На богучарском направлении

В героической летописи боевых действий на Богучарской земле в годы Великой Отечественной войны есть страницы известные, и есть малоизвестные. Среди последних – оборона «Богучарского тет-де-пона» в июле 1942 года. О боях 1-й стрелковой дивизии за тет-де-пон есть небольшое упоминание в документах 63-й армии, хранящихся в ЦАМО РФ. Стало интересно, о каких событиях идёт речь.

Вначале обратимся к Большой Советской Энциклопедии. «Тет-де-пон» она определяет как предмостное укрепление, предмостную оборонительную позицию, создаваемую с целью прикрытия (обороны) мостовой переправы. При этом передний край обороны обычно выбирался на удалении, исключающем ведение противником по переправе артиллерийского огня, а фланги позиции упирались в реку. С французского же «Tête de pont» переводится как «голова моста».

Согласно документам 63-й армии Богучарский тет-де-пон находился на правом берегу Дона на участке Галиёвка - Грушевое. В июле 1942 года этот оборонительный рубеж защищал подходы к оказавшейся стратегически важной переправе у села Галиёвка.

О событиях, проходивших в начале и середине июля 1942 года на Богучарской земле, рассказали авторы книги о боевом пути 58-й гвардейской стрелковой дивизии (бывшей 1-й стрелковой дивизии) Александр Ольшанский и Утамбет Арзымбетов. Вот лишь некоторые выдержки: «1-я стрелковая дивизия, скрыто совершив 170-километровый марш, вышла в район Верхнего Мамона, Бычка, Мандровки, и к исходу дня 27 июня 1942 года заняла оборону на левом берегу реки Дон в полосе Гороховка, Верхний Мамон, Журавка, Подколодновка, Старотолучеево, Абросимово, с задачей остановить на этом рубеже немецко-фашистские войска. Одновременно закрепить на западном берегу реки плацдарм на участке – выс. 217, Филоново, выс. 209, Перещепный, Галиёвка….».[1]

Немного о 1-ой стрелковой дивизии (1-го формирования), прибывшей на Дон. Она имела в своём составе 408-й, 412-й, 415-й стрелковые полки, 1026-й артиллерийский полк, 339-й отдельный истребительно-противотанковый дивизион, 55-й отдельный сапёрный батальон, различные части и подразделения. Командовал дивизией полковник Алексей Иванович Семёнов, с ноября 1942 года генерал-майор.

Дивизия формировалась в городе Мелекессе Куйбышевской области (в настоящее время – город Димитровград Ульяновской области) с марта по май 1942 года. В конце июня 1942 года в составе 5-й резервной армии (5 РА) дивизия заняла оборону в среднем течении Дона.

К началу боёв дивизия насчитывала в своём составе 11952 человека, из них 9290 активных штыков, 281 пулемёт, 222 миномёта, 44 полевых орудия, 30 противотанковых орудий, 279 противотанковых ружей.[2]

28 июня части дивизии приступили к строительству оборонительных сооружений. Командование, учитывая ширину фронта обороны в 120 километров, строило её в один эшелон.

Дивизионный инженер Иван Васильевич Платонов, командир сапёрного батальона Борис Сухаревич Гитман, командиры сапёрных рот и взводов дни и ночи проводили на передовой, где отрывались окопы, пулемётные ячейки, огневые позиции для орудий и миномётов, строились подступы к позициям и опорных пунктам.

«…К 8 июля 1942 года оборонительные работы на Богучарском направлении в основном были закончены, все подступы к обороне простреливались с огневых точек. Особо была усилена огневая система на танкоопасных направлениях, стыках и флангах подразделений и частей. На этих направлениях сапёрами были установлены противотанковые минные заграждения...».[3]

Большое внимание уделялось наиболее эффективному расположению артиллерии и пулемётов, так как фронт обороны дивизии был сильно растянут.

Части 1-й стрелковой дивизии готовились к отражению атак противника, к своему боевому крещению. И оно не заставило себя ждать. События в междуречье Дона и Северского Донца развивались стремительно и неблагоприятно для советского военного командования. 28 июня немцы начали своё летнее наступление (операцию «Blau»). Прорвав оборону армий Брянского фронта, немецкая армейская группа «Вейхс» начала продвигаться в направлении Воронежа. 30 июня немецкая 6-я армия нанесла удар из района Волчанска в полосе обороны Юго-Западного фронта, войсками которого командовал маршал Семён Константинович Тимошенко.

