Электронные Книги Памяти сёл и муниципальных образований Воронежской области.

В Воронежской области началась работа по созданию электронных Книг Памяти сёл и муниципальных образований Российской Федерации. Их цель - увековечение памяти максимального количества участников Великой Отечественной войны 1941-1945 годов в малых населенных пунктах России и установлению их имён и судеб.

Распоряжением правительства Воронежской области от 26.10.2021 г. № 1113-р утверждён состав рабочей группы по созданию электронных Книг Памяти сёл и муниципальных образований Воронежской области.

Приводим выдержку из "Методических рекомендаций по составлению электронных Книг Памяти".

"О проекте

Книга Памяти – новый проект по увековечению памяти участников-Героев Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. каждого малого населённого  пункта России и установлению имён и судеб тех солдат и офицеров Красной Армии, чья судьба по сей день остается частично или полностью неизвестной.

Цель:

Подготовить Книги Памяти каждого населённого пункта Воронежской области с именами односельчан, принимавших участие в Великой Отечественной войне (погибших, пропавших без вести или вернувшихся домой), с приложенными документами о боевых операциях, подвигах, награждениях, фотографиями, семейными историями и другими материалами для дальнейшего размещения в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» на специализированном сайте «Малая Родина. Книги Памяти» для всеобщего доступа граждан.

Основная задача:

На основе данных портала «Память Народа» выявить недостающую информацию об участниках Великой Отечественной войны – односельчанах, воинских захоронениях; собрать сохранившиеся документы в сельсоветах, архивах, военных комиссариатах, сельских и школьных музеях и в семьях, уточнить и систематизировать всю информацию по каждому населённому пункту в муниципальном образовании.

В целях подготовки Книг памяти каждого населённого пункта Воронежской области с именами односельчан, принимавших участие в Великой Отечественной войне (погибших, пропавших без вести или вернувшихся домой), с приложенными документами о боевых операциях, подвигах, награждениях, фотографиями, семейными историями и другими материалами для дальнейшего размещения в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» на специализированном сайте «Малая Родина. Книги Памяти» для всеобщего доступа граждан, ответственными по созданию электронных Книг памяти определить руководителей аппарата муниципальных образований Воронежской области.

Мероприятия по реализации проекта

В целях реализации проекта по созданию Книги Памяти в каждом муниципальном образовании Воронежской области необходимо:

Органам местного самоуправления:

1. создать рабочую группу по созданию электронных Книг памяти и назначить ответственных лиц в каждом поселении за сбор и предоставление информации, необходимой для формирования электронной Книги Памяти сёл и муниципальных образований Воронежской области.

1.1. разместить информацию о проекте на информационных площадках, с указанием контактных данных ответственных лиц поселений муниципального образования

2. планировать выполнение данной работы в соответствии с установленным графиком до 2025 года из расчета: в 2022 году — 15%, в 2023 году — 30%, в 2024 году — 40%, в 2025 году — 15% от общего количества необходимых Книг Памяти (количества поселений), чтобы закончить работу в год 80-летия Победы в Великой Отечественной войне.

3. организовать работу по привлечению активистов и волонтеров к сбору информации, необходимой для формирования Книг Памяти.

4. установить взаимодействие с военными комиссариатами, архивами, административными и военными органами, органами исполнительной власти в сфере социальной защиты, отделениями пенсионного фонда РФ, поисковыми объединениями, общественными организациями ветеранов, школьными музеями боевой славы и т. д. по поиску необходимых сведений.

5. организовать работу по привлечению родственников участников Великой Отечественной войны, проживающих непосредственно в селе или муниципальном образовании для организации с ними круглых столов или встреч по поводу предоставления ими дополнительных материалов (фотографий, документов, писем, рассказов о ветеранах и пр.).

6. организовать работу по регулярному освещению в СМИ информации о создании электронных Книг Памяти для привлечения к содействию граждан в формировании полной и достоверной информации.

7. провести сбор сканов (копий) фотографий, документов участников Великой Отечественной войны: солдатских (офицерских) книжек, похоронных извещений, наградных документов, писем и пр.

8. провести сбор информации посредством фото или видеосъемки о захоронениях, мемориальных сооружениях (памятные доски, обелиски, памятники и т.д.), об участниках Великой Отечественной войны, находящихся на территории села или муниципального образования.

При подготовке электронных материалов для Книги Памяти необходимо:

1. проводить работу и предоставлять информацию только по участникам Великой Отечественной войны, призванным из подведомственных населённых пунктов каждого муниципального образования (существующих в настоящее время) и (или) живущих/похороненных на территории данного муниципального образования.  

2. сведения по участникам Великой Отечественной войны, содержащиеся в государственной информационной системе «Интерактивный сервис «Память народа» (далее – ГИС Память народа») не дублировать, только дополнять, так как основная цель работы заключается в максимально возможном сборе дополнительных сведений об участниках Великой Отечественной войны, имеющихся непосредственно на местах, в том числе не являющихся архивными документами, в дополнение к сведениям, содержащимся в ГИС «Память народа».

3. начать сбор информации для составления списков участников Великой Отечественной войны рекомендуется с Похозяйственных книг, хранящихся в архивах муниципальных образований за период 1939-1946 гг. Примечание:

– следует обратить внимание, что участниками Великой Отечественной войны становились мужчины призывного возраста, рожденные в период с 1895 по 1926 годы.

– страницы Похозяйственной книги, где найдена информация, необходимо зафиксировать, т.е. сфотографировать.

4. списки участников Великой Отечественной войны составлять в форме таблицы  формата .xls. (см. Приложение к методическим рекомендациям).

5. подготовленные списки участников Великой Отечественной войны, составленные по Похозяйственным книгам сверить с информацией, размещённой в ГИС «Память народа» и других источниках. 

6. Выявленные новые данные по участникам внести в таблицу со списком, которая включает следующие сведения:

− номер по порядку;

– фамилия, имя, отчество участника;

– дата рождения;

– место рождения;

– дата призыва;

– место призыва;

– место службы (наименование воинской части (соединения));

– воинское звание;

– награды;

– судьба (место гибели, захоронения);

– автобиографические данные;

– наличие сведений в ГИС «Память народа» (образец списка прилагается);

7. На участников Великой Отечественной войны, информация о которых имеется в ГИС «Память народа» необходимо указать какие сведения требуется уточнить и приложить сканы документов, подтверждающих необходимость уточнения (солдатские книжки, офицерские книжки, документы о награждении, похоронные извещения и другие официальные документы).

8. на участников Великой Отечественной войны, информация о которых отсутствует в ГИС «Память народа» необходимо приложить сканы подтверждающих документов об их службе в период Великой Отечественной войны (солдатские книжки, офицерские книжки, документы о награждении, похоронные извещения и другие официальные документы).

9. приобщить к  сведениям  информацию из рассказов  ветеранов  или родственников участников Великой Отечественной войны;

Материалы к таблице необходимо собрать и предоставить на электронном носителе, который прикладывается к сопроводительному письму, в следующей файловой структуре:

– общая папка в электронном виде с наименованием района / городского округа, в которую войдут:

– папки по наименованиям муниципальных городских/сельских поселений.

Если в состав муниципального поселения (сельского/городского) входит несколько населенных пунктов, то на каждый населённый пункт также формируется папка.

Например: общая папка: Богучарский район, в нее входят папки поселений: Дъяченковское с/пос., Залиманское с/пос. и т.д., в них входят папки с названием населённых пунктов (если их несколько в поселении), например: село Дъяченково, село Полтавка, село Терешково и т.д.

В папку населённого пункта войдёт:

– файл со списком участников Великой Отечественной войны по данному населенному пункту, представленный в форме таблицы .xls.

−         файл (в формате таблицы .xls) со списком родственников участников Великой Отечественной войны, проживающих непосредственно в малом населённом пункте или муниципальном образовании (Ф.И.О. родственника с указанием степени родства и Ф.И.О. участника Великой Отечественной войны, контактные реквизиты (телефон, электронная почта)).

– папки под порядковыми номерами участников Великой Отечественной войны из составленного списка участников ВОВ с файлами отсканированных документов (фотографий) на соответствующего участника Великой Отечественной войны;

– папка с фото захоронений периода Великой Отечественной войны, памятника, мемориальной плиты с перечнем имён захороненных воинов в данном населённом пункте. Фотографии представить в формате JPG или другом формате электронного файла фотографии.

13. в сопроводительном письме должна быть представлена следующая информация (в печатном виде):

− наименование населённого пункта с полным административно-территориальным делением (например: Воронежская область, Богучарский район, с. Дъяченково);

−         количество участников Великой Отечественной войны данного населенного пункта;

− наименования имеющихся в населенном пункте захоронений периода Великой Отечественной войны с приложением фотографии памятника и мемориальной плиты с перечисленными именами захороненных воинов в формате JPG или другом формате электронного файла фотографии;

− таблица в формате .xls (приложение к пояснительной записке) со списком всех участников Великой Отечественной войны".

Напоминаем, что "Книга Памяти Богучарского района Воронежской области" была издана к 50-летию Великой Победы. За прошедшее время стали доступные ранее засекреченные архивные документы. Стало возможным узнать о судьбах наших земляков, которые по разным причинам не были тогда увековечены в печатной "Книге Памяти".

Кроме того, в семьях участников ВОВ хранятся фотографии, фронтовые письма и другие бесценные свидетельства того времени. Все эти документы планируется также использовать при составлении Книг памяти населенных пунктов. 

Уважаемые земляки!

Давайте не оставаться в стороне! 

В администрациях поселений Богучарского района назначены ответственные за составлении электронных книг памяти - обращайтесь к ним, приносите хранящиеся в семейных архивах фотографии, фронтовые письма, документы, воспоминания - весь этот массив бесценной информации и должне наполнить электронные книги Памяти.

На злобу дня. Статья Сталина в газете "Жизнь национальностей", 1918 

Украина освобождается. Статья с таким названием вышла в декабре 1918 года в газете "Жизнь национальностей". Это издание являлось еженедельником Народного комиссариата по делам национальностей (Наркомнаца), а первый номер "Жизни национальностей" вышел в свет 9 ноября 1918 года. Напомню, что Иосиф Виссарионович Сталин был первым народным комиссаром по делам национальностей. 

 Источник: РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 1139. Л. 95

Сын полка. Фото из Богучарского музея.

В Богучарском историко-краеведческом музее хранится фотография, сделанная либо в последние дни Великой Отечественной войны, либо уже после её окончания. Место съёмки - столица Чехословакии город Прага. На снимке - сын полка вместе со своим командиром. Сведений о том, кто запечатлен на фотографии, к сожалению, не указано. 

Было бы очень интересно узнать, кто на фотографии? На груди у мальчишки две медали! Настоящий герой! А офицер - предположительно, в звании капитана. Если фото хранится в нашем музее, значит, оно связано либо с 58-й гвардейской стрелковой дивизией. Напомню, что дивизия, 19 декабря 1942 года освободившая город Богучар, свой боевой путь закончила в Праге в мае 1945 года. Либо на снимке - кто-то из наших земляков. 

Просьба к сотрудникам музея: помочь найти сведения о людях, которые на фото! Будем рады любой информации, которая поможет установить фамилии советского офицера и сына полка.

Для информации: Номер по КП (ГИК): БРИМ ОФ 15317

Ссылка: https://goskatalog.ru/portal/#/collections?id=22988186

Янис Силитис - первый руководитель Богучарского музея

Латвийский поэт и писатель Янис Силитис, он же Иван Иванович Сийлит, в далёкие 1920-е годы стоял во главе Богучарского краеведческого музея. Какими же ветрами уроженца Латвии занесло в южнорусский провинциальный городок Богучар? А причиной тому стали события 1-й мировой войны. Янису Силитису пришлось уехать из родной Латвии.

Янис Силитис (Иван Сийлит).  Источник http://rakstiba.blogspot.com

Известно, что в 1916 году Силитиса (Сийлита), известного в Российской империи специалиста по древним языкам, назначили на должность преподавателя Богучарской мужской гимназии. Это подтверждается и записью в «Адресе-календаре Воронежской губернии за 1917 год». Как раз в этот период в Богучарской мужской гимназии учился и будущий нобелевский лауреат Михаил Шолохов.

Несмотря на бурные события Революции и Гражданской войны Силитис (Сийлит) остался в нашем городе, и в начале 1920-х встал во главе Богучарского музея. Есть предположение, что в своем романе «Чевенгур» писатель Андрей Платонов мог «срисовать» образ одного из героев произведения (директора ревзаповедника Пашинцева) именно с руководителя Богучарского музея Ивана Ивановича Сийлита. Но это только предположение…

В 1927 году Богучарский музей имел отделы: естественно-исторический, географический, этнографический, сельскохозяйственный, промышленности и техники, истории и обществоведения, математики, рисования, музыки, краеведения, живописи, наглядных пособий. Всего 4818 экспонатов различной тематики. Заведовал музеем Иван Иванович Сийлит. Сведения о его дальнейшей судьбе, к сожалению, не найдены.

Из книги Краеведные учреждения СССР [Текст] : список обществ и кружков по изучению местного края, музеев и других краеведных организаций. - Изд. 2-е. - Ленинград : Центр. бюро краеведения, 1927 (тип. "Печатный труд"). - VIII, 205 с

В 1938 году Иван Иванович Сийлит был репрессирован. К этому времени он уже не был во главе музея. Арестован 18 февраля 1938 года, приговорен к расстрелу 5 октября 1938 года…

8 февраля - День юного героя-антифашиста

Те, кто учился в советской школе, застал то время, думаю, помнят о том, что каждый год 8 февраля на общешкольных линейках торжественно отмечался День юного героя-антифашиста. Потому, имена Вали Котика, Марата Казея, Лёни Голикова и других юных героев были широко известны молодому поколению Советского Союза. Знают ли нынешние школьники о тех, кто отдал свои молодые жизни ради Победы - большой вопрос!

Я даже не в курсе, были ли какие-либо мероприятия (пусть даже и в онлайн режиме) 8 февраля у нас в Богучарском районе? 

А ведь нам, жителям Богучарщины, есть кого вспомнить в этот день! Поисковый отряд "Память" совместно с ВПЦ "Вымпел" (г.Москва) несколько лет назад проводил в Богучаре мероприятие "Улица младшего сына" - в честь юных разминеров 1943-1945 годов. Богучарцы вспомнили имена Жени Седова, Ивана Татаренкова, Василия Полтавского, Юрия Близнюкова, Жоры Зайцева и многих других подростков военной поры, освобождавших родную землю от смертоносных боеприпасов. В риском для жизни. Многие из ребят были ранены при проведении разминирования, некоторые, как Женя Седов, погибли...

Фотография из архива семьи Чесноковых (г.Воронеж). На снимке  Женя Седов (в верхнем ряду).

Нельзя забывать и "донских добровольцев" - совсем юных парней и девушек левобережных сёл Богучарского района (Журавки, Подколодновки, Старотолучеево), влившихся в состав 1-й стрелковой дивизии в 1942 году. Многие из них погибли в боях декабря 1942 - января-февраля 1943 года. В Подколодновском школьном музее создана прекрасная экспозиция, посвященная подвигу "донских добровольцев".

Из книги Н.Гончаровой "Донские добровольцы"

В составе партизанских групп, действовавших на оккупированной территории Богучарского и Радченского районов, входили совсем юные ребята. С риском для жизни выполнявшие задания советского военного командования. Незадолго до освобождения от оккупации были схвачены и замучены немцами партизаны-подпольщики Ким Чечнев, Никифор Кривобородов, Олег Дробный, Михаил Курдюков.

Подвиги юных героев не должны быть забыты! 

Узкоколейка. Сквозь снег и ветер.

Части 1-й Гвардейской армии Юго-Западного фронта и 6-й армии Воронежского фронта в ходе своего зимнего наступления столкнулись с той же самой проблемой, что и немцы летом 1942 года – растянутостью коммуникаций. Тылы армий безнадёжно отставали. Армейские тыловые базы размещались в воронежском Калаче (для 1-й Гвардейской армии) и в Воробьёвке (для 6-й армии). В Кантемировке и в Маньково находились передовые отделения армейских складов. А гнавшие врага на запад части Красной Армии к 20 января 1943 года достигли рубежа рек Айдар и Северский Донец в восточной Украине.

К середине февраля 1943 года «растяжка» тыла составила до 400 километров. Были тому и объективные причины, в первую очередь, это разрушенный 366-метровый железнодорожный мост через реку Дон у города Свобода (ныне – Лиски) Воронежской области.

Узкоколейная дорога Шелестовка – Алексеевка – Липчанка на «Схеме восстановления железных дорог Юго-Западного фронта». Источник: ЦАМО РФ, Фонд 232, Опись 590, Дело 197, Лист 55.

В многостраничном документе «Отчёт о работе тыла Юго-Западного фронта в период январско-февральской наступательной операции войск 1943 г.», хранящемся в ЦАМО РФ, сказано:

«…2. Трудности восстановления произведенных противником больших разрушений железнодорожных мостов на участках: Лиски – Лихая, Лиски – Купянск, Сватово – Старобельск и Сталинград – Лихая в течение января и первой декады февраля 1943 г. не давали возможности управлению тыла фронта перебазировать тыловые части и учреждения в новые, более приближённые к войскам пункты, что сильно удлиняло пути подвоза и затрудняло материальное обеспечение войск».[1]

Потому вся тяжесть обеспечения наступающих частей Юго-Западного фронта до момента ввода в эксплуатацию железных дорог нормальной колеи легла на армейский и фронтовой автотранспорт. Но грузовых автомобилей в нужном количестве не хватало. Требовались 11500 грузовиков, в наличии Управления тыла фронта имелось всего 3000 автомашин на ходу.[2] График снабжения по этой и другим причинам не выдерживался.

В сложившейся ситуации грех было не воспользоваться «трофейной» узкоколейной железной дорогой для доставки боеприпасов и других грузов к Юго-Восточной железной дороге. Командование 1-й Гвардейской армии приказало в кратчайшие сроки (к исходу 27 января 1943 года) провести подготовительные работы по очистке узкоколейной ветки от снежных заносов, восстановлению пути, и начать перевозку так нужных фронту грузов к станции Шелестовка.

Командир 19-й отдельной железнодорожной бригады (19 ождбр) полковник Александр Николаевич Ткачёв, получив приказ командования 1-й Гвардейской армии, возложил его выполнение на 18-ю отдельную эксплуатационную железнодорожную роту (18 оэждр). Командовал ротой путейцев старший лейтенант Фёдор Павлович Степанчук.

Командир 18-й роты  Фёдор Павлович Степанчук

Когда воины-железнодорожники прибыли на место, их взору предстала грустная картина: узкоколейная дорога на всём протяжении была занесена снегом, даже не верилось, что под сугробами почти в человеческий рост скрываются рельсы, шпалы, разводные стрелки и другое оборудование железной дороги.

Всё это нужно было вначале откопать, затем разобраться с иностранной техникой и механизмами и пустить первый состав не позднее 27 января. Сроки поджимали.

Наступление частей Красной Армии было столь стремительным, что оккупанты не успели уничтожить материальную часть узкоколейки. Упоминаемый ранее Карл Зандер в своих воспоминаниях сожалел, что пришлось оставить наступающей Красной Армии около 80-ти (а может быть и больше) узкоколейных локомотивов на трёх полевых дорогах большой излучины Дона. Только на линии Шелестовка - Липчанка - 26 штук.[3]

Так вот, все эти «трофейные» локомотивы, мотовозы, вагоны, цистерны, вагонетки и другой подвижной состав и оборудование отступавшие немцы и итальянцы частично привели в негодность. Была выведена из строя телефонная связь между станциями, с мотовозов сняты и выброшены в глубокий снег важные детали, повреждено стрелочное оборудование. Но разве это преграда для русской смекалки?

Удалось отремонтировать несколько локомотивов, привести в нормальное состояние подвижной состав, наладить систему водоснабжения, восстановить телефонную связь.

Начальник службы пути 18-й роты воентехник 1-го ранга Анатолий Иванович Мирошниченко разбил дорогу на участки (околотки), организовал их расчистку от снега. Мобилизовал на эти работы более одной тысячи жителей окрестных хуторов и деревень. В большинстве своём это были женщины и подростки.

Как вспоминал Александр Наумович Орлов, воентехник 2-го ранга, начальник 2-го отделения движения дороги: «В январе – феврале 1943 года мне с группой солдат пришлось восстанавливать и эксплуатировать узкоколейную дорогу Шелестовка – Гартмашевка – Штеповка – Копани – Алексеевка – Липчанка, и Алексеевка - Перекрёстный. Эта узкоколейка сыграла решающую роль в перевозке войск 1-й Гвардейской армии, боеприпасов и военного имущества. Многие жители оказали тогда неоценимую помощь нам, военным железнодорожникам, в эксплуатации узкоколейки и снегоборьбе на железной дороге…».[4]

Неимоверными усилиями воинов-путейцев и местного населения к 14 часам 27 января подготовительные работы были в основном завершены. А уже в 16-00 долгожданный первый состав прибыл на станцию Липчанка за грузом.

