Статьи

В начале июля 1942 года немецкие моторизированные колонны, прорвав оборону Красной Армии, повернули от Воронежа на юго-восток вдоль течения Дона. Немецкое командование пыталось повторить историю многочисленных «котлов» лета и осени 1941 года, когда советские дивизии, корпуса, и даже армии, попадали в окружение. Двигаясь, практически не встречая серьезного сопротивления,противник надеялся отрезать пути отступления советских войск к донским переправам.

У переправы в селе Галиевка в семи километрах к востоку от Богучара скопилось большое количество желающих попасть на правобережье Дона: отходящие на восток подразделения Красной Армии, солдаты-одиночки, отбившиеся от своих частей, гражданское население, не желающее оставаться на оккупированной территории, погонщики со стадами колхозных коров. Кричали люди, громко сигналили автомашины.

Во всей этой апокалиптической обстановке сохраняли спокойствие только несколько человек. Это были ответственные за переправу от 1-й стрелковой дивизии. На правом берегу руководил переправой лейтенант Константин Павлович Карпов, на левом – лейтенант Михаил Васильевич Григорьев, он же – комендант переправы.Здесь же, на левом берегу, оборудовали командный пункт комендатуры, который имел прямую телефонную связь с командиром дивизии полковником Семеновым.

Комендант переправы М.В.Григорьев (фото из архивов Богучарского краеведческого музея)

Немного предыстории: перед самым приходом немцев понтонная часть Красной Армии построила в Галиевке деревянный мост в дополнение к существовавшей лодочной переправе.Обе переправы работали с 27 июня по 9 июля 1942 года в круглосуточном режиме, благо, особых помех со стороны противника не было. Саперы работали в три смены. С воздуха переправа прикрывалась зенитной частью, расположенной в лесу на левом берегу.

9 июля 1942 года разведывательная авиация противника произвела разведку обороны 1-й стрелковой дивизии, над переправой завис немецкий самолет-разведчик. Стало ясно, что вскоре следует ожидать и бомбардировочную авиацию противника.

На следующий день, утром 10 июля, самолет «Фокке-Вульф» начал сбрасывать на переправу агитационные листовки, и … продырявленные железные бочки, набитые гвоздями и осколками от снарядов. Эти бочки при падении издавали душераздирающие звуки. Люди пугались, думая, что падает бомба очень большой мощности. Все это делалось с целью запугать людей и создать панику на переправе.

Примерно в 11 часов утра 10 июля по переправе был нанесен первый бомбовый удар группой немецких самолетов, появившихся со стороны Осетровки. Затем второй и третий удар через каждые пять минут. Последний налет оказался самым массовым – одновременно бомбили переправу около 30-ти немецких самолетов. К счастью, мост остался целым и невредимым – зенитчики своим огнем не дали противнику вести прицельное бомбометание.

Но пулеметный огонь пролетающих на бреющем полете самолетов и осколки от разорвавшихся бомб уничтожили большое количество находившихся в это время на мосту людей, лошадей и машин.

Следующим налетом авиация противника нанесла удар по позициям зенитчиков. Но этот удар пришелся по макетам ложных артиллерийских позиций. Зенитчики заблаговременно ушли на запасные позиции.

Мост остался без прикрытия, и комендант переправы Михаил Григорьев приказал прикрыть мост дымовой завесой. К сожалению, безветренная погода не позволила быстро закрыть дымом переправу. Налетели немецкие самолеты, прицельно расстреливая все находящееся на мосту. Началась паника. Люди бросались через перила в реку, живые топтали раненых и мертвых. Каждый старался как-то спастись, пытаясь достичь спасительного левого берега на всем, что попадалось под руку. Но сильное течение Дона позволило лишь немногим переправиться на левый берег. Попав в сильные водовороты, люди тонули. Поверхность реки покрылась трупами людей и лошадей. Казалось, вода покраснела от крови.