6 июля бои с немцами велись в городской черте Воронежа, а над армиями Юго-Западного фронта нависла реальная угроза окружения. Почти не встречая сопротивления, немецкие войска вкатывались в большую излучину Дона. 5 июля был оставлен город Острогожск, 7 июля – Россошь. Немецкие механизированные колонны подходили к Новой Калитве и Кантемировке, отрезая пути отхода частям Юго-Западного фронта. Войска маршала Тимошенко отступали к переправам, пытаясь избежать окружения, повторения горькой истории «котлов» лета и осени 1941 года.

В виду осложнившейся обстановки, 4 июля командование 5-й резервной армии приказало немедленно привести 1-ю стрелковую дивизию в боевую готовность, занять свой район обороны и не допустить противника на восточный берег Дона. Силами не менее одного стрелкового батальона занять и оборонять тет-де-пон на правобережье Дона в районе Богучара.[4]

В исполнение приказа, позиции на правобережном плацдарме занял 3-й стрелковый батальон 412-го полка. Командовал батальоном старший лейтенант Фёдор Иванович Комарчев.

Во второй половине дня 9 июля передовые части вермахта подошли к границам Богучарского района Воронежской области. В 17-30 колонна из трёх десятков немецких танков с мотоциклистами двигалась полевой дорогой из Цапково на Твердохлебовку. По большаку, пройдя село Талы, наступала на Богучар другая колонна танков и мотопехоты.

В семь часов вечера 9 июля штабом 1-й стрелковой дивизии был получен приказ командующего 5-й резервной армией немедленно минировать мосты через Дон, прочно удерживать тет-де-пон, оказывать помощь отходящим к переправам частям Красной Армии.[5]

А уже в 19 часов 50 минут того же дня в семи километрах к северо-востоку от Богучара произошёл первый бой защитников тет-де-пона с подошедшей разведкой противника. В оперативной сводке штаба 63-й армии № 001 от 10 июля 1942 года сообщалось, что к реке Дон попытались прорваться 4 немецких танка и до 20 мотоциклистов. Артиллеристы 1-й стрелковой дивизии метким огнём подбили один танк противника, остальные повернули обратно.[6]

Напряжение в штабе 1-й стрелковой дивизии нарастало. Не имея точных сведений о противнике, командование к тому же получало противоречивые указания и директивы. Ещё утром 9 июля был получено боевое распоряжение командующего 57-й армией Юго-Западного фронта генерал-майора Никишева, который ссылаясь на устный приказ маршала Тимошенко, переподчинял себе 1-ю стрелковую дивизию. Ей теперь предписывалось занять новую полосу обороны от Верхнего Мамона до Богучара.[7]

В 9 часов утра 10 июля генерал-майор Никишев приказал 1-й стрелковой дивизии занять и прочно удерживать город Богучар. Для выполнения задачи полковником Семёновым была выделена стрелковая рота 412-го полка. Для защиты подходов к переправам у сёл Осетровка и Верхний Мамон выделялся усиленный батальон, которому предписывалось занять оборону у доминирующей высоты 191.0 в горловине Осетровской излучины.

Утром 10 июля 1942 года передовые части немецкой 29-й моторизованной дивизии (29 mot) вошли в оставленный советскими войсками Богучар. Задача силами одной стрелковой роты отбить город у численно превосходящего противника оказалась невыполнимой.

11 июля командующий 63-й армией приказал 1-й стрелковой дивизии обороняться на своём «старом» рубеже: Новая Калитва - Сухой Донец. По причине того, что 57-я армия директивой Ставки передавалась в состав Южного фронта.

А в это время у переправы в селе Галиёвка скопилось большое количество желающих попасть на спасительный левый берег Дона. Здесь были и отходящие на восток подразделения Красной Армии, и солдаты-одиночки, отбившиеся от своих частей. Кроме военных, переправу осаждали и гражданские, не желающие оставаться на оккупированной территории, а также погонщики с гуртами колхозных коров. Кричали люди, громко сигналили автомашины.