Станция – конечно же, громко сказано. Станционных помещений практически не было.

Трасса узкоколейки ещё была непригодна для нормальной эксплуатации – нужно было заменить ряд звеньев, стрелочных переводов. В жестокий мороз путейцы ремонтировали, готовили дорогу к началу бесперебойного движения.

В Липчанке грузы для фронта загружались в состав и доставлялись по узкоколейке на станцию Шелестовка железнодорожной ветки Лиски - Лихая. В Липчанку же грузы везли автомобильным транспортом с армейских тыловых складов на левом берегу Дона.

Начальник Липчанской станции младший сержант Феоктист Алексеевич Сычев за 20 минут загружал поезд, за 15 минут формировал состав. Он сумел, несмотря на то, что на станции было всего два пути, добиться приёма, погрузки и отправки 9-ти пар поездов в сутки.

Советским железнодорожникам пришлось быстро освоить незнакомую технику иностранного производства, и вскоре между станциями узкоколейки бойко забегали составы. Их тянули небольшие паровозы, прозванные жителями близлежащих хуторов «кукушками», гудки паровозов и стали причиной такого прозвища.

Паровозный машинист младший сержант Иван Михайлович Степанов установил рекорд скорости движения от станции Копани (бывший хутор Радченского района) до станции Шелестовка. Это рекордное время составило 1 час 10 мин, и на него стали равняться остальные машинисты 18-й роты.

Красноармеец Николай Николаевич Мальчиков, водитель мотовоза, за одни сутки сумел перевезти одну тонну груза.

И таких подвигов на узкоколейной дороге было множество. Снабжение частей Красной армии осуществлялось бесперебойно. Всего за период с 29 января по 28 февраля 1943 года «сквозь снег и ветер» было перевезено к станции Шелестовка 10500 тонн различных грузов.[5]

Пусть останутся в истории фамилии и других воинов-путейцев 18-й железнодорожной роты, награждённых в 1943 году (сведения из наградных листов).[6]

Младший сержант Дмитрий Григорьевич Амалицкий, военный диспетчер, «эксплуатируя участок Шелестовка – Липчанка добился в условиях ненастной погоды пропуска 8 пар поездов вместо 7, предусмотренных по графику…».

Сержант Николай Ильич Антуфьев, старший писарь, «всегда досрочно выполняет задания командования части. Составление графиков движения, планов, схем участков всей дороги, технические распределительные акты станций узкоколейной ж.д. Липчанка – Шелестовка товарищем Антуфьевым выполнено в рекордный срок, технически грамотно, точно, с любовью. Узкое место – заносы снегом пути, движение поездов на грани остановки – товарищ Антуфьев мобилизует вокруг себя актив и, не дожидаясь распоряжений, с лопатами в руках, бегом к выемке, где больше снега. В результате упорного десятичасового ночного труда снег расчищен, поезд с боеприпасами продолжает свой путь».

Младший сержант Иван Терентьевич Кривенко, водитель мотовоза, «отремонтировал 3 мотовоза и пустил их в ход, впоследствии сам сел на мотовоз и посадил людей, которых он обучил. Сейчас они хорошо водят поезда».

Красноармеец Константин Фёдорович Антонов, плотник, «не считаясь со временем, несколько суток подряд, день и ночь на морозе 25 градусов, больной с освобождением на руках, утеплял станционные помещения, общежития бойцов, вагоны теплушек, паровозные будки, делал в день около ста противоснежных щитов, создавал условия для работы десяткам и сотням бойцов.

В равной степени обеспечивал плодотворную работу по переброске боеприпасов со ст. Липчанка на ст. Шелестовка».

Младший сержант Андрей Михайлович Шаталов, начальник депо, «получив приказ – ночью разогреть два холодных паровоза и к утру подготовить их. Приступил к работе, не смотря на то, что с техникой данной конструкции паровозов был не знаком, причём противником были отвёрнуты питательные приборы (инжекторы) и закопаны в снег, они им были найдены и поставлены. На станции не было воды, товарищ Шаталов заправил паровозы снегом и по приказу направил их на линию».

Ефрейтор Андрей Васильевич Сазиков, слесарь, «на протяжении 5 суток без сна, а подчас и без обеда, осваивал и ремонтировал сложную незнакомую для него технику. Товарищ Сазиков отремонтировал все пять паровозов, не имея ни инструментов, ни соответствующих приборов, всё сделал личной смекалкой и инициативой».

Сержант Сергей Кириллович Киненеев, начальник электростанции, «работая на узкоколейной железной дороге, быстро освоил и изучил технику мотовозов иностранной марки. Вместо одного мотовоза отремонтировал и пустил в ход 3 мотовоза».

Младший сержант Семён Тимофеевич Карочкин, шофёр, «работая на дороге узкой колеи, в пургу и мороз доставлял горючее для мотовозов».

Младший сержант Георгий Николаевич Солин, начальник станции Шелестовка, «смог личной инициативой и требовательностью к подчинённому составу добиться бесперебойной работы по разгрузке воинских эшелонов и грузов, по формированию поездов сверх установленных норм на 20%».

Младший сержант Николай Алексеевич Петров, дежурный по депо, «приступил к заправке холодных паровозов на открытом месте без всякого депо, в морозную ночь до 30 градусов. Восстанавливал не два, а три паровоза. Утром 27 января три паровоза были подготовлены и готовы в любую минуту отправиться на перегон за грузом, который так необходим на фронте».

Младший сержант Николай Михайлович Донцов, осмотрщик вагонов, «обслуживал весь вагонный парк – более 300 вагонов. Все вагоны, которые им обслуживались, не имели отцепки по его вине».

Младший сержант Иван Сергеевич Виноградов, дорожный мастер, «организовал работу на своём участке таким образом, что по его вине не было ни одного случая задержки поездов. Работая днём и ночью, смог досрочно очистить снег и привести в образцовый порядок железнодорожное полотно».

Лейтенант Владимир Иосифович Езерский, начальник службы пути, «в короткий срок восстановил тяговое хозяйство и водоснабжение. Повреждённые паровозы, мотовозы и водокачки были восстановлены и сданы в эксплуатацию ранее установленного срока».

Младший сержант Борис Яковлевич Шкаленко, военный диспетчер, «сумел построить график движения поездов на участках так, что с каждым днём увеличивалось число поездов. 8 февраля 1943г. добился 8 пар поездов по узкой колее».

Младший сержант Нил Павлович Кудрявцев, дежурный по станции, «в короткий срок организовал вагоноремонтный пункт, и сам лично не покладая рук начал ремонт вагонов. Всего было отремонтировано 113 вагонов, что предупредило всякую аварию и задержку поездов. 8 марта 1943 г. на станции Шелестовка товарищ Кудрявцев предотвратил аварию воинского эшелона, чем спас сотни жизней бойцов и командиров».

Сержант Евгений Михайлович Шклярик, делопроизводитель-казначей, «выполнил в короткий срок работу по составлению графиков движения поездов, планов и схем участка, технических распределительных актов станций, итогов работ в диаграммах и графиках за каждый день работы дороги».

В феврале 1943 года, когда узкоколейная ветка работала с полной нагрузкой, недалеко от станции Алексеевка Радченского района немецкий самолёт выбросил небольшой десант. Пятеро диверсантов в советской военной форме направились к ближайшему хутору. Случайным свидетелем их высадки стал воентехник 18-й роты Александр Наумович Орлов. Он в этот момент на лыжах объезжал свой участок узкоколейной ветки. Через 35 лет он вспоминал: «Я на лыжах, вооружившись гранатами и автоматом, пошёл их преследовать один по следам, которые привели в деревню, около 2-3 километров от станции».[7]

Следы привели до крайней хатёнки. Орлов решил действовать неожиданно, он ворвался с оружием в хату: «Руки вверх! Хэндэ хох!» Опешившие диверсанты без сопротивления сдались в плен. Хозяйка хаты, которой диверсанты представились красноармейцами-новобранцами, собрала хуторских женщин. С их помощью Александр Наумович и «этапировал» незадачливых диверсантов до станции Алексеевка. На допросе выяснилось, что они должны были сигнализировать немецкой авиации при налётах на склады с боеприпасами и проводить диверсии в советском тылу.

С восстановлением и вводом в действие линий Юго-Восточной железной дороги и других дорог широкой колеи узкоколейка потеряла свое значение как транспортная артерия. Но свою роль в обеспечении наступления войск Юго-Западного фронта в январе - феврале 1943 года она, безусловно, сыграла.

На богучарском направлении

В героической летописи боевых действий на Богучарской земле в годы Великой Отечественной войны есть страницы известные, и есть малоизвестные. Среди последних – оборона «Богучарского тет-де-пона» в июле 1942 года. О боях 1-й стрелковой дивизии за тет-де-пон есть небольшое упоминание в документах 63-й армии, хранящихся в ЦАМО РФ. Стало интересно, о каких событиях идёт речь.

Вначале обратимся к Большой Советской Энциклопедии. «Тет-де-пон» она определяет как предмостное укрепление, предмостную оборонительную позицию, создаваемую с целью прикрытия (обороны) мостовой переправы. При этом передний край обороны обычно выбирался на удалении, исключающем ведение противником по переправе артиллерийского огня, а фланги позиции упирались в реку. С французского же «Tête de pont» переводится как «голова моста».

Согласно документам 63-й армии Богучарский тет-де-пон находился на правом берегу Дона на участке Галиёвка - Грушевое. В июле 1942 года этот оборонительный рубеж защищал подходы к оказавшейся стратегически важной переправе у села Галиёвка.

О событиях, проходивших в начале и середине июля 1942 года на Богучарской земле, рассказали авторы книги о боевом пути 58-й гвардейской стрелковой дивизии (бывшей 1-й стрелковой дивизии) Александр Ольшанский и Утамбет Арзымбетов. Вот лишь некоторые выдержки: «1-я стрелковая дивизия, скрыто совершив 170-километровый марш, вышла в район Верхнего Мамона, Бычка, Мандровки, и к исходу дня 27 июня 1942 года заняла оборону на левом берегу реки Дон в полосе Гороховка, Верхний Мамон, Журавка, Подколодновка, Старотолучеево, Абросимово, с задачей остановить на этом рубеже немецко-фашистские войска. Одновременно закрепить на западном берегу реки плацдарм на участке – выс. 217, Филоново, выс. 209, Перещепный, Галиёвка….».[1]

Немного о 1-ой стрелковой дивизии (1-го формирования), прибывшей на Дон. Она имела в своём составе 408-й, 412-й, 415-й стрелковые полки, 1026-й артиллерийский полк, 339-й отдельный истребительно-противотанковый дивизион, 55-й отдельный сапёрный батальон, различные части и подразделения. Командовал дивизией полковник Алексей Иванович Семёнов, с ноября 1942 года генерал-майор.

Дивизия формировалась в городе Мелекессе Куйбышевской области (в настоящее время – город Димитровград Ульяновской области) с марта по май 1942 года. В конце июня 1942 года в составе 5-й резервной армии (5 РА) дивизия заняла оборону в среднем течении Дона.

К началу боёв дивизия насчитывала в своём составе 11952 человека, из них 9290 активных штыков, 281 пулемёт, 222 миномёта, 44 полевых орудия, 30 противотанковых орудий, 279 противотанковых ружей.[2]

28 июня части дивизии приступили к строительству оборонительных сооружений. Командование, учитывая ширину фронта обороны в 120 километров, строило её в один эшелон.

Дивизионный инженер Иван Васильевич Платонов, командир сапёрного батальона Борис Сухаревич Гитман, командиры сапёрных рот и взводов дни и ночи проводили на передовой, где отрывались окопы, пулемётные ячейки, огневые позиции для орудий и миномётов, строились подступы к позициям и опорных пунктам.

«…К 8 июля 1942 года оборонительные работы на Богучарском направлении в основном были закончены, все подступы к обороне простреливались с огневых точек. Особо была усилена огневая система на танкоопасных направлениях, стыках и флангах подразделений и частей. На этих направлениях сапёрами были установлены противотанковые минные заграждения...».[3]

Большое внимание уделялось наиболее эффективному расположению артиллерии и пулемётов, так как фронт обороны дивизии был сильно растянут.

Части 1-й стрелковой дивизии готовились к отражению атак противника, к своему боевому крещению. И оно не заставило себя ждать. События в междуречье Дона и Северского Донца развивались стремительно и неблагоприятно для советского военного командования. 28 июня немцы начали своё летнее наступление (операцию «Blau»). Прорвав оборону армий Брянского фронта, немецкая армейская группа «Вейхс» начала продвигаться в направлении Воронежа. 30 июня немецкая 6-я армия нанесла удар из района Волчанска в полосе обороны Юго-Западного фронта, войсками которого командовал маршал Семён Константинович Тимошенко.

6 июля бои с немцами велись в городской черте Воронежа, а над армиями Юго-Западного фронта нависла реальная угроза окружения. Почти не встречая сопротивления, немецкие войска вкатывались в большую излучину Дона. 5 июля был оставлен город Острогожск, 7 июля – Россошь. Немецкие механизированные колонны подходили к Новой Калитве и Кантемировке, отрезая пути отхода частям Юго-Западного фронта. Войска маршала Тимошенко отступали к переправам, пытаясь избежать окружения, повторения горькой истории «котлов» лета и осени 1941 года.

В виду осложнившейся обстановки, 4 июля командование 5-й резервной армии приказало немедленно привести 1-ю стрелковую дивизию в боевую готовность, занять свой район обороны и не допустить противника на восточный берег Дона. Силами не менее одного стрелкового батальона занять и оборонять тет-де-пон на правобережье Дона в районе Богучара.[4]

В исполнение приказа, позиции на правобережном плацдарме занял 3-й стрелковый батальон 412-го полка. Командовал батальоном старший лейтенант Фёдор Иванович Комарчев.

Во второй половине дня 9 июля передовые части вермахта подошли к границам Богучарского района Воронежской области. В 17-30 колонна из трёх десятков немецких танков с мотоциклистами двигалась полевой дорогой из Цапково на Твердохлебовку. По большаку, пройдя село Талы, наступала на Богучар другая колонна танков и мотопехоты.

В семь часов вечера 9 июля штабом 1-й стрелковой дивизии был получен приказ командующего 5-й резервной армией немедленно минировать мосты через Дон, прочно удерживать тет-де-пон, оказывать помощь отходящим к переправам частям Красной Армии.[5]

А уже в 19 часов 50 минут того же дня в семи километрах к северо-востоку от Богучара произошёл первый бой защитников тет-де-пона с подошедшей разведкой противника. В оперативной сводке штаба 63-й армии № 001 от 10 июля 1942 года сообщалось, что к реке Дон попытались прорваться 4 немецких танка и до 20 мотоциклистов. Артиллеристы 1-й стрелковой дивизии метким огнём подбили один танк противника, остальные повернули обратно.[6]

Напряжение в штабе 1-й стрелковой дивизии нарастало. Не имея точных сведений о противнике, командование к тому же получало противоречивые указания и директивы. Ещё утром 9 июля был получено боевое распоряжение командующего 57-й армией Юго-Западного фронта генерал-майора Никишева, который ссылаясь на устный приказ маршала Тимошенко, переподчинял себе 1-ю стрелковую дивизию. Ей теперь предписывалось занять новую полосу обороны от Верхнего Мамона до Богучара.[7]

В 9 часов утра 10 июля генерал-майор Никишев приказал 1-й стрелковой дивизии занять и прочно удерживать город Богучар. Для выполнения задачи полковником Семёновым была выделена стрелковая рота 412-го полка. Для защиты подходов к переправам у сёл Осетровка и Верхний Мамон выделялся усиленный батальон, которому предписывалось занять оборону у доминирующей высоты 191.0 в горловине Осетровской излучины.

Утром 10 июля 1942 года передовые части немецкой 29-й моторизованной дивизии (29 mot) вошли в оставленный советскими войсками Богучар. Задача силами одной стрелковой роты отбить город у численно превосходящего противника оказалась невыполнимой.

11 июля командующий 63-й армией приказал 1-й стрелковой дивизии обороняться на своём «старом» рубеже: Новая Калитва - Сухой Донец. По причине того, что 57-я армия директивой Ставки передавалась в состав Южного фронта.

А в это время у переправы в селе Галиёвка скопилось большое количество желающих попасть на спасительный левый берег Дона. Здесь были и отходящие на восток подразделения Красной Армии, и солдаты-одиночки, отбившиеся от своих частей. Кроме военных, переправу осаждали и гражданские, не желающие оставаться на оккупированной территории, а также погонщики с гуртами колхозных коров. Кричали люди, громко сигналили автомашины.

Во всей этой крайне напряжённой обстановке сохраняли спокойствие всего несколько человек. Это были ответственные за переправу от 1-й стрелковой дивизии. На правом берегу руководил переправой лейтенант Константин Павлович Карпов, на левом – лейтенант Михаил Васильевич Григорьев, он же являлся комендантом переправы. На левом берегу оборудовали командный пункт комендатуры, который имел прямую телефонную связь с командиром дивизии полковником Семёновым.

Из воспоминаний Михаила Васильевича Григорьева, хранящихся в Богучарском историко-краеведческом музее: «9 июля 1942 года авиация противника произвела разведку обороны 1-й стрелковой дивизии, над переправой завис немецкий самолёт-разведчик. Стало ясно, что вскоре следует ожидать «гостей».

На следующий день, утром 10 июля, самолёт «Фокке-Вульф» сбросил на переправу агитационные листовки, и продырявленные железные бочки, набитые гвоздями и осколками от снарядов. Падая, бочки издавали душераздирающие звуки. Люди пугались, думая, что падает бомба очень большой мощности.

Примерно в 11 часов утра 10 июля по переправе был нанесен первый бомбовый удар группой немецких самолётов, появившихся со стороны Осетровки. Затем второй и третий удар через каждые пять минут. Последний налёт оказался самым массовым – одновременно бомбили переправу около 30-ти немецких самолётов. К счастью, мост остался целым и невредимым – зенитчики своим огнём не дали противнику вести прицельное бомбометание.

Но пулемётный огонь пролетающих на бреющем полёте бомбардировщиков и осколки от разорвавшихся бомб уничтожили большое количество находившихся в это время на мосту людей, лошадей и машин.

Следующим налётом авиация противника нанесла удар по позициям зенитчиков. Но этот удар пришелся по макетам ложных артиллерийских позиций. Зенитчики заблаговременно ушли на запасные позиции.

Мост остался без прикрытия, и я приказал прикрыть его дымовой завесой. К сожалению, безветренная погода не позволила быстро закрыть дымом переправу. Налетели немецкие самолёты, прицельно расстреливая всё находящееся на мосту. Началась паника. Люди бросались через перила в реку, живые топтали раненых и мёртвых. Каждый старался как-то спастись, пытаясь достичь спасительного левого берега на всём, что попадалось под руку.

Но сильное течение Дона позволило лишь немногим переправиться на левый берег. Попав в сильные водовороты, люди тонули. Поверхность реки покрылась трупами людей и лошадей. Казалось, вода покраснела от крови...».

Самолёты противника регулярно три раза в день бомбили мост, они в буквальном смысле гонялись за каждой лодкой. Но, как стало ясно, немцы не желают уничтожить переправу. И действительно, переправе у села Галиёвка немецкое командование придавало особое значение. Противник планировал захватить предмостное укрепление и саму переправу, создать плацдарм на левобережье Дона, и тем самым дать возможность для продвижения вперёд своих подвижных соединений на северном берегу Дона в направлении на Сталинград.[8]

Приказ оперативного отдела Генерального штаба сухопутных войск вермахта о захвате переправы у села Галиёвка был издан в 1 час 30 минут 10 июля 1942 года. На тот момент немецким командованием ещё не было решено, будет ли основная группа подвижных соединений наступать на Сталинград из района станицы Мешковской на правом берегу Дона или через Богучар на левом берегу. Это зависело от складывающейся оперативной обстановки и, главное, от степени «сохранности» Галиёвской переправы.

11 июля противник атаковал позиции 3-го стрелкового батальона на подступах к селу Галиёвка. Три атаки отбили бойцы старшего лейтенанта Комарчева.

В книге о боевом пути 58-й гвардейской стрелковой дивизии есть описание боя на плацдарме, к сожалению, без указания точной даты и места: «Находясь в боевом охранении, взвод лейтенанта Осипова М.И. и артиллеристы лейтенанта Алиева первыми вступили в жестокий неравный по силе бой с противником.

Короткие очереди пулемётчика Николая Кудряшова опрокинули в кювет два мотоцикла. Артиллеристы с первых же выстрелов подбили танк и два бронеавтомобиля. Фашисты остановились. Но вскоре заработала артиллерия, появились танки и пехота. Противник начал наступление. Когда вражеские танки приблизились к боевым порядкам, прогремели меткие выстрелы артиллеристов, которые вскоре уничтожили три танка. Два танка на большой скорости шли прямо окоп, занятый отделением сержанта Степана Цыганкова.