Но вот мост накрывается дымовой завесой, вновь начала работать зенитная артиллерия. Один за другим загораются два немецких самолета и взрываются на правом берегу Дона. Бомбометание становится не прицельным, однако одно случайное попадание разбило наплавную часть моста и унесло ее вниз по течению.

Комендант переправы отдает распоряжение о приведении моста в рабочее состояние. Навести порядок на переправе, отвести людей в укрытие и освободить мост от раненых удалось лишь через 5-6 часов. Все ненужное сбрасывалось в Дон. Саперы отвоевали у реки наплавную часть моста и причалили ее к берегу. С наступлением сумерек началось восстановление переправы. Бойцы 1-й стрелковой дивизии подвели новые запасные баржи, связали их вместе и ввели в створ моста, отремонтировали мостовое покрытие и до утра продолжали эвакуацию отступающих войск и населения.

Теперь по согласованию с командиром дивизии переправа стала работать только в ночное время. С наступлением сумерек плот вводился, а с рассветом выводился из створа моста. А лодочная переправа работала круглосуточно.

Схема переправ через реку Дон в 1942 году

Самолеты противника регулярно три раза в день бомбили мост, гонялись за каждой лодкой. Но, как стало ясно, немцы не желают ее уничтожить. Они хотели захватить исправный мост и использовать его для переправы своих войск.

Поток отступающих и мирного населения увеличился, поэтому переправа вновь стала работать круглосуточно. Прикрываясь дымовыми завесами, саперы работали в этих труднейших условиях. Работали в противогазах или повязках. Люди задыхались и теряли сознание. Приходилось чаще менять солдат и офицеров, сокращать время пребывания смен в дыму и под непрерывными бомбежками авиации противника.

Комендант переправы работал вместе с рядовыми солдатами. Но был лицом неприкосновенным и имел неограниченную власть. Подчинялся лейтенант Григорьев только командиру дивизии. Все распоряжения коменданта служили законом не только для подчиненных, но и для всех переправляющихся, не взирая на лица и звания. Михаил Васильевич «головой» отвечал за работу переправы и оборону, и в случае угрозы ее захвата противником должен был сразу взорвать мост. Коменданта переправы везде сопровождала личная охрана из трех автоматчиков, был у него и личный адъютант Иван Григорьевич Зотов. Адъютант несколько раз спасал своего командира от панически настроенных людей и от вражеских лазутчиков, которые уже появились на правом берегу Дона.

Продолжение

Утром 16 июля размыкать мост не собирались, решили эксплуатировать его под прикрытием дымовой завесы. Немцы уже практически подошли к селу Галиевка, и обстреливали переправу уже из артиллерии. На мосту начинается паника: там как в аду: крики, ужасный шум, стоны, призывы о помощи, ржание лошадей, рев моторов. Комендант переправы под охраной своих телохранителей бросается в гущу людей для наведения порядка. Началась стрельба в воздух. Панику удалось прекратить. Оказалось, что это дело рук лазутчиков. Их было четверо – полковник и три офицера, одетые в советскую форму. Меры, принятые комендатурой, были суровыми… Переправа возобновила свою работу.

Как вспоминал Михаил Васильевич, в один из последних дней работы переправы к Дону пригнали стадо крупного рогатого скота около 15000 голов. Колхозники не желали, что живность досталась врагам, и просили переправить скот на левый берег. На людей, пригнавших стадо, было страшно смотреть – грязные, голодные, падавшие от усталости. Но отдыхать не было возможности, и вскоре это огромное стадо удалось переправить на левобережье Дона. Навсегда запомнился коменданту переправы образ трактористки с белыми до пояса волосами, которая будучи раненой, вывела гусеничный трактор с прицепом на восточный берег и упала, сраженная осколком от разрыва авиабомбы.

