось! Я должен есть лосиное мясо! Только я работал на Greenpeace, и в течение многих лет я считал себя вегетарианцем.

Пока мы обедаем, Рудольф спрашивает, как нас зовут, но итальянские имена его не устраивают. Он хочет их по-русски, и вот Фредо становится Федором, а я Юрием, Юрием Петровичем, потому что отчество тоже нужно, а моего отца зовут Пьетро.

«Рудольф, а как вы добыли этого лося?» - я не выдержал в какой-то момент.

Рудольф мне объяснил: «Нельзя использовать дробовик, потому что охранники слышат выстрел. Я должен использовать лук и стрелы, и тогда Принц станет хорошей охотничьей собакой».

В этот момент Фредо, находясь между серьезным и шутливым, начинает придумывать старые охотничьи истории из своей памяти, на которые Рудольф отвечает удивительными рассказами об охоте на лося в мурманской тундре, на границе с Финляндией. Когда наиболее правдоподобные истории исчерпаны, Фредо приводит легенду об охотнике, который, когда у него закончились боеприпасы, стреляет в великолепного оленя из ружья, заряженного кедровыми орехами, и в следующем году находит в том же лесу и в том же месте оленя с маленьким кедром, выросшим между рогами. Некоторое время мне нравится слушать их в тишине, а затем я говорю русскому: «Послушай, Рудольф, я не верю, что ты убил лося из лука».

Рудольф опускает глаза и на мгновение замолкает. Он смотрит мне прямо в глаза и говорит: Юрий Петрович! Я не думаю, что когда-либо был олень с кедром между рогами, но я не задаю никаких вопросов». Я улыбаюсь. На этот раз моя очередь опустить глаза и помолчать. Он выиграл.

Рудольф Александрович совершенно "безумен", страдает одной из тех форм русского "безумия", наделен истинным математическим интеллектом, которым нельзя не восхищаться. В Тольятти-граде у него есть жена и дочь, которые пишут ему и просят вернуться домой. Он уехал уже семь месяцев назад, но не испытывает ностальгии и не собирается возвращаться. А пока он зимует здесь, в домике, охраняя технику карьера за 3 тысячи рублей в месяц (меньше десяти долларов) и питаясь тем, что предлагает ему природа. Помимо прочего, нам предложен изысканный настой степных трав, который он называет «Иван-чай».

Однако до того, как закончится зима, Рудольф уедет с Дона, чтобы заняться делом, которым он занимается уже несколько лет. С трактором и прицепом, припаркованными за пределами домика, он достигнет побережья Черного моря (около 350 км по прямой) со своими пчелами, чтобы собрать первые цветы всей России. Да, потому что в прицепе его конструкции двадцать четыре улья, покрытых алюминием для высвобождения биологической энергии, поэтому «пчелы менее агрессивны и работают лучше». Внутри, посреди ульев, он устроил койку для сна. С наступлением весны на севере Рудольф тоже будет двигаться, но только ночью, потому что, если он будет путешествовать днем, пчелы «на задании» никогда не смогут вернуться на базу. Таким образом, он пересекает Россию с юга на север со скоростью тридцать км в час, но как только он выедет за пределы Москвы летом, он заработает достаточно меда, чтобы жить на доход в течение всего года, а возможно, даже больше, учитывая, что течение цена мед колеблется от трех до четырехсот рублей за килограмм.

Я смотрю на Фредо, тоже пчеловода, и тихо спрашиваю:

"Он действительно сумасшедший или просто притворяется?"

«Нет, Джорджио! Он знает о пчелах больше, чем я. Ты слышал? Вы говорите, что изучали пчелиные книги десять лет? "

«Мне они нравятся, потому что они все время работают, но при этом всегда веселы. Они заставляют вас хотеть работать ".

Как, черт возьми, Рудольф узнает, счастливы пчелы или грустят, когда они работают? Я хотел бы спросить его, но заткнулся. Я просто научился не задавать слишком много вопросов. Но одно необходимо, потому что мы здесь, запертые в синем контейнере, затерянном в бескрайней русской степи. Восемь глаз заворожены угасающим огрызком свечи.

«Рудольф, ты что-нибудь знаешь о наших солдатах, я имею в виду итальянцах, которые вели войну на Дону?»

«Напрямую нет. Вы первые итальянцы, которых я знаю. Но люди здесь без ненависти отзываются о них".

Его взгляд на мгновение теряется за туманным ветром, может быть, даже за бескрайней степью снаружи, хлестанной обычным непрекращающимся тонким дождем. Затем он возобновляет:

«Юрий и Федор хотят итальянскую винтовку?»

"Вы имеете в виду винтовку наших солдат? Да!"

"А где ты её нашел?"

«Этим летом на карьере рабочие обнаружили останки некоторых из ваших солдат. Хотели предупредить полицию, но потом боялись, что их заставят приостановить работы в карьере, и бросили все в другую яму. Я взял дробовик. Я отдам тебе завтра. Думаю, нам пора спать ».

Мы все согласны, но, оглядываясь, вижу только одну койку, а нас четверо. Что сейчас? Бросаем ли мы жребий? Рудольф читает мои мысли:

«Игорь может спать со мной в трейлере. И вы двое, один в койке, а другой здесь. И он начинает снимать с полки банки консервов и старую тряпку. Великодушным жестом я отдаю койку Фредо, чтобы он дал отдых своим усталым костям, а я уж на полке.. Она должна быть всего пятьдесят сантиметров в ширину, но ночью у меня отчетливо складывается впечатление, что она сжимается как минимум на двадцать сантиметров.

Я все еще нахожусь в мире снов, когда "Чарльз Бронсон" входит в контейнер и направляет дуло огнестрельного оружия мне в нос.

Инстинктивно я пытаюсь поднять руки в знак капитуляции, но операция терпит неудачу, потому что я заперт в спальном мешке, как салями. Парализованный страхом, я могу принять только красноречивое глупое лицо. "Бронсон" улыбается мне и говорит по-русски:

"Итальянская винтовка, Юрий Петрович!"

Это карабин 91/38, весь ржавый, без ложи.

«Он пришел с войной, - продолжает Рудольф. - А теперь верните его в свою страну»

Когда мы выходим из контейнера, степь окутывает густой туман. Рудольф сопровождает нас некоторое время до ближайшего карьера и показывает нам, где он нашел винтовку. Перед тем, как уйти от него, мы обнимаемся, и я понимаю, что на этот раз не только из уважения к русским обычаям.

«Спасибо, Рудольф! Спасибо за эту незабываемую ночь в вашем отеле и столь же незабываемый ужин».

Достаю около 1500 рублей и отдаю ему: «это цена номера в вашем отеле».

Но он категорически отказывается: «Нет, Юрий Петрович. Не надо денег. Я принимал вас как друзей, а деньги разрушают дружбу».  Два – ноль в его пользу. Это второй урок, который он преподает мне, невольно, но очень эффективно. Но я не могу попрощаться с ним, не оставив ему хоть что-нибудь.

«По крайней мере, возьми эту шариковую ручку, Рудольф. Это не плата за гостеприимство. Забери как сувенир из Италии».

Он говорит, что это слишком много и что ему не следует это принимать, но в конце концов соглашается.

Мы уходим к реке, но снова поворачиваемся, чтобы поприветствовать его, подняв винтовку, прежде чем его неуклюжая тень навсегда исчезнет в тумане Дона…".

Такой вот, материал. Который, особо нового не смог добавить к теме того поиска.

Но смог показать, что людям можно общаться с взаимным уважением к традициям. А то, что происходит в одном из соседних районов Воронежской области - не лезет ни в какие рамки...

Герой из села Гремячье

Жарким и горьким оказалось лето 1942 года. Нежданно-негаданно война, лязгая гусеницами немецких тяжёлых танков, докатилась и до донских берегов. Великая русская река – Тихий Батюшка Дон, воспетый Михаилом Шолоховым, стала той чертой, через которую непрошенные гости дальше пройти не смогли.

Донские станицы Вёшенская, Казанская, богучарские сёла Монастырщина и Сухой Донец – на этом участке левобережья Дона заблаговременно заняла свои позиции 153-я стрелковая дивизия 63-й Армии.

Уроженец села Гремячье Хохольского района Воронежской области 29-летний лейтенант Иван Михайлович Чурсанов в ту пору командовал взводом автоматчиков заградительного батальона 153-й дивизии. К тому времени уже опытный кадровый командир, с первых дней Великой Отечественной воевавший на фронте, и за плечами которого было участие в войне с «белофиннами», Иван Чурсанов вместе со своими бойцами готовился принять первый бой на донской земле.  

На фото И.М. Чусанов. Источник: https://pamyat-naroda.ru

В редкие свободные минуты смотрел он на реку, такую широкую и полноводную здесь, у станицы Казанской, и совсем непохожую на ту, что катила свои волны у родного Гремячьего, навсегда оставшись в его памяти. Вся недолгая жизнь пронеслась перед глазами Ивана: вспомнились босоногое детство, отец, мама, их тяжёлая крестьянская работа от зари до зари, служба в армии и всё, что было потом… При мысли о родном селе Иван погрустнел: в Гремячьем сейчас враг, а бои уже идут в самом Воронеже… Иван не мог поверить, что этот прекрасный город, в котором он жил перед войной, и с которым были связаны самые лучшие воспоминания его жизни, стал ареной жестоких и кровопролитных боёв.

Он тяжёлых мыслей его отвлекли громкие крики: «Воздух! Воздух!». На Казанскую переправу, по которой на восточный берег Дона пытались перебраться отступающие войска Красной Армии и мирное население, со стороны солнца заходило звено немецких «Юнкерсов». Зенитные батареи, прикрывавшие переправу, открыли огонь…  

В середине июля 1942 года подразделения 153-й стрелковой дивизии, оставленные командованием на правом берегу для защиты переправ, вступили в неравный бой с немецкими танковыми и механизированными колоннами, которые вкатывались в бескрайние степи Большой излучины Дона. К началу августа плацдармы на правобережье Дона пришлось оставить. Немцы, выставив небольшие охранения на правобережье, продолжали почти без сопротивления двигаться к Сталинграду, навстречу своей судьбе … в небытие.

Где-то там, далеко, под этим городом на Волге, носящим имя руководителя Советского государства, в «адской мясорубке» перемалывались всё новые и новые немецкие дивизии. Там, по большому счёту, и решалась судьба войны, ковалась наша будущая Победа. А защищать фланги наступающей на Сталинград 6-й армии Паулюса германское командование поручило своим сателлитам-союзникам: Италии и Румынии.

В боях, которые впоследствии станут называть «боями местного значения», прошли для лейтенанта Чурсанова июль и август 1942 года. Дивизиям 63-й Армии Юго-Западного фронта, занимавшим оборону на восточном берегу Дона, была поставлена задача вести так называемую «активную» оборону, то есть не только не допускать переправы противника через реку, но и всеми возможными способами беспокоить врага, не давать ему спокойной жизни ни днём ни ночью.

Узнав из донесений разведчиков, что в августе 1942 года на смену немецким частям на Дон пришли неизвестные доселе итальянцы «на мулах», командование 63-й Армии приказало провести разведки боем с форсированием Дона и занятием плацдармов на западном его берегу.

Для начала откроем Полевой Устав РККА выпуска 1939 года. В нем сказано, что «боевая разведка ведется всеми родами войск в условиях непосредственного соприкосновения с противником в бою… Цель боевой разведки – установить: фланги и стыки боевых порядков противника, группировку его артиллерии, танков, подвижных частей, характер обороны и т.д.». Но не только это было главным. Важно было, и это понимали все, от рядового бойца до командира дивизии, не дать итальянцам «обжиться» на новых позициях на правобережье Дона.

До начала декабрьской наступательной операции «Малый Сатурн» стрелковые батальоны 153-й дивизии провели несколько разведок боем. Форсировав Дон, советские воины сбивали боевое охранение итальянцев, захватывали пленных, укреплялись на занятом плацдарме, и когда пришедшие в себя итальянцы, подтянув резервы, пытались сбросить разведчиков в Дон, защищали небольшой по площади плацдарм на правобережье. Затем, по приказу командования разведчики отходили на восточный берег.

Через некоторое время разведка проводилась уже на другом участке фронта дивизии. Таким образом, итальянцы вынуждены были держать оборону, находясь в постоянном напряжении. И конечно, ни о какой переброске итальянских войск в район Сталинграда речь уже не велась.

25 августа 1942 в районе станицы Мешковской, и об этом указано в наградных листах, получил ранение лейтенант Иван Чурсанов. В тот день части 153-й дивизии проводили разведку боем в районе казачьих хуторов Меркулов и Затонский (ныне Шолоховский район Ростовской области). После лечения в санчасти Иван Михайлович вернулся в свой батальон.

Время обороны, пусть и активной, заканчивалось. Пришло время «отбивать наши пяди и крохи». 16 декабря 1942 года началось наступление частей Юго-Западного фронта и левого фланга Воронежского фронта. Операция эта получила кодовое название «Малый Сатурн». 153-я стрелковая дивизия наступала не на направлении главного удара. Но свою важную роль в успехе операции она, безусловно, сыграла.

563-му стрелковому полку дивизии, которому придавался на усиление заградбатальон Ивана Чурсанова, была поставлена задача прорыва обороны итальянской дивизии «Торино» в районе сёл Абросимово – Монастырщина Богучарского района Воронежской области. Бои в этом районе оказались очень тяжёлыми для частей 153-й стрелковой дивизии. Противник не бежал, как зачастую случалось с итальянцами на других участках фронта, а отчаянно сопротивлялся, переходя в контратаки.

Ценой больших потерь удалось прорвать оборону противника на правобережье Дона. Несколько десятков тысяч немецких и итальянских солдат и офицеров попали в окружение на границе Воронежской и Ростовской областей. Так как плотного кольца окружения нашим войскам создать не удалось, окруженная группировка попыталась прорваться на юго-запад в район станции Чертково. Завязались жестокие бои. Итало-немецкой группировке с большими потерями удалось пробиться от берегов Дона к станции Чертково, где она была заблокирована, а бои за станцию продолжались до середины января 1943 года.

Приказом Наркома обороны от 31 декабря 1942 года 153-я стрелковая дивизия была преобразована в 57-ю гвардейскую стрелковую дивизию. Впереди были тяжелые бои за освобождение Восточной Украины.

Несмотря на сокрушительное поражение под Сталинградом, на Среднем и Верхнем Дону, противник был ещё очень силён, что и показали события февраля-марта 1943 года. Подсобрав резервы, немцы провели свой последний успешный контрудар на Восточном фронте. Им удалось сильно потрепать части Юго-Западного фронта и снова захватить Харьков.

В тяжелый момент боёв за город Славянск, когда бойцы одного из полков дивизии стали отходить под напором наступающего противника, лейтенант Чурсанов со взводом автоматчиков решительно вступил бой.

- Ни шагу назад! Все ко мне! – закричал лейтенант. Бойцы его взвода заняли позиции и открыли огонь по наступавшим немцам. Атака противника захлебнулась. Отходившие красноармейцы, увидев, как горстка смельчаков во главе с лейтенантом остановила наступление врага, вернулась на позиции – и положение на участке обороны было спасено. В том памятном бою лейтенант Чурсанов лично уничтожил до десятка фашистов, в том числе и одного офицера.

Но положение понесшей большие потери в личном составе дивизии оставалось крайне тяжелым, немцы окружили Славянск, и нужно было искать пути прорыва из кольца. Потому в ночь на 1 марта 1943 года взводу Чурсанова была поставлена боевая задача – разведать силы противника в районе Славянского содового завода. Задачу выполнить не удалось, так как разведчики Чурсанова в темноте напоролись на группу немцев. Не растерявшись, Иван выхватил гранату и бросил её в сторону оторопевших немцев. Раздался взрыв, а автоматчики довершили уничтожение противника. Немецкий ручной пулемёт достался разведчикам в качестве трофея.

В ночь на 2 марта 1943 года был получен приказ на прорыв дивизии из Славянска в северо-восточном направлении. Прикрывали отход походных колонн дивизии бойцы подразделения Иван Чурсанова. Как было указано в его наградном листе, в ходе боя: «..из ручного пулемёта уничтожил сам лично 15 фашистов, взвод т.Чурсанова вышел из окружения без потерь».

За бои в районе Славянска Иван Михайлович Чурсанов был представлен к награждению Орденом Красного Знамени. Приказом по дивизии от 23 марта 1943 года он был награжден медалью «За боевые заслуги». В боях под городом Краматорск Иван Чурсанов получил ранение, и после излечения вернулся в родную дивизию.

В январе 1943 года части дивизии освобождали первые хутора и сёла Советской Украины в Меловском районе Ворошиловградской области, а уже спустя год, в январе 1944-го – вели тяжелые бои в низовьях Днепра. В районе знаменитого кургана «Могила Нечаева» у южноукраинского города Никополя. Позади остались бои на донецкой, харьковской, днепропетровской земле.

К февралю 1944 года наш земляк воевал в звании гвардии старшего лейтенанта и в должности командира 4-й стрелковой роты 172-го гвардейского стрелкового полка 57-й гвардейской стрелковой дивизии. Бойцы роты Чурсанова отличились в февральских боях, а командира 4-й стрелковой роты, чьё личное мужество было отмечено в наградном листе, представили к награждению Орденом Красной Звезды: «Командир 4-й стрелковой роты, гвардии старший лейтенант ЧУРСАНОВ Иван Михайлович в наступательных боях с 31.01.44 г. по 17.02.44 г. показал себя смелым и решительным командиром.

При прорыве обороны противника северо-западнее с.Натальевки 31.01.44г. смело повёл роту на штурм сильно укрепленной обороны противника по насыпи железнодорожного полотна, стремительной атакой ворвался в траншеи противника, уничтожил до роты пехоты, выбил его и заставил отступить, оставив до 20 солдат убитыми.

01.02.44г. на подступах к пос.Шевченко о разил контратаку противника, уничтожил до роты противника, и, перейдя в контрнаступление, ворвался в поселок, в уличном бою лично уничтожил 3-х солдат противника.

05.02.44г. на подступах к железнодорожной станции Чертомлык противник предпринял 8 контратак. Против роты тов. ЧУРСАНОВА непрерывно шли пьяные солдаты противника. Благодаря точной расстановке сил и личному мужеству тов.ЧУРСАНОВ отразил все контратаки противника и заставил его отойти с большими потерями.

17.02.44г. в селе Бол.Костромка противник предпринял 3 контратаки, благодаря стойкости и личному мужеству тов.ЧУРСАНОВА, контратаки противника были отбиты и он отступил, оставив до 15 домов и до 25 солдат убитыми…».

Приказом по дивизии от 25 февраля 1944 года Иван Михайлович был награжден Орденом Красной Звезды. Сохранилась и его фотография с этой наградой.

Части 57-й гвардейской дивизии участвовали в освобождении города Одесса и в боях на реке Днестр. В мае 1944 года рота гвардии старшего лейтенанта Чурсанова отличилась в боях на Заднестровском плацдарме. 10 мая 1944 года частям дивизии удалось захватить плацдарм на западном берегу Днестра к северо-западу от молдавского города Тирасполь. Противник яростно контратаковал, пытаясь сбросить защитников плацдарма с занятых позиций. В тех жестоких боях дивизия понесла большие потери, но свои позиции удержала.

За исключительную стойкость и мастерство управления боем в сложных условиях наш земляк 24.06.1944 года был награжден Орденом Отечественной войны 2-й степени.

11 мая рота Чурсанова отразила 9 атак противника, 12 мая – 12 атак, кульминацией боёв на правобережье Днестра стало 13 мая 1944 года, когда бойцы Ивана Чурсанова отбили 16 атак, нанеся при этом большие потери наступающему противнику.

После тяжелых боев дивизия была отведена в резерв на отдых и пополнение. В июне 1944 года была переброшена к городу Ковель, что в Волынской области Украины. Предстояли бои за освобождение Западной Украины и бои на территории Польши – за город Люблин и на Магнушевском плацдарме.

Наступил 1945 год. Иван Чурсанов воюет в звании гвардии капитана, командует ротой автоматчиков 172-го гвардейского стрелкового полка. С 14 января Иван Михайлович  исполняет обязанности заместителя командира 2-го стрелкового батальона по строевой части.