- Укрыться на дно окопа! Приготовить гранаты! - раздалась команда сержанта, когда танки приблизились на 10-15 метров. Степан Цыганков сильным рывком метнул под гусеницу связку гранат. В ту же минуту несколько связок гранат полетело во второй танк. Раздались взрывы. Стальные чудовища вздрогнули, окутались чёрным дымом и остановились. Но фашисты продолжали рваться вперёд. Четвёртую атаку отбивал взвод лейтенанта Осипова. К вечеру противник прекратил атаки. По документам убитых врагов было установлено, что они входили в состав 29-й немецкой мотодивизии».[9]

На следующий день немцы нанесли удар у села Грушевое. Наступление пехоты и мотоциклистов поддерживали около 10 танков. Героическими усилиями защитникам плацдарма удалось отразить четыре атаки.

День 13 июля стал самым тяжёлым для бойцов и командиров 3-го батальона. По воспоминаниям Геннадия Фёдоровича Болотнова, красноармейца роты ПТР 412-го полка и участника тех боёв, у защитников плацдарма подходили к концу боеприпасы, не было возможности переправлять на левый берег раненых и получать подкрепление. А противник напирал. Но приказа отходить на левый берег не было.

Чтобы спасти остатки батальона, заместитель командира 412-го полка майор Николай Нестерович Добриянов, находившийся на плацдарме, 14 июля под свою ответственность дал устное разрешение на отход. Болотнову с товарищем удалось с раненым Добрияновым на руках переплыть на левый берег Дона. Но не всем в тот день так повезло…

Итоги боёв за Богучарский тет-де-пон оказались для частей 1-й стрелковой дивизии неутешительными. Потери дивизии за период боёв с 9 по 22 июля 1942 года составили: погибшими - 82 человека, ранеными - 243, пропавшими без вести - 682, заболевшими - 5, пропавшими по различным причинам - 9. Итого выбыли из строя 1021 человек.

Такими же неутешительными были для командования дивизии и выводы штаба 63-й армии об итогах боёв и причинах таких потерь: «1-я стрелковая дивизия имеет большие потери из-за плохой организации и умения вести бой при обороне тет-де-пона в районе Богучара».[10]

А была ли вина полковника Алексея Ивановича Семёнова, командира дивизии, и Фёдора Ивановича Комарчева, командира 3-го батальона, в том, что в неравном бою с противником пришлось отвести остатки батальона на левобережье Дона? Трое суток защитники плацдарма героически отбивали атаки пехоты и танков противника. Но силы действительно оказались неравны…

В «Журнале боевых действий» 63-й армии за июль 1942 года есть такая скупая запись: «14.7.42 3-й стрелковый батальон под давлением превосходящих сил противника отошёл из района Грушевое, Галиёвка и в составе 109 человек занял оборону на левом берегу р. Дон».[11]

Отошли без приказа? Командующий 63-й армией потребовал объяснений. Шифровка штаба 63-й армии № 25/оп от 15.07.1942 г.

«Командиру 1 сд. Командующий армией приказал:

1. Предоставить донесение и изложить обстоятельства боя и причин отхода батальона с правого берега р. Дон из района Грушевка, Галиёвка.

2. 3/412 сп вновь на правый берег не высылать».[12]

По штату 1942 года в составе стрелкового батальона числилось 778 человек. Не трудно подсчитать, что в ходе боёв на правобережном плацдарме выбыло из строя 669 человек из состава 3-го стрелкового батальона 412-го полка, большинство пропавшими без вести. «Высылать» на правый берег уже было практически некого, батальон нуждался в пополнении личным составом.

Найти донесение командования 1-й стрелковой дивизии об обстоятельствах боя за Богучарский тет-де-пон, к сожалению, не удалось.

В Богучарском историко-краеведческом музее хранятся выдержки из политических донесений 1-й стрелковой дивизии. Документы передал в музей Степан Николаевич Станков – ветеран дивизии. Эти бесценные документы позволили узнать некоторые из имён героев - защитников Богучарского тет-де-пона.

Красноармеец 412-го стрелкового полка Василий Акимович Фанеев за день боя 13 июля уничтожил до 40 солдат противника. Командир взвода того же полка сержант Николай Тимофеевич Соснин из ручного пулемёта уничтожил до 50 солдат и офицеров. За этот бой, а также за бои на Осетровском плацдарме в сентябре 1942 года его посмертно наградили медалью «За отвагу». Погиб в бою под Осетровкой в конце августа.

Санинструктор 9-й стрелковой роты 412-го полка Иван Фёдорович Овсянников вынес с поля боя «из под носа немцев» девятерых раненых бойцов с оружием. Удостоен медали «За отвагу».

Командир взвода 412-го полка старший сержант Сергей Илларионович Мокшанов 13 июля огнём своего автомата уничтожил до 25 солдат противника, был ранен, но с поля боя не ушёл. Награждён за этот бой медалью «За отвагу». Красноармеец Михаил Васильевич Крайнов, заменив погибшего командира, с криком «Ура! За Родину! За Сталина!» поднял бойцов в контратаку, в боях плацдарме уничтожил до 30 гитлеровцев. Награждён медалью «За отвагу». Политрук 9-й стрелковой роты 412-го полка Митрофан Николаевич Тихонов за бои в районе Богучара награждён орденом «Красного Знамени».

Командир огневого взвода батареи противотанковой артиллерии младший лейтенант Пётр Фёдорович Комаров получил боевую задачу: не дать возможности танкам противника прорвать оборону 3-го батальона в районе Галиёвской переправы. 12 июля бойцы огневого взвода отбили танковую атаку.

На следующий день немецкие танки снова полезли на позиции 3-го стрелкового батальона, но артиллеристам под командованием Петра Комарова метким огнём удалось подбить вражеский танк. К 14-00 обстановка на плацдарме осложнилась. Под давлением превосходящих сил противника 3-й батальон стал отходить к реке Дон. Артиллеристы младшего лейтенанта Комарова прикрывали отход оставшихся в живых защитников плацдарма. Выпустив по наступающим немцам последние снаряды, взвод Комарова с уцелевшим орудием стал отходить в район переправы. Мост через Дон был разбит немецкой авиацией. Что делать?

Комаров не растерялся. Он приказал красноармейцу Власову переправиться через реку на подручных средствах и доставить лодку на правый берег. Через 20 минут лодка была доставлена. На ней удалось переправить на восточный берег разобранное по частям уцелевшее орудие, более сотни стреляных гильз, имущество красноармейцев. Лошадей переправили вплавь. На другой день орудие было собрано и готово к действию. Пётр Комаров за участие в боях на плацдарме был награжден медалью «За отвагу».

Утром 11 июля переправа в Галиёвке еще работала, но под прикрытием дымовой завесы. Немцы уже практически подошли к селу, и обстреливали переправу из артиллерии. Как вспоминал Михаил Григорьев, на галиёвских высотах показалась пехота противника, сопровождаемая четырьмя танками. Один танк подорвался на мине, движение к мосту временно приостановилось. Больше ждать было нельзя. Нужно взрывать мост. И Григорьев получает разрешение комдива на уничтожение моста.

Комендант переправы отдает приказ: привести в боевую готовность взрывные устройства предмостного укрепления, личный состав эвакуировать на лодках на восточный берег, привести в боевое состояние взрывные устройства, установленные на мосту, вывести после отхода взрывников из створа моста плот и отвести его в укрытие.

Примерно в 16 часов с левого берега взвивается красная ракета – сигнал на подрыв переправы. Через мгновенье воздух сотрясается мощным взрывом. Пролеты моста встряхнуло, оторвало от речной глади Дона и разметало во все стороны. И то, что было с таким трудом построено, через минуту совсем исчезло. В воздух летели щепки от дубовых бревен, да пламя охватило ту узкую полосу, которая много дней служила дорогой жизни...

Окончание строительства

К началу ноября 1942 года немцы, используя труд подневольных рабочих, продвинулись в прокладке земляной насыпи узкоколейной дороги, в том числе и за счёт уменьшения ширины самой насыпи. Не смотря на это, сроки строительства не выдерживались.

Одной из причин такого отставания являлось то, что в октябре 1942 года возникли проблемы с материалами и строительной техникой. Штаб немецкого 6-го железнодорожно-сапёрного полка сообщал: «Соблюдение сроков зависит теперь исключительно от поставок материала. До сих пор кроме самих рельсов для узкоколейки № 1, поставлен материал самый разномастный, частично негодный, как и не работающая техника».[1] Офицеры немецких железнодорожных частей были направлены на станции Лихая и Уразово, где на складах находись необходимые для продолжения строительства материалы. И только через некоторое время эшелоны с техникой и материалами стали прибывать на станции разгрузки – Гартмашевку, Чертково, Миллерово.

Трасса строящейся узкоколейной линии № 1 проходила по тылам 8-й итальянской армии. Понимая важность железной дороги для бесперебойного снабжения частей 2-го и 35-го армейских корпусов, итальянское командование в сентябре 1942 года направило в район строительства 10-й железнодорожный батальон (X Battaglione Ferrovieri) в составе 29-й и 30-й рот. Согласно итальянским источникам, от станции Шелестовка было проложено около 60 километров узкоколейной железной дороги. Заканчивалась линия у села Радченское, на хребте между долинами двух рек.[2]

На станции Гартмашевка находились склады боеприпасов и аэродром. Основная же база снабжения итальянского 35-го корпуса располагалась на станции Шелестовка. Предвидя, что с началом русской зимы из-за снежных заносов могут возникнуть проблемы в доставке боеприпасов к передовым позициям, итальянцы начали строить автомобильную дорогу вдоль железной дороги от Гартмашевки до Шелестовки. Для выполнения этой работы дорожной службе (la Direzione Strade) 8-й итальянской армии придали советских военнопленных в количестве 700 человек.[3] Среди них был и упоминавшийся ранее Николай Телешев.

В массовом порядке оккупанты стали выгонять на работу население окрестных сёл и хуторов. А с наступлением холодов подростки 12-15 лет, женщины и старики под присмотром пособников фашистов чистили трассу железной дороги от снежных заносов. Для жителей Лебединки отвели участок узкоколейки от села и до леса Высокого. Жители Чумачёвки и Липчанки очищали дорогу до соседнего совхоза № 106.

 В ноябре 1942 года зону строительства узкоколейных железных дорог с неожиданной инспекцией посетил полковник германского генерального штаба доктор-инженер Штамбах. Ему доложили о ходе выполнения работ. Узкоколейную ветку № 2 немцы дотянули до расположения 2-й румынской армии. Оставалось переоборудовать станцию Обливская, и построить специальные шлюзы для перестановки с широкой колеи на узкую.

Но совершенно неожиданно для немцев 19 ноября 1942 года началось контрнаступление советских войск (операция «Уран»), итогом которого стало окружение немецко-румынской группировки под Сталинградом. Вот что позднее вспоминал немецкий обер-лейтенант Карл Зандер из 502-го железнодорожно-сапёрного полка: «Новости о ситуации с противником к нам не доходили, и в Обливской, и вокруг неё было совершенно спокойно. Никто не верил в то, что ситуация поменяется настолько, что очень скоро придётся с оружием в руках воевать со смелым, и уже набравшимся опыта в боях, противником».[4]

Поздним вечером 22 ноября в бункере командующего 8-м корпусом люфтваффе Мартина Фибига на аэродроме Обливской Зандер и другие немецкие офицеры-железнодорожники узнали об успехе наступления русских. С этого момента строительство узкоколеек № 2 и № 3 к западу от Сталинграда было закончено.

Но в зоне относительного затишья к северо-западу от Сталинграда в тылу 8-й итальянской армии не прекращалось строительство узкоколейной железной дороги № 1. И этот стальной «молох» продолжал забирать жизни советских военнопленных.

Железнодорожную ветку дотянули до хутора Чумачёвка. Эта станция и стала конечной. К началу декабря 1942 года узкоколейка не была полностью готова к эксплуатации. Даже не смотря на этот факт, немцы пустили по линии первые грузовые составы.

Наступление войск Юго-Западного и Воронежского фронтов в среднем течении Дона началось утром 16 декабря 1942 года. В тот же день последний раз по узкоколейной дороге немецкий «конвой» перевёз на станцию у хутора Чумачёвка 200 тонн груза. А уже вечером итальянские железнодорожники, оставив на месте оборудование и инструменты, приказом командующего 35-м армейским корпусом были направлены в район села Красногоровка. Где две роты железнодорожников придавались в качестве пехоты 2-му батальону 79-го полка дивизии «Pasubio».

С 17 по 19 декабря продолжались упорные бои к югу и юго-востоку от Красногоровки. Не имея боевого опыта и понеся большие потери, железнодорожники 10-го батальона в составе окружённой итало-немецкой группировки стали отходить на юг к сёлам Мёдово и Каразеево.

По всей линии узкоколейной железной дороги от Шелестовки до Липчанки оставалась лишь небольшая охрана, да та и разбежалась при виде возникших «ниоткуда» советских танков, прорвавшихся в тылы 8-й итальянской армии.

Танкисты советского 18-го танкового корпуса, следуя от совхоза № 106 (хутор Варваровка) через ферму № 3, село Криницу, хутор Хлебный в район станицы Мешковской, освободили из лагеря 106-го совхоза более 500 советских военнопленных.[5]

Освобождённые из неволи, кто был в силах держать в руках оружие, вливались в состав танкового десанта, громили отходящие колонны немцев и итальянцев. Ненависть к врагу придавала силы бывшим подневольным рабочим узкоколейки.

К началу января 1943 года боевые действия отодвинулись от границ Богучарского и Радченского районов Воронежской области. Только в районе гартмашевского аэродрома, в нескольких километрах к северо-западу от трассы узкоколейной дороги, ещё сражались в окружении немецкие части. Бои за аэродром продолжались до середины января 1943 года.

А оставшуюся в целости и сохранности узкоколейную ветку № 1 на всём её протяжении «по крышу» замело почти двухметровым слоем снега. Зимы в те годы, по воспоминаниям очевидцев, были очень снежные.

Часть 1-ю читайте по ссылке

О сохранении памяти. Часть 2-я.

Немного о бенефициарах всей этой истории: оказалось, что просторное помещение «Зала боевой славы» передали Петропавловскому районному отделению Воронежской областной организации «Всероссийского общества инвалидов». Которое победило в конкурсе Президентских грантов со своим проектом «Виртуальный концертный зал для Островка надежды». Как было указано авторами проекта «ВКЗ» в своей заявке, поданной еще 12 марта 2021г.: «…Помещение для Виртуального концертного зала в длительную аренду предоставляет администрация Петропавловского муниципального района в здании Краеведческого экспозиционно-выставочного отдела МКУ «Культурно-досуговый центр ПМР», где есть подходящая просторная комната…». И конечно же, никто из администрации ПМР не соизволил поставить об этом в известность тех, кто занимался «Залом боевой славы», строя планы по развитию своего детища…  

Источник: сайт Президентских грантов

Отмечу, что автор этих строк, как и все нормальные люди, выступает за то, чтобы  в нашей стране действительно делалось что-то полезное и нужное  для инвалидов и маломобильных граждан, тем более в сельской местности. Прекрасно всем известно, что такие граждане вынуждены выживать, и лишены всего того, чем могут пользоваться обычные люди. Конечно же, приветствуются реальные дела и настоящая, еще раз подчеркну, НАСТОЯЩАЯ (!), а не для «галочки», помощь инвалидам. 

Много о чём можно рассказать об этой не очень красивой истории. К примеру о том, что автором проекта «Виртуального концертного зала» является … жена высокопоставленного петропавловского чиновника из районной администрации. И конечно же, вопрос выделения «подходящей просторной комнаты» под проект «кого надо» был оперативно решён…

А нашего друга и коллегу, не побоявшегося выступить в защиту «Зала боевой славы» и обратившегося к главе администрации ПМР, в наших худших традициях вынудили написать заявление по собственному желанию, обильно при этом полив грязью… Кто же у нас в стране любит критику (я имею в виду руководителей любого ранга)? И в отместку, при разборке оборудования (стеллажи, полочки, витрины) «Зала боевой славы» их «демонтировали» таким образом, чтобы в дальнейшем невозможно было восстановить. Это - чтобы не выступали!

30 сентября 2021 года «Виртуальный концертный зал» в Петропавловке был торжественно открыт. Присутствовал на церемонии и глава ПМР Шевченко Юрий Петрович. Было сказано множество дежурных речей, которые обычно и говорят на таких мероприятиях. Есть и видеоотчет местных телевизионщиков. Так вот, глава районной администрации Шевченко в своей речи прямо высказался о не слишком радужных перспективах музейного дела в подопечном ему муниципальном образовании: «… И ещё, я хотел бы сказать о музеях. Сегодня, знаете, много различных краеведческих музеев. Их можно посмотреть в Богучаре, можно посмотреть в Воробьёвке, в Калаче, в соседних районах, в Верхнем Мамоне и так далее…». Звучит, как приговор музейному делу в Петропавловском районе.

Далее глава произнес нечто, далекое от понимания: «Но ни один из них не похвастается «Виртуальным залом», ни один не похвастается будущими грантами, которые мы будем реализовывать…». Странно слышать такое из уст главы района. Который, получается, самолично отказал соседним районам в праве на получение грантов, а том числе и Президентских.  Наверное, глава района будет удивлен, но не должны музеи хвастаться "Виртуальными концертными  залами"! Это не их, скажем так, поле деятельности.

Теперь расскажу, почему проект «ВКЗ», ради которого и уничтожили прекрасный «Зал боевой славы», сделан для пресловутой «галочки», а также - для удовлетворения чьих-то не очень здоровых амбиций.

Во-первых, вряд ли найдутся в Петропавловском районе хотя бы несколько инвалидов (не из руководящей верхушки местного филиала общества инвалидов), которые реально побывали на мероприятиях в открывшемся «Виртуальном концертном зале». Причина - не только в захлестнувшей наш регион очередной волне коронавируса. Дело в том, что инвалиды (к примеру, колясочники), даже если захотят, просто не смогут попасть в здание «Краеведческого экспозиционно-выставочного отдела». Обратите внимание на эти ступени центрального входа! Не каждый здоровый человек сможет по ним подняться, без риска для своего здоровья… Что тогда можно говорить, к примеру, об инвалидах…

Ступени центрального входа в здание "ВКЗ". Фото из открытых источников.

Наверное, почти полумиллиона рублей софинансирования (на сумму гранта было приобретено оборудование «Виртуального зала») не хватило на устройство приличного крыльца и пандуса для инвалидов, ради кого, собственно, и открывался «ВКЗ». Возникает вопрос: для кого всё это сделано? Ради чего показательно (!!!) уничтожили «Зал боевой славы»? Ответы на эти вопросы от руководства Петропавловского района мы вряд ли услышим…

Кстати, согласно статьи 15 Федерального закона от 24.11.1995 № 181-ФЗ «О социальной защите инвалидов в РФ», «…органы местного самоуправления (в сфере установленных полномочий), организации независимо от их организационно-правовых форм обеспечивают инвалидам (включая инвалидов, использующих кресла-коляски и собак-проводников): условия для беспрепятственного доступа к объектам социальной, инженерной и транспортной инфраструктур (жилым, общественным и производственным зданиям, строениям и сооружениям, включая те, в которых расположены физкультурно-спортивные организации, организации культуры и другие организации), к местам отдыха и к предоставляемым в них услугам…».

А в случае необеспечения этих требований - предусмотрена и административная ответственность!

Вот что говорится об этом в Кодексе об административных правонарушениях (КОАП РФ, статья 9.13):

Уклонение от исполнения требований к обеспечению доступности для инвалидов объектов социальной, инженерной и транспортной инфраструктур и предоставляемых услуг -

влечет наложение административного штрафа на должностных лиц в размере от двух тысяч до трех тысяч рублей; на юридических лиц - от двадцати тысяч до тридцати тысяч рублей…

А мероприятия-то проводят… Но как их проводят? А вот так: в дни проведения мероприятий в этот «Виртуальный концертный зал» буквально сгонялись бюджетники – сотрудники учреждений культуры Петропавловского района. Тут же делаются несколько фотографий присутствующих «зрителей». Понятно дело, это всё - только для красивой картинки, для отчёта в «Фонд Президентских грантов»  (что особо и не скрывается) и той самой пресловутой «галочки». Грустно, что при этом вводится в заблуждение «Фонд Президентских грантов»…, и значит, Президент России.

Так кто же виноват во всей этой истории?

Большая часть вины лежит на местных руководителях: главе администрации ПМР, руководителе отдела культуры ПМР, руководительнице МКУ «Культурно-досуговый центр ПМР». Которая попала в этот список за то, что даже не пыталась отстоять «Зал боевой славы».