На галиевских высотах показалась пехота противника, сопровождаемая 4-мя танками. Один танк подорвался на мине, движение к мосту временно приостановилось. Больше ждать было нельзя. Нужно взрывать мост. И Григорьев получает разрешение комдива на уничтожение моста.

Комендант переправы отдает приказ:

- привести в боевую готовность взрывные устройства предмостного укрепления, личный состав эвакуировать на лодках на восточный берег.

- привести в боевое состояние взрывные устройства, установленные на мосту.

- вывести после отхода взрывников из створа моста плот и отвести его вукрытие.

Примерно в 16 часов с левого берега взвивается красная ракета – сигнал на подрыв переправы. Через мгновенье воздух сотрясается мощным взрывом. Пролеты моста встряхнуло, оторвало от речной глади Дона и разметало во все стороны. И то, что было с таким трудом построено, через минуту совсем исчезло. В воздух летели щепки от дубовых бревен, да пламя охватило ту узкую полосу, которая много дней служила дорогой жизни...

В течение пяти месяцев подразделения 1-й стрелковой дивизии ценой больших потерь смогли удержать в своих руках важный в стратегическом отношении плацдарм на правом берегу Дона. И именно с него 16 декабря 1942 года войсками Юго-Западного фронта был нанесен главный удар в ходе операции "Малый Сатурн".

На карте масштаба 1:100 000 указано положение частей Красной Армии на 1 октября 1942 года. Позиции на плацдарме занимали два стрелковых батальона 415-го полка 1-й стрелковой дивизии. Доминирующие на плацдарме высоты 184,2 и 191,0 были отвоеваны у противника в 20-х числах августа 1942 года.

День Победы 9 мая 2014 года. Прошел ровно один год, как удалось узнать, кому принадлежала красноармейская книжка. И вот, в этот праздничный день, в Богучар приезжали родственники солдата 8-й роты Герасимова Ивана Харитоновича. Их удалось разыскать благодаря помощи и содействию неравнодушных людей!

Родных Ивана Харитоновича встретили на Богучарской земле как самых дорогих гостей. Командир поискового отряда "Память" Николай Львович Новиков, опекавший наших гостей, первым делом привез их на то место, где в далёком уже 2006 году нашли красноармейскую книжку и останки шести погибших защитников высоты.

9 мая 2014г. Внучки Герасимова И.Х. на месте боя 8-й роты на окраине с.Залиман

Николай Львович рассказал о том, что происходило здесь в июле 1942 года, на этом удобном для обороны месте. Услышали присутствующие и историю обретения красноармейской книжки. А история эта, можно сказать, с мистическим оттенком!

Когда раскопки на этом месте решили прекратить, удалось обнаружить в старых окопах останки пяти воинов. Но буквально на следующий день Геннадию Шкурину, заместителю командира отряда, приснился сон. Будто стоит перед ним красноармеец в полном обмундировании и спрашивает: "Что же вы, ребята, всех взяли, а меня оставили?" Для собственного успокоения поисковики решили тогда еще раз пройтись по ходам сообщений. И сон оказался вещим: подняли еще одного солдата!

Июль 2006 г. Н.Л.Новиков с учениками Дубравской школы на месте раскопок.

Найденные на месте раскопок личные вещи бойцов хранятся в школьном музее поселка Дубрава Богучарского района. А найдено тогда было много:

- В документах Герасимова был спрятан маленький крестик на цепочке. Вероятно был человек верующим, или жена подарила, провожая на войну, - сообщил Николай Львович.

Похоронили тогда бойцов со всеми положенными почестями на северном кладбище города Богучара. Туда и отправились родственники красноармейца Ивана Герасимова.

На фото Лидия Мещерякова возлагает цветы на могиле, где покоится прах ее деда.

Лидия Мещерякова из поселка Цильна Ульяновской области, внучка солдата, рассказала:

- Дедушка ушел на фронт, когда ему было 45 лет. Дома у него остались 8 детей. Моему отцу было тогда только 7 лет. А бабушка моя - Надежда Осиповна, прожила долгую жизнь, почти сто лет.