12 января началась Висло-Одерская наступательная операция, итогом которой стало освобождение от немецкой оккупации территории Польши к западу от Вислы и захват плацдарма на западном берегу Одера у города Кюстрин. Этот плацдарм был использован в дальнейшем при наступлении советских войск на Берлин.

28 января 1945 года части 57-й гвардейской стрелковой дивизии перешли государственную границу Германии. У старого пограничного столба на участке Циломишель — Бетше бойцы роты Чурсанова установили небольшой щит с надписью «28 января 1945  года в 14 часов дня здесь первыми из состава войск 1-го Белорусского фронта пересекли границу Германии гвардейцы 57-й стрелковой дивизии». Начались бои на германской территории.

В ходе одного из боёв, батальоны 172-го гвардейского стрелкового полка  блокировали  гарнизон немецкого укрепленного района. В короткой, но упорной схватке бойцы уничтожили немногочисленный гарнизон и захватили укрепленный район.

Подразделения полка с захватом укрепленного района расположились на короткий  отдых, выставив усиленное охранение. Рано утром, не подозревая о присутствии в  населенном пункте подразделений Красной Армии, в деревню вошла немецкая автоколонна.  По указанию командиров бойцы ничем не выдали себя. Второй и третий стрелковые  батальоны, занимавшие восточную окраину населенного пункта, пропустили немцев до  центра. Автоколонна двигалась на 1-й стрелковый  батальон, находившийся  на  западной  окраине. Достигнув центра населенного пункта, автоколонна оказалась в ловушке.

Когда головная машина подошла совсем близко, орудия подразделения гвардии  капитана И. Н. Мандрика открыли огонь. Несколько машин загорелось. Невообразимая  паника охватила немцев. Обгоняя одна другую, машины на полной скорости рванулись  вперед, пытаясь проскочить через огненное кольцо. Несколько машин повернули назад. Их  встретили огнем артиллеристы гвардии старшего лейтенанта Дмитрия Степановича  Алифанова и автоматчики гвардии капитана Ивана Михайловича Чурсанова. Вскоре с  автоколонной было покончено. На дороге догорали 35 автомашин; свыше трехсот трупов  противника валялось на улице. Ни один фашист не ушел.

1 февраля 1945 года в районе населенного пункта Альт-Лимеретц несколько подразделений дивизии попали в окружение. Гвардии капитан Чурсанов, «лично находясь в боевых порядках, умело руководил отражением натиска противника, измотав противника, перешёл в контрнаступление, сломил его сопротивление и, уничтожив до роты солдат и офицеров противника, прорвал кольцо окружения и вышел во фланг его, чем обеспечил продвижение наших подразделений на 10 км».

На следующий день передовые части полка под командованием капитана Чурсанова штурмовали населенный пункт Чернов – опорный узел вражеской обороны. Как было отмечено в наградном листе нашего земляка, бойцы Ивана Чурсанова «уничтожили гарнизон в 150 человек, захватили в плен 30 человек, а также два склада с боеприпасами, чем обеспечили продвижение полка и выполнение задачи».

К исходу дня 3 февраля 1945 года полки 57-й гвардейской стрелковой дивизии  вышли к реке Одер южнее города Кюстрин. Замысел командования дивизии сводился к  тому, чтобы передовыми отрядами 172-го и 174-го гвардейских стрелковых полков  внезапной ночной атакой сбить боевое охранение противника и выйти на рубеж  железнодорожной насыпи северо-западнее и юго-западнее населенного пункта  Рейтвейн. С  переправой главных сил полков прорвать оборону  врага  западнее  Рейтвейн  и  широким  фронтом развить наступление: 172-му гвардейскому стрелковому полку в направлении  Ной-Тухебанд; 174-му гвардейскому полку — в направлении Альт-Тухебанд; 170-му полку  —  в направлении Ратшток. 

В первом часу ночи передовые отряды полков начали переправляться по льду через  Одер. Противник обрушил на советских воинов шквальный огонь артиллерии, минометов  и  пулеметов. Но гвардейцы стремительно продвигались вперед.

Бойцам батальона под командованием гвардии майора Голубовского удалось захватить плацдарм на западном берегу Одера, завязались ожесточенные бои с противником. Положение стало критическим – противник бросил на защитников плацдарма танки и автоматчиков, атаки которых поддерживала авиация. Красноармейцы стали отходить к берегу.

В это время 2-й стрелковый батальон 172-го гвардейского полка и рота автоматчиков  капитана Чурсанова, получив приказ поддержать батальон Голубовского, начали  форсировать Одер. Нужно было спешить, чтобы оказать помощь боевым товарищам. Лед на реке, по которому переправились первые подразделения, был разбит. Подразделения  погрузились на лодки и отчалили от правого берега. Капитан Чурсанов находился в одной из головных лодок. Кругом рвались снаряды, разлетаясь на сотни осколков. Тяжелый гул вражеских бомбардировщиков сливался с  воем падающих бомб.

- Навались, ребята, уже близко…

Бойцы гребли изо всех сил. Одна за другой лодки причаливали к берегу. Вплавь  добирались бойцы с разбитых на реке лодок. Накопив силы, батальон стремительно  двинулся вперед в направлении населенного пункта Рейтвейн, где 1-й  батальон, напрягая  последние силы, сдерживал яростный натиск  во много раз превосходящих сил противника.  Впереди,  увлекая за собой бойцов, шли командиры – капитаны Осин и Чурсанов.

- Вперед,  гвардейцы, за победу! - раздался призыв гвардии капитана Осина. И  тогда  Голубовский  собрал своих бойцов, всех, кто мог еще держаться на ногах, и повел их в  атаку. Сокрушительным ударом немцы были отброшены за линию железной дороги.  Подразделения 172-го гвардейского стрелкового полка закрепились у железнодорожной  насыпи. А вскоре на плацдарм перешли и другие части 57-й гвардейской стрелковой дивизии.

Одновременно всеми полками, при поддержке  двух танковых  полков, дивизия перешла в наступление. Преодолевая отчаянное сопротивление противника на линии  железнодорожной насыпи, полки продвинулись от одного до двух километров и на рубеже  фронтальной дороги, идущей в Ратшток, заняли оборону, готовясь возобновить наступление  ночью.

Первыми поднялись на ночной бой автоматчики роты гвардии капитана Ивана  Михайловича Чурсанова. Бой был жестоким и упорным. Враг нес большие потери, но  продолжал упорно сопротивляться. В ослепительном свете горящих ракет гвардейцы видели  искаженные лица фашистов. Бой не стихал всю ночь, а когда наступил рассвет,  автоматчики  Чурсанова поднялись в решительную атаку.

Чурсанов выхватил пистолет.

- За мной, вперед! - раздался его властный призыв.

Впереди, захлебываясь, вел огонь вражеский пулемет. Сорвав с пояса  противотанковую гранату, Чурсанов бросился к  дзоту. В грохоте взрыва прервалась  пулеметная очередь. Героизму бойцов не было предела. Раненые не хотели до конца боя  уходить на перевязку.

В критическую минуту боя Чурсанов организовал помощь своим автоматчикам  артиллерийским огнем. Под его руководством артиллеристы выкатили орудия на открытые  огневые позиции и огнем прямой наводкой громили танки и пехоту врага. Будучи  раненным, гвардии капитан продолжал четко руководить боем. Он был для  всех примером  исключительной отваги и самообладания. Подняв своих бойцов в решительную схватку, мужественный офицер первым бросился на врага.

В этом горячем боевом порыве и настигла смерть Ивана Чурсанова. Грозно и гневно  прозвучали слова комсорга Андрея Шуракова:

- Отомстим за гибель командира! Смерть фашистам!

Страшен и неодолим был натиск гвардейцев. Огнем в упор, прикладами и ножами  добивали они врага. Немногим гитлеровцам удалось отойти на заранее подготовленный  рубеж, проходящий по линии высот от Херцерсхофа до Ратштока.

Командир 172-го полка полковник Хазов хотел переговорить по телефону с гвардии  капитаном Чурсановым и от души поблагодарить его и гвардейцев-автоматчиков за  отличное выполнение задания  командования, но ему сообщили, что в жестоком бою Иван  Михайлович Чурсанов пал смертью героя.

За образцовое выполнение боевых заданий командования и проявленные при этом  отвагу и геройство гвардии капитану Ивану Михайловичу Чурсанову Указом Президиума  Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года было посмертно присвоено звание Героя  Советского Союза.

Совсем немного не дожил он до Победы.

Прошли годы… Но не забывают на Родине о своих славных земляках. В 2007 году в селе Гремячье Хохольского района Воронежской области состоялось торжественное открытие бюста Герою Советского Союза Ивану Михайловичу Чурсанову. А одна из улиц села Гремячье носит имя Героя.

При создании статьи были использованы рассекреченные документы ЦАМО РФ, а также сведения из книги о боевом пути 153 сд (57 гв сд) "От Дона до Берлина" М.П. Смакотин, М.,  Воениздат,  1962,  200  с.

В канун «Малого Сатурна». Часть 3-я.

Об активности русских на фронте 8-й итальянской армии 12 декабря было доложено в ставку Гитлера. Зная, чем закончился недавний удар русских по румынским «флангам Сталинграда», Гитлер небезосновательно опасался повторения подобного и со своими итальянскими союзниками. Тем более, что несколько часов назад началась операция «Зимняя гроза», на кон для него (Гитлера) и Германии было поставлено многое, если не всё.

- Что там, что там у итальянцев? Произошло что-нибудь катастрофическое? – Гитлер нервно спросил Курта Цейтцлера – начальника генерального штаба сухопутных войск Германии.

«Цейтцлер. Нет, мой фюрер. Манштейн достиг первого рубежа (реки Аксай.—А. С.) и захватил переправу. Атаки русских продолжаются только на участке итальянцев. Ночью по тревоге был поднят один немецкий полк, к 10 часам утра он вступил в бой. Это было очень своевременно, так как итальянцы уже бросили в контратаку все резервные батальоны.

Гитлер. Из-за этой истории (на донском участке фронта.—А. С. ) я не спал больше ночей, чем из-за событий на южном участке. Никто не знает, что здесь может произойти…»[1].

Узнав, что на некоторых участках обороны 8-й итальянской армии пробита брешь, Гитлер стал сетовать на то, резервов недостаточно, а те, которые имеются, приходится направлять для решения более важных задач. А сейчас самым важным для него был деблокирующий удар – в помощь погибающей в Сталинградском котле 6-й немецкой армии. А он, не смотря на просьбы генералов генерального штаба, не давал разрешения на прорыв кольца окружения изнутри.

«...Гитлер. Если бы мы имели в запасе еще 14 дней, эти соединения могли бы прибыть сюда. Я хотел дать итальянцам танки... Но и на другом фланге нужны еще три немецкие дивизии. Если бы транспорт функционировал лучше!

Цейтцлер. Появляются затруднения с обеспечением. У нас уже был тяжелый момент со снабжением, но мы использовали тогда войсковой транспорт. Нам с генерал-квартирмейстером каждый вечер приходится буквально жонглировать, чтобы организовать снабжение...

Гитлер. Если взвесить все угрожающие моменты, то этот участок фронта, как и прежде, наиболее опасен. Здесь находится наш слабый союзник, и в тылу у него почти ничего нет…»[2].

Цейтцлер заверил фюрера, что если итальянцы продержаться 2-3 дня, то «мы успеем кое-что им подтянуть».

Но, как было сказано ранее, советское командование дало противнику эти несколько дней, перенеся срок общего наступления на 16 декабря.

Генерал Курт фон Типпельскирх (немецкий советник при командовании 8-й итальянской армии) 15 декабря в докладе Цейтцлеру сообщал, «что его предположения относительно характера готовившегося наступления полностью подтвердились, и что советские войска имеют целью «улучшить свои позиции»… «Попытки итальянцев, - докладывал Типпельскирх, - смелыми атаками восстановить утраченные позиции, стоят им больших потерь». Однако в целом он считал поведение итальянских войск «очень хорошим» и докладывал, что армия полна решимости обороняться «любой ценой».[3]

Большие потери частей и подразделений 8-й итальянской армии, понесенные в попытках вернуть утраченные позиции, подтверждают и итальянские источники.

Так, в первых сражениях у хутора Свинюхи Богучарского района Воронежской области итальянцами было потеряно всего 502 человека: 80 убитыми (из них 5 офицеров), 283 ранеными (4 офицера), 139 пропавшими без вести (5 офицеров)[4].

Были потери убитыми и ранеными и у батальонов 412-го и 408-го стрелковых полков, которым пришлось под огнем противника держать оборону на лугу в нескольких сотнях метров от хутора. В 19-00 13 декабря противник попытался застать врасплох защитников плацдарма, атаковав позиции 2-го батальона 412-го полка. 1-й батальон 408-го полка под командованием капитана Александра Герасимовича Корякова помог соседям отбить атаку врага на плацдарм.

Командир 1-го стрелкового батальона 408-го полка А.Коряков (справа). Зима 1942/43. Средний Дон.

А 14 декабря противник (немецкий 527-й пехотный полк) провел свою разведку боем. Чуть ниже по течению Дона у села Журавка на довольно большом по площади острове, отделенном от левого берега узкой протокой, еще с начала оборонительных боёв находилось немногочисленное боевое охранение 412-го стрелкового полка. Никакой практической выгоды от захвата острова противник не имел, вероятно, эта операция стала своеобразным ответом на разведку боем у хутора Свинюхи.

Из «Отчета 527-го пехотного полка 298-й пехотной дивизии вермахта за период 16.12.1942 - 16.01.1943» (298-я пд «подпирала» дивизию «Равенна» с тыла, занимая позиции в районе Богучара):

«…11.12.42 в 6:00 русские пошли в атаку на участках дивизий «Равенна» и «Пасубио». Атаки повторялись до 15.12.42 в одном и том же объеме. Они носили только местный характер и как позже стало понятно, только для того чтобы снизить обороноспособность и найти слабые места для будущего большого наступления. Танки не появлялись, атаки проводились силами максимально до полка.

Основным направлением атак являются итальянские укрепленные пункты у Красно-Орехово, у высоты 218, у Солонцы и Свинюха. На участки дивизии «Пасубио» укрепленные пункты на высоте 149.9, у Оголева и у Абросимово. В течение указанного периода укрепленные пункты несколько раз переходили из рук в руки, но удар многочисленного итальянского резерва восстановил старое положение.

Авиация поддерживает бои бомбардировкой сосредоточений противника.

Атаки и разведоперации на участке нашего полка не проводились.

Для обороны левого фланга выставлен туркменский батальон. Противотанковые и минные заграждения защищают от танков.

Постоянная работа наших разведгрупп обнаружила, что русская линия занята слабыми силами. Разведка боем, проведенная 14.12 привела к уничтожению группы русских в 30 человек на острове перед Кузменкин (хутор Ольховый на правом берегу Дона - С.Э.), бункер и боевые позиции взорваны…»[5].

В 9-00 часов утра 14 декабря группа из примерно 50-ти автоматчиков противника под прикрытием сильного артиллерийского и минометного огня «просочилась» на остров и завязала бой с боевым охранением от 3-го батальона 412-го полка. Бой на острове длился около двух часов, оставшиеся в живых защитники острова отошли и укрепились на его северо-восточной оконечности.

Командир 412-го полка для ликвидации противника выслал на Журавский остров три стрелковые роты (9-ю роту 3-го батальона, штрафную роту и роту учебного батальона). Завязался бой. К 14-30 противник был выбит на правый берег Дона. Из Оперативной сводки № 290 к 1-00 15.12.42г. Штадив-1, овраг 1 км южн. выс.111,5: «…В результате боя противник понес потери убитыми – 10 солдат и ранеными до 25 солдат и офицеров. Трофеев нет. Наши потери убитыми – 9, ранеными – 23 человека…».

День 15 декабря для бойцов и командиров на плацдарме у хутора Свинюхи прошёл относительно «спокойно»: в оперативной сводке штаба 1-й стрелковой дивизии № 292 к 1-00 16.12.1942г. была отмечена редкая стрельба итальянцев по боевым порядкам подразделений дивизии. Налётов вражеской авиации тоже в тот день не отмечено.

А буквально через несколько часов начнётся общее наступление, которые сметёт немецких и итальянских оккупантов с донских берегов…

P.S. Навсегда останется в памяти народной 19-летний сержант 1180-го полка 350-й стрелковой дивизии Василий Прокатов, не пожалевший своей жизни и закрывший своим телом амбразуру вражеского пулемета в ходе проведении разведки боем у села Дерезовка Верхнемамонского района Воронежской области. За свой подвиг самопожертвования Прокатову посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.

А сколько было подвигов в ходе разведки, о которых нам, надеюсь, ещё предстоит узнать?

Точное число бойцов и командиров 1-й стрелковой дивизии, погибших в ходе силовой разведки и удержания занятых позиций 11-15 декабря 1942 года, к сожалению, пока установить не удаётся. Виной тому тот факт, что часть документов о потерях личного состава  дивизии была утеряна, когда дивизия попала в трудное положение в Восточной Украине в феврале – марте 1943 года.

Командир 2-го батальона Павел Ромадин погиб в начале января 1943 года. Не успел он получить Орден Красного Звезды, так как приказ о награждении Героя за бои под хутором Свинюхи был издан в феврале 1943 года.

P.P.S. Ровно через 78 лет, 11 декабря 2020 года, на берегу Дона благодарными потомками был установлен памятный знак. Пусть хутора Свинюхи давно уже не существует, уверен, что не зарастёт тропа, ведущая к памятному знаку.  

Вечная Память!!!

В канун «Малого Сатурна». Часть 2-я.

Операция началась в установленные сроки. Стрелковым батальонам дивизии при поддержке артиллерии и миномётов удалось сбить БО (боевое охранение) противника. О дальнейшем ходе силовой разведки в 13-00 11 декабря 1942 года штаб 1-й стрелковой дивизии докладывал начальнику штаба 6-го гвардейского стрелкового корпуса:

«Оперсводка № 283 к 13-00 11.12.42г. Штадив – 1, овраг 1 км. южн. выс. 111,5 карта 100 000-41г.

1.На фронте дивизии за истекший период изменений не произошло. Противник в течение ночи активных действий не проявлял, за исключением редкой пулеметной, минометной и артиллерийской стрельбы по участкам 415 и 412 сп. Авиация противника проводит одиночные и группами до 12 самолетов полеты по всему фронту дивизии, типы самолётов «Ю-86» и «Хейнкель-126».

2. 415 сп ведет силовую разведку в составе 1/415 сп в направлении высоты 151,8. Разведка, при поддержке артминогня, в 7-00 перешла в наступление и атаковала боевое охранение противника, успешно продвигаясь вперед. Противник, оказывая сильное огневое сопротивление, применяя огнеметы, стремился сбросить нашу разведку в исходное положение, но не смотря на упорное сопротивление противника 1/415 сп успешно продвигается вперед и к 10-00 овладел выс.151,8. Ранен командир батальона. Потери уточняются.

Трофеи: 40 пленных, из них один офицер, 2 станковых пулемета и несколько ручных пулеметов. Пленные направляются непоср. в Штакор.

3. 412 сп ведет разведку усиленным 2/412 сп в направлении Тихий Дон. В 7-00 разведка, при поддержке артминогня, перешла в наступление, встретив сильное огневое сопротивление противника, залегла в 300 м вост. Свинюха и продвижения вперед не имеет. Потери уточняются. Трофеев нет.

4. Остальные части дивизии занимают прежнее положение. Потерь и трофеев нет.

5. Погода ясная, дороги исправные, проходимые для всех видов транспорта.

Начальник штаба

полковник                          /Носс/

Начальник оперотделения

майор                              /Киреев/»

Как видно из оперативной сводки, успешнее проходила разведка на участке 1-го батальона 415-го полка, которому к 10-00 удалось закрепиться на северных скатах высоты 151.8 и захватить в плен 40 итальянцев, в том числе одного офицера.

Схема действий силовой разведки 412-го и 415-го полков 1-й стрелковой дивизии 11.12.1942г.