Ведь можно же было найти такое решение, которое бы устроило всех! И «ВКЗ» куда-нибудь бы пристроили, и сохранили бы военную экспозицию, а человек (которого «ушли» указанные выше руководители), и который вкладывал в неё свою душу, продолжал бы работать бы на благо района.

Ну, и мы все, жители Петропавловского и не только, районов Воронежской области, тоже виноваты! За то что мы молчим, боимся, и этим своим равнодушием именно мы и позволяем, чтобы вытирались ноги о память о Великой Отечественной войне...

«Колхозники и трудящиеся Радченского района стонут под игом фашистских оккупантов и не дождутся дня их освобождения»: докладная записка партизан-коммунистов Воронежскому обкому ВКП(б)

16 октября 1942 г.

Секретно

Воронежскому обкому ВКП(б)

Докладная записка

30 августа 1942 г[ода] мы, группа партизан-коммунистов – Попов А.Г. (редактор Радченской районной газеты), Лазарев П.Г. (механик Липчанской МТС) и Глухов (пред[седатель] колхоза «Заветы Ленина») получили задание Радченского РК ВКП(б) перейти линию вражеской обороны, и, с разведывательной целью, проникнуть в глубь своего р[айо]на.

В ночь на 31 августа командование 408 пех[отного] полка переправила нас на правый берег Дона. Маскируясь и переползая, мы в первую же ночь миновали линию вражеской обороны и стеною, бурьянами, по оврагам и балкам, минуя дороги, стали пробираться вглубь р[айо]на.

Первое, что поразило нас – это гнетущая тишина на некогда радостной и цветущей земле. Нигде ни звука, ни голосов. Поля мертвы. Колхозники из придонских сел – [хутора] Оголева, Монастырщина, Пасека, 1-е и 2-е Белые Горки изгнаны немецкими оккупантами вглубь р[айо]на. Часть из них поселилась у родных и знакомых, часть по лесам и оврагам, в наскоро вырытых землянках.

Первый свой день в тылу врага мы провели в посевах проса монастырщинских колхозов, недалеко от вражеской батареи, за наблюдением передвижения сил противника и работой батареи. Второй день – в лесу около хут[ора] Новый быт. О расположении сил врага, огневых средств и складов, по прибытии из разведки, донесли командование полка. Сведения наши оказались для командования весьма ценными.

Дойдя до леса Мышкино, через знакомую Глухова, живущую на кордоне, Дусю (фамилию, которая не упомним) вызвали в лес для Глухова, Денисова, плесновского старосту (кандидат в чл[ены] ВКП(б), работавший ранее агентом в уполнаркомзаге[I]). Последний явился с лесником Фроловым, принес нам продукты и табаку, и проинформировал о положении дел в р[айо]не. Денисов просил нас в случае освобождения р[айо]на защитить его, так как он, по его словам, работает по принуждению, готовит к побегу группу военнопленных красноармейцев. Наше же личное мнение о Денисове сложилось такое, что он не совсем надежный человек, пришел к нам лишь потому, что Глухов – его родственник. Денисову немцы разрешили выписать свою семью, находящуюся, кажется, в Таганроге[II], где он работал до приезда в Радченск[ое].

Во время нашего пребывания в р[айо]не хлеб на полях в основном был убран и заскирдован силами военнопленных кр[асноармей]цев и поголовной мобилизацией населения. Обмолоченный хлеб немцы вывозят, забирают так же они хлеб у колхозников. Скот колхозов, оставшийся не эвакуированный, угнан. Забран так же скот у колхозников. Тракторы Липчанской МТС разбросаны по полям и оврагам (в [cелах] Криница, Медово и т[ак] д[алее]). Большинство из них поломано.

Немцы беззастенчиво грабят р[айо]н и население. Был издан приказ о немедленной сдаче населением теплых вещей – за не сдачу которых расстрел и порка. Во время прохождения фашистских войск, солдаты забирали все хорошие вещи у населения и тут же отправляли их в посылках в Германию.

В хут[оре] Перекрестове немцы забрали у колхозника Жилякова 5 цент[неров] меду, у Чернышевой Раисы 5 цент[нера] пшеницы. Сидя в лесу около хут[ора], мы видели сами, как итальянский комендант села Н[ово]-Никольское бил палкой колхозницу Павлову лишь за то, что она ему насыпала мелкой картошки.

В р[айо]не царит террор. По приказу немецкой комендатуры в 7 час[ов] вечера всем жителям запрещается выходить на улицу и открывать кому бы то не было дверь. За нарушение – расстрел. В селе Каразеево убит, не успевший выехать аптекарь Марк Львович Ильин, на кордоне Мышкино изнасилована П-ва Ек[атерина]. Это только часть немногочисленных фактов, известных нам.

Из всех немногочисленных встреч с местным населением самое хорошие впечатление у нас осталось о жительнице кордона леса Мышкино Дусе, фамилия которой, к сожалению, осталась не известной. Презирая опасность, она 3 суток носила нам в лес пищу, приносила информацию, по интересующим нас вопросам.

Возмутительный случай предательства нас произошел в хут[оре] Лиман старостой Г. Г. работал бригадиром тракторного отряда Липчанской МТС, и мы решили зайти к нему, как к надежному человеку. Часа в 2 ночи, числа 10-12 сентября мы постучали к нему в квартиру, не зная, что он староста. Но Г. не открыл нам, а узнав, по голосу механика Лазарева, утром заявил в комендатуру, после чего по р[айо]ну была устроена фашистами облава. Об этом сказал нам, оставшийся там коммунист Мамченко, к которому мы заходили по пути из р[айо]на. Обыск был и у Мамченко.

Колхозники и трудящиеся Радченского р[айо]на стонут под игом фашистских оккупантов и не дождутся дня их освобождения.

В ночь на 18 сент[ября] мы снова перешли линии вражеской обороны, не замеченные никем, и после двухсуточного пребывания на правом берегу Дона в ожидании переплавы с нашего берега, я, Попов, переплыл Дон и перевез на челноке Лазарева. Глухов остался в тылу врага, по его словам, заготовлял продукты, хотя ему такого задания не было.

Попов

Лазарев

16.11.1942 г.

ГАОПИ  ВО. Ф. 3478. Оп. 1. Д. 13. Л. 122-123 об. Подлинник. Рукопись.

Отгремели залпы салюта Победы 9 мая 2021 года. Минуло уже 80 лет с начала ВОВ советского народа против гитлеровской Германии. Страна отметила День памяти и скорби. Два ключевых слова-память и скорбь. Помнить и скорбеть о павших, отдавших самое дорогое, что у них было - жизнь. На алтарь Победы принесены миллионы и миллионы человеческих жизней. Многое делается у нас в районе чтобы помнили о тех, кто отдал свои жизни за счастливое будущее последующих поколений. Многое...,но не все. Эта фотография сделана на краю населенного пункта с. Касьяновка, в пойме реки напротив Сидоровой кручи или Сидорова оврага. На ней видна сгнившая ограда и еле заметная потемневшая от времени звезда. Под этой звездой лежат безымянные солдаты расстрелянные в июле 1942 года немецкими оккупантами. По утверждениям местных жителей в советское время школьники ухаживали за могилой, а после захоронение было заброшено, заросло травой и деревьями. И лежат там никому не нужные красноармейцы и ждут, что кто-то когда-то вспомнит и о них. Боюсь могут и не дождаться, потому как мало кто из жителей села помнит об этой безымянной могиле. Пройдет еще несколько десятков лет и от могилы не останется и следа. А хотелось, чтобы помнили. Хотелось, чтобы лозунг "Никто не забыт и ничто не забыто" был не только лозунгом , а соответствовал своей сущности и не было бы на нашей земле забытых и заброшенных могил.

Узкоколейка. Дороги, которые они не выбирали...

Передо мной акт комиссии по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков в лагере для военнопленных на территории Меловского района Ворошиловградской области от 7 августа 1943 года. Во время оккупации в хуторах Петровском и Диброво Троицкого сельсовета 11 августа 1942 года немцы организовали лагерь военнопленных, в котором находились около 3000 человек. Комендантом этого лагеря был немецкий офицер Франц Пабш. С началом строительства первых километров узкоколейной дороги № 1 узники лагеря стали использоваться немцами на самых тяжёлых работах.

Из свидетельских показаний граждан Троицкого сельсовета: «…Все 3000 человек были размещены в двух сараях для скота, находились они [сараи] в исключительно грязном состоянии: не были очищены от навоза, без какого-либо сооружения и даже без соломы. Военнопленные, таким образом, находились в исключительно антисанитарных условиях.

Площадь лагеря была огорожена колючей проволокой высотой 3 метра. Лагерь охранялся немецкими полицейскими и изменниками Родины [...] Для «провинившихся» военнопленных была построена и огорожена колючей проволокой специальная клетка размером 4 кв. метра, высотой до 1 метра.

Военнопленных в этом лагере кормили один раз в сутки, причем редким несолёным супом из сои и часто из необрушенного проса. Имелись случаи, когда военнопленные подвергались жестоким избиениям за то, что хотели получить лишнюю порцию.

По распоряжению командования лагеря, в частности Франца Пабша, все военнопленные немецкой охраной были раздеты и разуты, а вместо одежды были одеты в лохмотья, причем обувь совершенно не выдавалась. Пленные были, по существу, голые и босые.

Большое стремление колхозников помочь в одежде и питании пленным немецкой охраной категорически запрещалось. Несмотря на запрещения, рискуя своей жизнью, колхозники все же оказывали помощь в питании, одежде, обуви. Путём опроса комиссией установлено, что колхозница Павленко Харитина Анисимовна наварила ведро картофеля, взяла булку хлеба и понесла военнопленным. При передаче была обстреляна полицией, в результате чего [из числа военнопленных] было убито 2 человека и 3 ранено.

Изморенных голодом военнопленных заставляли работать по 15-16 часов в сутки непосильной физической работой по строительству дороги от разъезда Шелестовки до города Богучара. На этих работах военнопленные использовались как тягловая сила. Заставляли по 3 км носить на плечах непосильные для человека сырые бревна; тот, кто обессиливал, подвергался жестокому избиению прикладами и палками и в бессознательном состоянии сажался в клетку-карцер. В таком состоянии находились военнопленные в карцере без пищи и воды по 2-3 суток и снова избивались, как только приходили в сознание.

В связи с отсутствием питания и питьевой воды, непосильным физическим трудом и грубыми издевательствами смертность среди военнопленных с каждым днём увеличивалась. Из показаний граждан местного населения военнопленные были похожи на скелеты и шатались от дуновения ветра. При переходе на работу военнопленные вопреки всем «правилам» бросали местным гражданам котелки и записки, в которых просили помощи в питании и мести за их издевательства.

Из опроса очевидцев комиссия установила, что по распоряжению коменданта лагеря Пабша ослабевших от голода и избиения, тяжелого физического труда военнопленных убивали и даже закапывали в специально приготовленные ямы живыми. Фактом этого может служить такой случай.

17 сентября 1942 г. был вынесен утром на носилках военнопленный и брошен в приготовленную яму, а полицейский сходил за другим. Первый военнопленный с трудом поднялся на ноги и ушел снова в лагерь, а те, которые не могли подняться из ямы, зарывались живыми.

29 августа при переходе с работы в лагерь один военнопленный был убит полицейским за то, что сорвал кочан кукурузы на огороде колхозника Вараки Мирона Сергеевича. После чего этот военнопленный был отнесен за ноги в ров и лежал там до освобождения нашей местности войсками Красной Армии. Похороны убитых военнопленных строго запрещались. С наступлением холодов и дождливой погоды среди военнопленных появились массовые случаи заболеваний цингой. Смертность ежедневно доходила до 50 человек.

Комиссия установила, что ко дню освобождения временно оккупированной территории Троицкого сельсовета войсками Красной Армии - 19 декабря 1942 г. - из 3000 человек военнопленных оставались живыми только 1800 человек, а остальные 1200 человек немецко-фашистскими оккупантами были зверски замучены, убиты и частично закопаны живыми.

В связи с быстрым наступлением Красной Армии комендант лагеря успел вывезти военнопленных только 1550 человек, 250 человек с помощью колхозников и другого местного населения были освобождены и спасены. После выздоровления эти 250 человек военнопленных были призваны в ряды Красной Армии.

Комиссия с участием колхозников, рабочих и служащих Троицкого сельсовета Меловского района Ворошиловградской области считает полностью установленным, что в немецко-фашистском лагере, находившемся на территории Троицкого сельсовета, из 3000 человек военнопленных замучены, убиты и живыми закопаны в ямы 1200 человек. Виновниками в кровавом, чудовищном издевательстве являются немецко-фашистское командование, персонально: комендант лагеря Франц Пабш и полицейские - изменники Родины - Лукьяненко Яков, Дзыга Ярослав, Коровин Иван, Крылов Владимир, Курченко Виктор и ряд других.

В чем и подписали настоящий акт: Медведев (председатель), члены комиссии: Лымар, Павленко, Рубан, Янголенко, Рубан, Резник, Назаренко, Карась, Назаренко, Монзюк, Кулеев, Авдеев…».[1]

Страшные, очень страшные факты открывались после освобождения от оккупации. Вдумайтесь в эти цифры: около 1200 человек погибли при строительстве первых километров узкоколейной дороги № 1. Дороги «на костях», каждый километр которой полит кровью советских людей.

Даже немцы признавали факты ужасного продовольственного обеспечения военнопленных. Так, штаб 6-го железнодорожно-сапёрного батальона вермахта (Eis.-Pi.Reg.6) в донесении от 17 сентября 1942 года сообщал: «В результате плохих условий обеспечения едой и совершенно недостаточным обслуживанием военнопленных их работоспособность настолько неудовлетворительна, что составляет от 1/4 до 1/6 от нормальной. Для ускорения укладки насыпи в связи с этим просьба разрешить снизить ширину полосы для укладки деревянных шпал с 3 м. до 2,6 м.».[2]

Как видим, улучшать продовольственное обеспечение советских военнопленных и условия их содержания оккупанты не собирались.

С наступлением холодов положение советских военнопленных ещё более ухудшилось. Свидетельством тому выдержка из вечернего сообщения Совинформбюро от 26 декабря 1942 года: «…Группа командиров Н-ской части и жители хутора Глухмановский[3] Ростовской области составили акт, в котором говорится: «После освобождения от немецких оккупантов хутора Глухмановский мы обнаружили 24 советских военнопленных. Они жили в холодном сарае, огороженном колючей проволокой.

Все пленные были в грязных лохмотьях, у многих не оказалось никакой обуви, и почти все были обморожены. Большинство были больны и не могли встать. В сарае вместе с больными лежали два трупа красноармейцев, умерших от голода. Немцы заставляли попавших к ним в плен бойцов работать на строительстве узкоколейной дороги по 16-18 часов в сутки. Пленных зверски избивали, а обессилевших расстреливали». Акт подписали: капитан Владимирский, капитан Жильников, военврач 3 ранга Куринов, старший сержант Шейкин, колхозник Гроховатский и другие».

Строительство трёх узкоколейных дорог продвигалось очень медленно. Графики и сроки выполнения работ не соблюдались. Немцы списывали задержку вначале на нехватку военнопленных, потом на снижение их «работоспособности», на явный и тайный саботаж мобилизованного на работу местного населения.

Большая смертность среди военнопленных немецкое командование не заботила. Так, в сентябре 1942 года командование железнодорожными войсками группы армий «Б» запросило дополнительно ещё 6000 военнопленных на … расчистку снежных заносов на линиях. По 2000 человек на каждую из трёх узкоколейных линий.[4] Дожил ли хоть кто-то из этих людей до зимы?

Факты бесчеловечного отношения к советским военнопленным на строительстве узкоколейкой дороги № 3 стали известны после освобождения правобережья Дона. Из «Протокола опроса свидетелей, составленный 25 июня 1943 г. уполномоченным по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников». Опрошены свидетели, проживающие в хуторе Ново-Максимовский Нижне-Чирского района Сталинградской области.

«Леонова А.Т.: Немецкие конвоиры, а также солдаты и офицеры немецкой восстановительной части убивали бойцов и командиров РККА, а трупы их бросали в ямы. Военнопленным отпускали по 100-150 граммов гнилого зерна один раз в сутки в сыром виде, не выдавая соли и воды, от чего человек 30-35 умерли. Остальных военнопленных заставляли работать на оборонительных работах. Лиц, не могущих выполнять тяжёлых физических работ, избивали. Это происходило в августе-сентябре месяце 1942 года.

Пискова М.Г.: В конце августа месяца 1942 г. немецкие изверги при этапировании морили военнопленных красноармейцев голодом, то есть совершенно ничего не давали в пищу. А когда я и другие женщины нашего хутора пытались оказать им помощь в питании, то немцы нас избивали, а красноармейцев и командиров РККА, получивших от нас продукты питания, расстреливали на месте. Я лично видела, как расстреляли военнопленных бойцов и командиров РККА, человек 25-30.

Чулканова Е.И.: Немецкие солдаты и офицеры, работавшие в ноябре месяце 1942 г. на железной дороге, избивали военнопленных красноармейцев и гражданское население, мобилизованное на работу по восстановлению железной дороги, за то, что они не могли нести непосильного физического труда.

Беликов Л.М.: Видел лично, как избивали немцы военнопленных бойцов и командиров Красной Армии. Я знаю 60 человек военнопленных, которых расстреляли после мучительных истязаний. Военнопленных держали под открытым небом, в поле, и в пищу они получали рожь или просо по 100-150 гр. в сыром виде».[5]

После таких фактов уже не могут восприниматься всерьёз «крокодильи слёзы» упоминаемого ранее немецкого офицера Карла Зандера, который сожалел, что военнопленные не в полной мере оказывали «содействие» немецким железнодорожным частям: «…Надо заметить, что участие военнопленных могло быть куда больше, если бы ситуация с питанием и здоровьем военнопленных не была катастрофической. Только по прибытии врачей части со своим медицинским персоналом удалось организовать медицинскую помощь военнопленным…».[6]

Через год после описываемых событий – в августе-сентябре 1943 года – бывший обер-квартирмейстер 6-й немецкой армии Вернер фон Куновски, являвшийся одним из инициаторов строительства сети узкоколейных железных дорог в донской излучине, на допросе давал такие показания советскому следователю: «...Я лично, так же как и начальник штаба 6-й германской армии генерал-лейтенант Шмидт, как и другие германские офицеры, относился к советским военнопленным, как к людям неполноценным…».[7]

Попав со штабом 6-й армии в советский плен в последние дни Сталинградского «котла», фон Куновски вместе с тремя немецкими офицерами (Керпертом, Лянгхельдом и Медером) был приговорён советским судом к высшей мере наказания за злодеяния, совершённые в пересыльном лагере военнопленных (дулаге) № 205 под Сталинградом.

Генерал-лейтенант Курт фон Остеррайх, осенью 1942 года руководивший отделом по делам военнопленных при штабе армейской группы «Б» и на чьей совести тысячи жизней советских военнопленных, строивших узкоколейные железные дороги осенью 1942 года, на допросе в 1945 году сообщал: «В октябре 1942 года, во время посещения дулага в районе Чир комендант лагеря доложил мне, что в течение только одной недели им было умерщвлено при помощи яда 30-40 истощенных и больных советских военнопленных. В других лагерях не способных к труду русских военнопленных просто расстреливали.

Так, например, во время посещения летом 1942 года дулага № 125 в городе Миллерово, комендант лагеря на мой вопрос о том, как он поступает с нетрудоспособными русскими военнопленными, доложил, что в течение последних 8-ми дней им было расстреляно по указанным выше мотивам около 400 русских военнопленных…».[8]

Курт фон Остеррайх умер в советском плену в 1949 году.

К концу октября 1942 года стальные трассы-змеи узкоколеек медленно-медленно «ползли» к фронту, к передовым немецким, итальянским и румынским позициям на правом берегу Дона. Следом за головами этих гигантских, пожирающих всё на своём пути «монстров», двигались и лагеря советских военнопленных – подневольных рабочих.

Из кантемировского лагеря немцы гнали по большаку в район строительства всё новые колонны пленных. Как вспоминал Александр Свиридович Воронцов из хутора Неледов Плесновского сельского совета: «Когда очередная колонна пленных подходила к хутору, моя мать вместе с другими женщинами выносила хлеб, сухари, воду и молоко на большак, по которому немцы гнали наших пленных. Немцы почти никогда не подпускали женщин к пленным красноармейцам, поэтому хлеб, пирожки, сухари приходилось бросать им в руки, а то и под ноги, а с водой и молоком хуже было: через конвоиров передать – так они сами со смехом выпьют. Приходилось подбегать между конвоирами и на бегу совать в руки пленным крынки и кружки, рискуя получить удар прикладом».

Подтверждено документально и воспоминаниями очевидцев, что на территории тогдашнего Радченского района Воронежской области размещались три лагеря военнопленных: в совхозе № 106 (ныне хутор Варваровка), совхозе «Первомайский» (село Лебединка) и в районе не существующего степного хутора Фридрих Энгельс.