Прошел еще один год. По ставшей уже доброй традиции, в июне 2015 года решили провести военную реконструкцию на том самом месте. На репетицию (без неё никуда) съехались участники, поисковики из южных районов Воронежской области. У ребят из Россошанского района с собой оказался металлоискатель - "глубинник". Решили пройтись по ходам сообщений, и ... обнаружили пулеметную ячейку, а в ней - останки двух бойцов-пулеметчиков.

Седьмого и восьмого - найденных на этой безымянной высоте.

У памятного знака - всегда цветы. Школьники из соседних сел проводят здесь уроки Мужества. Часто на такие мероприятия приглашаются поисковики, которые рассказывают молодым богучарцам о том, какой страшной ценой досталась Победа нашему народу!

Восьмая рота прикрывала

Войск наших тяжкий тот отход.

И солнце тусклое вставало

Над Галиевкою в день тот.

На роту выпала та доля,

И ротный повторял не раз –

Нам час бы выстоять, не боле.

Но как же труден этот час!

И чтоб добиться своей цели,

Огнем сметали все враги,

Но не добились, что хотели,

Хоть наши парни полегли.

Не изменить времени хода,

И солнце яркое встает

Над Галиевкой. Год от года

Не меркнет память, в нас живет.

Гремит салюта залп троекратный.

Склонясь, стоит старушка – мать.

Они свершили подвиг ратный,

И им теперь - не умирать!

Автор стихотворения Н.Л.Новиков

.

Когда после окончания семилетки в Семье Глебовых зашла речь о профессии, как вспоминал Петр: «я сказал, что хотелось бы поближе к природе что-нибудь: я же привык с мая по октябрь босиком ходить, охотник сызмальства. Решил почему-то, что «мелиорация» как-то с утками связана, значит – охотиться буду». Так начиналась трудовая биография народного артиста СССР Петра Петровича Глебова.

После окончания Брасовского мелиоративно-дорожного техникума в августе 1935 года 20 –ти летний техник по водоснабжению Петр Глебов был распределен в провинциальный город Богучар. В богучарском мелиоративном товариществе при районном землеустроительном отделе, еще работали те, кто с Андреем Платоновым начинал мелиорацию в пойме рек Богучаре и Дон. В то время, в мелиоративном товариществе имени Андрея Платонова, слободы Лысогорка (сейчас входит в г. Богучар – Е.Р.), бурно кипела работа по осушению болот.

Петр Глебов вспоминал: «Работал техником на болотах, составлял карту для будущего осушения реки Богучарки».

Житель села Полтавка Дмитриенко В.А. рассказывал мне, что во время разлива пароходы из Таганрога подходили городу Богучар, а в районе села Полтавка даже тонули кони, но когда вода уходила в районе Буцака (между с. Песковатка и с. Купянка –Е.Р.) и у с. Полтавка появлялись болота с многочисленными тучами гнуса.

На основе карт гидротехника Петра Глебова в 1936 году впоследствии были прорыты три канала, которые сокращали извилистое течение реки и позволили осушить болота в районе сел Дядин, Полтавка, Купянка и Дьяченково.

В своей книге «Судьба актёрская» друг Петра Глебова Папоров Ю.Н. о днях пребывания в городе Богучаре, писал «где в свободное от работы время активно участвовал в художественной самодеятельности».

Петр Глебов не забывал любви к театру, участвовал врепетициях и спектаклях на сцене Народного Дома. Местный театр располагался на улице Театральной (сейчас улица имени Шолохова – Е.Р.), построенный еще в 1900 году по инициативе В.Ф. Фердинандова.