Пришедшие в себя итальянцы, подтянув резервы, контратаковали в попытке вернуть свои позиции. Командование противника (2-й армейский корпус) направило к местам прорыва у хутора Свинюхи части итальянской фашисткой милиции – чернорубашечников (группа «23 марта»). Они должны были поддержать действия 37-го пехотного полка дивизии «Равенна».

Из донесения № 0171 штаба 1-й стрелковой дивизии к 17-00 11 декабря 1942 года:

«2… 412 сп ведет разведку усиленным 2/412 сп в направлении Тихий Дон…

Противник силою до двух рот из рощи сев.Свинюха и до двух рот с юга Свинюха четыре раза переходит в контратаку, но все контратаки противника отбиты с большими для него потерями.

2/412 сп на занятом рубеже закрепился и прочно его удерживает…

3. Один батальон 408 сп в ночь на 12.12.42г. переходит и займет исходное положение по правому берегу р.Дон 300 м. южн. Свинюха, для совместных действий со 2/412 сп.  

Наши потери и потери противника уточняются…».

И только в 01-00 ночи 12 декабря штаб дивизии даёт сведения о потерях за истекшие сутки (оперсводка № 285 от 12.12.1942г.):

«… 2/412 сп закрепился на прежнем рубеже. В результате боев имеет потери – убитыми 40 человек и ранеными – 120.

В результате боя 415 сп имеет потери: убитыми – средних командиров – 3, мл.командиров – 8, кр-цев – 12, ранеными ср.командиров – 8, мл.командиров – 17 и рядового состава – 57 чел…».

В ходе боя получил ранение и комбат-2 старший лейтенант Павел Ромадин. Несмотря на ранение, он остался командовать своим батальоном.

Бойцы и командиры 2-го батальона, отбив несколько контратак итальянцев, приводили себя в порядок. Ночь с 11 на 12 декабря спокойной не выдалась – противник из района Свинюхи - Солонцы вёл беспокоящий огонь из видов оружия по позициям батальона.

В районе высоты 151.8 батальон 415-го полка, участвовавший в силовой разведке, в ночь на 12 декабря сменили подразделения 44-й гвардейской стрелковой дивизии. О непосредственном участии этой дивизии в прошедшей разведке боем у высоты 151.8 в документах 1-й стрелковой дивизии не говорится.

Вот что удалось узнать из документов 44-й дивизии: 11 декабря в 6-30 утра весь комсостав 44-й дивизии (вплоть до командиров стрелковых рот) наблюдал за силовой разведкой соседей. В районе высоты 151.8 итальянцы применили огнемёты, поэтому особого продвижения вперед немногочисленных по составу рот 415-го полка не наблюдалось.

Видя такое положение, в 11-00 командир 44-й дивизии гвардии генерал-майор Дмитрий Андреевич Куприянов решил не ограничиваться только огневой поддержкой соседей, а ввел в бой для поддержки силовой разведки 415-го полка две своих свежие стрелковые роты. Это и предопределило успех операции в районе высоты 151.8: удалось захватить несколько ДЗОТов, и передовые траншеи противника, и, главное, были захвачены пленные. К 13-00 силовая разведка боем была прекращена по приказу командования. Роты закреплялись на достигнутых рубежах. Успех разведки боем обошёлся 44-й дивизии дорогой ценой: убито за день — 27 человек, ранено — 80[1].

В ночь на 12 декабря на правый берег Дона перешел и 1-й батальон 408-го стрелкового полка. Батальон занял позиции в 300-х метрах к югу от хутора Свинюхи. Согласно приказу командира дивизии, батальон должен был помочь бойцам Павла Ромадина в отражении атак противника, а также расширить правобережный плацдарм, с которого 14 декабря планировалось нанесение главного удара дивизии.

Но срок начала операции «Сатурн» был опять перенесен. Да и сама операция получила новое название – «Малый Сатурн», как видно из названия, это был тот же «Сатурн», но с более ограниченными целями.

Не только бойцы и командиры стрелковых батальонов, лежавшие в холодных окопах на подступах к хутору Свинюхи, но и штабы дивизий, корпусов, армий - не знали о тех событиях, происходивших за сотни и тысячи километров от донских берегов.

12 декабря немецкое командование начало наступательную операцию «Зимняя гроза», целью которой являлось деблокирование окруженной под Сталинградом 6-й полевой армии Паулюса. Ударная группы «Гот» прорвала внешнее кольцо окружения и стала продвигаться из района Котельниково к Сталинграду.

Ставкой Верховного Главнокомандующего, ввиду изменившийся обстановки,  в 22-10 13 декабря 1942 года была принята директива «Об изменении плана операции «Сатурн»:

«Первое. Операция «Сатурн» с выходом на [рубеж] Каменск, Ростов была задумана при благоприятной для нас военной обстановке, когда у немцев не было еще резервов в районе Боковский, Морозовский, Нижне-Чирская, когда танковая армия успешно наступала в сторону Морозовского и когда предполагалось, что удар с севера будет поддержан одновременным ударом с востока, в сторону Лихой. При этом предполагалось, что 2-я гвардейская армия будет передвинута в район Калача и использована для развития успеха в сторону Ростов, Таганрог. В этой обстановке операция «Сатурн» была вполне обоснованна.

Второе. В дальнейшем, однако, обстановка изменилась не в пользу нас. Романенко и Лелюшенко стоят в обороне и не могут двигаться вперед, так как за это время противник успел подвести с запада ряд пехотных дивизий и танковых соединений, которые сдерживают их. Следовательно, удар с севера не встретит прямой поддержки с востока от Романенко, ввиду чего наступление в сторону Каменск, Ростов не может получить успеха. Я уже не говорю о том, что 2-я гвардейская армия не может быть использована для операции «Сатурн», так как она работает на другом фронте.

Третье. Ввиду всего этого необходимо видоизменить операцию «Сатурн». Видоизменение состоит в том, чтобы главный удар направить не на юг, а на юго-восток в сторону Нижнего Астахова и с выходом на Морозовский, с тем чтобы боковско-морозовскую группу противника взять в клещи, пройтись по ее тылам и ликвидировать ее одновременным ударом с востока силами Рома­ненко и Лелюшенко и с северо-запада силами Кузнецова и приданных ему подвижных частей. Задача Филиппова при этом будет состоять в том, чтобы помочь Кузнецову ликвидировать итальянцев, выйти на реку Богучар в районе Кременкова и создать серьезный заслон против возможного удара противника с запада.

Четвертое. Прорыв произвести в тех же районах, в которых был он задуман по операции «Сатурн». После прорыва удар повернуть на юго-восток в сторону Нижний Астахов, Морозовский, обрушиться на тылы противника, стоящего против Романенко и Лелюшенко. Операцию начать 16 декабря. Наименование операции — «Малый Сатурн».

Пятое. Вы теперь можете обойтись без 6-го мех. корпуса, тем более что к вам подошли танковые полки. Поэтому 6-й мех. корпус передается Сталин­градскому фронту для использования против котельниковской группы против­ника. Взамен 6-го мех. корпуса вы можете получить один из танковых корпусов Филиппова, 25-й или 17-й.

ВАСИЛЬЕВ ЦАМО Ф. 148а. Оп. 3763. Д. 126. Л. 211—214. Подлинник»[2].

После получения директивы активные наступательные операции в районах проведения разведки боем в полосе Юго-Западного и Воронежского фронтов были прекращены… Батальоны,  принимавшие участие в силовой разведке, и закрепившиеся на занятых рубежах, отбивали контратаки противника... и ждали новых указаний.

Окончание следует...

В канун «Малого Сатурна»

Близится 78-я годовщина освобождения Богучарского района Воронежской области от немецко-фашистских захватчиков. Ранним утром 16 декабря 1942 года началась операция «Малый Сатурн» или Среднедонская наступательная операция Юго-Западного и левого фланга Воронежского фронтов. В ходе наступления были полностью освобождены от оккупации Верхнемамонский и Богучарский районы, частично – Кантемировский и Россошанский районы Воронежской области в их нынешних границах.

В ночь на 19 декабря 1942 года районный центр город Богучар освободили части 1-й стрелковой и 44-й гвардейской стрелковых дивизий. Потому именно день 19 декабря отмечается богучарцами как дата освобождения города и района от оккупации.

Но мало кому известно о событиях, предшествовавших операции «Малый Сатурн», но сыгравших свою роль в её успешном проведении. 11 – 12 декабря 1942 года на участках 1-й гвардейской армии Юго-Западного фронта и 6-й армии Воронежского фронта была проведена силовая разведка боем. Несколько стрелковых батальонов перешли реку Дон и захватили ряд плацдармов на её правом берегу. Пытались «прощупать» противника и из Осетровской излучины, где линия фронта на правобережье Дона стабилизировалась ещё с середины сентября 1942 года. Завязались бои с боевым охранением, и с подошедшими к местам прорыва резервами противника.

Но разведка проходила с разной степенью успеха. Так, на участке 38-й гвардейской стрелковой дивизии в ходе разведки боем удалось освободить первый населенный пункт на правобережье Дона – хутор Оголев Радченского района. Удачно проходила разведка на участке 127-й стрелковой дивизии 6-й армии Воронежского фронта, где удалось вклиниться в глубь обороны противника на несколько километров.

А вот усиленный батальон 412-го полка 1-й стрелковой дивизии, получивший приказ наступать на хутор Свинюхи Богучарского района, вынужден был залечь и окопаться на лугу в 300-х метрах от этого небольшого придонского хутора. Противник кинжальным огнем не давал бойцам и командирам поднять головы. 

Вид на хутор Свинюхи Богучарского района с левого берега Дона (в полосе наступления 408-го и 412-го стрелковых полков 1-й сд). Зима 1942г. Фото из школьного музея с.Новый Лиман Петропавловского района Воронежской области

Бои за плацдармы, за господствующие высоты правого берега, с различной степенью ожесточения продолжались еще несколько дней, окончательно затихнув к 16 декабря 1942 года. Командование противника (8-й итальянской армии) посчитало силовую разведку за начало наступления русских, но только  с целью улучшить свои позиции, и предприняло усилия по ликвидации "вклинений" советских войск. 

По настоящее время операция по проведению «силовой разведки боем» в канун операции «Малый Сатурн» является предметом дискуссий отечественных и зарубежных историков.

Начавшаяся за два дня до намеченного общего наступления (14.12.1942г.), разведка боем не получила своего продолжения, так как начало наступления было перенесено на 16-е декабря 1942 года.

Потревоженный противник успел подтянуть резервы к местам прорыва (в частности, немецкие 385-ю пехотную и 27-ю танковую дивизии), фактор оперативной внезапности был потерян. И главное, 16-го декабря наступающим частям Красной Армии пришлось столкнуться с большим уровнем сопротивления противника, за счёт тех самых его резервов.

По мнению видного отечественного историка В.Г. Сафронова, перенос дня начала операции «Малый Сатурн» на 16-е декабря стал серьёзной ошибкой советского командования: «…Очевидно, что Сталин, принимая ночью 13 декабря волевое решение о переносе наступления на 16 декабря, не был осведомлен о деталях разведки боем, а командования фронтов сочли излишним уточнять эти детали. Более того, если судить по воспоминаниям Воронова, командование Юго-Западного фронта даже с удовлетворением восприняло новый перенос наступления - на 16 декабря, так как ему предоставлялось дополнительное, усиленно испрашиваемое до этого время для завершения подвоза техники, боеприпасов и всех видов довольствия.

Но на деле отсрочка наступления Юго-Западного фронта способствовала созданию острого кризиса на котельниковском направлении, да и привела к серьезному осложнению обстановки на Среднем Дону, так как потревоженный противник с 11 декабря наращивал здесь свои силы (благодаря лучшей мобильности и обеспеченности по правому берегу Дона большей сетью дорог) гораздо быстрее, чем войска Юго-Западного фронта заканчивали свое доукомплектование...»[1].

Так ли это на самом деле?

Напомню предысторию. 3 декабря 1942 года директивой ставки Верховного Главнокомандующего № 170697 был утвержден план наступательной операции «Сатурн»[2]. Согласно этой директиве, наступление частей Юго-Западного и Воронежского фронтов должно было начаться ранним утром 10 декабря 1942 года.

И в этот же день (03.12.1942г.) И.В. Сталин указал командующему Юго-Западным фронтом о необходимости проведения силовой разведки боем перед началом наступления:

«…1. Тов. Ватутину вызвать к себе товарищей Голикова и Воронова и объявить им о письме, подписанном мною (тов. Сталиным), переданном  с тов. Ивановым.

2. Передать тов. Ватутину и тов. Голикову, что т.к. немцы знают о наших М-30, взрывающих весь передний край обороны, они усвоили поэтому тактику следующую: оставляют на переднем крае только охранение, а сам передний край обороны относят в глубину на 4-5 км.

Этой тактике немцев, мы должны противопоставить свою контртактику, а она заключается в том, что нам нужно раньше, чем перейти в наступление, делать боевую разведку с целью вскрытия переднего края обороны, и надо во что бы то ни стало добраться до переднего края обороны пр-ка.

Произвести ряд активных разведок, взять пленных и через них все узнать, с тем, чтобы напрасно не израсходовать боеприпасы.

Разведку провести боем, отдельными батальонами за два дня до начала операции.

Приказание лично по телефону получил и записал гвардии генерал-майор Иванов 3.12.1942 г.»[3].

Приказания о проведении силовой разведки боем были доведены до командующих армий, стрелковых корпусов и дивизий. В штабах частей началась работа по подготовке к операции.

Но вмешались форс-мажорные обстоятельства - дата начала операции «Сатурн» была перенесена (первый раз) с 10 на 14 декабря - по просьбе командующих фронтами и представителя Ставки генерал-полковника артиллерии Николая Николаевича Воронова, который осуществлял координацию действий Юго-Западного и Воронежского фронтов по подготовке и проведению операции. Причина переноса – в неготовности фронтов начать наступление в установленный Ставкой срок 10 декабря 1942 года.

Исходя из этого, дата проведения силовых разведок боем на участках 1-й гвардейской  и 6-й армий была тоже «сдвинута» по времени.

Так, поздно вечером 9 декабря 1942 года штабом 1-й стрелковой дивизии было издано приказание на проведения утром 11 декабря силовой разведки боем на участке главного удара дивизии – в направлении хутора Тихий Дон Богучарского района (участок Свинюха - Солонцы):

«1. По имеющимся данным (Свинюха) обороняет 1 ср 1/37 пп 3 пд «Равенна», (Солонцы) обороняет 2 ср 1/37 пп. На протяжении 1 км к ю-з от оврага с мелом, что на Осетровском плацдарме, обороняется 11 ср 3/37 пп, 1,5 км с/в от оврага с лесом обороняется 10 ср 3/37 пп. Выс. 151.8 обороняет 3 ср 3/37 пп. Ближайший резерв противника: 2/38 и 3/38 3 пд «Равенна» в Гадючье.

2. В целях подготовки плацдарма для нанесения главного удара по противнику и установления точного начертания его переднего края командир дивизии приказал.

Утром 11.12.42г. провести силовую разведку силою одного сб с задачей сбить боевое охранение пр-ка, боем установить точное начертание его переднего края и закрепиться на достигнутых рубежах.

В ночь на 12.12.42г. провести разведпоиски захватом контрольных пленных.

Для разведки выделить из полка лучший б-н по подготовке, дисциплине и боеспособности.

3. Командиру 412 сп силовую разведку и уничтожение БО пр-ка провести на рубеже (Свинюха) – (Солонцы).

Командиру 415 сп – на рубеже 1 км ю-з оврага с лесом – 1 км с-в оврага с лесом – 1 км с-в оврага с лесом, что на Осетровском плацдарме. 1026 ап быть готовым к подавлению огневых средств противника для поддержки 412 сп двумя арт. дивизионами.

Командирам полков обеспечить поддержку своих батальонов мин. арт. средствами полков, также обеспечить преодоление проволочных заграждений и минных полей противника…

4. Для разведки пр-ка в ходе боя батальонов командирам полков и всем штабным командирам батальонов и полков выйти на наблюдательные пункты с целью наблюдения и засечения целей.

Готовность доложить к 24-00 10.12.42г.

Начало действий в 6.30 11.12.42г.

Прекращение действий по особому распоряжению.

Результатом разведки с приложением целей на переднем крае и в глубине обороны пр-ка представить к 11-30 11.12.42г.»[4].

В Богучарский поисковый отряд "Память" обратились наши коллеги - поисковики из Нижегородской области (поисковый отряд "Курган г.Нижний Новгород). Поисковики разыскивают родственников нашего земляка ГАЛИЁВА ГЕОРГИЯ ВАСИЛЬЕВИЧА, 1919г.р., уроженца хутора Галиёвка Залиманского сельского совета Богучарского района.

Галиёв Г.В. согласно Книги Памяти Богучарского района считается без вести пропавшим в апреле 1943 года. По данным ЦАМО РФ политрук стрелковой роты 12-й армии Галиёв Г.В. в сентябре 1942 года погиб в боях за город Малгобек на территории современной Ингушетии (в годы войны - Чечено-Ингушская АССР).

Поисковый отряд "Курган" несколько лет проводит поисковые экспедиции на Северном Кавказе, в том числе и у г.Малгобек. Коллеги и сообщили нам, что в Ингушетии готовится к изданию книга о погибших в боях за эту республику, собирается информация о погибших воинах, разыскиваются их родственники.

Что же известно о Георгии Галиёве и его семье? К сожалению, совсем немного. Родился он в 1919 году в хуторе Галиевка, сведения о его родителях остаются неизвестными. Известно только то, что у него был родной брат Владимир Васильевич, 1903 или 1904 годов рождения, а также сестра Прасковья Васильевна, до войны проживавшая в хуторе Галиёвка.

У Владимира Галиёва была дочь Клавдия Владимировна (родная племянница Георгия Галиёва), которая в 1946 году проживала в селе Костёнки Гремяченского (ныне – Хохольского) района Воронежской области.

Остались ли родственники в самой Галиёвке? Неизвестно. По просьбе поискового отряда «Память» и Богучарского историко-краеведческого музея Администрация Залиманского сельского поселения проводит поиск сведений о семье Галиёва Г.В. в «похозяйственных книгах» по хутору Галиёвка, а также опрашивает старожилов Галиёвки и с.Залиман.

Богучарский отряд "Память" просит откликнуться родственников Георгия Васильевича Галиёва!!! Обращайтесь в Администрацию Залиманского сельского поселения (т. 8(47366) 2-21-02), в Богучарский историко-краеведческий музей (т. 8(47366) 2-27-93), на сайт Богучарского поискового отряда "Память" (http://boguchar-pamyat.ru) или к командиру отряда Новикову Николаю Львовичу (п.Дубрава).

Будем надеяться, что родственники политрука Георгия Галиёва совместными усилиями будут найдены!

Нет в России забытых могил?

Не один раз приходилось слышать такие грустные истории. Жил-был на воронежских просторах небольшой хуторок. Но по разным причинам попадал этот хуторок в категорию неперспективных. Местный колхоз или совхоз становился отделением более крупного хозяйства, молодёжь и трудоспособное население уезжало в поисках работы, потом закрывались школа, клуб, магазин, и потихоньку остальные жители начинали оттуда уезжать. На местах, где ранее жизнь била ключом, оставались заросшие травой пустыри, стыдливо обозначавшиеся на картах как «урочища». Но оставались погосты, к которым приезжали и приезжают люди – бывшие жители, либо их потомки: убраться на родных могилках и помянуть по христианскому обычаю память тех, кто покоится на этих кладбищах.

Жители соседних сёл, чаще всего, пенсионеры, люди так называемой «старой» закалки, и ухаживают за такими заброшенными кладбищами. Но идут годы, и по состоянию здоровья старикам уже трудно стало приезжать издалека. Еще труднее - обихаживать свои и «чужие» могилки, которые оставались без пригляду. Да и со временем, все могилки становились для стариков своими. А как могут быть «чужыми» могилы наших солдат, погибших в годы Великой Отечественной войны? А таких «военных» могилок на заброшенных кладбищах оказалось много… Формально же - нет населенного пункта, значит, нет кладбища, значит, средства на его содержание выделять не нужно – с такой логикой представителей местных администраций часто приходится сталкиваться. Увы, такие сейчас реалии…

В соседнем Петропавловском районе житель села Красносёловка Иван Иванович Кравцов долгие годы ухаживал за заброшенным кладбищем у такого же заброшенного хутора Рогов. На этом кладбище в роще неподалеку от хутора была и неучтенная райвоенкоматом могила времён войны. Со временем ограда из штакетника покосилась, но оставалась бетонная плита и на ней незамысловатый памятник, увенчанный красной звездой.