Во всей этой крайне напряжённой обстановке сохраняли спокойствие всего несколько человек. Это были ответственные за переправу от 1-й стрелковой дивизии. На правом берегу руководил переправой лейтенант Константин Павлович Карпов, на левом – лейтенант Михаил Васильевич Григорьев, он же являлся комендантом переправы. На левом берегу оборудовали командный пункт комендатуры, который имел прямую телефонную связь с командиром дивизии полковником Семёновым.

Из воспоминаний Михаила Васильевича Григорьева, хранящихся в Богучарском историко-краеведческом музее: «9 июля 1942 года авиация противника произвела разведку обороны 1-й стрелковой дивизии, над переправой завис немецкий самолёт-разведчик. Стало ясно, что вскоре следует ожидать «гостей».

На следующий день, утром 10 июля, самолёт «Фокке-Вульф» сбросил на переправу агитационные листовки, и продырявленные железные бочки, набитые гвоздями и осколками от снарядов. Падая, бочки издавали душераздирающие звуки. Люди пугались, думая, что падает бомба очень большой мощности.

Примерно в 11 часов утра 10 июля по переправе был нанесен первый бомбовый удар группой немецких самолётов, появившихся со стороны Осетровки. Затем второй и третий удар через каждые пять минут. Последний налёт оказался самым массовым – одновременно бомбили переправу около 30-ти немецких самолётов. К счастью, мост остался целым и невредимым – зенитчики своим огнём не дали противнику вести прицельное бомбометание.

Но пулемётный огонь пролетающих на бреющем полёте бомбардировщиков и осколки от разорвавшихся бомб уничтожили большое количество находившихся в это время на мосту людей, лошадей и машин.

Следующим налётом авиация противника нанесла удар по позициям зенитчиков. Но этот удар пришелся по макетам ложных артиллерийских позиций. Зенитчики заблаговременно ушли на запасные позиции.

Мост остался без прикрытия, и я приказал прикрыть его дымовой завесой. К сожалению, безветренная погода не позволила быстро закрыть дымом переправу. Налетели немецкие самолёты, прицельно расстреливая всё находящееся на мосту. Началась паника. Люди бросались через перила в реку, живые топтали раненых и мёртвых. Каждый старался как-то спастись, пытаясь достичь спасительного левого берега на всём, что попадалось под руку.

Но сильное течение Дона позволило лишь немногим переправиться на левый берег. Попав в сильные водовороты, люди тонули. Поверхность реки покрылась трупами людей и лошадей. Казалось, вода покраснела от крови...».

Самолёты противника регулярно три раза в день бомбили мост, они в буквальном смысле гонялись за каждой лодкой. Но, как стало ясно, немцы не желают уничтожить переправу. И действительно, переправе у села Галиёвка немецкое командование придавало особое значение. Противник планировал захватить предмостное укрепление и саму переправу, создать плацдарм на левобережье Дона, и тем самым дать возможность для продвижения вперёд своих подвижных соединений на северном берегу Дона в направлении на Сталинград.[8]

Приказ оперативного отдела Генерального штаба сухопутных войск вермахта о захвате переправы у села Галиёвка был издан в 1 час 30 минут 10 июля 1942 года. На тот момент немецким командованием ещё не было решено, будет ли основная группа подвижных соединений наступать на Сталинград из района станицы Мешковской на правом берегу Дона или через Богучар на левом берегу. Это зависело от складывающейся оперативной обстановки и, главное, от степени «сохранности» Галиёвской переправы.

11 июля противник атаковал позиции 3-го стрелкового батальона на подступах к селу Галиёвка. Три атаки отбили бойцы старшего лейтенанта Комарчева.

В книге о боевом пути 58-й гвардейской стрелковой дивизии есть описание боя на плацдарме, к сожалению, без указания точной даты и места: «Находясь в боевом охранении, взвод лейтенанта Осипова М.И. и артиллеристы лейтенанта Алиева первыми вступили в жестокий неравный по силе бой с противником.