В совхозе «Первомайский» советских военнопленных, строивших узкоколейную железную дорогу, содержали в коровниках. Один из совхозных базов был кирпичным, другой - деревянным. Территорию лагеря немцы обнесли колючей проволокой. В охране были местные полицаи, с особой жестокостью издевавшиеся над пленниками. Те ходили в лохмотьях, которые и одеждой-то не назовёшь. А когда наступили холода, положение военнопленных, и так плачевное, стало просто невыносимым. Умерших от холода, голода, ужасных условий содержания хоронили в силосной яме недалеко от лагеря.

Из воспоминаний жительницы села Лебединка Раисы Дмитриевны Матюниной, опубликованных в 1995 году в Богучарской районной газете «Сельская новь»: «В селе был лагерь для наших военнопленных. Они строили узкоколейку до села Гартмашевка Кантемировского района. Жители Лебединки подкармливали их, чем могли. Немцы в определённых пределах позволяли это делать. Находились пленные за «колючкой». Близко подходить к ним жителям не разрешали, избивали жестоко каждого, кто пытался нарушить запрет. Вот и приходилось бросать продукты издали.

Не у каждого хватало сил добросить хлеб или картошку за проволоку. Наблюдая такую картину, немцы веселились, а люди плакали. Ведь у каждого на фронте были близкие. Да и отрывали от себя ради солдат кусок не лишний...».[9]

В книге С. Аброськина «Зверства фашистов в Воронежской области», изданной в 1943 году, сообщается, что в лагере совхоза «Первомайский» находилось до полутора тысяч человек. К осени 1942 года оккупанты под предлогом сбора для военнопленных обуви и одежды установили принудительную развёрстку среди населения. Так, все рабочие и служащие совхоза «Первомайский», в семьях которых имелись призванные в ряды Красной Армии, были занесены полицией в особые списки. Всем им предлагалось сдать в комендатуру тёплые вещи «для военнопленных». Собранные таким образом одежда и обувь были вывезены из совхоза, и заключённым из вещей ничего не передали.[10]

К сожалению, почти ничего неизвестно о советских военнопленных - строителях дороги «на костях». В лагерях недалеко от фронта немцы не вели учёта военнопленных. Для нацистов сотней «унтерменшей» больше, сотней меньше – бессловесная рабочая сила.

Из числа погибших узников лагеря совхоза «Первомайский» удалось установить только одного человека. 28 ноября 1942 года был до смерти избит охранниками лагеря и умер от побоев пленный красноармеец Иван Степанович Любаков, 1902 года рождения, уроженец деревни Рыбинка Ольховского района Сталинградской области.

Вместе с ним в лагере находился и его родной брат Фёдор, которому удалось выжить и вернуться из плена домой. Воевали братья в 1123-м стрелковом полку 335-й стрелковой дивизии, вместе попали в плен под Миллерово 13 июля 1942 года. От Фёдора Любакова и стало известно о месте гибели его брата Ивана.[11]

Осенью 1942 года военнопленных из хутора Фридрих Энгельс (там находился один из лагерей) перевели в пустующие коровники 106-го совхоза. Недалеко от базов и проходила узкоколейная ветка. До хутора Чумачёвка (конечной станции) оставалось всего несколько километров.

Территорию коровника немцы обнесли колючей проволокой. Пленные спали на голой земле, лишь изредка им бросали солому. Женщины из 106-го совхоза, у которых мужья, братья и сыновья воевали на фронте, пытались подойти поближе к лагерю – а вдруг там томится родной человек? Видя наших пленных, изможденных непосильной работой и тяжелыми условиями, женщины несли к ограждению лагеря еду. Бросали пленным через «колючку» варёную картошку, серый хлеб, который заворачивали в тряпочку. Охранники отгоняли плачущих женщин от лагеря.

По воспоминаниям жителей хутора Чумачёвка, одному из пленных удалось-таки ночью убежать из этого лагеря. Пленный был уроженцем села Твердохлебовка Богучарского района, хорошо знал здешние места. Это и помогло ему добраться к родному дому. Голодный и измученный пленник постучался в самую крайнюю хату хутора Чумачёвка. В хатёнке жила многодетная семья Локтевых. Хозяин Иосиф Антонович Локтев ушёл на фронт, и не давал о себе знать с весны 1942 года. Его жена Дарья Егоровна впустила беглеца, накормила, чем Бог послал.

В спешке перекусив, пленный пошел на совхоз № 397 (ныне село Травкино Богучарского района), дальше полями на Загребайловку и Твердохлебовку. Дома у него были жена и двое деток. Оставаться в родном доме было нельзя, и беглец, переодевшись в гражданское, ушёл пробираться к линии фронта. Ему удалось переплыть через Дон к своим. Вернулся с фронта он в 1945

году, сильно израненный. Потому и прожил недолго, умер он в 1953 году. К сожалению, остаётся неизвестной фамилия этого солдата.

В Государственном архиве Волгоградской области хранится уникальный документ – «Дневник Телешева Н.Ф.».[12] Ввели этот документ в научный оборот в 2015 году не исследователи с историками, как можно было предположить, а обычные школьники из города-героя Волгограда: Артур Чилингаров и Ирина Корнеева. Вместе со своим наставником – учителем истории и естествознания МОУ «Средняя школа № 129 Советского района Волгограда» Натальей Александровной Карюкиной, ребята участвовали в общероссийском школьном конкурсе «Человек в истории. Россия - ХХ век». Итогом участия в конкурсе стал материал-исследование «И напоследок попросил не осуждать…»[13] о фронтовой судьбе уроженца хутора Вертячий Сталинградской области Николая Телешева.

В начале августа 1942 года 19-летний сержант 1105-го артиллерийского полка Резерва Главного Командования (РГК) 62-й армии Николай Фёдорович Телешев оказался в немецком плену. Его полк попал в окружение на западном берегу Дона недалеко от города Калач-на-Дону – совсем рядом от родных мест Николая. Согласно донесению о потерях 62-й армии сержант Николай Фёдорович Телешев пропал без вести 7 августа 1942 года в районе балки Силкина Калачевского района Сталинградской области.

Более пяти месяцев Николай находился в плену: чудом сумел выжить в страшной «Миллеровской яме», в лагере военнопленных в Кантемировке, в других подобных лагерях на юге Воронежской и севере Ростовской областей - названий и номеров этих лагерей Николай Телешев просто не мог знать и запомнить. Вместе с товарищами по несчастью - голодный, почти без одежды, избиваемый охранниками - с киркой в руках строил узкоколейную железную дорогу для нужд немецких и итальянских оккупантов.

Воспоминания Телешева о пребывании в плену очень тяжело читать - становится понятно, через какие испытания пришлось пройти тем, кто осенью и зимой 1942 года тянул узкоколейные ветки к донским берегам. Это первые встретившиеся воспоминания непосредственного участника строительства полевых железных дорог в большой излучине Дона.

В конце августа 1942 года Николай Телешев со своим земляком Василием Ивановым (В.И.), в числе других военнопленных был направлен из миллеровского дулага № 125 на станцию Кантемировка.

 Позднее Николай написал в своём дневнике: «И там был лагерь такой же, только народу меньше, и кушать давали побольше. А что давали? Дохлые лошади привозились в лагерь, где заставляли обдирать и варить в общем котле, а совместно с водой варили сою. И здесь палочная дисциплина. Не обидно было, когда бьёт немец, но когда наш брат проберётся в полицаи, на кухню поваром или дровопалом, и начинает кричать, бить, это значит, выслуживает себе чин. Кто они такие? Украинцы, грузины, узбеки, татары и другие национальности. Были и русские, но, сколько я прошел лагерей, встречались очень мало. Жизнь протекала так же, как и в миллеровском лагере. [...] Вот однажды стали отбирать 100 человек в отправку, неизвестно куда, где попали и мы с В.И., а как попали? Очень просто. Получили ударов по 10 от полицая и попали». Как оказалось - к итальянцам.

В 30-ти километрах от Кантемировки военнопленные под конвоем в течение двух недель «ходили на работу в поле убирать хлеб». По воспоминаниям Телешева, кормили их итальянцы хорошо. «Пойдёшь работать на дорогу - там всегда конвоиры - итальянские солдаты наказывали жителям, что бы несли нам кушать, что можно, даже иной раз сами пойдут по хатам и говорят: «Матка, давай комарадам мончарэ».[14] Работа у итальянцев продолжалась до 15 сентября 1942 года, когда всех пленных вернули в кантемировский лагерь. Где жизнь началась опять немецкая – голодная и палочная.

27 сентября 1942 года почти всех военнопленных кантемировского лагеря направили на строительство узкоколейной железной дороги № 1. Николай Телешев вспоминал о девяти лагерях по всей линии узкоколейной ветки. В каждом лагере – по 400-500 военнопленных. Николай прошёл несколько лагерей, в одном из которых он совсем ослаб и попал в лазарет.

Впоследствии Телешев вспоминал о своём «лечении»: «Что такое лазарет? По-русски – это вроде санчасти. Хорошего там ничего мы не видели, только не ходили на работу. Помощи никакой не давали. Если пойдешь к врачу, а врач русский, из нашего брата, то он тебя изобьёт и проводит на работу. А какой из меня работник, когда я оправлялся под себя и ничего не чувствовал. Был декабрь месяц 1942 года. Морозы доходили до 30 градусов, а я раздетый. [...] Не проходило ни одного часа, чтобы я не плакал. А почему? Потому что с вечеру ляжешь с другом спать вместе, а утром он уже мёртв и его как собаку раздевают и бросают в общую яму».

Чувствуя, что силы уже на исходе, Николай Телешев с товарищем попытались ночью убежать из лагеря. Но были пойманы полицаями, сильно избиты и возвращены в лагерь. Им повезло, что их не убили. Как молодого русского пленного, который попытался убежать за пару дней до этого. Беглеца поймали охранники, привели в лагерь, раздели догола на сильном морозе и стали поливать холодной водой. При этом его жестоко избивали, и к вечеру он скончался.

Обратимся к дневнику Николая Телешева: «Снова мы стали видеть эту муку. Заедают нас вши, морят голодом, немцы бьют, продавшиеся немцам бьют, на работе не стой, а кушать, кушать не дают. Что делать?

В одно утро рано нас подняли на работу. А как делают подъём? Приходят полицейские - человека четыре, с хорошими дубинами, становятся у ворот. Два человека заходят в дверь, противоположные другим дверям, и начинают без одного слова бить как баранов спящих нас.

Все с испугом вскакиваем и в другие двери, как стадо овец, спешим выскочить, а в этих дверях стоят ещё два полицая и бьют нас с криками: «Русь, быстрей выскакивай». [...] В этот день большинство не могли встать на ноги, потому что вчера был сильный дождь, а мы раздетые, голодные работали, не выпрямляя спины и не бросая кирки из рук с утра до вечера. А если станешь отдохнуть, то подбегает наша продажная шкура и бьёт прикладом по спине.

И вот в этот день, промерзшие и вымокшие до нитки, мы легли спать в холодном сарае, было это дело в декабре месяце 1942 года. Утром ударил мороз, и на нас всё замёрзло. Не могли большинство, в том числе и я, встать на ноги. Встанешь только тогда, когда ухватишься за столб или сарай, то есть за стенку, но идти всё равно никто не мог. А полицаи всё равно бьют и кричат: «Русь, быстрей!» На карачках лезем, а всё же выходим. Такая жизнь продолжалась у нас еще с полмесяца. Мы стали видеть свои самолёты, прилетающие на задания. Сколько было слёз от радости, по-моему, каждый по ведру выпустил.

Все оживились. А может быть, останемся живыми? Каждый об этом молил Бога…».

 В один из декабрьских дней советская авиация совершила налёт на немецкие склады, которые находились неподалёку от лагеря строителей узкоколейки. Николай хотел, чтобы авиабомба попала в их барак, и пленные бы разбежались, или их мучения прекратились. Но ни одна не попала.

С началом декабрьского наступления Красной Армии на Среднем Дону немцы стали перевозить военнопленных в хутор Диброво. Как вспоминал Телешев: «Утром немцы нас подняли, опять таким подъёмом, и погнали назад. Повели нас к узкоколейной железной дороге, посадили в вагоны, и в час по чайной ложке мы стали двигаться назад. Вагоны-то без крыш, окон, сквозняку полно. Привезли нас в самый последний лагерь, где я получил шомпольные удары, и выгрузили».

В лагерном бараке Телешев потерял сознание. Это его и спасло: немцы посчитали Николая мёртвым. В дневнике он так описал день своего освобождения из плена: «Просыпаюсь утром, почти никого нет, одни больные и мёртвые кругом меня лежат, а по рассказам оставшихся здесь, остальных в 12 часов ночи угнали немцы. Выхожу я на улицу. День был солнечный и морозный. А по селу ходят наши освободители - воины РККА, движутся наши регулярные части Красной Армии. [...] Какая была радость, сколько пролито радостных слёз, в общем, свою радость я не могу описать. Я остался жив, и снова пойду на защиту своей любимой Родины и буду мстить за все свои муки, за все издевательства, за всё разрушенное немцами в нашей стране».

После длительного лечения в госпитале города Калач Воронежской области Николай Фёдорович Телешев был направлен в действующую армию. Он прошёл всю войну, награждён медалями «За отвагу», «За боевые заслуги», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.». В 1985 году к юбилею Победы получил Орден Отечественной войны 2-й степени.

О сохранении памяти. Часть 1-я

Наверное, все слышали, что для чиновника, даже самого высокого ранга, означает выражение «утрата доверия». Тем более, если такая нелицеприятная оценка выражена высшим должностным лицом государства - Президентом. Что следует за этим? Увольнение сего «утратившего доверие» чиновника с должности – это в самом лучшем случае.

Зачастую, истинные причины такой «утраты доверия» остаются неизвестными широкой аудитории. Можно предположить, что одной из причин является откровенное манкирование указаниями и предписаниями Президента.

Всем известно, как В.В. Путин, сын фронтовика, относится к вопросу сохранения памяти о Великой Отечественной войне.  Именно по инициативе нашего Президента делается много хорошего в этом направлении.

Не один раз Президент подчеркивал роль музеев (и подобных им учреждений) в сохранении памяти о Великой Отечественной войне.

Приведу небольшой отрывок из выступления В.В. Путина на заседании Оргкомитета «Победа» в 2018 году. Слова эти не потеряли своей актуальности и сейчас.

«Огромная роль в деле сохранения памяти о Великой Отечественной [войне] принадлежит музеям. В последние годы наметилась позитивная тенденция: люди идут в музеи не только приобщиться к истории, а предложить свою помощь в создании выставок, в реставрации экспонатов, ремонте.

Особые слова благодарности волонтёрам легендарного музея авиации в Монино, которые восстанавливают уникальные образцы техники, а также поисковикам, которые взяли шефство над военными музеями в регионах Российской Федерации.

Руководству музеев надо активно поддерживать такие инициативы. Они касаются нашей общей истории, общей памяти, и чем больше людей напрямую участвуют в её сохранении, тем она крепче.

Это вне всяких сомнений! И тем меньше шансов у тех, кто желает её оболгать или переиначить!»

Источник: http://www.kremlin.ru/events/councils/59388/work

Предельно чётко и ясно сказано Президентом о необходимости властей всех уровней поддерживать такие музейные (и подобные им) учреждения.

А если власти на местах не считают важной задачей всемерную поддержку такого рода музеев, а то еще хуже – ликвидируют их, прикрываясь словами, к примеру,  об оптимизации расходов, то такие руководители на местах, получается, откровенно пренебрегают указаниями Президента страны.

А чем чревато такое пренебрежение  - сказано выше…

В сентябре 2021 года в районном центре Воронежской области - селе Петропавловка - фактически была ликвидирована экспозиция, посвященная подвигу советского народа в Великой Отечественной войне.

В здании «Краеведческого экспозиционно-выставочного отдела» находился «Зал боевой славы», над которым взяли шефство поисковики из отряда «Память» - Геннадий Шкурин и Александр Галютин. Поисковики предоставляли экспонаты, совместно с сотрудниками выставочного отдела проводили различные мероприятия. Экспозиция пользовалась интересом жителей и гостей Петропавловского района.

Таким был "Зал боевой славы"... На нижнем фото - макет фронтовой землянки.

О том, что в помещении «Зала боевой славы» планируется размещение «Виртуального концертного зала», стало известно от жителей Петропавловского района. А сотрудники выставочного отдела узнали о незавидной судьбе своего детища, когда в помещение «Зала боевой славы» стали завозить оборудование «Виртуального концертного зала». А вскоре начался демонтаж экспозиции «Зала боевой славы».

Автор этих строк, узнав о ситуации, направил через интернет-приемную личное обращение к Главе администрации Петропавловского района Ю.П. Шевченко – попросил его сделать все возможное для сохранения «Зала боевой славы» и всей его экспозиции, так как «Зал» выполняет благородную миссию сохранения памяти о Великой Отечественной войне!

Через некоторое время мною был получен ответ за подписью заместителя главы администрации Л.Л. Нестеренко. В ответе сообщалось, что для «Зала боевой славы» предоставлено  другое, более просторное помещение в том же здании. А вопрос пополнения экспонатами будет приоритетным для сотрудников МКУ «Культурно-досуговый центр ПМР». В ведении этого учреждения и находится «Краеведческий экспозиционно-выставочный отдел».

Соответствует ли полученный ответ действительности? 

А положение дел с "военной" экспозицией следующее: оказывается, большая часть экспозиции Петропавловского "Зала боевой славы" была предоставлена жителями района "во временное пользование" по "Актам принятие на хранение".

Дарители экспонатов, узнав о том, что вместо "Зала боевой славы" в помещении теперь разместили "Виртуальный концертный зал", и опасаясь за судьбу переданных экспонатов, поспешили их забрать. То есть, фактически экспозиция перестала существовать... 

Наверное, это в худших наших традициях: чтобы создать одно, мы до основания разрушаем другое!!!

В любом случае, на сайте отряда мы будет информировать об этой ситуации.

Так что, продолжение последует...

Светлой памяти Евгения Павловича Романова (1955 - 2021)

Прерванный полёт

Кто-то высмотрел плод, что неспел, неспел,
Потрусили за ствол — он упал, упал…
Вот вам песня о том, кто не спел, не спел
И, что голос имел, не узнал, не узнал.

Может, были с судьбой нелады, нелады
И со случаем плохи дела, дела —
А тугая струна на лады, на лады
С незаметным изъяном легла.

Он начал робко — с ноты «до»,
Но не допел её, не до…

Не дозвучал его аккорд, аккорд
И никого не вдохновил.
Собака лаяла, а кот
Мышей ловил…

Смешно, не правда ли, смешно! Смешно!
А он шутил — недошутил,
Недораспробовал вино
И даже недопригубил.

Он пока лишь затеивал спор, спор,
Неуверенно и не спеша, не спеша.
Словно капельки пота из пор, из пор,
Из-под кожи сочилась душа, душа.

Только начал дуэль на ковре, на ковре,
Еле-еле, едва приступил,
Лишь чуть-чуть осмотрелся в игре,
И судья ещё счёт не открыл.

Он знать хотел всё от и до,
Но не добрался он, не до…

Ни до догадки, ни до дна, до дна,
Не докопался до глубин
И ту, которая ОДНА,
Недолюбил, недолюбил, недолюбил, недолюбил!

Смешно, не правда ли, смешно, смешно…
А он шутил — недошутил?
Осталось недорешено
Всё то, что он недорешил.

Ни единою буквой не лгу, не лгу,
Он был чистого слога слуга, слуга.
Он писал ей стихи на снегу, на снегу —
К сожалению, тают снега, снега.

Но тогда ещё был снегопад, снегопад
И свобода писать на снегу —
И большие снежинки, и град
Он губами хватал на бегу.

Но к ней в серебряном ландо
Он не добрался и не до…

Не добежал бегун-беглец, беглец,
Не долетел, не доскакал,
А звёздный знак его Телец
Холодный Млечный Путь лакал.

Смешно, не правда ли, смешно, смешно,
Когда секунд недостаёт, —
Недостающее звено
И недолёт, и недолёт, и недолёт, и недолёт?!

Смешно, не правда ли? Ну вот!
И вам смешно, и даже мне.
Конь на скаку и птица влёт —
По чьей вине, по чьей вине, по чьей вине?

В.С. Высоцкий, 1973г.

«Проложить и построить!»

В июле 1942 года передовые танковые и моторизированные дивизии вермахта продвигались вглубь большой излучины Дона. Серьёзного сопротивления немцы не встречали. В письме домой генерал 6-й армии Карл Штрекер описывал бескрайние русские степные просторы как «океан, способный поглотить любого, кто осмелится войти в него»[1]. 6-я немецкая полевая армия двигалась навстречу своей судьбе – в небытие.