Таким был памятник на братской могиле советских воинов на заброшенном кладбище у х.Рогов Петропавловского района. Фото предоставлено Л.Н.Барановой (Петропавловский район)

Иван Иванович обратился в администрацию Петропавловского района, сообщил, что ухаживать за могилками в силу возраста он уже не может, и попросил  «что-нибудь сделать». И уже к 75-летнему юбилею Великой Победы на кладбище у заброшенного хутора Рогов был установлен новый памятник на братской могиле. Всё, к счастью, в этот раз «срослось»: и подвижническая деятельность учителя истории Старомеловатской средней школы Ольги Петровны Шевцовой, во многом, благодаря которой, удалось привлечь внимание к этой теме депутатов Воронежской областной думы, выделивших необходимые финансовые средства на изготовление памятника, и неравнодушие администрации Старомеловатского сельского поселения, и «социальная ответственность» местных петропавловских предпринимателей. В общем, всем спасибо.

Новый памятник, установленный на братской могиле в канун 75-летия Великой Победы. Фото предоставлено Л.Н.Барановой (Петропавловский район)

Иван Иванович Кравцов сообщил в администрацию поселения фамилии только двух советских воинов, захороненных в роще у хутора Рогов – Кочанин и Запорожский. Другими сведениями о том, кто покоится в братской могиле на заброшенном хуторе, Иван Иванович не обладал. Кто были эти воины, когда и при каких обстоятельствах они погибли –  оставалось неизвестным. От местных старожилов узналось несколько версий: возможно, что Кочанин и Запорожский были летчиками, или бойцами 1-й стрелковой дивизии, умершими от ран в медсанчасти. Были и другие версии, подчас очень экзотические…

Вот, и обратились за помощью в Богучарский поисковый отряд «Память» наши соседи и друзья из Краеведческого экспозиционно-выставочного отдела МКУ «Культурно-досуговый центр Петропавловского муниципального района». Договорились о предстоящем сотрудничестве мы на церемонии открытия памятника гвардии сержанту Кирсанову.

Что же удалось выяснить нашему поисковому отряду?

13 сентября 1942 года погибли при исполнении служебных обязанностей два красноармейца 525-й автомобильной роты подвоза 1-й стрелковой дивизии: Сергей Андреевич Запорожский и Пётр Иванович Кочанин. Бойцы были захоронены в роще, в 500 метрах к юго-западу от хутора Круглый Петропавловского района Воронежской области.

Извещение о гибели 13.09.1942г. красноармейца слесаря 525-й автороты подвоза Запорожского Сергея Андреевича. Источник: https://obd-memorial.ru

Судя по топографической карте 1940-х годов издания (масштаба 1:100 000), а такими картами (их ещё называли «километровками») чаще всего и пользовались штабисты при указании мест захоронения воинов в донесениях о безвозвратных потерях, красноармейцы Запорожский и Кочанин были захоронены в роще между хуторами Круглый и Рогов.

Выдержка из топографической карты 1940-х годов издания масштаба 1:100000. На карте указаны исчезнувшие ныне хутора Круглый и Рогов Петропавловского района. Источник: https://pamyat-naroda.ru

Еще с конца июня 1942 года у хутора Круглый дислоцировалась 525-я авторота подвоза 1-й стрелковой дивизии, находилась она у хутора и в декабре 1942 года. За полгода 525-я авторота капитально обустроилась в роще юго-западнее хутора: были построены капониры, блиндажи, незаметные для авиации противника.

Схема расположения частей 1 сд к 30.06.1942г. Хутор Круглый - место дислокации 525 автороты подвоза, 1026 артполка и 339 истребительного противотанкового дивизиона. Источник: https://pamyat-naroda.ru

При каких обстоятельствах 13.09.1942г. погибли два бойца автороты? Согласно донесению о потерях 1-й стрелковой дивизии красноармейцы Запорожский и Кочанин были в автомобильной роте не шоферами, а слесарями по ремонту. Можно сделать предположение о том, что оба бойца погибли при налёте авиации противника. Подтверждают эту версию и воспоминания старожилов хуторов Рогов и Круглый (жители этих хуторов не были отселены в тыл, в отличие от жителей придонских сёл и хуторов): «… здесь в годы войны стояли воинские части. Так как здесь была вторая линия обороны (первая - на Дону). Солдаты рыли окопы, строили блиндажи. Немцы узнали о расположении наших войск и часто массированно бомбили. И вот однажды, во время атаки с неба, погибли наши солдаты, которых и похоронили здесь в Круглом лесу».

Документов 525-й автороты, которые могли бы пролить свет на события того рокового дня, в открытом доступе, к сожалению, найти не удалось. Известно только лишь то, что 11-12 сентября 1942г. части 1-й стрелковой дивизии вели разведку боем с Осетровского плацдарма.

О погибших красноармейцах 525-й автороты подвоза известно не очень много: Запорожский Сергей Андреевич родился в 1907 году в воронежском Калаче (выходит, погиб недалеко от родных мест), а призвался Ульяновским горвоенкоматом тогдашней Куйбышевской области. Из донесения о потерях известно, что его жена Кулишова М.И. проживала в Ульяновске по адресу «строительство 110». Найден и другой документ Калачеевского РВК Воронежской области, согласно которому жену воина звали Запорожская Анна (отчество неразборчиво), и проживала она в Калаче по адресу ул.Малаховского, д.18.

Кстати, фамилия Запорожский довольно распространенная в Калачеевском районе.

Запорожский Сергей Андреевич увековечен в Книге Памяти Калачеевского района Воронежской области (по месту своего рождения) и в Книге Памяти Ульяновской области (по месту призыва).

И по данным Петропавловского РВК Запорожский С.А. захоронен в братской могиле №236 в селе Петропавловка Воронежской области. Получается, после войны останки воинов перенесли в районный центр? Ещё одной загадкой больше…

Кочанин Пётр Иванович родился в 1908 году в Моршанске Тамбовской области. Призвался Сызранским РВК Куйбышевской области. Жена Кочанина Евдокия Михайловна проживала в г.Сызрань Куйбышевской области по адресу: ул.Некрасова, д.28.

Погибший 13.09.1942г. Петр Иванович Кочанин дважды увековечен в Книге Памяти Самарской области: как Качанин (1898 г.р.) и Кочанин (1908 г.р.).

И по данным Петропавловского РВК захоронен в братской могиле № 239 в селе Старая Меловая Петропавловского района Воронежской области.

Что же администрации Старомеловатского сельского поселения делать дальше?  Выбор-то небольшой: захоронение в роще у «канувшего в Лету» хутора Рогов нужно паспортизировать, либо переносить в близлежащее учтенное захоронение! Работу эту нужно довести до конца! Уверен, что наши друзья из Петропавловки этот вопрос не оставят без внимания. Ведь не должно быть  в России забытых могил!

Просим откликнуться родственников воинов, погибших и захороненных у хутора Рогов (Круглый):

ЗАПОРОЖСКОГО СЕРГЕЯ АНДРЕЕВИЧА 

КОЧАНИНА ПЕТРА ИВАНОВИЧА!

Убрать нельзя оставить…

«Эта история случилась давным-давно, но уже при Путине» - так однажды остро пошутили квн-щики. Страшно сказать, но история итальянского памятника в Россоши, ставшая известной всей стране и за её пределами, тянется уже 17 лет. И не видно ей конца и края. И смешного в ней мало…

Если вкратце, то группа местных жителей выступает против самого факта существования в городе (на минутку, населенном пункте воинской доблести Воронежской области) памятника, который прямо ассоциируется с итальянскими альпийскими стрелками, воевавшими на стороне нацистской Германии в годы ВОВ. 

А их противниками, да-да, именно так, являются местные районные и городские власти со своим административным ресурсом. По старой советской привычке в одном строю с ними, плечом к плечу защитники памятника: милиция полиция, КГБ следственный комитет, суд и гарант соблюдения законности – Прокуратура. Назовём вещи своими именами – это  очень похоже на круговую поруку.

Неравный бой с ними ведут простые жители Россошанского района. Среди них и немногочисленные ветераны войны и бывшие малолетние узники россошанского концлагеря, для которых эта история стала огромной болью и разочарованием, и «дети» войны, не понаслышке знающие о том, что происходило в Россоши в период оккупации.

По словам одного из координаторов протестной группы, предпринимателя Николая Савченко, противников неоднозначного памятника в городе много, даже среди работников пресловутой «бюджетной» сферы, просто люди в открытую не могут выражать свою позицию и идти против «начальства». Ведь Россошь - город небольшой, и у чиновников всегда есть возможность "насолить" простому человеку - устроить ему проблемы на работе и т.п. вещи.

Позиция местных россошанских властей такова: «Памятный знак в честь братского сотрудничества русского и итальянского народов» установлен законно (с таким названием памятник был включен в реестр муниципального имущества города Россошь только в 2014 году, после того, как федеральные СМИ написали об этой истории, а до этого фактически являлся самостроем), признаков фашистской символики не имеет (что подтверждено решением Воронежского областного суда), «толерантно» относятся к памятнику россошанские ветеранские и общественные организации. А некоторые личности просто мутят воду и провоцируют «майданные» настроения в городе Россошь".

Это выражение про «майданные» настроения, видимо, навеянное событиями в сопредельном государстве, есть в открытом письме на имя Президента России от имени тех самых «толерантных», но оскорбленных соратниками Николая Савченко общественников Россошанского района. Да-да, на противников памятного знака пожаловались лично В.В. Путину россошанские "общественники".

Противники памятника, видя, что их не хотят слышать местные и областные власти, и устав «биться о стену равнодушия», решили вынести этот вопрос на обсуждение федеральных СМИ и ТВ. О россошанской «аномалии» рассказали несколько центральных телеканалов, не остались в стороне и печатные СМИ, а интернет буквально напичкан материалами о памятнике в Россоши, ставшим за годы борьбы местной позорной «достопримечательностью».

Такая «слава», конечно же, поборникам "дружбы" с потомками фашистов явно оказалась не нужна. Ведь излишнее внимание мешает «делать» свои тёмные делишки. Потому стали появляться, в том числе и в интернете, материалы, порочащие противников памятного знака.

Шедевром цинизма стал анонимный видеоролик о Николае Савченко. Почему анонимный? Видимо потому, чтобы не смогли привлечь автора сего «опуса» за клевету. Но всем понятно, откуда «растут ноги» у этого видеоролика…

Противников памятника в местных СМИ представляют как людей, не имеющих поддержки среди жителей района, и желающих «половить рыбку в мутной воде». Тут же появляются местные «карманные» общественники с почти забытым: «Пастернака не читал, но осуждаю»…

А ведь сам Николай Савченко не раз повторял, что у него много друзей в Италии, что он и его единомышленники выступают за дружбу с итальянским народом, но за дружбу «без фальши», без восхваления так называемых «подвигов и геройств» солдат фашистской армии Муссолини на нашей земле, без установки у нас памятников с целью реабилитации и героизации фашистов. 

И пример такой дружбы мы видели совсем недавно, когда российские медики помогали бороться с пандемией в Северной Италии, родине альпийцев.

Что же должно произойти, чтобы история эта наконец-то завершилась по Закону? Недавно ветеран ВОВ из Россоши наша землячка Адонкина Евдокия Васильевна (она родилась в селе Журавка Богучарского района) обратилась с открытым письмом к Президенту России В. В. Путину. Она очень надеется, что к её письму в администрации Президента не отнесутся формально и не отправят на рассмотрение в Воронеж, как было с письмами инициативной группы, когда на жалобу получали формальную отписку ни о чём.  Неужели только вмешательство Президента России может поставить запятую точку в нужном месте: убрать нельзя оставить?

3 сентября 2020 г. на сайте Росархива открылся федеральный архивный проект «Преступления нацистов и их пособников против мирного населения СССР в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.», подготовленный Росархивом в соответствии с решениями Оргкомитета «Победа» совместно с ФСБ, Минобороны, МВД и МИД России.

К организаторам, участникам и посетителям проекта с приветственным словом обратился Президент Российской Федерации В.В. Путин.

Проект призван засвидетельствовать факты геноцида мирных советских граждан, увековечить имена жертв нацистского террора, выявить ранее неизвестные факты зверств и преступников, избежавших наказания. В него включены более 2600 архивных документов (более 9 500 электронных образов), в том числе фотографий, фрагментов кинохроники и фонозаписей из федеральных и ведомственных архивов, а также архивных учреждений субъектов Российской Федерации. Специально для проекта рассекречены документы РГАСПИ, РГВА, архивов ФСБ, МВД и Минобороны России. Представляемый комплекс архивных материалов отражает злодеяния нацистов и их пособников преимущественно на оккупированной территории РСФСР и Карело-Финской ССР.

Интернет-проект состоит из трех разделов. «Анатомия зла» представляет документы, свидетельствующие о преступных замыслах нацистов, их оккупационной политике, основу которой составили захват ресурсов, порабощение и истребление населения. Второй раздел «Забвению не подлежит» содержит документальные материалы о конкретных фактах злодеяний нацистов в отношении мирного населения. Третий раздел «Справедливое возмездие» включает документы судебных процессов над нацистскими преступниками и их пособниками.

Специально для проекта разработана система тегов (ключевых слов), включающая виды документов, совершенные преступления, характеристики преступников и их жертв – всего более 90 тегов.

С помощью географического указателя можно сформировать блок документов, относящихся к определенной области, району, деревне как в границах современного административно-территориального деления Российской Федерации, так и в период Великой Отечественной войны. Проект имеет именной указатель, по которому также возможен поиск (имена, отчества, фамилии вносились в указатель так, как они были записаны в документах). В рамках электронного ресурса формируется своеобразная «Книга памяти» погибших и пострадавших от рук оккупантов (данный ресурс в настоящее время содержит около 25 тыс. фамилий).

Представляемый комплекс документов отражает злодеяния, совершенные нацистами и их пособниками преимущественно на оккупированной территории РСФСР и Карело-Финской ССР. В дальнейшем проект планируется пополнять документами и свидетельствами о преступлениях, совершенных на территориях других республик СССР.

Продолжение...

Военные люди знают, что такое «перекос» – когда патрон, не выйдя до конца из диска, упирается пулей в канал ствола, и устранить эту неисправность можно только разобрав пулемет. Сразу превратившись в безоружного воина, я побежал за товарищами. Вражеские солдаты сначала отстреливались, а потом обратились в бегство. Но не все. Велико было наше удивление когда нам навстречу двинулись, приветствуя нас, итальянские солдаты. Среди них были раненые и обмороженные, кто-то полз по снегу, и все выражали радость от того, что сдаются нам. Немцев не было видно, и стрельба прекратилась. Итальянцы пытались пожать нам руки, чуть ли не обнять… Не удивительно что многие из нас, особенно молодые ребята расслабились Что ни говори, мы одержали победу, пусть и не слишком значительную. Кругом было много необычного, и думать о безопасности не хотелось. Как по завоеванному городу, мы бродили между диковинными машинами-фургонами, рассматривая их. Почему-то они были раскрашены в яркие красные и желтые цвета, нелепо выглядевшие на снежном поле. Возможно, их перебросили, не успев сменить камуфляжную окраску, из африканской пустыни, где в те дни тоже шли бои. Завязывались беседы с общительными итальянцами. Многие из них говорили на ломаном языке, но не русском, а украинском. И странно было слышать от чужих солдат «мабуть», «трошки» и другие слова из малорусской «мовы». Странно и не очень приятно. Они ругали немцев, Гитлера и Муссолини, заверяли в добрых чувствах к русским людям, воевать с которыми никогда не хотели. Помню рослого блондина, проникшегося ко мне особым расположением. Он спросил мое имя и представился: «Я Карло… Турин… Кончится война, ты приехать Турин». Вокруг машин валялось оружие, продукты, мундиры, какие-то бумаги, еще что-то.

Итальянцы сдаются в плен. Декабрь 1942г.

И тут мне повезло – на глаза попалось большое красное полотнище со свастикой в белом кругу. Флаг, а может быть, знамя! В военных играх, в которых я участвовал в пионерском лагере, надо было найти и захватить знамя противника. И вот мне удалось это сделать на настоящей войне! Подошел наш замполит Копайгородский[1], сказал что это очень важный трофей, и я сунул полотнище за пазуху. Помню молоденького, наверное, такого же как и я, итальянского солдатика, который выскочил из-за машины, едва не сбив меня с ног. Был он какой-то нескладный, взъерошенный, шея обмотана тряпкой, румяное мальчишеское лицо, беспокойно блестят глаза. В руках у него была винтовка, и я подумал, что ему ничего не стоит пристрелить меня, а рядом никого из наших не было. Но когда я взмахнул своим неисправным пулеметом, солдатик в ужасе попятился и поднял руки. Видно от страха он не сообразил, что должен бросить винтовку. Я пытался втолковать ему это, а солдатик упал на колени и жалобно запричитал что-то, как видно, прощаясь с жизнью. Подбежали солдаты, свои и чужие, кто-то вырвал из рук парня винтовку и его куда-то потащили. Другая запомнившаяся встреча. Пожилой итальянский солдат неподвижно сидит на снегу, никак не реагируя на то, что происходит вокруг. Почему-то он бос, ступни ног опухли и посинели. Почему он так сидит, что с ним случилось? Кто скажет! Я бросаю ему немецкие эрзац валенки из соломы, валявшиеся по близости. Лицо итальянца передергивается, но он молчит, а я иду дальше. Запомнилось и такое: Натыев, солдат, отслуживший кадровую службу, сняв с плеча немецкий автомат (подобрал его в поле), выпускает длинную очередь по стенке машины, в которой лежит чужой солдат, не пожелавший выйти. Прав ли он или нет? Не могу решить... Разные встречи, разные впечатления. И наверно, никто не подумал, что противник вряд ли примирился с потерей машин, и никто поначалу не обратил внимания, когда за машинами замелькали фигуры в белых комбинезонах. А потом началась стрельба, и все изменилось.

Две пули в одном бою

Я не сразу понял, что происходит. Немцы небольшими группами занимали позиции между машинами и открывали огонь с разных сторон. Нас застали врасплох. Одни подались назад к лесу, другие, отойдя метров на 100, заняли оборону в неглубокой канавке, а кое-кто застрял около машин. В их числе оказался и я со своим неисправным пулеметом. Помню, как кто-то зло крикнул мне, что надо стрелять. Помню, как, подобрав валявшуюся на снегу винтовку, я выстрелил в немецкого солдата, крадущегося между машинами. Я промахнулся, а винтовка – надо же быть такому невезению! – тоже оказалась неисправной и не выбросила стреляную гильзу. И опять, как в ночном бою, были минуты растерянности. Опять гремели выстрелы, падали товарищи, а я лежал на снегу, не зная, что делать. Понимал, что надо добраться до канавки, но встать и бежать к ней не решался. А потом около ближайшей машины увидел вражеского солдата. Конечно, и они меня видели, и один из них направил в мою сторону винтовку. Что-то обожгло мне живот. Сразу вспомнилось, что говорили опытные солдаты о ранении в живот, насколько такое ранение опасно. Но прошло несколько минут, и я понял, что это, собственно говоря, не ранение. И действительно пуля лишь оцарапала кожу, правда, довольно основательно. Выбросив трофейный флаг, чтобы не мешал, но, не расставаясь с пулеметом, я дополз до канавки. Здесь горстка моих однополчан отбивалась от немцев, рвущихся к канавке.

Схема боя 32-й мсбр в районе х.Хлебный - х.Поздняковский 20-21 декабря 1942г.