Короткие очереди пулемётчика Николая Кудряшова опрокинули в кювет два мотоцикла. Артиллеристы с первых же выстрелов подбили танк и два бронеавтомобиля. Фашисты остановились. Но вскоре заработала артиллерия, появились танки и пехота. Противник начал наступление. Когда вражеские танки приблизились к боевым порядкам, прогремели меткие выстрелы артиллеристов, которые вскоре уничтожили три танка. Два танка на большой скорости шли прямо окоп, занятый отделением сержанта Степана Цыганкова.

- Укрыться на дно окопа! Приготовить гранаты! - раздалась команда сержанта, когда танки приблизились на 10-15 метров. Степан Цыганков сильным рывком метнул под гусеницу связку гранат. В ту же минуту несколько связок гранат полетело во второй танк. Раздались взрывы. Стальные чудовища вздрогнули, окутались чёрным дымом и остановились. Но фашисты продолжали рваться вперёд. Четвёртую атаку отбивал взвод лейтенанта Осипова. К вечеру противник прекратил атаки. По документам убитых врагов было установлено, что они входили в состав 29-й немецкой мотодивизии».[9]

На следующий день немцы нанесли удар у села Грушевое. Наступление пехоты и мотоциклистов поддерживали около 10 танков. Героическими усилиями защитникам плацдарма удалось отразить четыре атаки.

День 13 июля стал самым тяжёлым для бойцов и командиров 3-го батальона. По воспоминаниям Геннадия Фёдоровича Болотнова, красноармейца роты ПТР 412-го полка и участника тех боёв, у защитников плацдарма подходили к концу боеприпасы, не было возможности переправлять на левый берег раненых и получать подкрепление. А противник напирал. Но приказа отходить на левый берег не было.

Чтобы спасти остатки батальона, заместитель командира 412-го полка майор Николай Нестерович Добриянов, находившийся на плацдарме, 14 июля под свою ответственность дал устное разрешение на отход. Болотнову с товарищем удалось с раненым Добрияновым на руках переплыть на левый берег Дона. Но не всем в тот день так повезло…

Итоги боёв за Богучарский тет-де-пон оказались для частей 1-й стрелковой дивизии неутешительными. Потери дивизии за период боёв с 9 по 22 июля 1942 года составили: погибшими - 82 человека, ранеными - 243, пропавшими без вести - 682, заболевшими - 5, пропавшими по различным причинам - 9. Итого выбыли из строя 1021 человек.

Такими же неутешительными были для командования дивизии и выводы штаба 63-й армии об итогах боёв и причинах таких потерь: «1-я стрелковая дивизия имеет большие потери из-за плохой организации и умения вести бой при обороне тет-де-пона в районе Богучара».[10]

А была ли вина полковника Алексея Ивановича Семёнова, командира дивизии, и Фёдора Ивановича Комарчева, командира 3-го батальона, в том, что в неравном бою с противником пришлось отвести остатки батальона на левобережье Дона? Трое суток защитники плацдарма героически отбивали атаки пехоты и танков противника. Но силы действительно оказались неравны…

В «Журнале боевых действий» 63-й армии за июль 1942 года есть такая скупая запись: «14.7.42 3-й стрелковый батальон под давлением превосходящих сил противника отошёл из района Грушевое, Галиёвка и в составе 109 человек занял оборону на левом берегу р. Дон».[11]

Отошли без приказа? Командующий 63-й армией потребовал объяснений. Шифровка штаба 63-й армии № 25/оп от 15.07.1942 г.

«Командиру 1 сд. Командующий армией приказал:

1. Предоставить донесение и изложить обстоятельства боя и причин отхода батальона с правого берега р. Дон из района Грушевка, Галиёвка.

2. 3/412 сп вновь на правый берег не высылать».[12]

По штату 1942 года в составе стрелкового батальона числилось 778 человек. Не трудно подсчитать, что в ходе боёв на правобережном плацдарме выбыло из строя 669 человек из состава 3-го стрелкового батальона 412-го полка, большинство пропавшими без вести. «Высылать» на правый берег уже было практически некого, батальон нуждался в пополнении личным составом.

Найти донесение командования 1-й стрелковой дивизии об обстоятельствах боя за Богучарский тет-де-пон, к сожалению, не удалось.