В 30-х годах XX века, как вспоминал один из актеров «представления шли, главным образом в кинотеатре «Шторм» и летнем саду, на эстраде». (Деревянная сцена летнего сада и эстрада располагались в городском парке – Р.Е.). В своем письме в 1987 году к директору Богучарского краеведческого музея Анниковой Антонине Афанасьевне актер Анатолий Ляхов писал об актерах: «Хочу только напомнить Вам, что из них помню Корыстина И.П., Калюжную, Синор Р.С., Шандурина В, Плотникова Константина, Макаренко Митрофана, Василенко Николая(впоследствии – известный воронежский график, член Союза художников, заслуженный художник РФ– Е.Р), Аленникова Анатолия, Вихрову Александру».

Хочу напомнить, что с 1928 г. до 1935 г., в богучарском районе проводилась «укранизация». Все обучение, газеты и документация велась на украинском языке. Поэтому и на сцене театра постановки велись и на русском и на украинском языке. Репертуар театра был большим и многогранным. «Из них, - как вспоминал Анатолий Лях, - «Лес» (Островского), «Без вины виноватые» (Островского), Не все коту масленица» (Островского), «Ой не ходи Грицко, тай на вечерник», «Бесталанная», «Наталка – Полтавка», «Любовь Яровая», «Сватания на Гончаровке», «Платон Кречет» (Корнейчука) и другие». Работники богучарского краеведческого музея назвали еще постановки «Овод» (Войнич), «На дне» (Горького), «Странный человек» (Лермонтова) и «Ревизор» (Горького). А так же сообщили, что в зале театра на 205 мест, было четыре комнаты для кружков. В хоровом, драматическом, струнном и плясовом кружках участвовали учителя, врачи, агрономы. В драматическом играли Петр и Римма Клочковы, а руководил кружком Митрофан Емельянович Макаренко.

В начале 30-х годов XX века здесь стали показывать и первые кинофильмы.«Шторм».

Нет сомнения, что фильм «Тихий Дон» Петр Глебов смотрел и богучарском кинотеатре, он вспоминал: «Еще до отъезда я увидел Абрикосова на экране в роли Григория Мелехова. Это была его первая роль, но она меня ошеломила. Мне тогда очень сильно захотелось стать актером».

Что повлияло на выбор актерской профессии Петром Глебовым, трудно сейчас сказать, возможно это был и наш богучарский кинотеатр «Шторм».

В те 30 - е года XX века старший брат Петра Глебова, Григорий трудиться вместе с К.С. Станиславским в Оперно-драматической студии. Зная, что младший брат мечтает об актерской профессии, он порекомендовал ему в июне 1937 года приехать в Москву и сдать приемные экзамены в Студию. Петр Глебов так и сделал.

Уже в июле 1937 года Глебов П.П. вернулся в Москву и поступил в оперно-драматическую студию имени Станиславского К.С., где занимался у Кедрова М.Н.

В трудовой книжке Петра Петровича Глебова, заполненной зав.отделом кадров есть запись: «Общий стаж работы по найму до поступления в Театр им. К.С. Станиславского 2 года. Подтверждено документами. Гос. Оперно-Драматический Театр им. Кс. Станиславского. 1937.IX.1. Зачислен на должность артиста драмы. Пр. 99 от 01.IX.37 г.»

Уже после войны в 1957 году Петр Глебов сыграл одну из лучших своих ролей Григория Мелехова в экранизации романа Михаила Шолохова «Тихий Дон», созданной режиссёром Сергеем Герасимовым в 1957—58 годах. Глебов П.П. вспоминал: «Вечерами песни задушевные под гармонь пели, верхом в ночное с ребятами гоняли. Я и предположить не мог, что эти крестьянские навыки мне когда-нибудь пригодятся. Просто мне всегда хотелось быть на мужика похожим: и серьёзным отношением к жизни, и лаконичной, выразительной речью, и статью. Помню, на съёмках «Тихого Дона» я буквально потряс киношный народ, запросто вскочив на коня».