Я очутился около Натыева, строчившего из немецкого автомата (видно, запасся патронами у машин). Тут же лежал ничком и жалобно стонал раненый немолодой казах Атаев. Увидел двух своих ровесников – Колю Казанатчикова из Орловской области и Егорку Чинчикеева, представителя малочисленной народности шорцев, проживающих в алтайских горах. Тихий застенчивый Коля стрелял молча, а веселый плутоватый Егорка то и дело вопил: «Смотри, еще одна немес упала!» Кто был дальше, я не разглядел, но знал: бой ведут люди моей роты, только их маловато. Сам лежал неподвижно, чувствуя себя как-никак раненым, а голоса атакующих звучали все ближе. Видно, им приказали любой ценой отбить машины.

Ранили Егорку, он истошно закричал что-то на родном языке. Кто-то сказал, что кое-кто из итальянцев, признававшихся нам в любви, тоже стреляет в нас. И я понял - чувствовать себя раненым больше нельзя, надо воевать. Потянулся к винтовке Атаева, приподнявшись на локтях, и… подставил себя своей второй пуле. Показалось, будто что-то со звоном лопнуло у меня в голове, остро запахло порохом, потемнело в глазах, кровь хлынула изо рта и из носа. Вспомнился Дорофеев: убитый рядом со мной. Значит наступила и моя очередь? Но каких только чудес не бывает на войне! Мое ранение – на этот раз самое настоящее – иначе как уникальным не назовешь. И вторая пуля была ко мне милостива. Она хотя и прошла через шею справа на лету, сделала это, как и первая пуля у машин, исключительно удачно для меня – от крупных неприятностей опять отделили миллиметры.

В справке, которую выдали в госпитале, указано: «Легко ранен, сквозное непроникающее ранение». Конечно, был шок, было потрясение. Натыев наспех замотал мне шею и голову колючим немецким бинтом и снова взялся за автомат. А я лежал в полузабытьи, чувствуя, что мои испытания не кончились. Озлобленные голоса немцев звучали совсем близко, а когда кто-то крикнул, что надо поднимать руки, я понял: это конец! Наши продолжали отстреливаться, а я ждал, что с минуты на минуту немцы ворвутся сюда и прикончат меня вместе с другими ранеными (слышал, что это у них практикуется). Подумал об этом спокойно, как будто не о себе, а о ком-то постороннем.

Сегодня с улыбкой вспоминаю, как пришла в голову мысль о том, что герои приключенческих романов перед кончиной заново переживают всю свою жизнь и, значит, я должен сделать то же. Но что я смог вспомнить из прожитых мною 19 лет? С горечью подумал о матери – каково ей будет узнать о моей гибели? Пожалел, что не успел толком повоевать, а мечтал о подвигах. Потом представил: лежу мертвый, а на спине – тощий солдатский «сидор». Зрелище казалось унизительным, и я сбросил вещевой мешок. Вспомнил о комсомольском билете в кармане – кто-то советовал заблаговременно выбросить его, чтобы не убили, если попадешь в плен. Вспомнил, и стало стыдно от одной мысли. Комсомольский билет был со мной до 1985 года, когда я, приехав в Болгарию, подарил его музею школы, с которой вел переписку. «Не повезло... Но это же война!» – думал я 21 декабря 1942 года.

А на самом деле мне повезло, как только может повезти на войне. И пули пощадили, спасение пришло в самый последний момент, как это бывает в некоторых, не всегда правдоподобных, фильмах и на фронт вернулся довольно скоро, и воевал еще два года, дойдя до Венгрии. Правда, особых подвигов не совершил. А ведь совсем простился с жизнью, когда над нашими головами просвистел снаряд, разорвавшись за машинами, за ним второй. И никогда не забуду исступленно радостный крик: «Наши танки!» (Кажется это был тихий застенчивый Коля Казанатчиков). Позже я узнал, что там была всего одна «тридцатьчетверка», но этого хватило, чтобы снова все изменилось. Немцы отступили, подошли наши от леса. Появились какие-то незнакомые солдаты – подкрепление. Вместе с теми, кто уцелел в канавке, пошли брать село, которое, как оказалось, было совсем близко.

И снова итальянцы

Мог я ожидать, что в этот день меня ожидают новые приключения, правда, иного свойства! Сидел на снегу, как и другие раненые, ждал санитаров и дождался. На саночках, в которые была впряжена тощая лошаденка, подъехали двое. Они отвозили раненых в село, до него, по их словам, было километров пять. В первую очередь брали тех, у кого были ранены ноги. Сажали в саночки по одному человеку, посадить двоих или троих, а самим пойти пешком не желали. Стало ясно, что помощи ждать долго, а мороз стоял основательный. Другие раненые потихоньку ковыляли в сторону шоссе. Я тоже решил попробовать и был приятно удивлен, убедившись, что могу передвигаться, хотя и с трудом. Еще издали увидел, что по шоссе в направлении села движется колонна, как мне показалось, несколько тысяч человек. Подошел ближе – то были пленные итальянцы. «Помочь раненому!» – приказал лейтенант – конвоир. Из колонны выбежали двое, заботливо, даже угодливо подхватили меня под руки, повели.

Сначала шли по обочине, потом мои опекуны, как я понимаю, люди дисциплинированные, решили вернуться на свои места, и я вместе с ними оказался среди вражеских солдат. Впрочем, враждебности я не чувствовал. Ко мне подходили, участливо заглядывали в лицо, жалостливо спрашивали: «Плехо? Болно?». И опять я слышал как итальянцы ругают войну, Гитлера и Муссолини, заверяют в добрых чувствах к русским людям. Видя во мне представителя Советского Союза, деловито интересовались – что их ждет в плену. Не отправят ли в Сибирь? Сколько хлеба в день положено пленному? Были еще какие-то вопросы.

Подавленными они не выглядели. В колонне не прекращались оживленные разговоры на повышенных интонациях, с темпераментной жестикуляцией. Все это было необычно и отчасти забавно. Главное же – уж очень хорошо шагалось при поддержке двух крепких мужиков, а рядом были приветливые лица, сочувственные, хотя и не понятные до конца слова. Трудно сказать сколько времени я находился в обществе итальянцев, но вскоре почувствовал двусмысленность своего положения. Заметил, с каким удивлением смотрят на меня обгоняющие колонну советские солдаты. Было видно, что они недоумевают – каким образом этот парень в белом маскировочном костюме оказался среди голубоватых шинелей? А услышав несколько нелестных высказываний в свой адрес, понял – надо с итальянцами расставаться. Очень кстати с нами поравнялась повозка, на которой везли раненых, и я сумел взобраться в нее. Потом уже сообразил, что конвоиры имели все основания застрелить меня «при попытке к бегству». Ведь о том, кто я и как я оказался среди пленных, знал только лейтенант, поручивший итальянцам меня опекать, но его поблизости не было. Впрочем, конвойных тоже что-то не видно, и мои приключения этого дня благополучно завершились.

Остается добавить, что за два дня до этого были освобождены Богучар и Кантемировка. Это стало одним из завершающих этапов операции «Сатурн», эпизодами которой были сражения в лесу и у машин. Успех операции «Сатурн» предопределил победу в Сталинградской битве и начало коренного перелома в ходе Великой Отечественной войны.

Ноябрь 2004 года.

 Воспоминания Александра Аркадьевича Шенкмана. Часть 1

 Родился 5 апреля 1923 года в г. Саратове в семье командира Красной Армии. Детские годы прошли в Ленинграде и Москве. В 1940 г. поступил на исторический факультет Московского государственного педагогического института им. Ленина. В 1941 учеба была прервана. В составе студенческого строительного отряда работал на возведении оборонительных рубежей на дальних подступах к Москве, потом – на одном из предприятий Саратовской области. Призван в армию в сентябре 1942 года и направлен в 32-ю мотострелковую бригаду, формировавшуюся под Саратовом. Участвовал в боевых действиях в должности первого номера расчета ручного пулемета на Воронежском фронте. Ранен 21 декабря 1942 г. в бою, в районе г. Богучар (сквозное ранение шеи).

Александр Шенкман, военное фото.

После лечения в госпитале в г. Борисоглебске воевал на Степном фронте, позже – на 2-м Украинском и 3-м Украинском в составе 92-го (с марта 1943) и 92-го (с июня 1943) отдельных батальонов ПТР в должности второго номера, а позже первого номера расчета ПТР. В марте 1944 года после расформирования 93-го батальона направлен в 93-ю Миргородскую дивизию, которой в то время командовал полковник Салычев. Был назначен командиром отделения ПТР в звании старшего сержанта в 144-й ОИПТД, входившем в состав 93-й дивизии. В ее составе участвовал в освобождении г. Харькова и Бобринец, форсировании Днепра, в боях Ясско-Кишиневской операции (в районе г. Бендеры), в освобождении от фашистов Румынии, Болгарии, Югославии, в частности, в боях за г. Крагуевац. В октябре – ноябре 1944 г. находился в госпитале по болезни (гепатит). После излечения направлен на учебу в Москву, восстановился в институте, окончив его в 1948 г. Работал в Министерстве просвещения Бурят-Монгольской АССР, а с 1952 года – в российском кинопрокате. Был главным редактором Республиканского фильмокомбината, занимался журналистской деятельностью, продолжив ее после ухода на пенсию (1990 г) в качестве внештатного автора ряда журналов.

Литературным творчеством (проза и поэзия) занимался с детских лет. Первые публикации были в альманахе детского литературного объединения Академии имени Фрунзе (1938 г.). В различные годы публиковал свои произведения в журналах «Знамя», «Советский экран», «Наша улица», «Оракул», в ряде газет, а также в сборниках, издаваемых литературным объединением Дома Российской армии. В 1995 году мои стихи были представлены в сборнике «Друзьям-однополчанам», в 1997 вышел сборник рассказов «А при чем тут война?» Сотрудничал со студией «Диафильм», написав 13 сценариев диафильмов общественно-политической тематики.

Награжден орденом Отечественной войны II степени, медалью «За боевые заслуги», медалью «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения В. И. Ленина», другими медалями – отечественными и болгарскими, а также почетными знаками Всесоюзного и Московского комитетов ветеранов.

Несколько часов на войне

Всего несколько часов заняли события, о которых пойдет речь. Ничего значительного в масштабах ВОВ не произошло. Но Победа, 60-летие которой мы отмечаем, складывалась и из таких, вроде бы незначительных эпизодов, а я в тот день узнал, до чего непредсказуемо – порой почти неправдоподобно! – могут разворачиваться события на войне, как ничтожно мала может быть грань между жизнью и смертью человека, узнал многое другое. Мне было 19 лет, моя воинская служба только начиналась, и этот день, 21 декабря 1942 года, стал знаменательным днем в моей жизни. Но сначала несколько слов о том, что этому дню предшествовало.

Марш

Нашей части предстояло принять участие в боях на Воронежском фронте, где немецкие и итальянские части армейской группировки «Дон» пытались пробиться к окруженным под Сталинградом дивизиям Паулюса. Операция носила кодовое название «Сатурн», о чем мы, естественно, не знали, когда, выгрузившись из эшелона в Урюпинске в середине декабря, перешли Дон и двинулись туда, где гремела канонада. Солдаты говорили, что идем к Богучару и Кантемировке. У меня на вооружении был ручной пулемет Дегтярева. Я сам попросил об этом, когда на формировании под Саратовом нам выдавали оружие.

Боевого опыта я не имел, но пулемет неплохо изучил на занятиях по военному делу в институте, первый курс которого закончил в первые дни войны. Около недели длился казавшийся бесконечным, выматывающий все силы марш.

Наша часть именовалась 32-й мотострелковой бригадой, предполагалось, что будем передвигаться на машинах. Но, как видно, поджимали сроки, и машин мы не дождались. Одетые в белые маскировочные блузы и шаровары шли с утра до вечера, день за днем. Выбившиеся из сил люди двигались, как автоматы.

Схема прорыва 18-го танкового корпуса и боев 32-й мсбр за с.Гадючье (ныне Свобода) Богучарского района Воронежской области.

На коротких привалах падали в снег и мгновенно засыпали, невзирая на мороз. И не все могли сразу подняться, когда звучала команда «подъем». Некоторые падали, не дожидаясь привала, и всегда находился шутник, который грубовато острил: «Подвинься, я лягу», или «Добей, что бы не мучался». Помню, как я поскользнулся, спускаясь с пригорка, и рухнул на спину. А на спине в вещевом мешке, («сидоре», как его почему-то называли), был котелок, к нему меня с силой припечатал мой 12-килограммовый «дегтярев», который я нес на плече.

В первую минуту показалось, что я не встану, что сломал позвоночник. Но встал, пошел дальше. Я видел, как люди засыпали на ходу и, случалось, человек падал в кювет или натыкался на идущего впереди и разбивал лицо об оружие товарища. Мы шли мимо деревень и хуторов, от большинства которых остались только печные трубы – страшноватое зрелище! Казалось, что идем по снежной пустыне, потому что людей почти не встречали, даже в уцелевших деревнях, где останавливались на ночлег. Запомнились отдельные эпизоды этого марша.

Окончен дневной переход. Обессиленные солдаты лежат у околицы, ожидая, когда их разместят по домам и сараям. Надо готовить ужин, кто-то должен принести воду для кухни. Кто это сделает? До колодца больше километра. Командир, как видно, не решается приказать кому-нибудь, он взывает к добровольцам. Никто не отзывается, люди спят, или делают вид, что спят. «Комсомольцы, встать!» - звучит команда. «Лежи!» – шепчет сосед, видя, что я собираюсь встать.

Другая деревня – совсем другое воспоминание, увидел первую смерть на войне. Но это не гибель в бою. Перед строем расстреляли младшего лейтенанта нашего батальона. Говорили, что он приставал к хозяйке дома, в котором ночевал… Несколько раз нам встречались солдаты в голубоватых шинелях - итальянцы. Они шли группами, 6-8 человек конвоиров, и весело кричали: «Плен, плен!» В те дни они очень активно сдавались.

А можно ли забыть встречу в полусгоревшем хуторе! Поздний вечер. У обочины стоит женщина с большим чугунком в руках. Она вынимает из чугунка горячие картофелины и дает по одной штуке идущим мимо неё солдатам. Из каких запасов эта картошка? Кто надумал почистить и сварить ее, может быть, в единственной уцелевшей в хуторе печке, запечь, вынести измученным людям, идущим в бой! Помню, мелькнула наивная мысль – сохранить доставшуюся мне картофелину как бесценный подарок. Но рука сама собой отправила ее, еще не успевшую остыть, в рот.

Схема боев частей 18-го танкового корпуса за с.Вервековка Богучарского района

Одну деревню пришлось освобождать от противника. Но настоящего боя не получилось. После короткой перестрелки мы вошли в деревню, где не оказалось ни немцев, ни жителей. И было одно происшествие, которое могло бы показаться забавным, но едва не закончилось для меня трагически. Это произошло вечером, когда нам приказали срочно занять оборону вдоль длинного оврага – поступило сообщение, что сюда прорывается немецкая часть. Окопаться в снегу – дело нехитрое. Вместе с напарником, Трифоновым[1], быстро соорудили «огневую точку», залегли. Напряжение нарастало. Захотелось сделать еще что-то, пока не начались боевые действия. Решил постелить на «огневой» солому из копны, стоявшей в поле в метрах трехстах. Ходил вокруг копны, выдергивая пучки соломы, а в это время поднялся ветер, началась метель, и все вокруг закрыла снежная пелена. Я моментально потерял ориентировку – где враг, где наша позиция? Пошел наугад в одну сторону, потом в другую. Все-таки вышел к оврагу. Но где наши? Снежные хлопья слепят глаза, ничего не видно в двух шагах. Кричать, звать - опасно, немцы могут быть рядом. Не раз приходилось читать и слышать о заблудившихся и замерзших в поле. Неужели и меня ждет то же? И вдруг услышал, как мои товарищи зовут меня, не скупясь на крепкие словечки. Все обошлось, а немцы не появились. Встретились с ними дня через два.

Ночной бой

Испытания марша были как бы прологом к драматическим событиям ночи на 21 декабря и нескольким часам этого дня. Не раз я пытался представить себе, как для меня начнется мой первый бой? Как это произошло в действительности – сказать не могу. Хорошо помню, как колонна неожиданно остановилась на шоссе, когда подходил очередной день нашего марша. Почти сразу возникло чувство тревоги. Где-то слева за лесом началась стрельба, а потом прозвучали слова команды, и наш батальон по-ротно пошел в ту сторону. Помню чьи-то слова, что второй батальон уже в бою. Помню раненых, которые шли нам навстречу и просили поспешить, потому что «их там много». Помню, как Трифонов дергал меня за рукав и тихонько просил, чтобы я не лез вперед. А я с внезапно возникшей лихорадочной удалью нарочито громко ответил: «Как это – не лезь! Быстрей дойдем и до Богучара, и до Берлина». А потом – провал в памяти. Нетрудно предположить, что противник, прорываясь из окружения, накрыл нас огнем, заставив отойти в лес. Но подробности самых первых минут начисто стерлись из памяти, как видно, пережил сильный шок. Вспоминая тот вечер (или уже ночь), вижу себя оглушенным и растерянным в темном лесу. Гремят выстрелы, мечутся по лесу и падают люди. А я не знаю – куда бежать и что делать?

И хорошо помню, что все стало ясным и осмысленным, когда недалеко от себя я увидел солдата из своего отделения Ваню Дорофеева[2]. Молодой парень, года на два старше меня, он невозмутимо стоял на коленях перед ручным пулеметом, установленном на коробку для дисков, и стрелял. Заметив меня, он весело крикнул, чтобы «пристраивался рядом», сделаем спаренную батарею. И только тогда я вспомнил, что у меня в руках такой же пулемет, и из него надо стрелять. Увидел около себя Трифонова с красными дисками, увидел, что многие мои товарищи не мечутся по лесу, а лежат на снегу и стреляют в ту же сторону, что и Дорофеев.

То, что было дальше, в памяти сохранилось. Устроился около Ивана, установил свой пулемет так же, как он, и нажал спусковой крючок. Вспомнилось, правда, что нас учили вести огонь лежа, что двум пулеметчикам не следует в бою находится рядом… Но с мальчишеской самоуверенностью решил: мало ли что напишут в уставах, так гораздо удобней. Диск был с трассирующими пулями, и когда из ствола пулемета в темноту понеслись очень красивые разноцветные искорки, ко мне пришло полное спокойствие. Увидев воочию свои пули, выпущенные мною во врага, я впервые по-настоящему осознал себя солдатом, делающим свое дело.

Нет сомнения в том, что для меня то были самые значительные, самые возвышенные минуты на войне. И я продолжал стрелять, хотя и не видел тех, кому предназначались мои пули, и чьи пули летели к нам. А через несколько минут Дорофеев вскрикнул, откинулся на спину, захрипел, забился в судорогах и затих. Не сразу до меня дошло, что пуля, убившая Ивана, лишь случайно не досталось мне, что меня вполне может «найти» другая. Неудержимая ярость, вдруг охватившая меня, заставила, забыв обо всем, припасть к пулемету и снова посылать в ночь разноцветные искорки. А потом кто-то крикнул, что приказано отойти, и мы, увязая в снегу, бежали к опушке. А над нами свистели пули, и то и дело кто-то из моих однополчан падал.

Был ранен бежавший впереди меня командир взвода, младший лейтенант Пихед, молоденький (младше меня) украинец. Помню, как он запрыгал на одной ноге и жалобно, по-детски закричал: «Ой, ратуйте!» Подбежал полкомвзвода, старший сержант Блохин, подставил плечо, повел Пихеда. А потом я увидел, как он остановился, снял руку Пихеда со своего плеча, сказал: «Давай дальше сам, больше не могу». Не выпуская из рук пулемета, я бежал вместе с другими и благополучно добрался до опушки. Стрельба стихла. Мы лежали в снегу, покуривали в кулак, грызли концентраты, заменившие нам ужин, тщетно пытались согреться. А из темноты доносились полные отчаяния голоса раненых, зовущих санитаров. Идти к ним было рискованно – кто-то рассказывал, как немцы таким способом заманивают чересчур доверчивых и берут их в плен. Странно звучал гортанный плачущий голос, говорящий: «Скларенко! Ой, Скларенко!» То был немолодой лезгин Дадаев, солдат нашего взвода. Ему, человеку малограмотному, плохо говорившему по-русски, служба давалась нелегко, зачастую он просто не понимал, что от него требуется. Его взял под свою опеку сержант Скляренко, по возрасту годившийся в сыновья своему подопечному. И только на него надеялся в трудную минуту Дадаев, возможно, не освоивший слова «санитар». Скляренко не отзывался, что с ним – никто не знал. Я окликнул Дадаева, и он, радостно повторяя мою фамилию, приполз к нам. Приходили и приползали другие, в их числе Пихед. И казалось, этой страшной ночи не будет конца.