В Богучарском историко-краеведческом музее хранятся выдержки из политических донесений 1-й стрелковой дивизии. Документы передал в музей Степан Николаевич Станков – ветеран дивизии. Эти бесценные документы позволили узнать некоторые из имён героев - защитников Богучарского тет-де-пона.

Красноармеец 412-го стрелкового полка Василий Акимович Фанеев за день боя 13 июля уничтожил до 40 солдат противника. Командир взвода того же полка сержант Николай Тимофеевич Соснин из ручного пулемёта уничтожил до 50 солдат и офицеров. За этот бой, а также за бои на Осетровском плацдарме в сентябре 1942 года его посмертно наградили медалью «За отвагу». Погиб в бою под Осетровкой в конце августа.

Санинструктор 9-й стрелковой роты 412-го полка Иван Фёдорович Овсянников вынес с поля боя «из под носа немцев» девятерых раненых бойцов с оружием. Удостоен медали «За отвагу».

Командир взвода 412-го полка старший сержант Сергей Илларионович Мокшанов 13 июля огнём своего автомата уничтожил до 25 солдат противника, был ранен, но с поля боя не ушёл. Награждён за этот бой медалью «За отвагу». Красноармеец Михаил Васильевич Крайнов, заменив погибшего командира, с криком «Ура! За Родину! За Сталина!» поднял бойцов в контратаку, в боях плацдарме уничтожил до 30 гитлеровцев. Награждён медалью «За отвагу». Политрук 9-й стрелковой роты 412-го полка Митрофан Николаевич Тихонов за бои в районе Богучара награждён орденом «Красного Знамени».

Командир огневого взвода батареи противотанковой артиллерии младший лейтенант Пётр Фёдорович Комаров получил боевую задачу: не дать возможности танкам противника прорвать оборону 3-го батальона в районе Галиёвской переправы. 12 июля бойцы огневого взвода отбили танковую атаку.

На следующий день немецкие танки снова полезли на позиции 3-го стрелкового батальона, но артиллеристам под командованием Петра Комарова метким огнём удалось подбить вражеский танк. К 14-00 обстановка на плацдарме осложнилась. Под давлением превосходящих сил противника 3-й батальон стал отходить к реке Дон. Артиллеристы младшего лейтенанта Комарова прикрывали отход оставшихся в живых защитников плацдарма. Выпустив по наступающим немцам последние снаряды, взвод Комарова с уцелевшим орудием стал отходить в район переправы. Мост через Дон был разбит немецкой авиацией. Что делать?

Комаров не растерялся. Он приказал красноармейцу Власову переправиться через реку на подручных средствах и доставить лодку на правый берег. Через 20 минут лодка была доставлена. На ней удалось переправить на восточный берег разобранное по частям уцелевшее орудие, более сотни стреляных гильз, имущество красноармейцев. Лошадей переправили вплавь. На другой день орудие было собрано и готово к действию. Пётр Комаров за участие в боях на плацдарме был награжден медалью «За отвагу».

Утром 11 июля переправа в Галиёвке еще работала, но под прикрытием дымовой завесы. Немцы уже практически подошли к селу, и обстреливали переправу из артиллерии. Как вспоминал Михаил Григорьев, на галиёвских высотах показалась пехота противника, сопровождаемая четырьмя танками. Один танк подорвался на мине, движение к мосту временно приостановилось. Больше ждать было нельзя. Нужно взрывать мост. И Григорьев получает разрешение комдива на уничтожение моста.

Комендант переправы отдает приказ: привести в боевую готовность взрывные устройства предмостного укрепления, личный состав эвакуировать на лодках на восточный берег, привести в боевое состояние взрывные устройства, установленные на мосту, вывести после отхода взрывников из створа моста плот и отвести его в укрытие.

Примерно в 16 часов с левого берега взвивается красная ракета – сигнал на подрыв переправы. Через мгновенье воздух сотрясается мощным взрывом. Пролеты моста встряхнуло, оторвало от речной глади Дона и разметало во все стороны. И то, что было с таким трудом построено, через минуту совсем исчезло. В воздух летели щепки от дубовых бревен, да пламя охватило ту узкую полосу, которая много дней служила дорогой жизни...