 В 18 часов 20 минут 17 июля штаб 6-й армии даёт промежуточную сводку в штаб группы армий «Б»: «17.7. армия не имела значительных боестолкновений. Объединенные в передовые отряды подвижные подразделения 100-й егерской и 113-й пехотной дивизий 8-го армейского корпуса в районе Боковской установили связь с оставшимися частями 29-й моторизованной дивизии. Проведённая разведка в направлении Горбатова и Криушинского по долине Криуши установила отсутствие неприятеля. 100-я егерская дивизия передовыми частями прошла Мешков, 113-я пехотная на марше через Боковскую, передовой полк достиг Архиповского. 79-я пехотная дивизия, находящаяся за ними вдоль берега Дона, обнаружила противника на южном берегу Дона у Вёшенской. Противник организует плацдарм…»[2]. После «зачистки» правобережья Дона немецким дивизиям предписывалось двигаться на юго-восток – в большую излучину Дона.

29-й армейский корпус вермахта находился штабом в селе Шуриновка в 30 километрах от Богучара. Две пехотные дивизии корпуса (376-я и 305-я) занимали позиции на участке Дерезовка - Филоново – Богучар. Согласно приказу эти дивизии заменялись 384-й пехотной дивизией. И уже вечером 17 июля два полка 305-й пехотной дивизии находились на марше в направлении села Радченское.

Советского контрудара во фланг наступающей 6-й армии на участке Новая Калитва – Стоговской немцы не ожидали. Согласно сводке 8-го армейского корпуса, перед ними был слабый противник[3]. И действительно, сил для такого контрудара «под дых» наступающей на Сталинград группировки вермахта у дивизий советской 63-й Армии просто не было.

Успешно проходящее летнее наступление выявило для немецкого командования и целый ряд проблем: это и увеличивающаяся с каждым днём растянутость коммуникаций, и плохо развитая сеть дорог с твёрдым покрытием в большой излучине Дона, а также практически полное отсутствие железных дорог – всё это не позволяло оккупантам осуществлять своевременную подпитку своих передовых частей.

Танковая и механизированная немецкая армада, рвущаяся к Сталинграду, требовала ежедневно тонны и тонны горючего. Но тыловые части и армейские склады безнадёжно отставали от графика наступления дивизий группы армий «Б».

Первоначально немецкое командование планировало перевести армейские склады из Беловодска в район деревни Голая Кантемировского района. Но на совещании, проведённом 17 июля с командирами подразделений, обер-квартирмейстер 6-й армии майор Вернер фон Куновски сообщил, что армейские склады в Голой оборудоваться не будут, поскольку расстояние до передовых частей значительно увеличилось[4]. Местом расположения армейских складов была выбрана станица Мешковская. А в станице Боковской было приказано разместить новые склады для обеспечения дивизий, наступающих в восточном направлении.

В связи с этим фон Куновски доложил командованию армии свои предложения по организации и обустройству армейских путей снабжения. Служба тыла 6-й немецкой армии была наиболее заинтересована в строительстве, ремонте и укреплении следующих дорог:

a) Беловодск - Дёгтево - Нижний Астахов - Боковская;

б) Беловодск - Баранниковка - Волошино - Миллерово - Нижний Астахов - Боковская. Эти дороги должны быть в кратчайшие сроки подготовлены к эксплуатации»[5]. Как видим, о строительстве узкоколейных железных дорог немецкое командование речи пока не вело.

Немцы в большой излучине Дона. Лето 1942 года.

Снабжение немецких частей, оставляемых на правом берегу Дона для осуществления только «охранных» задач, не требовало строительства железных дорог.

Все усилия и внимание командования группы армий «Б» занимал Сталинград. Снабжение всем необходимым наступающей на город немецкой группировки должен был обеспечить ввод в эксплуатацию железнодорожных веток широкой колеи: Лиски – Миллерово – Лихая, и главной ветки Лихая – Морозовская - Сталинград.

А пока немецкое командование наладило снабжение своих передовых частей по воздуху. Фон Куновски 26 июля в дневнике службы тыла 6-й армии сообщает: «Русское сопротивление значительно усилилось, ведутся танковые атаки. Большой расход боеприпасов, требуется увеличение снабжения. По воздуху было отправлено 20 загруженных самолётов с топливом и 12 с боеприпасами для 16-й танковой дивизии (западнее Суханова в долине реки Лиска) и 16-й моторизованной дивизии (4 км юго-восточнее Липо-Логовского). Русское сопротивление в большой излучине Дона значительно усиливается, русские получают подкрепления, в том числе танки, с восточного берега. Расход боеприпасов сильно возрос…».

Но это не самая важная запись в дневнике. Читаем далее: «…В ближайшее время ожидается прибытие итальянского экспедиционного корпуса, который будет занимать участок фронта между Серафимовичем и Павловском. Проведено совещание по вопросам его транспортировки туда. Итальянский участок будет снабжаться со складов в Россоши, Мешковской и Боковской...» [6].

Итальянский диктатор Бенито Муссолини боялся опоздать, как ему казалось, к окончательному «дележу пирога». Но теплолюбивых сыновей Италии, прибывающих в зону боёв, немецкое командование планировало определить на вспомогательных участках, выполняя директиву Гитлера № 41 от 5 апреля 1942 года. Согласно которой, «для занятия позиций на этом растянутом по р. Дон фронте, который будет постоянно увеличиваться по мере развертывания операций, будут в первую очередь выделяться соединения союзников с тем, чтобы использовать немецкие войска для создания мощного барьера между Орлом и р. Дон, а также на Сталинградском перешейке. Отдельные высвободившиеся немецкие дивизии должны быть сосредоточены в качестве подвижного резерва за линией фронта на р. Дон. Союзные войска должны распределяться по нашим позициям с таким расчетом, чтобы на наиболее северных участках располагались венгры, затем итальянцы, а дальше всего на юго-восток - румыны»[7]. Немецкий генеральный штаб, зная о непростых исторических взаимоотношениях между венграми и румынами, сознательно «разделял» их итальянцами.

Вспомогательными станциями выгрузки для прибывающих частей 8-й итальянской армии стали Россошь, Кантемировка и Чертково, а станция Миллерово - главным местом выгрузки для тылового командования группы армий «Б» и для 6-й полевой армии. В Миллерово итальянцы заняли под свои склады все помещения железнодорожной станции, чем вызвали неудовольствие союзников. Позднее немцы постарались «замять» этот инцидент.

Прибывавшие на Дон румынские и итальянские войска занимали позиции на «флангах» Сталинграда. Как и в первоначальных директивах Гитлера, так и в последующей директиве «О продолжении операции «Брауншвейг» № 45 от 23 июля 1942 года, не предусматривалось проведение активных наступательных операций силами союзников Германии.

Их задача была в другом: организовать прочную оборону по правому берегу реки Дон и готовиться к зимовке. Альпийский корпус итальянцев планировали передать наступавшей на Кавказ группе армий «А».

В начале августа 1942 года немецким инженерным частям удалось ввести в эксплуатацию железнодорожную ветку от станции Лихая до станции Чир, что к западу от Сталинграда, и вечером 6 августа в Тацинскую прибыли первые железнодорожные составы с горючим для наступающих дивизий вермахта.

Именно железнодорожная ветка Лихая – Морозовская – Чир (за отсутствием других железных дорог в большой излучине Дона) должна была обеспечить бесперебойную подпитку немецкого наступления на Сталинград, а также снабжение прибывающих войск союзников Германии. Планировали немцы использовать и ветку Юго-Восточной железной дороги (ЮВЖД) Евдаково – Миллерово – Лихая.

Командование группы армий «Б», получив директиву Гитлера об организации прочной обороны на Дону, понимало, что вскоре неизбежно возникнут проблемы со снабжением румынских и итальянских частей, занимающих оборону на правом берегу Дона. Расстояние от передовых донских позиций итальянцев и румын до ближайших железнодорожных станций выгрузки, а это - Миллерово, Морозовская, Обливская и Чир - составляло от 80 до 150 километров. Через два, три месяца неизбежно начнётся осенняя распутица, затем придёт русская зима. А что это такое, немцы уже узнали.

В ходе военной компании на Восточном фронте, столкнувшись с неизбежной проблемой бездорожья, немецкие инженерные и железнодорожные части прокладывали дороги самостоятельно. Для организации транспортного обеспечения чаще всего строились железные дороги узкой колеи – фельдбаны (feldbahnen), то есть полевые дороги. Такие узкоколейки немцы строили в болотистых и лесистых местностях северо-западной России.

Да и недостатка в рабочей силе немцы не испытывали - самые тяжёлые работы при строительстве узкоколеек ложились на плечи советских военнопленных и местного населения. Опыт такого строительства немецкое командование решило перенести из новгородских лесов и болот в южнорусские степи, на берега Дона.

Для начала сообщу немного информации о структуре железнодорожных войск вермахта к началу осени 1942 года. Военные железнодорожники (Eisenbahnpioniertruppe) подчинялись командованию военно-железнодорожных войск (Kommandeur der Eisenbahntruppen) на уровне армии (Kodeis), группы армий (Grukodeis), командующему железнодорожными войсками в ОКХ[8] (Befehlshaber der Eisenbahntruppen beim OKH, Bedeis) и, наконец, начальнику военно-транспортной службы вермахта, генералу Рудольфу Герке (Rudolf Gercke, Chef des Transportwesens).

Решение о строительстве сети узкоколейных железных дорог в большой излучине Дона принималось непосредственно генералом Герке секретным приказом № 03951/42. Завертелись «колёса» немецкой бюрократической машины.

Во исполнение указания начальника военно-транспортной службы вермахта нижестоящей инстанцией (Bedeis) был издан ряд документов, в частности приказ № №320/42, устанавливающий общие вопросы организации строительства трёх больших узкоколейных железных дорог к западу от Дона.

На уровне командования железнодорожных войск 6-й армии (Kodeis 6) были определены и отмечены на штабных картах планируемые трассы узкоколейных дорог № 1, № 2 и № 3 с лаконичным приказом от 4 августа 1942 года: проложить и построить![9]

План расположения трёх узкоколейных железных дорог в излучине Дона западнее Сталинграда, составленный 514-м полком железнодорожных путей сообщения специального назначения вермахта 11 августа 1942 года. Источник: Alfred B. Gottwaldt, Heeresfeldbahnen. Stuttgart, 1998.

Согласно приказу все три железнодорожные линии имели предназначение в снабжении стоящих на донском фронте частей немецкой 6-й армии и подчиненных ей румынских и итальянских частей. Кроме того, эти железные дороги должны были соединить район к западу от Дона в единую транспортную сеть. В соответствии с приказом планировалось следующее расположение узкоколейных железных дорог общей протяженностью более 500 километров:

Feldbahn I. От станции Шелестовка железной дороги Лиски - Лихая в восточном направлении до конечной станции хутор Латышевский, с ответвлением от села Анно-Ребриково до села Радченское[10].

Feldbahn II. От станции Обливская железной дороги Лихая – Сталинград на север по берегам рек Чир и Цуцкан до района хутора Карасёв с ответвлениями на Криушинский, Блинов и Верхняя Царицынская.

Feldbahn III. Эту ближайшую к району Сталинграда дорогу планировали проложить в общем северном направлении от станции Чир железнодорожной ветки Лихая - Сталинград по восточному берегу реки Лиска до района Венцы с ответвлениями на Вралёв, Дальний-Перекопский, Радионов и Лапушинский.

В приказе командующего железнодорожными войсками 6-й армии (Kodeis 6) от 4 августа 1942 года было указано, что начать строительство узкоколейных дорог необходимо до начала сезона дождей. Другим условием начала работ являлось полное восстановление железной дороги Валуйки - Кондрашевская - Миллерово - Лихая. По ней немецкое командование планировало перебросить из северо-западных районов Советского Союза специальные инженерные, сапёрные и железнодорожные части в район большой излучины Дона. Юго-Восточная железная дорога была перерезана советскими войсками у города Свобода (ныне Лиски) Воронежской области, в полной мере оккупанты использовать её не могли.

Для строительства и обслуживания полевых узкоколейных железных дорог № 1, № 2 и № 3 командующим железнодорожными войсками в ОКХ (Bedeis) были выпущены указания. Приведу только самые важные.

Подъёмы на участках не должны превышать 5%, только в порядке исключения они могли достигать 15% - поэтому и прокладывались трассы узкоколеек немецкими инженерами по водоразделам рек, по имеющимся шоссейным и грунтовым дорогам. Так, при строительстве узкоколейки № 1 немцы воспользовались старинным трактом «на Казанку» - на границе Ростовской и Воронежской областей.

Согласно немецкому стандарту ширина железнодорожной колеи должна была составлять 600 мм (60 см). Ширина же земляного полотна при одноколейной прокладке - 3 метра, а при двухколейной - 6 метров.

Исходя из общей численности пришедших на Дон немецких войск и их союзников, пропускная способность грузовых станций должна быть не менее 400 тонн в сутки, позже планировалось довести её до 800 тонн. Расстояние между станциями должно составлять 4 - 5 км, а при больших подъёмах 2,5 - 3,5 км. Проблемы с водоснабжением немцы планировали решить путём устройства через каждые 35 км пути водонасосных станций. Местность не была богата естественными водоёмами, потому добывать воду должны были специальные роты водных станций и бурильные части вермахта. Планировалась установка электростанций (каждые 50 км) и телефонизация железнодорожных станций.

Чтобы у читателей не возникла иллюзия благостной картины принесения «благ цивилизации в варварскую страну», приведу некоторые из документов немецких «цивилизаторов».

Ещё до начала строительства командование группы армий «Б» 12 августа 1942 года дало следующее указание:

«Для строительства линий узкоколейных дорог II и III на участке 6-й армии необходимо оставить в расположении армии 13000 военнопленных (из вновь поступивших) в пересыльных лагерях (дулагах) и армейских пунктах сбора военнопленных. Затем предоставить их для строительства.

Среди военнопленных в первую очередь выявить: железнодорожных сапёров и строителей, работников железной дороги, землекопов, строительных рабочих, слесарей, кузнецов, столяров и механиков, а также иных ремёсел.

Среди отобранных не должно быть: военнопленных тюркских национальностей, а также нефтяников, шахтёров, танкистов и механиков танков, работников оборонной индустрии.

«Миллеровская яма» (Dulag 125). 13.08.1942г. Источник: http://www.bild.bundesarchiv.de

Поставлять только здоровых, сильных, работоспособных военнопленных!

Все иные военнопленные (включая национальные и профессиональные группы) подлежат, по покрытию необходимого для работы числа, быстрому отправлению в тыловые стационарные концентрационные лагеря (шталаги) и тыловые пересыльные лагеря (дулаги)»[11].

14 августа 1942 года штаб 6-й армий «озаботился» вопросом организации лагерей для оставляемых на строительство военнопленных. В приказе говорилось: «При организации мест размещения учесть, что военнопленные должны будут много недель работать в одном месте для нужд немецкого вермахта. Это означает, что необходимо организовать укрытое от дождей и мороза место их пребывания и ночёвки.

Обеспечение питанием организовать на месте. Дополнительный паёк для тяжёлых работ разрешен командованием группы армий «Б». Перед руководителями по обеспечению продовольствием дулагов ставится задача уже сейчас начать сбор обеспечения для планируемого при строительстве числа военнопленных и местного населения (конные повозки). Немедленно начать поставку и сборку точек приготовления еды.

Армия исходит из того, что в связи с начавшейся подготовкой строительство узкоколеек будет окончено до начала сезона бездорожья осенью, и узкоколейные дороги будут введены в эксплуатацию до начала зимы»[12].

Сложно сейчас сказать о точном количестве советских военнопленных, оставленных немецким командованием для строительства узкоколеек в излучине Дона. По воспоминаниям немецкого офицера 502-го железнодорожного батальона (Feldbahn-Battaillon 502) Карла Зандера, в середине ноября 1942 года в строительстве только одной узкоколейной ветки от станции Обливская (Feldbahn II) участвовали около 9000 советских военнопленных.

В первой половине дня 13 августа 1942 года на совещании у начальника штаба 6-й армии генерала Артура Шмидта собрались высокие армейские чины: первый заместитель обер-квартирмейстера, начальник железнодорожного сообщения, командующий железнодорожных войск. Решался вопрос начала строительства узкоколейных дорог[13].

И уже 15 августа командование железнодорожными войсками 6-й армии (Kodeis 6) приказало начать строительство ветки узкоколейки от станции Чир на север, поскольку она была ближе всего к Сталинграду. К этому времени немецкие войска вышли к Дону на участке Нижне-Чирская – Калач - Голубинская.

Согласно приказу: «Строительство узкоколейной дороги III по сообщениям 6-й армии срочно необходимо… Длина участка узкоколейки I примерно совпадает с длиной линии III. В связи с этим части, получившие задание строительства линии I, переходят на строительство линии III. Трассировку и начало работ максимально ускорить, используя все возможные средства»[14].

На этот момент все три узкоколейные дороги существуют только на бумаге. 16 августа штаб группы армий «Б» сообщает: «Можно рассчитывать на начало строительных работ на линии № 1 (от станции Шелестовка) и № 2 (от станции Обливская) с 1 сентября 1942 года». 21 августа 1942 года окончательная разведка территорий была окончена.

Когда начали строить узкоколейную ветку № 1 (от Шелестовки к селу Радченское) - точно неизвестно. Немецкий исследователь Йенс Фриз указывает датой начала строительства 2 сентября 1942 года[15].

Секта

Толковый словарь русского языка Ожегова даёт несколько определений понятию секта. Среди которых есть и такое: секта – это группа лиц, замкнувшихся в своих мелких, узких интересах. А нетерпимость к другому мнению является одним из её основных признаков. К чему я все это сообщаю?

Автор этих строк был забанен за несколько постов в одной из групп социальной сети «ВКонтакте». Совершенно этим фактом я не расстроен. Но обо всём по порядку.

Впервые о такой группе в соцсети «ВКонтакте» я узнал где-то около полугода назад. О себе они заявили как о людях, интересующихся исключительно военной реконструкцией времен 2-й мировой войны. И только итальянской тематикой. О себе они написали так: «Группа ВИК "Forza Italia!". Военно-историческая реконструкция итальянской милиции (MVSN) 63' CC.NN. Legione "Tagliamento", экспедиционного корпуса в России 1941-1943гг., а также подразделений итальянской армии периода 1936-45гг.».

ВИК – расшифровывается, как военно-исторический клуб. Кто входил в легион «Тальяменто» в годы 2-й мировой войны, уверен, объяснять не нужно. Ну, такой у людей странный интерес…

Но если бы только интерес создателей этой группы и заканчивался только военной реконструкцией, обсуждением формы и вооружения итальянцев! Но нет! Я приведу несколько примеров той откровенно чуждой россиянам идеологии, которую, прикрываясь интересом к военной реконструкции, пропагандируют создатели этой группы.

Уверен, что руководят группой и формируют ее идеологию «товарищи» из стран ближнего зарубежья. К примеру, некий Д. Тарас из Минска, позволивший откровенное оскорбление в мой адрес.

В «ленте» этой группы «Forza Italia!»» (в переводе – Вперёд, Италия!) идет откровенное обеление итальянских оккупантов, их воспевание и героизация. Хотя некоторые личности мне с пеной у рта доказывали, что это не так.

Подобных постов, восхваляющихе "подвиги" оккупантов на русской земле, в ленте этой группы множество.

Хорошо хоть не «Майн Кампф»

В ленте сознательно не показывают лица участников сего «торжественного» мероприятия. Значит, мероприятие-то с «душком». На фото (если судить по подписи) незаконная установка и открытие памятного знака у бывшего хутора Зеленый Яр Россошанского района. Обратите внимание на то, что размещено на памятном знаке. Я так понимаю,  россошанским властям одного "памятника" мало! Установка любого памятного знака на территории муниципального образования в нашей области в обязательном порядке должна проведена в соответствии с утвержденным в этом муниципалитете "Положении об установке памятных знаков...". В котором прописаны все этапы: от подачи заявки, обоснования установки, и должно быть согласовано решение об установке.  

Уверен, что у многих участников группы интерес начинался действительно с военных реконструкций, но потом этот интерес был сознательно направлен «идеологами» в другую сторону. Любой адекватный комментарий или пост в ленте группы, ставящий под сомнение "геройство" итальянских оккупантов на русской земле, и их так называемую «гуманность», буквально "заклевывается" налетающими «идеологами».

Наблюдая со стороны за «движухой» в этой группе, стал свидетелем того, как за отстаивание своего мнения о недопустимости героизации оккупантов был забанен в группе один мой знакомый, кстати, житель города Россошь. А сколько на него вылилось грязи! Одним словом – эта группа самая настоящая секта с нетерпимостью к иному мнению!

8 мая 2021 года в ленте группы был выложен пост. В нём опять «прошлись» по забаненному жителю Россоши (а что, он же не может ответить в группе), ну, а главной идеей поста было утверждение, что никакого реваншизма и героизации оккупантов со стороны приезжающих к нам итальянцев нет и в помине!