Директор Богучарской районной киносети Игнат Никифорович Щербань в 50-х годах XX века рассказывал, что в 1956 году в район приезжал кинорежиссер Сергей Аполлинариевич Герасимов и они с ним ездили к Дону, где он снимал виды реки Дон в районе с. Галиевка, но с сожалению эти фрагменты не вошли в фильм «Тихий Дон», да и сам фильм снимался в другом месте. Съемки фильма проводились неподалеку от города Каменска-Шахтинского, на хуторе Диченске. Недалеко от хутора был «построен» хутор Татарский — казачьи курени и широкий майдан с церковью, а немного поодаль — усадьба Листницких.

Среди недавно рассекреченных документов 38-й гвардейской стрелковой дивизии в ЦАМО РФ хранится один любопытный документ - донесение штаба 110-го гвардейского стрелкового полка № 068 от 13.12.1942 года. Донесение это проливает свет на судьбу офицера - разведчика, погибшего при прорыве частями дивизии первой линии итальянской обороны в декабре 1942 года.

Гвардии капитан Яков Григорьевич Поляков погиб в бою 11-го декабря 1942 года в нескольких километрах к северо-востоку от села Красногоровка Богучарского района, в том месте, которое итальянцы называли «Фригийским колпаком».

Руководителю Советского Союза Иосифу Сталину приписывается такая фраза - «Смерть одного человека — трагедия, смерть миллионов — статистика». Так вот, гибель капитана Полякова, помощника начальника штаба 110-го гвардейского стрелкового полка, могла отразиться и на судьбе всего командного состава полка. И стать трагедией не только для родственников капитана Полякова.

1-му стрелковому батальону 110-го гв сп командиром полка гвардии майором Кобец была поставлена задача провести разведку боем в направлении безымянного кургана и высоты 159.4 — опорных пунктов итальянской обороны северо-восточнее Красногоровки. С 8-00 утра 11-го декабря стрелковые роты 1-го батальона капитана Пупкова вели разведку боем. Итальянцы, заранее пристреляв местность, не позволили наступающей пехоте 1-го батальона продвинуться столь далеко в направлении кургана и высоты 159.4.

(из архивов Богучарского музея)

Целью разведки боем было установление расположения огневых точек и опорных пунктов обороны противника. Наблюдать за силовой разведкой и засекать огневые точки итальянцев поручили помощнику начальника штаба полка по разведке гвардии капитану Якову Полякову. С ним была папка с секретной картой, с подробно нанесенной обстановкой и позициями 110-го полка.

Капитан Поляков должен был из укрытия засекать огневые точки, и вести наблюдение за ходом силовой разведки боем, не подвергая свою жизнь опасности. Однако, получилось все иначе…

После завершения разведки боем, когда наступавшая пехота 1-го батальона закрепилась на северо-западных скатах высоты 159.4, командиру 110-го полка гвардии майору Андрею Георгиевичу Кобец доложили, что капитан Яков Поляков пропал во время утреннего боя, и что с ним была секретная карта.

«Наверх», в штаб дивизии об этом случае решили пока не сообщать, мало ли что могли подумать и придумать «особисты». Решили в ночь на 12-е декабре небольшими силами, не привлекая внимание противника, обследовать предполагаемое место гибели капитана — разведчика. Ни ночные ни дневные поиски 12-го числа результатов не принесли. Пришлось сообщать в штаб дивизии. И вот в 11-00 13-го декабря 1942 года в штаб 38-й гвардейской стрелковой дивизии «ушло» следующее донесение:

«… Во время атаки батальоном блиндажей противника гв. капитан Поляков, увлекшись атакой, вырвался вперед с командиром взвода пешей разведки гв. мл.лейтенантом Путилиным и пятью бойцами-разведчиками. В этот момент был ранен мл.лейтенант Путилин. И капитан Поляков приказал бойцам вынести с поля боя раненого командира.