Дружелюбные итальянцы

Утром нам приказали отбить у противника село в нескольких километрах от леса. Развернувшись в цепь, мы пошли по полю. Не могу сказать – была ли это рота или то, что осталось от батальона. Мы шли, настороженно озираясь по сторонам и прислушиваясь к отдельному гулу, напоминавшему перекаты летнего грома. В поле лежали тела тех, кто был убит этой ночью: наши солдаты в маскировочных костюмах, немцы в белых утепленных комбинезонах и итальянцы в тонких голубоватых шинелях. Мы искоса поглядывали на них, а некоторые подходили, наклонялись, иногда поднимали что-то. Время от времени мы ложились – на всякий случай, хотя никакой опасности не было видно. Когда легли в очередной раз, по рукам пошла объемистая фляжка с коньяком. Кто-то «позаимствовал» ее у убитого немца. Каждый делал один два глотка и передавал фляжку дальше. Дошла она и до меня, и приложившись к ней, я вновь, как и ночью у пулемета, ощутил себя членом мужского солдатского братства. И снова мы шли вперед, пока не увидели перед собой десятка полтора больших крытых машин, а около них солдат в белых комбинезонах и голубоватых шинелях. Возможно, это с ними мы вели бой в лесу, это они убили многих моих товарищей. Ночью мы не видели своих врагов, сейчас они были перед нами, и мы бросились стрелять на бегу. Наверное, мы выполняли приказ, но почему-то мне кажется, что наша атака началась стихийно, сама собой. Вспоминая эти мгновения, я невольно начинаю сомневаться – неужели на это были способны люди, измученные многодневным маршем, после тяжелого боя и бессонной ночи, голодные и промерзшие? Но твердо знаю – все именно так и было! И я сам бежал вместе с другими, посылая в сторону машин очереди из пулемета. И вдруг мой «дягтярев» замолчал в самый неподходящий момент....

Продолжение следует...

Карта Богучарского района Воронежской области, 1960. Из фондов Богучарского историко-краеведческого музея (МКУ БРИМ).

Неизвестный танковый рейд.

Удивительный факт открылся при изучении рассекреченных документов 174-й танковой бригады 17-го танкового корпуса: оказывается, днём 16 декабря 1942 года одному из подразделений бригады (это была специально сформированная резведгруппа) удалось с боем прорваться с Осетровского плацдарма в глубину обороны противника. Основные же силы бригады и корпуса не смогли в первый день общего наступления преодолеть многослойные минные поля и оборону итальянской пехотной дивизии «Ravenna» в горловине Осетровского плацдарма. Несколько дней танкисты и приданные им мотострелки и саперы в отрыве от основных сил бригады действовали в тылу противника – навели там «шороху», и соединились с наступающими частями 17-го танкового корпуса только 19 декабря 1942 года у села Крамаревка Кантемировского района Воронежской области.

Капитан Иван Яковлевич Коренюк, в декабре 1942г. командир 380-го танкового батальона 174-й тбр.

Вечером 15 декабря 1942 года (накануне наступления) командир 174-й танковой бригады майор Василий Иванович Шибанков приказал командиру 380-го танкового батальона капитану Ивану Яковлевичу Коренюку выделить из состава своего батальона 2-ю танковую роту в количестве 10 танков Т-34 для формирования разведгруппы (РГ). Для поддержки ее действий от мотострелкового батальона бригады выделялся стрелковый взвод, и от роты управления - 5 бойцов-сапёров с миноискателями. Командиром сформированной разведгруппы был назначен старший лейтенант Василий Николаевич Елисеев, награжденный осенью 1942 года Орденом Ленина за бои в районе Воронежа. В декабре 1942 года Василий Елисеев командовал 2-й ротой 380-го танкового батальона бригады.

Командир разведгруппы 174-й тбр ст.лейтенант Василий Николаевич Елисеев. Источник фото: http://allpetrischule-spb.org/

Задача разведчикам старшего лейтенанта Елисеева была поставлена следующая: после прорыва обороны противника в горловине Осетровского плацдарма стрелковыми частями и ввода 174-й танковой бригады в прорыв двигаться в авангарде бригады по маршруту: восточная окраина с.Дубовиково – х.Голый – х.Белый Колодезь – высота 177,7 (в 2,5 км к северо-западу от с.Данцевка) – восточная окраина с.Писаревка – восточная окраина с.Талы – с.Крамаревка и далее к железнодорожной станции Кантемировка. Быть «глазами и ушами» наступающей танковой бригады: следить за изменением обстановки, узнавать положение частей противника, особенно, его танков и артиллерии. Разведывать состояние дорог, наличие мостов и их проходимость, заблаговременно вскрывать минные заграждения на пути движения основных сил бригады, уничтожать связь и коммуникации противника. По достижении Юго-Восточной железной дороги (ЮВЖД) в районе южнее Кантемировки – разобрать полотно железной дороги, тем самым прервать сообщение на участке ст.Кантемировка – ст.Чертково.

Разведгруппа должна идти на расстоянии в 10-12 км от передового отряда (ПО) 174-й танковой бригады.

В 13-00 16 декабря 1942 года танки разведгруппы подошли к минному полю и остановились, пока сапёры не нашли путь обхода с левой стороны заминированного участка. «Тридцатьчетвёрки» с десантом на броне ворвались в тактическую глубину обороны противника.

К сожалению, подробного отчета об этом рейде по итальянским и немецким тылам найти не удалось. Из «Отчета о боевой деятельности 174 тбр 4 гв. тк» с 01.12.1942г. по 05.01.1943г. известно, что разведгруппа: «… действуя в отрыве от бригады с боями к 24-00 16.12.1942 г. достигла рощи, что в 2,5 км северо-западнее Данцевка, где и находилась до 6-00 18.12.42г., организовав круговую оборону и держа под контролем дороги, ведущие на Писаревку».

В разведанный проход в минном поле ринулись танки разведгруппы соседней 67-й бригады, но пришедшему в себя противнику удалось заблокировать неширокий проход, подбив несколько танков 67-й бригады. И когда основные силы 174-й бригады подошли к уже закрытому проходу, налетела вражеская авиация, танкистов стали обстреливать артиллерия и минометы противника. Работы по поиску новых проходов в минном поле затянулись до утра 17 декабря 1942 года.

Разведчики Василия Елисеева оказались без поддержки основных сил бригады, но продолжили выполнение полученного приказа. На одной из найденных карт отмечен маршрут рейда разведгруппы: от северо-западной окраины с.Филоново танкисты неожиданно для противника двинулись на село Гадючье. Гарнизон этого сильно укрепленного пункта обороны не ожидал появления «тридцатьчетвёрок» с десантом, потому разведчики на скорости проскочили Гадючье, держа путь в район совхоза «Богучарка» и далее к хутору Голый.

Рейд разведгруппы 174-й тбр по тылам противника 16 - 19 декабря 1942г.

К 16-00 16 декабря разведчики достигли района дороги Твердохлебовка - Белый Колодезь. Попытка пробиться на запад не удалась, и разведчики двинулись на юг по направлению к северной окраине села Данцевка в надежде найти переправу через реку Богучарка. На окраине села разведчики были встречены огнем противника и отошли к роще, что находится в 2,5 км к северо-западу от села, где и заняли круговую оборону.

Какому количеству Т-34 разведгруппы удалось прорваться через минные поля и оборону противника в район рощи к северу от Данцевки остается неизвестным. В одном немецком источнике есть упоминание о том, что в ночь с 16 на 17 декабря 8  советских танков были замечены в районе х.Белый Колодец. Были ли это танки разведчиков Елисеева? В источнике сообщается, что восьмёрка танков без единого выстрела проехала через хутор на глазах ошеломленных немцев из штаба 27-й танковой дивизии.

В 6-00 утра 18 декабря разведчикам удалось прорваться к автодороге Богучар – Кантемировка в районе с.Писаревка. Такими незначительными силами удержать дорогу возможности не было, и к тому же, разведчики были встречены сильным огнем с восточной окраины с.Талы. Им пришлось отойти на западную окраину Писаревки, где они и заняли оборону.

В 8-00 19 декабря 1942 года в с.Крамаревка Кантемировского района разведчики наконец соединились с основными силами 174-й танковой бригады. Из состава разведгруппы осталось на ходу 6 «тридцатьчетвёрок»…

За участие в танковом рейде по тылам противника старший лейтенант Василий Николаевич Елисеев 24 декабря 1942 года был представлен командиром батальона Коренюком к званию Героя Советского Союза. Выдержка из наградного листа: «…командовал ротой в боях с 16 по 20 декабря 1942г., которая участвовала в разведке в направлении Красное Орехово, Дубовиково, Данцевка, Писаревка, Рудаевка, Зайцевка, Кантемировка. Умелыми действиями в тылу у противника, рота, разведывая маршрут движения, одновременно нанесла ряд ударов по узлам сопротивления противника, уничтожив: 25 противотанковых орудий, 5 танков, 52 грузовика с пехотой противника, 4 самоходных орудия, 15 станковых пулеметов, 4 автокухни, 4 минометных батареи, 8 дальнобойных орудий, 4 тягача, свыше 750 солдат и офицеров противника. Лично своим танком Елисеев уничтожил 2 танка, 1 самоходное орудие, 1 дальнобойное орудие с тягачем, до 150 человек солдат и офицеров…».

Представление подписали и командир 174-й бригады майор Шибанков, и командир 17-го танкового корпуса генерал-майор танковых войск Павел Павлович Полубояров. Но командование 6-й армии Воронежского фронта по какой-то причине решило наградить героя только орденом Красного Знамени. Но и эту награду Василий Николаевич Елисеев получить не успел: в начале января 1943 года он погиб в бою у д.Зеликовка Беловодского района Ворошиловградской области.

Плита на братской могиле в с.Зеликовка Луганской области. В Зеликовке захоронены в числе воинов 174-й тбр командир 380-го тб капитан И.Я. Коренюк и герой танкового рейда старший лейтенант В.Н. Елисеев.

"Осетровский плацдарм"  - место, политое кровью советских воинов в июле - декабре 1942 года. В память о них начато строительство мемориального комплекса, о чем сообщили региональные и федеральные СМИ. А вот о другом строительстве, которое предполагается начать буквально в нескольких километрах к югу от мемориального комплекса, местные СМИ предпочитают особо не распостраняться...

Нешуточные страсти бушуют, оказывается, в соседнем Верхнемамонском районе Воронежской области. Но о них не расскажут в областных и местных средствах массовой информации. Но в век Интернета сложно что-то утаить…

Начну издалека. Те россияне, кому сейчас «за сорок», конечно же, помнят советские времена. Жившие в селах и деревнях помнят, какой в те годы была жизнь «на селе». Были колхозы и совхозы (сейчас многие даже не знают, что колхоз означало «коллективное хозяйство»), что все были при деле, для всех была работа, строилось бесплатное для людей жильё, улучшалась социальная инфраструктура. На фермах рядом с сёлами содержались коровы, овцы, свиньи… И работать на фермах не считалось зазорным и постыдным. Другое было время….  И люди тоже…

Через почти 30 лет после развала СССР что мы видим в богучарских и мамонских селах и деревнях? Где смогли сохранить колхозы и совхозы – там ещё сёла пока «на плаву». Там где не смогли сохранить, либо областные и районные власти в этом «посодействовали» - полное запустение. И нет никакой перспективы, так как нет работы, молодежь уезжает, закрываются школы, клубы… Что в итоге? Ответ, думаю, понятен.

Что же сделали за 30 лет наши власти, и федеральные и областные и местные для исправления ситуации? Я не скажу, что вообще никаких действий не происходит – это не так. Что-то делается, но можно и нужно делать в этом направлении гораздо больше! В первую очередь, содействовать в создании новых рабочих мест на селе.

Постоянно мы слышим из уст наших руководителей на местах, что нет средств, что районы наши  дотационные, что нужно «войти» в областные и федеральные программы, что нужны инвестиции. Всё это так, к сожалению, у нас на Богучарщине и в Верхнемамонском районе нет таких градообразующих предприятий, как в Россошанском и Лискинском районах. А те немногочисленные предприятия, которые были на момент развала СССР, мы сами и угробили. К сожалению, это правда. История развивается по спирали, потому наш район, как и Верхнемамонский, вернулся к своему дореволюционному, аграрному, статусу. Город купцов – так называли наш Богучар в 19-м веке. Можно сказать, история повторяется…

Были попытки что-то создать в последние годы. Но как часто у нас водится, «хотели как лучше», а получился … «Томат». Это слово стало для богучарцев нарицательным – у всех перед глазами этот памятник «зодчества» и ушедшим в землю либо в чьи-то карманы деньгам.

Так вот, прихода гипотетического инвестора местные власти ждут как «манны небесной». Как у классика, «вот придёт инвестор…» и заживём. У кого не хватает способностей или желания его найти, тому «помогают» областные власти. Но у тех тоже есть свой интерес.

Из сообщения на официальном сайте Администрации Верхнемамонского района от 12.12.2019г.:

«11 ноября текущего года в администрации Верхнемамонского муниципального района, в присутствии депутатов Верхнемамонского районного Совета народных депутатов, депутатов Совета народных депутатов Гороховского и Осетровского сельских поселений, подписаны соглашения о сотрудничестве между правительством Воронежской области, администрацией Верхнемамонского муниципального района, обществом с ограниченной ответственностью «Группа компаний АГРОЭКО», администрациями Гороховского и Осетровского сельских поселений.

            Предметом каждого из подписанных Соглашений является формирование стратегического партнерства, развитие долгосрочного, эффективного и взаимовыгодного сотрудничества сторон, подписавших Соглашение в связи с реализацией в Верхнемамонском муниципальном районе инвестиционных проектов по развитию животноводства, включающего в себя создание двух свиноводческих предприятий на территории Гороховского и Осетровского поселений с общим объемом инвестиций в 2019-2021 гг. 5 млрд.рублей и созданием не менее 200 рабочих мест.

          При этом, инвестор – ООО «Группа компаний АГРОЭКО» взял на себя обязательства соблюдать в процессе строительства и эксплуатации производственных объектов градостроительные, санитарные экологические нормы и правила, установленные действующим законодательством, а также ежегодно принимать участие в финансировании строительства и (или) реконструкции объектов социальной, инженерной и коммунальной инфраструктуры в с.Гороховка и с.Осетровка,

          Правительство Воронежской области взяло на себя обязательства рассмотреть возможность распределения дополнительных налоговых отчислений от деятельности инвестора на территории Верхнемамонского муниципального района в бюджет Воронежской области и их направление на финансирование мероприятий по развитию сельских поселений Верхнемамонского муниципального района.

          Заключенными Соглашениями уже определены социальные объекты на строительство и реконструкцию которых, с участием компании – инвестора, были направлены средства в 2019 году и запланированные к реализации на 2020 год…».

Казалось бы, вот оно, долгожданное «пришествие» инвестора! Будут созданы новые рабочие места, жители близлежащих сёл наконец-то получат работу, и им можно будет забыть про «поездки на вахту» за три-девять земель. Пополнятся скудные бюджеты сельских поселений, да и район не останется в накладе. Вроде бы, все должны быть довольны. Но…

Наши власти, по своему обыкновению, забыли спросить мнение народа, простых жителей. И почему-то оставили без внимания нашу давнюю беду – тот факт, что люди не верят и не доверяют власти. Причина - на поверхности. Не буду ее озвучивать. Потому любое (даже хорошее и правильное) начинание властей людьми воспринимается с недоверием.

Вот и стихийно образовались в Верхнемамонском районе группы граждан, категорических противников строительства на своей земле свинокомплексов. Тем более, когда  жители узнали, что местом строительства одной из свиноферм будет жемчужина Среднего Дона – Осетровская излучина. Да, я не ошибся. Не знаю, в чью голову пришла такая бредовая идея выбрать местом стройки такое удивительное место? «Серебряную подкову»? Потому, я понимаю тревогу жителей Осетровки, Дерезовки – что будет с экологией, что будет с питьевой водой, что будет с воздухом, что будет с Доном, от которого место стройки буквально в паре километров?

Почему же, как всегда у нас, изначально хорошую идею так можно изгадить? Почему нельзя найти другое место для этой стройки? Ведь есть такие места, где нет дорог, где немного сел и хуторов – вот там и стройте! За одно и дорогу туда проведёте, инженерные сети и т.д. и т.п. Просто у нас в администрациях люди – не государственники! Нет у них государственного мышления! Их предшественники создавали, а эти … даже говорить не хочется.

Но и люди в селах и деревнях тоже стали другими, отвыкли за 30 лет от того, что рядом через дорогу коровник или свинарник, что ветром может принести запах навоза. Наверное, и это тоже является одной из причин протеста части жителей Верхнемамонского района. Привыкли они к эдакой сельской «пасторали»…

Но в любом случае, ответственность за сложившуюся ситуацию, лежит полностью на местном руководстве, не желающем идти на компромисс с людьми.

Не знаю, чем закончится это противостояние…

Выскажу свое личное мнение, и оно может отличаться от официальной позиции руководства Богучарского поискового отряда «Память» и Воронежского поискового объединения «ДОН».

Повторюсь, удивляет выбор места строительства одной из ферм. Это поле к северу от автодороги от трассы «Дон» к селу Дерезовка Верхнемамонского района. Это место ожесточенных боев в июле – декабре 1942 года. Наш отряд и коллеги из ПО «ДОН» проводили на этом поле работы, находили останки советских воинов. Так как этот участок очень значительный по площади, то полностью его обследовать мы не смогли. В том районе поисковой работы на многие годы…

Получается, что стройка этого свинокомплекса будет проводиться на костях советских воинов. На этом поле (а это северо-западные склоны высоты 217,2) совершил свой подвиг самопожертвования сержант Кирсанов из 126-го полка 41-й гвардейской стрелковой дивизии. На высоте 217,2 находился опорный пункт обороны противника, при штурме высоты погибли сотни советских воинов. Места их захоронений найдены только на бумаге… К сожалению.

Надеюсь, что законы Российской Федерации будет обязательны для всех! Что при выборе окончательного места строительства будут соблюдены требования как экологического законодательства (совсем недалеко особые охраняемые природные территории со своим особым статусом), так и требования Градостроительного и Земельного Кодексов РФ, и требования законодательства в области увековечения памяти павших защитников Отечества.

Приведу выдержку из ст.22 Закона «О погребении и похоронном деле» №8-ФЗ от 12.01.1996 (в редакции от 01.10.2019)

«1. Старыми военными и ранее неизвестными захоронениями считаются захоронения погибших в боевых действиях, проходивших на территории Российской Федерации, а также захоронения жертв массовых репрессий.

2. Перед проведением любых работ на территориях боевых действий, концентрационных лагерей и возможных захоронений жертв массовых репрессий органы местного самоуправления обязаны провести обследование местности в целях выявления возможных неизвестных захоронений.

(в ред. Федерального закона от 22.08.2004 N 122-ФЗ)

(см. текст в предыдущей редакции)

3. При обнаружении старых военных и ранее неизвестных захоронений органы местного самоуправления обязаны обозначить и зарегистрировать места захоронения, а в необходимых случаях организовать перезахоронение останков погибших.

(в ред. Федерального закона от 22.08.2004 N 122-ФЗ)

(см. текст в предыдущей редакции)

4. Запрещаются поиск и вскрытие старых военных и ранее неизвестных захоронений гражданами или юридическими лицами, не имеющими официального разрешения на такую деятельность…»

Законом предусмотрено, что местные власти обязаны провести обследование участка. Заключить договор с имеющей право на такие работы поисковой организацией. Те тщательно исследуют этот участок с составлением обязательного «Акта обследования» с фото- и видеофиксацией работ, чтобы не возникало потом вопросов. Или пригласить присутствовать при проведении обследования жителей близлежащих населенных пунктов.