После чего я выложил в ленте группы фото из россошанского детского сада и информацию о том, что в этом городе проходили «Бессмертные фашистские полки» с демонстрацией боевых наград подразделений альпийского корпуса и его солдат и офицеров. Что это, если не героизация оккупантов в чистом виде?

Что же было дальше? «Персонажей» этой группы от предоставленных фактов реально стало корёжить! Началась истерика! Полились оскорбления в мой адрес. Далее я был «оперативно» забанен в этой группе с формулировкой «за разжигание межнациональной ненависти».

После чего они сразу выложили пост с поздравлением с Днём Победы, но почти в 12 часов ночи 9 мая! Но это поздравление выглядит кощунственным в этой группе, которая в открытую героизирует оккупантов.

Вывод из всей этой некрасивой истории такой. Нет ничего противозаконного в интересе к военной реконструкции, в конце концов, это дело каждого. Но когда начинается откровенное воспевание оккупантов, прикрываемое красивыми речами о толерантности – то в нашей стране это недопустимо!

Что же в итоге? Среди подписчиков группы есть и жители нашей области. Вопрос к ним – стоит ли пачкаться? А реконструкторам из ВИК "Forza Italia!" хочу пожелать успехов в проведении исключительно тематических мероприятий… А что касается воспевания «героических» оккупантов, то пусть создатели этой группы подумают, что бы сказали об этом их деды и прадеды…

P.S. Представители ВИК "Forza Italia!", оказывается, частые гости на воронежской земле. Участвуют в различных мероприятиях как в самом областном центре, так и в районах. В Россошанском – реконструируют «героическое» отступление частей альпийского корпуса. В Воронеже – участвуют в реконструкции боёв за Воронеж. Хотя каким боком итальянцы к боям за Воронеж – непонятно.

P.P.S. Для итальянских пользователей нашего сайта. Информация о ситуации в Россоши и свое видение этой ситуации автор этих строк размещает не для разжигания вражды между двумя нашими народами. Цель публикации – это борьба с переписыванием истории, борьба с теми, кто стал, если называть вещи своими именами, коллаборантами сегодняшнего дня.

Что касается моего резкого неприятия факта демонстрации на мероприятиях в России медалей на штандарте Национальной ассоциации альпийцев, то это реакция любого нормального человека, уважающего историю собственной страны.

Представьте, если бы в ваших итальянских городах стали публично демонстрировать награды нацистов, тех кто убивал итальянцев во Львове, на островах Кефалония (Cephallonia) и Кос (Kos), в Кастории (Северная Греция)? Как бы Вы отнеслись, если бы по Риму торжественно пронесли награды бывшего капрала вермахта Альфреда Шторка (Alfred Stork), заочно приговоренного итальянским судом к пожизненному заключению за организацию массовой казни 117 итальянских офицеров на греческом острове Кефалония, которая произошла 24 сентября 1943г.? Так, что реакция россиян Вам должна быть понятной…

Сегодня день траура, день скорби, день памяти…

День траура каждого, чьи отцы и деды отдали жизнь под Москвой, Сталинградом, Прагой, Берлином… Кто умирал от голода в Ленинграде, кто лил кровь на Мамаевом кургане, кто стоял до последней капли крови в Бресте, кто сражался за Одессу, кто лег на Курской дуге, кто встретил последний час на Одере… Кто замучен в застенках Бухенвальда, кто умер под пытками, кто ушел в лес партизаном и погиб, уничтожая фашистов… Кто забыв о детстве и юности посмертно заслужили звания Героев Советского Союза… Кто шел в последний таран… Кто вытаскивал раненных с поля боя и прикрывал их своим телом… Кто готовил снаряды для фронта… Кто 9 мая 1945 года плакал от счастья, услышав по радио долгожданную весть о Победе…

Информация к размышлению.

…Глумление, издевательство над памятью – это подлость

(из статьи В.В. Путина «75 лет Великой Победы:

общая ответственность перед историей и будущим»,

опубликованной 19.06.2020 на интернет-сайте Президента РФ).

Можете себе представить, что в стране, победившей в самой кровопролитной войне в истории, в стране, для миллионов граждан которой память о войне является священной, позволяют открыто чествовать захватчиков и оккупантов, тех, кто без малого 80 лет назад пришёл  убивать наших дедов и прадедов? Я не мог себе такого представить и в страшном сне… К сожалению, такое происходило и происходит в небольшом провинциальном российском городе.

Немного предыстории: начну с того, что в годы Великой Отечественной войны Россошанский район Воронежской области (в его современных границах) был временно оккупирован немецкими и итальянскими войсками. А в районном центре - городе Россошь, располагался штаб оккупационного альпийского корпуса 8-й итальянской армии.

В январе 1943 года в ходе проведения Острогожско-Россошанской наступательной операции оккупанты были изгнаны Красной Армией с Воронежской земли. Части итальянского альпийского корпуса попали в окружение на правом берегу Дона, и с боями пытались прорваться на запад. 26 января 1943 года в бою у села Николаевка нынешней Белгородской области небольшому числу итальянских войск удалось вырваться из окружения. Но огромные потери в ходе боёв на Дону вынудили Италию вскоре закончить войну на «русском фронте». Бесславный «крестовый поход» на Восток стоил итальянскому диктатору Бенито Муссолини власти, а впоследствии, и жизни.

Прошли годы… В конце 1980-х – начале 1990-х итальянцы «вернулись» в Россошь. Вначале это были небольшие группы туристов, в числе которых были и непосредственные участники «русского похода». А затем и целые делегации. Как говорили тогда итальянцы: мы приехали почтить память своих погибших, и, главное, извиниться за всё то горе, которое принесли их предки жителям Россошанского района во время оккупации. И действительно, тогда эти слова были искренними. В руководство «Ассоциации альпийских стрелков» (ANA), которая стала инициатором строительства в Россоши детского сада, в то время входили и участники бесславного похода в Россию, они знали и помнили, что такое война и какие страдания оккупанты принесли русскому народу.

Жители Россоши приняли в дар от итальянцев как знак покаяния прекрасный детский сад «Улыбка». Его строили волонтеры со всей Италии, как раз на том месте, где в годы войны находился штаб оккупационного альпийского корпуса. В 1993 году детский сад «Улыбка» был торжественно открыт. С тех пор итальянцы стали частыми гостями на берегах Дона…

Прошло 10 лет с момента открытия детского сада. В руководство «Ассоциации альпийских стрелков» пришли другие люди (лично не ощутившие, что такое ужас войны), и официальная риторика итальянцев стала меняться. О покаянии уже не говорилось. А говорилось совсем об ином: оказалось, что во время войны в СССР высокогуманные итальянские герои… без ненависти в сердце с честью исполняли свой долг.

И что же стало итогом всего этого? И почему значительная доля вины в том тогдашних (!) руководителей города Россошь и Россошанского района Воронежской области?

А о них ниже:

Тех людей, которые во время войны сотрудничают с врагом, — их, как известно, называли всегда и везде коллаборационистами. Но тех, кто сегодня соглашаются с инициаторами переписи истории, вполне можно назвать коллаборационистами сегодняшнего дня (из выступления В.В. Путина во время всероссийского открытого видеоурока, посвященного 75-летию Великой Победы).  

При поддержке и непосредственном участии руководителей города Россошь и Россошанского района в 2003 году в самом центре города (напротив детского сада «Улыбка») был торжественно открыт памятник в форме узнаваемой шляпы альпийского стрелка с пером. На церемонии местные чиновники стояли у памятника, вытянувшись «во фрунт». На открытие памятника прибыла многочисленная делегация альпийских стрелков, памятник освятил итальянский капеллан, по Россоши прошли альпийские стрелки с развернутыми знаменами под звуки военного оркестра из Италии. Местные жители были, мягко выражаясь, в шоке и недоумении от увиденного... 

Руководство г.Россошь и Россошанского района на торжественной церемонии открытия памятного знака.   Россошь, 2003 год.

Зато местные руководители (и члены их семей) с того времени стали гостями Италии и её курортов (конечно же, за счет принимающей стороны). «Дружба» была, так сказать, закреплена…

Лабаро - главный штандарт «Ассоциации альпийских стрелков» -  под звуки военного оркестра проносится по улице города Россошь. 2003г.

Через некоторое время стало известно (причем, от самих итальянцев), что в постамент памятника были тайно замурованы останки итальянских солдат, найденные на местах боев к югу от Россоши.

К тому времени среди жителей города Россошь вызрело понимание о недопустимости такого поведения итальянцев в российском городе, были предприняты первые попытки донести информацию о ситуации до федеральных СМИ. Была организована инициативная группа горожан – противников установки памятника оккупантам в Россоши.

Голос этих людей так и не был услышан местными властями...

В группу вошли простые жители района, которые не побоялись высказать свое мнение о ситуации в противовес мнению местных руководителей (напомню, что дружба местного руководства с итальянской «Ассоциацией альпийских стрелков» постоянно «подпитывалась» с итальянской стороны в виде бесплатных поездок в Италию, и тому подобных вещей). К примеру, ряд местных руководителей получили статус «Почетных альпийцев». Сей статус обязывал чиновников всеми правдами и неправдами защищать факт существования в городе Россошь (кстати, населенном пункте воинской доблести Воронежской области) памятника в честь оккупантов. Что они с большим удовольствием делали и делают до сих пор…

Наверное, приятно получить подарок? Всё на лице россошанского чиновника. Момент церемонии открытия памятника, Россошь, 2003г.

Видя недовольство местных жителей, чиновники внесли злополучный памятник в реестр муниципального имущества города Россошь с названием «Памятник братскому сотрудничеству», который, оказывается, был установлен в честь открытия … детского сада. Представьте весь: детский сад и в честь его открытия … памятник в виде шляпы с пером, в которых щеголяли оккупанты в 1942-43 годах на русской земле. Ну и парад-шествие  2003 года и другие официальные мероприятия со штандартами Ассоциации альпийских стрелков, а о них я расскажу особо…

Кстати, о детском садике: в его подвальном этаже был организован и до настоящего времени действует музей. Значительная часть его экспозиции посвящена … альпийским стрелкам.  Руководителем музея был назначен один из главных поборников «дружбы» с альпийцами – Алим Морозов. Если ознакомиться с его произведениями (он считается местным краеведом, а итальянцы «присвоили» ему профессорское звание), то основной их идеей является откровенное переписывание истории, обеление итальянских оккупантов и тому подобные вещи. Несколько лет назад «Профессора» отправили на пенсию…

Детский сад в Россоши был открыт в 1993 году, по настоящее время основные расходы по его ремонту несёт итальянская сторона. За это ей нужно сказать спасибо. Но «добрые» руководители ANA занимаются не только этим, они планомерно проводят «работу» с россошанскими детишками, которым с пеленок внушается миф о «гуманности и доброте» итальянцев в годы войны. Чего стоит только фотография, которая размещена на официальном сайте детского сада №23,  - на снимке русские детишки 5-6 лет держат плакаты  в честь «Битвы под Николаевкой» - «72 Nikolajewka». На плакатах – известная фотография «героически» отступающих с Дона итальянцев. Да ещё и на фоне государственных флагов Италии и России. Представьте себе, российский триколор на фоне фотографии фашистских вояк. Тут на лицо надругательство и оскорбление государственного флага России. Вот такое  «патриотическое» воспитание…

На фотографии, размещенной на официальном сайте д/с «Улыбка» г.Россошь, в руках у двоих детей плакаты «72 Николаевка»

Ребенку в детском саду дали в руки плакат, фоном которого стала известная фотография отступающих оккупантов. Внизу на плакате изображены  государственные флаги Италии  и России.

Мы ни в коем случае не должны никому позволить извращать историю и делать из ложных героев настоящих (из ответа В.В. Путина на вопрос генерального директора крупнейшего мирового агентства France‑Presse господина Фабриса Фриса на встрече с руководителями ведущих мировых информационных агентств, состоявшейся на полях XXIII Петербургского международного экономического форума 06.06.2019г.)

Верхом цинизма и лицемерия стал недавно открывшийся факт. На всех своих мероприятиях в Россоши руководство ANA использовало большие и малые штандарты, на которых были прикреплены медали. Эти штандарты итальянской Ассоциации альпийских стрелков были торжественно пронесены по городским улицам во время нашумевшего парада-шествия в 2003 году. Эти штандарты с медалями - непременные участники всех последующих официальных мероприятий ANA на территории детского сада и рядом с ним. Главный штандарт альпийской Ассоциации (они называют его Лабаро, и на нем более 200 медалей) вносился на ступени парадного входа детского сада под звуки фанфар и команду «Смирно!» Тоже проводилось и при выносе штандарта. Никто из местных жителей никогда не задумывался, что это за медали на «знамёнах», а итальянцы говорили, что это так нужно по их многолетнему церемониалу. А награды – что-то вроде медалей «за спасение от лавин» и тому подобное.

Но оказалось, что по российскому городу Россошь торжественно носили и демонстрировали знамена с наградами частей и подразделений оккупационного альпийского корпуса, и наградами итальянских солдат и офицеров … за совершенные ими «подвиги и геройства» на Русском фронте в 1942-43 годах! Представьте себе, в стране победившей фашизм, проводится, если называть вещи своими именами, «Бессмертный фашистский полк», только вместо фотографий «героев» их боевые награды. И это тоже самое, если бы потомки немецких гренадеров носились по нашим городам с железными крестами вояк вермахта…

Высоко одухотворенные и полные раскаяния лица руководителей делегации «Ассоциации альпийских стрелков»  на крыльце детского сада "Улыбка". В центре – штандарт Лабаро. Россошь, 2018 г

Это просто позор! И реальное оскорбление памяти и ветеранов Великой Отечественной войны! А теперь факты: перечень всех наград, которые есть на главном штандарте альпийцев (напомню, что этот штандарт непременный участник всех мероприятий руководства ANA в Россоши), и описание за какие «заслуги» они были получены, есть в изданной в Италии книге: Andrea Bianchi, Mariolina Cattaneo, I quaderni dell'Associazione Nazionale Alpini. IlLabaro, Associazione Nazionale Alpini, 2011.

ССЫЛКА НА КНИГУ В ФОРМАТЕ PDF

Быстрый поиск по каждой награде на кликабельном фото:

Для наглядности привожу перевод некоторых страниц этой книги с описанием «подвигов и геройств» полков дивизий «Julia» и «Tridentina», которые были награждены медалями за воинскую доблесть (Medaglia al valore militare). Альпийская дивизия «Julia» в декабре 1942 – январе 1943 года вела ожесточенные и кровопролитные бои с частями Красной Армии к юго-западу от села Новая Калитва Россошанского района Воронежской области. А дивизия «Tridentina» занимала левый фланг обороны альпийского корпуса на правобережье Дона, понесла наименьшие потери среди частей корпуса.

8º Rgt. Alpini (8-й альпийский полк дивизии «Julia»):

«Верный великолепным традициям славы с его гранитными батальонами «Tolmezzo», «Gemona», «Cividale» и 41-й противотанковой ротой, он с силой отражал неоднократные яростные атаки врага. Впоследствии предназначенный для того, чтобы преградить врагу путь к успеху, на протяжении более тридцати дней, в открытой и ледяной русской степи, он с непоколебимым упорством сопротивлялся ежедневному грозному натиску значительно превосходящего противника по численности и средствам, пригвоздив врага кземли, активно  контратаковал, нанеся противнику тяжелые потери, явив величайшее доказательство героизма и жертвуя собой во имя чести Родины.Получив приказ отступить, выжившим в ожесточенных боях удалось прорвать окружение врага, еще раз подтвердив легендарные достоинства альпийских войск Италии - Русский фронт, 15 сентября 1942 - 1 февраля 1943 г.»

3º Rgt. Art. Alpina (3-й альпийский артиллерийский полк дивизии «Julia»):

«…прошёл сквозь метели и холода на другой участок фронта, чтобы остановить врага, который был силен людьми и средствами. За тридцать дней батареи полка, в полной сырости русской зимы, без укрытия в снежной степи, бесстрашно маневрировали, хотя понесли сильные потери, и они везде обращали в бегство противника в ходе отчаянных яростных и кровопролитных сражений. Только когда враг был уже на плечах, полк по полученному приказу начал отступление. Измученные артиллеристы 3-го альпийского полка, ценой сверхчеловеческой силы воли, совместно с другими альпийскими войсками, сумели прорвать кольцо вражеского окружения, ценой многих жертв. Так были подтверждены чистейшие традиции отваги, самоотречения и самопожертвования итальянской альпийской артиллерии. Русский фронт, 15 сентября 1942 - 1 февраля 1943».

5º Rgt. Alpini (5-й альпийский полк дивизии «Tridentina»)

Награжден за то, что «за семь месяцев очень тяжелой кампании на русском фронте он показал себя стойким и мощным военным подразделением, сплоченным узлом неукротимой энергии, железной воли и легендарной отваги. Во время очень трудного маневра отхода от фронта на реке Дон, всегда победно проходившего, его батальоны «Морбеньо», «Тирано» и «Эдоло», несмотря на исключительно неблагоприятные погодные условия и стихию, суровые, изнурительные марши по бескрайним просторам, снег, абсолютное отсутствие каких-либо запасов, постоянно подтверждали свои воинские качества. Действуя с редкими способностями на самой коварной территории, хотя и измученный самыми горькими невзгодами и лишениями, преодолевая любую человеческую возможность физического и морального сопротивления, в Скорорыбе, в Шелякино, в Варваровке, в Никитовке, в Николаевке и во многих других очень тяжелых боях с подавляющими силами противника, поддерживаемого мощной бронетехникой, с львиной яростью они разорвали круг из железа и огня. Противник находился под иллюзией, что уничтожил их. Благодаря своей бесстрашной доблести и стремительности, самоотверженности, смелости с батальонами двух полков они сокрушили врага,сдержали и обуздали его стремительное продвижение, создав необходимую предпосылку для отхода, и открыли путь спасения многочисленным подразделениям. Первые в страданиях и жертвах три железных батальона, всегда верные своим древним традициям, преодолели свое героическое военное прошлое с более чем легендарной доблестью. - Русский фронт: Скорорыб - Шелякино - Никитовка - Николаевка, август 1942 г. - февраль 1943 г.».

Список подразделений альпийского корпуса, чьи награды закреплены на Лабаро.

Кроме этих медалей на главном штандарте ANA награды 73 «отличившихся» в боях на «Русском фронте» солдат и офицеров альпийского корпуса фашистской армии Муссолини.

Это к вопросу о покаянии и раскаянии… и уважении наших законов.

Список из 73-х фамилий участников «русского похода», чьи награды (Medaglia al valore militare)  прикреплены к штандарту Лабаро (ещё раз напомню, что этот штандарт непременный участник всех мероприятий руководства ANA в Россоши). При желании каждый может перевести интересующие страницы итальянской книги и ознакомиться с приведенными ниже фактами! Источник: Andrea Bianchi, Mariolina Cattaneo, I quaderni dell'Associazione Nazionale Alpini. IlLabaro, Associazione Nazionale Alpini, 2011, ISBN 978-88-902153-1-5.

Нет нужды пояснять, за какие такие заслуги наградили этих людей. Он пришли к нам завоевателями, оккупантами! Да, многие из них были оболванены фашистской пропагандой Муссолини, и считали, что участвуя в «русском походе», они спасают народы Европы от «заразы» большевизма, а русский народ освобождают от безбожной власти коммунистов. Но в действительности, оккупанты убивали советских солдат и командиров, чинили зверства над мирным населением захваченных территорий.

Среди наград на штандарте и медаль Джулио Мартината. Одного из 73-х награжденных "героев". Джулио Мартинат (Giulio MARTINAT) – бригадный генерал, начальник штаба альпийского корпуса. Руководил обороной г.Россошь 15.01.1943г. Погиб 26.01.1943г. у села Николаевка при выходе из окружения. Почитается как один из «героев» сражения под Николаевкой. Лично повел в последнюю атаку оставшихся в живых итальянцев, погиб во время прорыва. Как указано в представлении на награждение: «Его жертва открыла путь к спасению итальянцев в битве под Николаевкой».

03.04.1943г. Мартинат был посмертно награжден высшей наградой гитлеровской Германии – Рыцарским крестом Железного креста (немецк.: Ritter kreuz des Eisernen Kreuzes).