Возвратившись после выноса с поля боя своего раненого командира, разведчики не нашли на том месте капитана Полякова, где они его оставили. По словам бойцов, капитан Поляков после ранения мл.лейтенанта Путилина ушел в 3-ю роту, и там с группой бойцов попал под бомбежку, а после по этому месту били минометы противника.

Капитан Поляков имел с собой в полевой сумке кодированную карту с нанесенной обстановкой.

Предпринятые меры розыска трупа капитана Полякова в ночь на 12 декабря и днем 12 декабря результатов не дали. Предполагаем, что гв.капитан Поляков погиб во время бомбежки, по уточнении сообщим дополнительно..."

батальоны 110-го и 113-го полков 38-й гвардейской стр. дивизии

Согласно донесению о безвозвратных потерях 38-й гв сд, капитан Яков Поляков был захоронен в с.Старотолучеево Богучарского района. Семье в Саратовскую область ушла «похоронка» с датой гибели 16-е декабря 1942 года.

Фамилия капитана Полякова высечена на плитах братской могилы в парке города Богучара.

В середине января 1943 года в недавно освобожденное от оккупантов село Шуриновка Богучарского района прибыла воинская часть Красной Армии. В селе разместился эвакуационный госпиталь № 2774 (полевая почта 11744), и находился там в течение двух недель - с 15 января по 1 февраля 1943 года.

Медицинский персонал делал свою тяжелую ежедневную работу – спасал жизни раненых солдат и офицеров Красной Армии. Но всех поступивших раненых спасти не удавалось…

Благодаря помощи жительницы города Урюпинска Волгоградской области Людмилы Неделько удалось разыскать женщину, служившую в годы войны в 2774-м госпитале. Елена Васильевна Матюнина (в девичестве – Самойлова) и поделилась своими воспоминаниями с Людмилой Неделько.

Эвакуационный госпиталь № 2774 летом 1942 года размещался в родном городе Елены Васильевны – в Урюпинске.

- В нашем городе готовили группы автоматчиков и снайперов по 7-8 человек. Я сначала была в группе автоматчиков. Но потом объявили, что надо помочь госпиталю, - так Елена Самойлова попала служить в 2774-й госпиталь.

- Вставать приходилось в 6 часов утра. Работала на подхвате, делала, что прикажут. И я не отказывалась от любой работы, только санитаркой не была, - вспоминала Елена Васильевна.

Работать молодой 19-летней девушке приходилось и на вещевом и продуктовом складах госпиталя. Занималась она и делопроизводством, ходила по палатам - выдавала раненым полевые деньги. Елена Васильевна рассказала об одном случае: - Для выплаты полевых требовались справки командиров воинских частей об участии раненого в боях, и этих справок часто не было. И как-то один офицер требовал от меня деньги, кричал, бросался костылями. Я и выдала ему деньги без этой справки! А потом мне за это сделали начёт!

Елена Васильевна Самойлова (Матюнина) в годы ВОВ

В сентябре 1942 года девушки надели военную форму. А в начале 1943 года госпиталю предстояла переброска на правобережье Дона в тылы наступающей 1-й Гвардейской Армии. Елена Васильевна вспоминала, как добиралась до Шуриновки:

- Посадили нас в открытый «телячий» вагон и отправили по узкоколейке в Воронежскую область. Стояли сильные морозы. По дороге в Шуриновку проезжали «поле мёртвых»: из-под снега торчали ноги, руки… Это были места недавних боёв. Уже в селе говорили: «Там за горой идут сильные бои». Раненых было очень много. Несколько легкораненых (разведчиков) оставили при госпитале до полного излечения, они помогали по хозяйству. В Шуриновке, помню, стояли недолго.

2774-й ЭГ уже весной 1943 года переехал в городок Боровая Харьковской области. Там он и находился до лета 1943 года.