А лучше всего нашим властям начать прислушиваться к мнению людей, тех, кому жить на этой земле. Всё-таки, горловина Осетровского плацдарма – это не место для свинокомплекса. Уверен, что это понимают и в Осетровском поселении и в Верхнем Мамоне.

    На карте отмечено место предполагаемого строительства фирмы "Агроэко".

Лейтенант Яков Кузнецов. Неизвестный подвиг.

Среди рассекреченных документов ЦАМО РФ краеведом из с.Верхний Мамон Дмитрием Фёдоровичем Шеншиным найдены сведения о подвиге самопожертвования, совершенном советским воином 16.12.1942г.

Первые дни наступательной операции "Малый Сатурн", форсирование Дона, штурм первой линии обороны противника отмечены беспримерным героизмом советских солдат и командиров.

Всем известнен подвиг 19-летнего сержанта из 350-й стрелковой дивизии Василия Прокатова, закрывшего своем телом амбразуру вражеского дзота у села Дерезовка Верхнемамонского района Воронежской области. Василий посмертно был удостоен звания Герой Советского Союза.

Но этот подвиг не был единственным подвигом самопожертвования: краевед из Новой Калитвы Иван Ткаченко, "открывший" землякам подвиг Василия Прокатова, искал сведения о подвиге воина с созвучной фамилией - Василии Протанове. Но жизни Учителя с большой буквы не хватило, чтобы довести этот поиск до конца. Писатель Пётр Дмитриевич Чалый из Россоши, ученик Ткаченко, продолжил поиски.

Богучарский поисковый отряд "Память" проводит работу по установлению точных сведений о сержанте Кирсанове из 126 гвардейского стрелкового полка 41 гвардейской стрелковой дивизии, совершившего подвиг у х.Красно-Ореховое.

И вот, недавно получены сведения от Дмитрия Шеншина. Яков Васильевич Кузнецов, лейтенант мотострелкового пулеметного батальона (мспб) 175-й танковой бригады 25-го танкового корпуса 16 декабря 1942 года закрыл амбразуру вражеского дзота. В тот день бригада вела бои с противником в районе высоты 197 в горловине Осетровского плацдарма.

О воине известно очень немного. Родом он был из Горьковской области, там же проживали его родственники.

За свой подвиг Герой был посмертно награжден орденом Отечественной войны 2 степени. Источник: ЦАМО ф. 33, оп. 682526, л.96.

Перезахоронили «на бумаге»…

В апреле 2020 года в поисковый отряда «Память» обратились из администрации одного из муниципальных образования Богучарского района Воронежской области. Видимо, перед 9 Мая сотрудники администрации готовили «наверх» какую-то информацию, вот, и возник у них вопрос, откуда стали известны фамилии воинов, погибших в годы ВОВ и захороненных на территории их муниципального образования? Воинов установили по найденным медальонам? И уже потом нанесли эти фамилии из медальонов на плиты братских могил? – забросал меня вопросами знакомый сотрудник той администрации. Мой ответ, что медальоны здесь ни при чём, сильно удивил его. Развития эта тема не получили – 9 Мая прошло, в администрации начались будни… До следующего Праздника Победы…

Этот разговор вспомнился, когда уже не в первый раз в наш поисковый отряд «Память» обратились родственники воинов, погибших в районе высоты 158,0, что на топографических картах времен ВОВ была отмечена у хутора Красно-Ореховое Верхнемамонского района (это район Осетровского плацдарма).

Тех, кто к нам обращался, интересовало многое: и точное место захоронения их родственника, и проводились ли перезахоронения в послевоенные годы, и куда могли быть перенесены останки воинов, и почему многие воины, погибшие у этой высоты 158,0 по документам Богучарского военного комиссариата учтены захороненными в братской могиле хутора Дядин, что в 10-12 километрах к югу  (!) от Богучара. Ответов на многие вопросы у нас не было…

И вот на днях обратились к нам родственники Прошкина Петра Семеновича, который погиб 11.12.1942г. и был захоронен у 4-х домиков к северу от Красно Ореховое: «Добрый день! Вижу, что Вы даете комментарии по братской могиле № 56 на х.Дядин. Я ищу место захоронения своего родственника Прошкина Петра Семеновича. В ОБД Мемориал место захоронения указано как «Воронежская обл., Богучарский р-н, с. Кр. Орехово, севернее, 4 км, на р. Дон, у отд. 4-х домиков». Сегодня на другом форуме получила информацию, что Прошкин П.С. захоронен в б/могиле № 56 в хуторе Дядин. Вы не могли бы это подтвердить, или высказать предположения, где же действительно находится захоронение воинов 41 гв. сд, среди которых Прошкин П.С.

С уважением, Светлана».

Сразу же Светлане был направлен ответ, с приложением карты района Осетровского плацдарма: «Уважаемая Светлана! На этой карте издания 1941 года отмечены 4 отдельно стоящих домика к северу от не существующего ныне хутора Красно-Ореховое. 11 декабря 122-й гв сп, к котором воевал Прошкин Петр Семенович, проводил разведку боем. Итальянская линия обороны проходила к северу от хутора примерно по линии выс. 158 — высота 197, отмеченные на карте. В настоящее время — территория Верхнемамонского района Воронежской области. Многие знают это место как «Осетровский плацдарм». В настоящее время, конечно, домики эти не сохранились. Не один раз поисковый отряд «Память» пытался проводить в том районе поисковые работы, но пока безуспешно. Немного к северо-востоку от 4-х домиков в настоящее время построен военный мемориал «Осетровский плацдарм», а рядом братская могила воинов, которые были найдены в разные годы нашим поисковым отрядом на территории Верхнемамонского района.

Карта района Осетровского плацдарма. Отмечены не существующий ныне хутор Красно-Ореховое, высота 158,0, село Филоново.

Недалеко от мемориала федеральная трасса М-4 ДОН, по которой народ едет из Центральной России к Черному морю, так что, если будете в тех краях, обязательно посетите это место. Теперь о том, почему воины 122 гв сп, погибшие и захороненные у этих 4 домиков, по документам военкомата Богучарского района числятся захороненными в хуторе Дядин Богучарского района Воронежской области? К сожалению, четко аргументированного ответа у меня нет. К сожалению, возможно все: и ошибка работника РВК, а может, действительно воины захоронены в х.Дядин (их, может, не довезли в госпиталь, и они умерли от ран). Пока точно мы не можем Вам ответить… Есть кое-какие задумки в поисках, по мере возможности Вам ответим. В ближайшее время».

И вскоре загадка была решена! Светлане (родственнице Прошкина П.С.) 06.06.2020г. были переданы такие сведения:

Для начала немного информации из архивных документов ЦАМО РФ.

Рано утром 11.12.1942г. 2-м батальоном 122-го гв сп была проведена разведка боем в направлении х.Красно Ореховое. Вот, что известно из немногочисленных архивных документов о той операции:

Журнал боевых действий 4 гв. ск (41-я гв сд входила в состав 4-го гвардейского стрелкового корпуса)

Архив: ЦАМО, Фонд: 456, Опись: 6850, Дело: 69, Лист начала документа в деле: 1
Авторы документа: 1 гв. А

Выдержка за 11.12.1942г. о проведении разведки боем 2-м стр. батальоном 122-го стр.полка.

«41 гв сд 2/122 сп с 5-00 начала боевую разведку противника и преодолевая огневое сопротивление к 10-00 выдвинулся на рубеж: сев.вост. ската выс. 158,0 и 1 км. сев вост. дер. Кр. Ореховое, где был встречен сильным пулеметно-минометным огнем и дальше продвигаться не смог. После выявления огневой системы противника и во избежание излишних потерь, батальон был отведен на исходное положение…»

Боевая история полка

Описывает период с 11.10.1941 по 01.05.1944 г.

Архив: ЦАМО, Фонд: 6457, Опись: 0000001, Дело: 0001, Лист начала документа в деле: 1
Авторы документа: 122 гв. сп

Выдержка: «… Командование поставило задачу – разведкой боем установить организацию системы огня, вскрыть новые огневые точки и захватить «языка». Эту ответственную задачу командование поручило 2-му стрелковому батальону гв. капитана Дрягина. Заместитель командира батальона по политчасти – политрук Аптехман, адъютант старший батальона – гв. л-т Кистенев – вывели батальон на исходный рубеж для атаки переднего края, на сев.скаты выс. 197,0. Бой батальон должен был провести ночью. Это являлось как бы, репетицией предстоящего прорыва укрепленного рубежа противника.

Наступил час атаки. 4-я стрелковая рота лейтенанта Тюрина и 6-я стрелковая рота лейтенанта Довбня бросились на врага. Противник открыл ураганный огонь со всех видов вооружения, гвардейцам не удалось достичь цели, завязался сильный огневой бой. Отважный минометчик из роты л-та Волкова, гвардеец Кущенко, из боевых порядков метким огнем поражал врага. Его солдатская храбрость превосходила любую силу огня противника, не даром гвардейцы восхищались им: «Вот это Кущенко, вот герой, и миномет его словно «Катюша».

Наступал рассвет. Гвардейцы еще раз сходили в атаку, но успеха не имели. Батальон понес серьезные потери. Свыше 100 человек потеряли в этом бою убитыми и ранеными. Захватить пленного не удалось, но огневая система противника была вскрыта полностью, были обнаружены и препятствия перед передним краем обороны противника…».

Но в донесении штаба 4-го гв ск на 18-00 11.12.1942г указано немного другие данные о потерях:

«41 гв сд 2/122 сп с 5-00 начал боевую разведку противника и преодолевая огневое сопротивление - к 10-00 выдвинулся на рубеж: сев.вост. скаты выс. 158,0 и 1 км. сев. дер. Красно-Ореховое, где был встречен сильным пулеметно-минометным огнем, по-видимому, с переднего края главной полосы обороны, и дальше продвигаться не смог.

С начала наступления батальона, противник из района дер.Гадючье начал подтягивать резервы, но последние артиллерийским огнем были рассеяны и частично уничтожены.

После выявления огневой системы противника и во избежание излишних потерь, батальон был отведен на исходное положение.

Потери: убито – 10, ранено – 68, обмороженных -3 человека…»

И наконец, удалось разгадать «загадку» с местом захоронения воинов у 4-х домиков. Мы давно пытались понять, почему воины числятся захороненными в несколько десятков километров от места гибели, и от маршрута движения своей дивизии в ходе наступательной операции «Малый Сатурн». Хутор Дядин расположен совсем не в том месте, где воины были захоронены, и в стороне от мест, где 41-я гв сд вела бои в декабре 1942 года.

Оказалось все очень просто… до обидного:

В 1965 году наша страна первый раз серьёзно отмечала юбилей Победы — 20 лет! До этого все было буднично, немногие оставшиеся в живых ветераны подтвердят это. Многие ветераны, с которыми мне повезло общаться, рассказывали, что первые лет 20-25 после Победы они даже не надевали заслуженные в боях ордена и медали. Отсутствовал какой-либо учет захороненных в братских могилах.

И вот к 20-ти летнему юбилею Победы было принято запоздалое решение навести порядок в учете захоронений времен ВОВ. За годы прошедшие с даты окончания ВОВ, воинские мемориалы обветшали, деревянные таблички с ФИО (установленные после боев) со временем просто исчезли с могилок воинов, в общем, картина была не очень приглядной. Тем более, если сравнивать в Европой…

В распоряжении нашего отряда есть документ Петропавловского РВК Воронежской области – сведения о захороненных в братских могилах на территории этого южного района нашей области. Документ датируется 1959 годом, и в нем нет информации о фамилиях захороненных воинов. Просто – НЕИЗВЕСТНЫЕ ВОИНЫ! А информация по фамилиям начала появляться только после 1965 года.

Так вот, стали думать в Минобороны, как уточнить списки захороненных в братских могилах воинов Красной Армии. Как всегда у нас, времени было в обрез. Поднимать огромное количество донесений о потерях в/частей в ЦАМО РФ (г.Подольск) – таким путем решили не идти. И тогда решили сделать так: в каждом военкомате должны были храниться извещения о гибели воинов, призванных этим военкоматом (один экземпляр), второй высылался родственникам воина. К примеру, в военкомат откуда призывался Прошкин П.С., хранилась похоронка 122-го гв сп, в которой было указано примерно такое место захоронения: «выс.158,0 Богучарский район Воронежская область». Это, к примеру, так как сканированного документа (извещения) пока не найдено.
Минобороны приказал всем военкоматам передать информацию из извещений (которые у них хранились) в те военкоматы, на территории районов которых погибли и были захоронены воины. То есть, в Богучарский РВК информация о захоронении Прошкина П.С. в Богучарском районе на какой-то выс. 158 пришла из военкомата призыва воина.

И так военкоматы по всему СССР обменивались такой информацией, и составляли на местах списки захоронений на основании полученных из других военкоматов извещений (похоронок). Плюс, использовалась и местная информация. К примеру, где-то сохранились на могилах таблички с ФИО, либо какие-то документы в сельсоветах и т.п., воспоминания проводивших захоронение жителей и т.д.

К сожалению, в 1965 году сотрудники Богучарского военкомата и областного военкомата не представляли себе, где находится эта высота 158,0. Тем более, у них не было информации о боевом пути частей, освобождавших Богучарский район Воронежской области. Я много раз задавал себе вопрос: может, где-то возле хутора Дядин есть похожая высота? Поднимал карты военного времени, но такой высоты не находил.

И вот, буквально сегодня, я решил поискать только похоронки воинов 122-го гв сп, погибших 11.12.1942г., чтобы увидеть, что было указано в этих документах. Потому что ранее я находил только донесения о потерях 41-й гв сд (Вы и сами видимо, находили эти донесения, раз Вам известно место захоронения у 4-х домиков к северу от хутора Красно Ореховое).

И вот по воину Коновалову Василию Фёдоровичу (тоже из 122-го гв сп) нашлась такая интересная переписка Воронежского областного военкомата: все стало ясно и понятно…

Сотрудники Воронежского облвоенкомата в 1974 году сообщали, что Коновалов В.Ф. из 122 гв сп 41 гв сд учтен захороненным в братской могиле х.Дядин. Так как они посчитали, что высота 158,0 находится недалеко от этого хутора. Не знаю, какой картой они руководствовались? Может, просто ткнули пальцем в карту, нашли что-то похожее, и всё, вопрос закрыт…

Светлана, на карте 1941 года между селом Полтавка и 3-им отделением совхоза есть высота 159,7, которую сотрудники военкомата и посчитали местом гибели воинов 122 гв сп. Росчерком пера военкома воины были «перенесены» в братскую могилу находящегося неподалеку хутора Дядин. К сожалению, ФИО Вашего родственника указана не в том месте, где он действительно погиб и был захоронен. Наш отряд будет проводить работы в районе 4-х домиков, будем надеяться, что место захоронения воинов 122 гв сп будет найдено, и воины найдут упокоение на мемориале «Осетровский плацдарм».

Список воинов 122 гв сп (в списках захоронения в х.Дядин)

1. АЛЕКСЕЕВ, Петр Дмитриевич, 1923, Калининская обл., гв. рядовой 122 гв. сп 41 гв. сд, погиб в бою 16 декабря 1942 г. за высоту 158,0 на правом берегу Дона в 3-х км.от х. Красное Орехово, похоронен в братской могиле к северу от высоты.

2. АЖАРОВ Ибрай, 1900, гв. рядовой 122 гв. сп 41 гв. сд, погиб в бою 16 декабря 1942 г. за высоту 158,0 на правом берегу Дона в 3-х км.от х. Красное Орехово, похоронен в братской могиле к северу от высоты.

3. БАГАЕВ Николай Григорьевич, 1923, гв. рядовой 122 гв. сп 41 гв. сд, погиб в бою 16 декабря 1942 г. за высоту 158,0 на правом берегу Дона в 3-х км.от х. Красное Орехово, похоронен в братской могиле к северу от высоты.

4.БАКУЛИН, Иван Петрович, 1901, Кировская обл., гв. рядовой 122 гв. сп 41 гв. сд, погиб в бою 16 декабря 1942 г. за высоту 158,0 на правом берегу Дона в 3-х км.от х. Красное Орехово, похоронен в братской могиле к северу от высоты.

5.ГОНЧАРОВ, Михаил Андреевич, 1914, Куйбышевская обл., гв. рядовой 126 гв. сп 41 гв. сд. Погиб в бою за высоту 158,0 16 декабря 1942 г. на правом берегу Дона в 3-х км.от х. Красное Орехово, похоронен в братской могиле к северу от хутора.

6. ЗОТОВ, Николай Андреевич, 1923, Пензенская обл., гв. сержант 126 гв. сп 41 гв. сд. Погиб в бою за высоту 158,0 17 декабря 1942 г. на правом берегу Дона в 3-х км.от х. Красное Орехово, похоронен в братской могиле к северу от хутора.

7. ИРКИБАЕВ, Назар, 1911, Омская обл., гв. рядовой 122 гв. сп 41 гв. сд, погиб в бою 16 декабря 1942 г. за высоту 158,0 на правом берегу Дона в 3-х км.от х. Красное Орехово, похоронен в братской могиле к северу от высоты.

8. КАМИЛОВ, ШагийКадиевич, 1920, г. Баку, гв. рядовой 122 гв. сп 41 гв. сд, погиб в бою 16 декабря 1942 г. за высоту 158,0 на правом берегу Дона в 3-х км.от х. Красное Орехово, похоронен в братской могиле к северу от высоты.

9. КОЗЫРЕВ, Михаил Игнатьевич, 1922, гв. рядовой 122 гв. сп 41 гв. сд, погиб в бою 16 декабря 1942 г. за высоту 158,0 на правом берегу Дона в 3-х км.от х. Красное Орехово, похоронен в братской могиле к северу от высоты.

10. КОНДРАТЬЕВ Иван Васильевич, 1922, гв. рядовой 122 гв. сп 41 гв. сд, погиб в бою 16 декабря 1942 г. за высоту 158,0 на правом берегу Дона в 3-х км.от х. Красное Орехово, похоронен в братской могиле к северу от высоты.

11. КОНОВАЛОВ, Василий Федорович, 1923, Тульская обл., гв. рядовой 126 гв. сп 41 гв. сд. Погиб в бою за высоту 158,0 11 декабря 1942 г., похоронен в братской могиле на х. Красное Орехово. (Документы по воину позволили распутать эту историю).

12. КУЗНЕЦОВ, Александр Иванович, 1924, Ярославская обл., гв. рядовой 122 гв. сп 41 гв. сд, погиб в бою 16 декабря 1942 г. за высоту 158,0 на правом берегу Дона в 3-х км.от х. Красное Орехово, похоронен в братской могиле к северу от высоты.

13. КУЛЬТАПОВ, Айдорали, 1908, Ошская обл., гв. рядовой 122 гв. сп 41 гв. сд, погиб в бою 16 декабря 1942 г. за высоту 158,0 на правом берегу Дона в 3-х км.от х. Красное Орехово, похоронен в братской могиле к северу от высоты.

14. НЕГАНОВ, Александр Николаевич, 1923, Курская обл., гв. сержант 122 гв. сп 41 гв. сд, погиб в бою 16 декабря 1942 г. за высоту 158,0 на правом берегу Дона в 3-х км.от х. Красное Орехово, похоронен в братской могиле к северу от высоты.

15. НУРХИЕВ Махтай, 1900, гв. рядовой 122 гв. сп 41 гв. сд, погиб в бою 16 декабря 1942 г. за высоту 158,0 на правом берегу Дона в 3-х км.от х. Красное Орехово, похоронен в братской могиле к северу от высоты. (Обращались родственники с вопросом о месте захоронения).

16. ОРЛОВ, Алексей Иванович, 1911, Ивановская обл., гв. рядовой 122 гв. сп 41 гв. сд, погиб в бою 17 декабря 1942 г. за высоту 158,0 на правом берегу Дона в 3-х км.от х. Красное Орехово, похоронен в братской могиле к северу от хутора.

17. ПРОШКИН, Петр Семенович, 1911, Новосибирская обл., гв. рядовой 122 гв. сп 41 гв. сд. Погиб в бою за х. Красное Орехово 11 декабря 1942 г. Похоронен к северу от хутора у отдельных четырех домиков. (Обратились родственники).