Или еще один награжденный: Анджело Габриэли (Angelo GABRIELI), капрал, 4-й альпийский лыжный батальон «Монте Червино». Награжден за «геройство» в боях у х.Зеленый Яр Росошанского района 31.12.1942г.: «… во время атаки силой вражеских танков, хладнокровно ждал, когда они подойдут на небольшое расстояние, чтобы иметь возможность поразить их с определенной эффективностью. Тяжело раненный пулеметной очередью, он отказался отойти от орудия, приказав своим людям поддержать его, чтобы он мог продолжить свою работу корректировщика - указателя. Несмотря на тяжелое ранение, ему удалось поразить танк противника. Но советский танк, несмотря на попадание, продолжил своё движение к орудию, Габриэли приказал своим подчиненным уйти и спастись, в то время как самолично с отчаянной энергией перезарядил орудие и сам навел на танк противника. На расстоянии не более двух метров он произвел выстрел, насмерть поразив вражеский танк, который, толкнувшись по инерции, раздавил пушку и ее героического стрелка. Великолепный пример мужества, самоотверженности, абсолютной и полной преданности долгу. Зеленый Яр (Русский фронт), 31 декабря 1942 года».

Среди 73-х солдат и офицеров оккупационного альпийского корпуса, чьи награды были пронесены по улицам Россоши и на каждом мероприятии торжественно выносятся на крыльцо детского садика, есть и непосредственные исполнители приказов, «просто выполнявшие свой долг», как стало принято говорить в Италии об участниках «русского похода»: сержанты, младшие и средние офицеры, их большинство в списке...

Один из тех, чьи награды на штандарте Лабаро. Воевал в 8° rgt. alpini, btg. Cividale. Награжден за бои 30.12.1942г. у выс.176.4 к югу от с.Новая Калитва («Малиева гора»). Погиб 08.01.1943г., захоронен в х.Голубая Криница Россошанского района.

Но есть и такие, как Дон Джованни Бреви (Don Giovanni BREVI) — капеллан дивизии «Юлия». «Среди капелланов, находившихся в плену в СССР, самым непримиримым был, несомненно, Джованни Бреви, который многократно отказывался подписать воззвания к итальянскому правительству, составленные после перемирия, и побудил к этому решению многих нерешительных солдат. По свидетельству итальянских офицеров из антифашистской группы 160-го лагеря, «на публичных собраниях дон Бреви твердо противостоял антифашистскому движению...» А также Энрико Реджинато (Enrico REGINATO) — Военная коллегия Верховного суда в Киеве обвинила военврача старшего лейтенанта Энрико Реджинато в применении насилия против советских граждан: он приказал уничтожить детский приют в Енакиеве; участвовал в расстреле нескольких людей, приговоренных к смерти; вывез хирургическое оборудование из енакиевской больницы и изнасиловал нескольких советских гражданок. Он был приговорен к двадцати годам «принудительных работ в исправительно-трудовом лагере».

(Источник: Джусти М. Т. Итальянские военнопленные в СССР, 1941–1954 / Мария Тереза Джусти ; под ред. Михаила Талалая, пер. Михаила Талалая. — СПб. : Алетейя, 2010. — 272 c. — (Серия «BibliothecaItaliana»). ISBN 978-5-91419-272-0).

Один из тех, чьи награды на штандарте Лабаро. Воевал в 9 RGT. ALPINI. Погиб 24.12.1942г. Место захоронения - овраг Белогорцев у с.Первомайское. Награжден за бои у выс.205,6 (северо-западнее с.Первомайское Россошанского района)

Я не призываю запретить приезд делегаций ANA на места боев в Россию. Это было бы в корне неверным решением. Но приезжающие к нам должны соблюдать российские законы и не действовать вызывающе в отношении наших традиций и устоев.

Повторюсь, с простыми туристами из Италии, которые приезжали и приезжают на места боев в район Среднего и Верхнего Дона, никаких проблем не было и нет! Единственная проблема – реваншистские настроения в верхушке ANA. Но за её действия простые итальянцы, приезжающие к нам, ответственности нести не могут.

Очень надеюсь, что штандарт Лабаро с наградами «в крови советских воинов» больше никогда не появится в российских городах. А руководство ANA  публично принесёт извинения жителям города Россошь!

Операция «Кутузов»

Известно, что в танковых частях Красной Армии в годы Великой Отечественной войны появилась традиция давать имена боевым машинам. На танковую броню наносились фамилии как героев Гражданской войны и видных деятелей молодого советского государства (Щорса, Киквидзе, Чапаева, Дзержинского, Кирова и других), так и великих русских полководцев и исторических личностей (Суворова, Кутузова, Багратиона, Дмитрия Донского, Богдана Хмельницкого). Имена и фамилии героев русской и советской истории должны были вдохновлять бойцов и командиров Красной Армии на беспощадную борьбу с врагом.

Снимок из газеты "Красная Звезда". ЮГО-ЗАПАДНЫЙ ФРОНТ. Танки КВ-1 "Кутузов" и "Багратион". 29.04.1942г. Автор снимка М.Бернштейн. Источник фото: http://tankfront.ru/

Шёл второй год войны… В июле 1942 года потрёпанные в боях танковые части Юго-Западного фронта с боями отходили к донским переправам. Попытки танкистов переправиться на левый берег Дона, зачастую, были неудачными. Господствовавшая в небе немецкая авиация уничтожала основные переправы, а небольшие переправы не могли выдержать вес тяжелых боевых машин. Танкистам приходилось принимать бой на берегу Дона, и потом подрывать танки, чтобы те не достались врагу.

Танковый батальон (в составе оставшихся на ходу трёх боевых машин) под командованием майора (фамилия которого осталась неизвестной) с боями отходил в район города Богучара, надеясь переправиться через Дон у села Галиёвка. Переправа уже несколько суток подвергалась непрерывным налётам авиации противника. И после подхода к Галиёвке передовых немецких частей, мост был взорван сапёрами 1-й стрелковой дивизии 63-й Армии.

Танкисты не успели или не смогли переправиться на восточный берег. В боях на правобережье Дона два танка были подбиты противником. Для оставшегося танка (это был тяжелый танк КВ-1 с надписью на башне «Кутузов») путь на юго-восток был закрыт, и танкистами было принято решение пробиваться на север, в район сёл Осетровка и Верхний Мамон. Где в малой излучине Дона частями 415-го полка 1-й стрелковой дивизии удерживался небольшой плацдарм на правобережье Дона.

Но малая излучина, которой экипажу «Кутузова» удалось-таки достигнуть, оказалась… ловушкой для тяжёлого танка. Ведь сообщение защитников плацдарма с левобережьем Дона осуществлялось только с помощью паромно-лодочной переправы у села Верхний Мамон. Вполне исправному танку КВ-1 весом под 50 тонн для переправы нужен был мост… которого не было. Или подходящий по грузоподъёмности паром.

55-му отдельному саперному батальону командованием 1-й стрелковой дивизии было приказано «во что бы то ни стало переправить танк через реку». Командир батальона капитан Борис Сухерович Гитман возложил выполнение боевой задачи по эвакуации «Кутузова» на саперный взвод младшего лейтенанта Константина Павловича Карпова. 17 июля 1942 года началась подготовка к переправе.

На снимке командир 55 осапб 1 сд капитан Борис Сухерович Гитман ( 07.02.1908 — 12.09.1942).

Недалеко от верхнемамонской переправ младший лейтенант Карпов «нашел» небольшую баржу с водоизмещением около 30 м3. Для переправы танка КВ этого было явно недостаточно. Тогда в ход пошла русская смекалка. Используя пустые металлические бочки, сапёрам удалось «усилить» баржу, увеличив её водоизмещение.

На снимке Константин Павлович Карпов, в 1942г. командир саперного взвода 55 осапб 1 сд.

Подробности этой уникальной операции, к сожалению, остаются неизвестными. Из документов 55 осапб (69 гв осапб) удалось узнать только то, что переправа танка "Кутузов" прошла успешно в 20-х числах июля 1942 года. Всем принимавшим участие в операции командованием 1-й стрелковой дивизии была объявлена благодарность, а Военный Совет 63-й Армии «премировал» 55-й сапёрный батальон суммой в 5000 рублей.

ГАОПИ ВО, Фонд № 99. Радченский районный комитет КПСС. Воронежская область, с.Радченское. 1935-1956 гг.

В декабре 1934 г. произошло разукрупнение районов Воронежской области. Из Богучарского района был выделен Радченский район в составе сельсоветов: Красноженовского, Шуриновского, Никольского, Плесновского, Кравцовского, Криничанского, Медовского, Каразеевского, Суходонецкого, Монастырщинского, Абросимовского, Дьяченковского, Красногоровского.

Районный центр временно был размещен в с. Дьяченково, с последующим переводом в с.Монастырщина или в с.Краснокаменку[1]. 18 января 1935 г. ВЦИК РСФСР утвердил новую сеть районов Воронежской области, в которой значился и Радченский район.
Постановлением бюро Воронежского обкома ВКП(б) от 14 декабря 1934 г. утвержден состав оргбюро вновь созданного Радченского райкома ВКП(б) в составе:

председатель оргкомитета - Мысловский (председатель Павловского РИКа);

члены оргкомитета: Васильев Г.В. - секретарь райкома ВКП(б), работавший ранее нач. политотдела МТС им. Горького;
Давыденков Е.Я. - зам. пред. РИКа (зам. пред. Богучарского РИКа);
Грек - зав. РайЗО (зав. Богучарским РайЗО);
Лазовский А.Е. - зав. райФО (зав. Богучарским горФО).
04 января 1935 г. бюро Воронежского обкома ВКП(б) утвердило заместителем секретаря Радченского райкома ВКП(б) - Хоботкина Н.И.
Согласно статотчету на 01 января 1935 г. Радченская районная парторганизация состояла из 212 членов и 209 кандидатов в члены ВКП(б), объединенных в 3 парткома, 36 первичных парторганизаций, 2 кандидатские группы, 14 партийно-комсомольских групп. Кроме того, в районе имелось 25 групп сочувствующих, состоящих из 99 человек.
На начало 1935 г. Радченский райком ВКП(б) имел следующую структуру:
- секретарь райкома ВКП(б) - Васильев Г.В.;
- зам. секретаря райкома ВКП(б) - Хоботкин Н.И.;
- бюро райкома ВКП(б) в составе 7 человек;
- 3 инструктора райкома ВКП(б) - Афанасьев, Данцев, Ровков.
На общем выборном районном партийном собрании Радченского района 30 мая - 05 июня 1937 г. были избраны: бюро райкома ВКП(б) в составе 7 человек, секретарь райкома ВКП(б) Шипилов П.Ф., зам. секретаря райкома ВКП(б) Лисов А.Б.
На заседании бюро Радченского райкома ВКП(б) 26 августа 1937 г. на должность третьего секретаря райкома ВКП(б) была рекомендована - Белянская Е.А. На пленуме Радченского райкома ВКП(б) 03 ноября 1937 г. был освобожден от должности и выведен из состава бюро райкома 2 секретарь райкома ВКП(б) - Лисов А.Б. Сведений о его утверждении в вышеуказанной должности в документах райкома ВКП(б) за 1937 г. не выявлено. 27 ноября 1937 г. бюро райкома ВКП(б) рекомендовало на должность 2 секретаря райкома ВКП(б) - Майбога А.С.
Постановление ЦК ВКП(б) от 14 ноября 1938 г. "О постановке партийной пропаганды в связи с выпуском "Краткого курса истории ВКП(б)" предписывало "реорганизовать существующие культпропы горкомов и райкомов партии в отделы пропаганды и агитации. Считать необходимым создание отделов пропаганды и агитации и в тех райкомах, где в настоящее время не имеется культпропов".
На заседании бюро Радченского райкома ВКП(б) 16 января 1939 г. были утверждены внештатные пропагандисты-консультанты отдела партпропаганды и агитации райкома ВКП(б). Сведений об образовании отдела партпропаганды и агитации в документах райкома за 1938 г. не выявлено, так как протоколов бюро райкома ВКП(б) за май-декабрь 1938 г. не имеется.
В соответствии с Уставом партии, принятым на XVIII съезде ВКП(б) 10-21 марта 1939 г., центральной организационной задачей партии была задача правильного подбора кадров. Для этого в райкомах и горкомах рекомендовалось иметь отделы: кадров, пропаганды и агитации, организационно-инструкторский, военный.
На заседании бюро Радченского райкома ВКП(б) 24 апреля 1939 г. были утверждены: зав. оргинструкторским отделом - Оковитов Ф.И., зав. отделом кадров - Матвеенко М.М., зав. военным отделом - Таранов П.С., зав. отелом партпропаганды и агитации - Тихонов Д.И. Таким образом, на начало 1939 г. Радченский райком ВКП(б) имел следующую структуру:
- 1 секретарь райкома ВКП(б) - Шипилов П.Ф.;
- 2 секретарь райкома ВКП(б) - Ровков К.Н.;
- 3 секретарь райкома ВКП(б) - Филиппов И.Г.;
- бюро райкома ВКП(б) в составе 7 человек;
- организационно-инструкторский отдел - зав. Оковитов Ф.И.[2];
- отдел кадров - зав. Матвеенко М.М.;
- военный отдел - зав. Таранов П.С.
- отдел партпропаганды и агитации - зав. Тихонов Д.И.
В целях безусловного выполнения задач, поставленных перед партией XVIII съездом ВКП(б), для устранения общего подхода в руководстве, усиления оперативности и организаторской роли секретарей райкома ВКП(б), бюро Радченского райкома ВКП(б) 29 мая 1939 г. закрепило распределение обязанностей между секретарями райкома следующим образом:
- 1 секретарь райкома ВКП(б) Шипилов П.Ф. - осуществляет руководство колхозами, МТС и земельными органами района, оборонной работой в районе и оказанием помощи военному отделу райкома ВКП(б) и райсовету Осоавиахима; руководство организационно-партийной работой (прием в партию, партийное хозяйство, проведение партсобраний, работа с инструкторами и секретарями первичных партийных организаций); руководство агитацией и пропагандистской работой (работа с агитаторами, организация политической работы среди колхозников и рабочих МТС, руководство и оказание помощи работникам партпропаганды);
- 2 секретарь райкома ВКП(б) Ровков К.Н. - осуществляет руководство совхозами и оказывает практическую помощь парторганизациям в работе совхозов; руководство кооперацией и торговлей, выполнением плана товарооборота; руководство и воспитание комсомола, оказание практической помощи райкому ВЛКСМ по улучшению работы комсомольских организаций; руководство и оказание практической помощи первичным парторганизациям в выполнении государственных заготовок;
- 3 секретарь райкома ВКП(б) Филиппов И.Г. - осуществляет руководство партийными группами во внепартийных организациях; руководство Советами (оргмассовая работа Советов, работа секций, депутатских групп, советский актив, финансы, дорожное строительство и др.); руководство народным образованием, политпросветработой и ликвидацией неграмотности; подбор кадров и их выдвижение, оказание практической помощи отделу кадров райкома ВКП(б); руководство работой профсоюзов, МОПР и СВБ.
На пленуме Радченского райкома ВКП(б) 05-06 марта 1940 г. были избраны: 1 секретарь райкома ВКП(б) - Цыбин Я.С., 2 секретарь - Филиппов И.Г., секретарь по кадрам - Ровков К.Н., утверждены заведующие отделами райкома. Таким образом, на начало 1940 г. структура Радченского райкома ВКП(б) была следующая:
- 1 секретарь райкома ВКП(б) -Цыбин Я.С.;[3]
- 2 секретарь райкома ВКП(б) - Филиппов И.Г.;
- секретарь по кадрам райкома ВКП(б) - Ровков К.Н.;
- бюро райкома ВКП(б) в составе 5 человек;
- организационно-инструкторский отдел - зав. Оковитов Ф.И.;
- отдел кадров - зав. Ровков К.Н.;
- военный отдел - зав. Таранов П.С.;
- отдел партпропаганды и агитации - зав. Тихонов Д.И.

На снимке Цыбин Яков Сергеевич, в годы ВОВ 1-й секретарь Радченского райкома ВКП(б), комиссар партизанского отряда.
13 марта 1940 г. на заседании бюро райкома было закреплено распределение обязанностей между секретарями райкома ВКП(б):
- Цыбин Я.С. - осуществляет руководство сельским хозяйством колхозов, совхозов и МТС, курирует рост партийных организаций, выдачу и оформление партийных документов, хлебозаготовки, финансовую часть райкома ВКП(б), руководство райотделением НКВД, партгруппой райисполкома, редакцией;
- Филиппов И.Г. - осуществляет руководство организационно партийно-массовой работой, комсомолом, добровольными организациями, профсоюзами, политпросветработой, заготовками (кроме хлебозаготовок);
- Ровков К.Н. - осуществляет руководство кадрами, советской кооперативной работой, народным образованием, здравоохранением, дорожным строительством, работой суда и прокуратуры, собесами, райФО.
Во время Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. Радченский район был оккупирован немецко-фашистскими войсками с 12 июля по 20 декабря 1942 г.
В январе 1943 г. Радченская районная партийная организация насчитывала 118 коммунистов, в т.ч. 98 членов партии, 20 кандидатов в члены партии, объединенных в 10 первичных парторганизаций.
На организационном пленуме Радченского райкома ВКП(б) 27 декабря 1948 г. 1 секретарем райкома ВКП(б) был избран Первых С.А. В соответствии с постановлением ЦК ВКП(б) от 30 декабря 1948 г. на бюро Воронежского обкома партии 21 января 1949 г. принято постановление "О реорганизации аппарата райкомов и горкомов ВКП(б)", согласно которому в райкомах и горкомах партии необходимо иметь следующие отделы: пропаганды и агитации; партийных, профсоюзных и комсомольских организаций; сельскохозяйственный. Основной задачей созданных отделов являлся подбор кадров по соответствующим отраслям, проведение в жизнь решений партии и правительства и контроль за их исполнением. Отделам райкома передавались функции по подбору и распределению кадров, осуществляемые отделами кадров, а отделы кадров ликвидировались.
На заседании бюро Радченского райкома ВКП(б) 09 февраля 1949 г. были утверждены заведующие отделами райкома ВКП(б): сельскохозяйственным - Кувикин И.Г., партийных профсоюзных и комсомольских организаций - Бондарев В.И.
Таким образом, к концу 1949 г. сложилась следующая структура Радченского райкома ВКП(б):
- 1 секретарь райкома ВКП(б) - Первых С.А.;
- секретари райкома ВКП(б) - Половянов Т.С.[4], Боглачев А.Т.;
- бюро райкома ВКП(б) в составе 7 человек;
- отдел партийных, профсоюзных и комсомольских организаций - зав. Бондарев В.И.;
- отдел пропаганды и агитации - зав. Пушкин А.Д.;
- сельскохозяйственный отдел - зав. Кувикин И.Г.
В 1952 г. в связи с переименованием партии райком стал называться Радченским райкомом КПСС.
В связи с отзывом в распоряжение Воронежского обкома КПСС Первых С.А., пленум Радченского райкома КПСС 03 июня 1952 г. освободил его от обязанностей 1 секретаря и члена бюро райкома. 1 секретарем Радченского райкома КПСС был избран Половянов Т.С.

08 июля 1952 г. избран 2 секретарь Радченского райкома КПСС Рязанцев М.Д.
На сентябрьском 1953 г. Пленуме ЦК КПСС существующая структура партии признана не отвечающей требованиям времени. Было решено перестроить работу партийного аппарата таким образом, чтобы иметь в райкоме на каждую МТС группу работников во главе с секретарем райкома для проведения партийно-политической работы в МТС и обслуживаемых ею колхозах . В декабре 1953 г., во исполнение постановления сентябрьского Пленума ЦК КПСС, секретари Радченского райкома КПСС были закреплены за зонами МТС: Рязанцев М.Д. по зоне Липчанской МТС, Сайкин Н.Ф. по зоне МТС им. Горького.
13 ноября 1954 г. организационный пленум Радченского райкома КПСС определил следующую структуру райкома партии:
- 1 секретарь райкома КПСС - Половянов Т.С.;
- 2 секретарь райкома КПСС - Рязанцев М.Д.;
- секретарь по зоне Липчанской МТС - Пушкин А.Д.;
- секретарь по зоне МТС им. Горького - Сайкин Н.Ф.;
- бюро райкома в составе 7 человек;
- организационный отдел - зав. Воробьев А.М.
- отдел пропаганды и агитации - зав. Кривоклякин К.М.;
- общий отдел - зав. Ковалев Н.Н.
Сведений об образовании организационного и общего отделов, ликвидации сельхозотдела и отдела партийных, профсоюзных и комсомольских организаций в документах фонда за 1953-1954 гг. не выявлено.
Согласно статотчету на 01 декабря 1955 г. Радченская районная партийная организация насчитывала 533 коммуниста, объединенных в 33 первичные парторганизации.
Согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР от 06 января 1954 г. было образовано четыре новых области: Балашовская, Белгородская, Каменская и Липецкая. Радченский район был передан в состав Каменской области, где Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 02 ноября 1956 г. Радченский район был упразднен, а его территория передана в состав Богучарского района. Первичные партийные организации Радченского района были переданы в ведение Богучарского райкома КПСС.
На основании Указа Президиума Верховного Совета РСФСР от 19 ноября 1957 г. Каменская область была упразднена, в связи с чем Богучарский район был передан в состав Воронежской области.