18. ТИТКОВ, Михаил Иванович, 1924, Рязаеская обл., гв. рядовой 122 гв. сп 41 гв. сд, погиб в бою 16 декабря 1942 г. за высоту 158,0 на правом берегу Дона в 3-х км.от х. Красное Орехово, похоронен в братской могиле к северу от высоты.

19. ТРОПИН Иван Тимофеевич, 1905, гв. рядовой 122 гв. сп 41 гв. сд, погиб в бою 16 декабря 1942 г. за высоту 158,0 на правом берегу Дона в 3-х км.от х. Красное Орехово, похоронен в братской могиле к северу от высоты.

20.ХАНСУТДИНОВ, Габдурахман, 1915, Узбекистан, гв. рядовой 122 гв. сп 41 гв. сд, погиб в бою 16 декабря 1942 г. за высоту 158,0 на правом берегу Дона в 3-х км.от х. Красное Орехово, похоронен в братской могиле к северу от высоты.

21. ЮРИЖЕВ Виталий Федорович, гв. рядовой 122 гв. сп 41 гв. сд, погиб в бою 16 декабря 1942 г. за высоту 158,0 на правом берегу Дона в 3-х км.от х. Красное Орехово, похоронен в братской могиле к северу от высоты.

Партизан «Джино»

Из Москвы на имя колхозника сельхозартели «Заветы Ильича» Верхнемамонского района Тихона Ивановича Гостева пришёл объемный пакет. С большим волнением вскрыл его Тихон Иванович и извлек оттуда пачку бумаг. Это были документы, рассказывающие об участии Гостева в годы Второй мировой войны в антифашистском движении Сопротивления на территории Италии. Все они переведены с итальянского языка и заверены ответственным секретарем Советского комитета ветеранов войны Героем Советского Союза А.Маресьевым.

Вот «Удостоверение патриоту» №208774. «Благодарим Гостева Тихона – «Джино», – говорится в нем, – за то, что он боролся против врага на полях сражений, действуя в числе патриотов среди людей, которые взялись за оружие ради достижения свободы, проводя наступательные операции, совершая акты саботажа, поставляя военные сведения войскам союзников». Удостоверение заверено партизанской печатью с пятиконечной звездой в центре и со словами: «Единое оперативное командование провинции Парма, корпус добровольцев свободы».

…Спустя несколько дней после получения пакета мы побывали у Тихона Ивановича. До поздней ночи мы сидели в уютной горнице, слушая рассказ этого обыкновенного русского человека о его необыкновенной судьбе.

• • • • •

Многим односельчанам Гостева, пожалуй, покажутся невероятными его боевые дела. Ведь он ни чем особенным в селе не выделялся. С детских лет трудился на земле. Когда в селе организовался колхоз, он вместе с другими крестьянами вступил в него и до сих пор Партизан «Джино» честно трудится на благо родной артели. Вместе со многими односельчанами ушел он в годы войны защищать от гитлеровского нашествия родную землю.

После тяжелого боя за один из хуторов в Ростовской области Гостев оказался в плену. С этого дня и начались его мытарства. Сначала он побывал во многих фашистских концлагерях на нашей территории, захваченной врагом, а потом в Польше, во Франции и, наконец, в Италии. И всюду – издевательства, унижения, которым подвергали гитлеровцы пленных.

В итальянском городе Пьяченца вместе с другими пленными его заставили обслуживать находившуюся здесь немецкую воинскую часть. Пленники сапожничали, переносили тяжелые грузы, убирали казармы.

Бесконечно тянулись дни и ночи. Пленники думали об одном и том же – о побеге, о свободе. Но куда бежать? Родная земля далеко. Казалось, никаких надежд. И вот однажды Гостев за своей спиной услышал негромкий женский голос. Оглянулся. Перед ним стояла Ирнес, итальянская девушка, работавшая у немцев на кухне и тайком помогавшая русским. Она о чем-то горячо говорила, но в потоке непонятных слов Гостев вдруг услышал знакомое слово «партизан». Юная итальянка произнесла слово, указав рукой в сторону гор. Пленник насторожился и стал ещё внимательнее слушать девушку, но все напрасно: ни слов, ни жестов он так и не смог понять.

Этой ночью пленные почти не спали, думая над тем, какой смысл имело произнесенное девушкой слово «партизан».

Большинство высказывало мнение, что итальянка знает о партизанах и, видимо, хотела что-либо от них передать. Так думали потому, что в Пьяченце (это дошло до пленных) появилось много листовок, призывающих итальянцев освобождать из плена русских и переправлять к партизанам. Может быть, патриотка хочет помочь им бежать? Решено было ещё раз переговорить с девушкой. А чтобы хоть кое-как с ней объясниться, договорились сначала достать русско-итальянский словарь. Вскоре Тихон Иванович сообщил своим товарищам о новом разговоре Ирнес. Да, девушка хочет помочь им бежать в горы к партизанам. План побега разработали неизвестные итальянские друзья и сообщили его пленным через Ирнес.

По одному, по два пленные – Гостев и его семь товарищей – выскользнули из барака, где их содержали под стражей. В условленном месте они нашли переводчиков. Вскоре беглецы встретились с членами подпольной коммунистической партии. Все вместе отправились в путь.

На севере Италии, в тылу немецких войск, с каждым днем все ярче разгоралось пламя партизанского движения. В провинции Парма действовала гарибальдийская дивизия «Валь Чено». Сюда стекались батраки, крестьяне, рабочие. Сюда же пробирались и русские военнопленные, бежавшие из лагерей, разбросанных по всей стране.

Сердечная встреча с партизанами произошла утром. Тихон Иванович, истосковавшийся по теплому слову, не выдержал и уткнул лицо в плечо рослого бородатого партизана. Это был командир отряда Бизани. Вечером они увиделись со своими земляками, попавшими сюда различными путями. Особенно много радости доставила ему встреча с Михаилом Ивановичем Волковым из Воронежской области. Волков уже около года находился в партизанском отряде, хорошо владел итальянским языком, был беспредельно храбр и находчив в бою, за что пользовался любовью товарищей.

На третий день после прибытия Гостева его с группой других товарищей вызвал к себе Бизани. Стало известно, что отряд фашистов движется в направлении партизанской базы. Нужно было из засады напасть на гитлеровцев и разгромить их.

Операция, в которой участвовал Гостев, прошла успешно. Не понеся потерь, партизаны отбили у гитлеровцев несколько пулеметов, миномет, много автоматов и боеприпасов, в которых сильно нуждались гарибальдийцы. Семи смельчакам сдались в плен свыше ста вражеских солдат, среди которых было немало итальянцев. Последние почти все потом вступили в ряды партизан.

Освобожденный район Пармской провинции все более расширялся. Партизаны уже совершили вылазки в Болонью, Геную, Парму. Гитлеровцы гибли от партизанской пули в центре городов, в ресторанах, на квартирах. На дорогах северной Италии взлетали в воздух немецкие машины, рушились мосты, летели под откос поезда с боеприпасами, стремившиеся на юг, где наступали союзные войска. В этих славных делах проявили себя многие русские воины. Восемь раз ходил на задание в городок Бабио Т.И.Гостев.

Гитлеровское командование всполошилось и начало спешно стягивать к Пармской провинции войска. Большие силы были брошены против гарибальдийской дивизии «Валь Чено». Фашисты блокировали партизанский район, перекрыли все тайные тропы и в октябре начали наступление на позиции гарибальдийцев.

Отряд Бизани действовал в районе Реджо-Эмилия. Он оседлал шоссе, которое шло в горы. Фашисты непрерывно штурмовали позиции отряда, пытаясь прорваться в партизанский тыл. Особенно кровопролитные сражения завязались в горах у города Модино. Тихон Иванович, которого в отряде звали «Джино», не расставался со своим ручным пулеметом.

• • • • •

Партизаны отступали, уходя все дальше и выше в горы. Редели ряды бойцов. В отряде Бизани остались лишь взвод русских да человек пятнадцать итальянцев. Не было боеприпасов, иссякло продовольствие, наступили холода и дожди. Потом ударили морозы, и пошли обильные снега. Люди брели по нехоженым тропам, выбивались из сил, падали в изнеможении. В конце концов было решено пробиться мелкими группами из окружения, а потом собраться и развернуть борьбу.

Гостев с товарищем бродил в снегах несколько дней, то и дело натыкаясь на немецкие заслоны. Наконец, измученные и истощенные, они подошли к глухой деревушке, откуда только накануне ушли немцы. Батраки приютили обмороженных воинов, накормили их, обогрели.

• • • • •

Написанное выше – далеко не полный рассказ о замечательных боевых делах советских людей, сражавшихся против фашизма. Ради мира на земле они не щадили своей жизни. Вдалеке от Родины они высоко пронесли звание советского человека.

Простые люди Италии проявили огромную любовь к сынам России, а по окончании боев как самых близких друзей проводили на Родину советских воинов.

«Передайте мой горячий привет и пожелание успехов в борьбе за мир моим боевым друзьям, – написал Тихон Иванович в Советский комитет ветеранов войны, – пусть эта дружба будет вечной».

Автор Лев СУСЛОВ.

Верхний Мамон.

«Коммуна», 7 января 1960 года.

Президент России В.В. Путин обратился к поисковикам

Поздравляю с праздником Светлой Пасхи! Здоровья Вам и вашим семьям! Христос Воскресе!

Никанор Рубцов. «Стоять насмерть!» Часть 3-я.

Тяжелораненого сержанта Рубцова вынесли с поля боя его боевые товарищи. В бессознательном состоянии Никанора Рубцова доставили в армейский госпиталь № 4404 (г.Курск). Спасибо медикам – через два с небольшим месяца он был готов снова встать в строй. Ему очень хотелось вернуться после госпиталя в свою родную дивизию, к своим товарищам по противотанковому дивизиону. Но судьба распорядилась иначе… В середине июня 1943 года из госпиталя он был направлен в 176 армейский запасной полк, а уже оттуда – в 89-ю гвардейскую стрелковую дивизию. Новым местом службы опытного воина стал 98-й отдельный гвардейский истребительный противотанковый дивизион. Командир дивизиона гвардии капитан Головесов сразу назначил Рубцова командиром расчета противотанкового орудия.

К началу июля 1943 года части 89-й гвардейской стрелковой дивизии занимали оборону к северо-востоку от Белгорода. Дивизии предстояло принять участие в решающем сражении Великой Отечественной войны – в Курской битве. В ходе летнего наступления немецкое командование планировало нанести фланговые удары из района Орла и Белгорода с целью ликвидации «Курского выступа», и в дальнейшем развивать наступление в направлении Москвы.

О немецких планах своевременно узнала советская разведка. После анализа обстановки советским командованием было принято решение сначала измотать немцев в оборонительном сражении, выбить танки противника, а уже затем провести решительное контрнаступление. Важную роль в предстоящем сражении должна были сыграть советская противотанковая артиллерия.

Немецкое наступление началось утром 5-го июля. Противник ввел в действие новые танки «Тигр» и самоходные орудия «Фердинанд». 89-я гвардейская дивизия завязала тяжелые оборонительные бои, отступала, сдерживая противника, а затем перешла в контрнаступление. Выписка из «Журнала боевых действий» 89-й гв сд: «… с 19.7.43г. 89 гв сд при хорошем взаимодействии с другими соединениями, перейдя в наступление, прорвала фронт противника на рубеже Плота – Шипы. За три дня беспрерывных боев отбросила противника на 30 км. За это время освобождены населенные пункты: Шахово, Шелоково, Кривцево, Сабынино, Киселево и др.

Расчет замаскированного советского орудия ведет огонь (Курская дуга).

В боях с наступающим противником дивизия удерживала свои рубежи перед численно превосходящим противником. Обороняя Киселево, 273 гв сп за 10 часов боя отразил 4 атаки противника силою до полка пехоты и до 100 танков. 3/270 гв сп оборонял Сабынино, в течении суток вел бой, оставаясь на восточном берегу реки Северский Донец. За это время отразил 4 атаки противника силой 23 танков и двух батальонов пехоты…».  

Дивизия вела наступление в направлении Белгорода и 4 августа подошла к северной окраине города. В ходе уличных боёв к 15-00 5-го августа Белгород был полностью освобожден.

Воины 89-й Белгородско-Харьковской гвардейской стрелковой дивизии проходят по улице г. Белгорода. 1943 г.

У стен Белгорода, участвуя в отражении контратаки гитлеровцев, орудийный расчет Никанора Рубцова подбил танк и подавил вражеское орудие.

Заслуги дивизии были высоко оценены руководством, и приказом Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина 89-я гвардейская дивизия получила почетное наименование Белгородской.

Из приказа: «… Сегодня же войска Степного и Воронежского фронтов сломили сопротивление противника и овладели городом Белгород.

…89 гвардейской и 305 стрелковым дивизиям, ворвавшимся первыми в город Белгород и освободившим его, присвоить наименование «Белгородских» и впредь их именовать: 89 гвардейская Белгородская стрелковая дивизия, 305 Белгородская стрелковая дивизия. Сегодня, 5 августа, в 24 часа столица нашей Родины – Москва будет салютовать нашим доблестным войскам, освободившим Орел и Белгород, двенадцатью артиллерийскими залпами из 120 орудий…».

На плечах отступавшего противника части 89-й гв сд подходили к Харькову – второй родине Никанора Трофимовича Рубцова. Одним из первых его подразделение 23-го августа вошло в город. Недолго совсем пробыл Рубцов в Харькове, зашел на улицу Грековскую, где прошли его молодые годы. Далее фронтовые дороги нашего земляка пролегли через Полтавщину к Днепру… 

Выдержки из документа «Описание боев, проведенных  89 гвардейской Белгородско-Харьковской стрелковой дивизией с 29 сентября по 31 октября 1943 года»:

 «Ведя беспрерывные наступательные бои с упорно обороняющимся противником и неуклонно двигаясь вперед, 89-я гв сд к утру 29.9.43г. ликвидировала остатки противника в районе Стогноевка, Коноплянка, Колиберда, тем самым вышла к левому берегу Днепра.

В предыдущих боях дивизия потеряла значительную часть личного состава и техники, ив момент форсирования Днепра в составе полков было по одному батальону с ограниченным количеством огневых средств. На 29.9.43г. личный состав стрелковых полков составлял 1933 человека, стрелковые роты в среднем имели 27 человек…».

Но нужно было не позволить противнику укрепиться на правом берегу, и на его «плечах» переправиться на правый берег. Части дивизии стали вести подготовку к переправе. В течение 29 сентября велась разведка удобных мест для переправы, наблюдение за противником. Из местных материалов подготавливались переправочные средства, подвозились боеприпасы. К исходу дня были подготовлены 18 плотов, 4 рыболовных лодки, между полками были распределены и оставшиеся «табельные» средства – 4 малых надувных лодки и 3 лодки «А-3».

Форсирование Днепра. Осень 1943г.

Местом для переправы было определен участок в районе Коноплянка и Колиберда. На правом берегу реки противник имел усиленное боевое охранение в составе около 50 человек. Два дивизиона артиллерийских орудий и шестиствольные минометы занимали позиции в селе Успенское и на высотах правобережья Днепра.

Район села Успенское представлял сильно укрепленный опорный пункт обороны противника. Северо-западную окраину села прикрывала сплошная траншея с пулеметными гнездами, которые позволяли «фланкировать» огнем наступающих. В распоряжении противника было 13 танков. В общем, немцы чувствовали себя уверенно, не ожидая столь быстрого развития событий.

Около 8-ми часов вечера передовые отряды двух полков 89-й гв сд переправились через Днепр и сбили с позиций немецкое боевое охранение. Артиллерийские орудия, приданные первому эшелону наступающих, должны были переправляться с боевыми порядками пехоты. Но переправить всю артиллерию дивизии не удалось. В течение ночи на 30 сентября пехотинцы благодаря фактору внезапности и решительным действиям расширили плацдарм на правом берегу и вышли на подступы к селу Успенское. На плацдарм стали переправляться основные силы дивизии. При форсировании Днепра потери дивизии составили 16 человек погибшими и утонувшими, 11 человек были ранены.

Схема боев за плацдарм у с.Успенское

Но противник, подтянув резервы, попытался исправить положение. На позиции десанта полезли танки, поддерживаемые автоматчиками. Командованию 89-й гв сд удалось переправить на плацдарм артиллерийские орудия 45 мм и 76 мм только 1-го и 2-го октября. Ожесточенные бои за плацдарм продолжались до вечера 5-го октября 1943 года: защитники  плацдарма стойко держали оборону и контратаковали противника…

В январе 1974 года богучарская районная газета «Сельская новь» опубликовала очерк (!) писателя А.И. Гринько «У днепровских круч». В очерке говорилось о ратных подвигах уроженца Богучарщины Никанора Рубцова. О форсировании Днепра и боях за правобережный плацдарм писатель Гринько рассказал (конечно, в определенной литературной обработке) со слов наводчика противотанкового орудия Фёдора Терентьевича Дачко, воевавшего в составе орудийного расчета Никанора Рубцова. Предлагаю выдержки из рассказа однополчанина Фёдора Дачко: «…Небольшой самодельный плотик Рубцова нырял в волнах бурлящей реки, то вдруг мелькал черной точкой на освещенной поверхности реки, то исчезал в смолиной густоте ночи. Течение сносило плот, Рубцов заранее предусмотрел это и начал переправляться несколько выше того места, куда надо было пристать. Рядом рвались мины и снаряды. Артиллеристов то и дело обдавало холодными брызгами. Они уже промокли до нитки. В другое время от такой предрассветной октябрьской купели не попадал бы зуб на зуб. Но сейчас гвардейцам было жарко. Они изо всех сил гребли веслами, досками, лопатами. Вот и крутая скала. Под ее защитой плотик подошел к берегу.

А фашисты уже бросились в решительную атаку на защитников плацдарма. За цепями пехоты двигались танки. Для борьбы с ними стрелки обладали только гранатами. Но много ли сделаешь «карманной артиллерией»? Один танк подорвешь, другой раздавит тебя. Фашисты обнаглели, уверенные, что у русских нет на этом берегу артиллерии.

- Ошибаетесь, гады, мы уже здесь, - крикнул в темноту Фёдор Дачко.

Позицию пришлось занимать прямо у берега, на оборудование ее не было времени. Пока расчет приводил пушку к бою, Рубцов выдвинулся немного вперед, стал, пригнувшись за бугорком. В предрассветной мгле хорошо были видны вспышки танковых орудий.

Герой Советского Союза Ф.Т. Дачко

- Четыреста метров, - безошибочно определил командир орудия и тут же приказал открыть огонь по головной машине.

- Есть, бронебойным! – повторил команду заряжающий. Лязгнул замок. Грянул выстрел. Первый же снаряд угодил в цель. Головной танк тут же взорвался, потом загорелся. Такая же участь постигла и вторую машину. Танки остановились. Попятились назад.

- Молодцы, ребята! Давай теперь по пехоте осколочными, - приказал Рубцов. Артиллеристы одну за другой подавили две пулеметные точки, уничтожили до взвода вражеских солдат. Атака была отбита. Дачко от радости даже запел свою любимую:

И если фрицу мало

По черепу попало,

Тогда расчет у пушки запоет:

Дядя Федя, поставь прицел четыре…

Вдруг он прервал пение и закричал:

- Опять панцирники прут!

- Вижу! – отозвался Рубцов.

Расчёт снова ударил по танкам бронебойными. Враг уже засёк артиллеристов. Снаряды все ближе рвались около орудия. Но гвардейцы смело приняли неравную дуэль. Им удалось подбить еще два танка.

Немецкая самоходка подкралась по лозняку и с расстояния в 150 метров ударила по гвардейцам.

- Бронебойные кончились! – сквозь грохот боя донеслось до Рубцова.

- Лупи осколочными! – крикнул в ответ Рубцов и тут же упал, сраженный осколком. Кто-то из бойцов кинулся к командиру, хотел перевязать.

- Не время заниматься этим! Давай снаряды. Огонь! – прохрипел Рубцов. Обливаясь кровью, он продолжал управлять расчётом до тех пор, пока и эта атака фашистов не была отражена.