- В Боровой были сильные бомбардировки, – продолжала рассказывать Елена Васильевна - небо было чёрное от немецких самолётов. Очень многие погибли... Была полностью разбомблена операционная. Шла операция, и погибли хирург, медсестра, зубной врач. Раненые выпрыгивали со 2-го этажа. Люди прятались в траншеях возле столовой и штаба. Помню, как страшно кричала врач-диетолог, и рвала на себе волосы…».

Уже под Харьковом начальник финслужбы вызвал Елену Самойлову, дал ей счёты и сказал: «Вот тебе 24 часа, чтобы научилась!» Всю ночь она изучала счеты, и под утро свалилась с ног от усталости. А в конце 1943 года начфин перевел её в штаб эвакогоспиталя. По словам Елены Васильевны – «за хороший почерк».

Всю войну она вела дневник, в котором ежедневно делала записи. И надо же было такому случиться, что бесценный дневник украли вместе с чемоданом. Елена Васильевна, возвращаясь после демобилизации в родной Урюпинск, буквально на минуту оставила в вагоне свои вещи без присмотра.

Позже ее муж, летчик Дмитрий Яковлевич Матюнин, сказал: «По этим записям можно было бы написать книгу». С мужем Елена познакомилась на фронте: была пара встреч. А уже после войны он приехал в Урюпинск, и они поженились.

Елена Васильевна Матюнина (Самойлова) награждена медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941 – 1945», орденом Отечественной войны 2-й степени, имеет благодарности командования за безупречную службу. Вот одна из них:

«… завдел-казначею ЭГ №2774 Самойловой Елене Васильевне Приказом Верховного Главнокомандующего Маршала Советского Союза товарища СТАЛИНА И.В. от 18 октября 1944 г. объявлена благодарность за отличные боевые действия по преодолению Карпатского хребта».

В личном составе 2774-го госпиталя числилось 250 человек. Из основного младшего обслуживающего персонала 18 человек были родом из Урюпинска. Людмила Неделько разыскала в Урюпинске родственников Мухиной (Александриной) Екатерины Ивановны - медицинской сестры 2774-го эвакогоспиталя.

Екатерина Александрина и Иван Мухин

- Екатерина Ивановна о фронтовой жизни рассказывала неохотно, сразу начинала нервничать и плакать, - сообщила ее младшая сестра Антонина Ивановна Симонова (Александрина).

- Катя говорила, что перед самой отправкой на фронт к ней приехала мама, привезла ей продукты. А их уже погрузили в теплушки. Сестра продукты взяла, а маму послала найти гребешок. Пока мать его искала, эшелон отправили на фронт. Попала сестра в село Шуриновку Воронежской области, в 2774-й эвакогоспиталь 1-й Гвардейской Армии…

На фронте Екатерина Александрина познакомилась со своим будущим мужем Иваном Мухиным, старшим лейтенантом СМЕРШ. Он и увез ее из госпиталя в Москву.

Прошли годы, очень мало осталось свидетелей и участников Великой Отечественной. В самой Шуриновке не удалось найти никого, кто бы мог что-либо вспомнить о том, что в селе зимой 1943 года находился военный госпиталь. Перед зданием правления колхоза рядом с братской могилой высится памятник - скульптурная фигура воина с девочкой на плече. На плитах мемориала высечены фамилии погибших при освобождении села в декабре 1942 года. Но на этих плитах нет ни одной фамилии солдат и офицеров, умерших от ран в 2774-м эвакуационном госпитале.

Поисковой работой в архивах Министерства Обороны установлены воины, умершие от ран и захороненные в селе Шуриновка Богучарского района, но список этот еще не окончательный:

• 1.Козлов Александр Васильевич, 1904, младший сержант, Алтайский край;
• 2.Цыганков Михаил Георгиевич, 1907, рядовой, Ростовская область, Верхнедонской район;
• 3.Шабанов Алексей Васильевич, 1903, рядовой, Тульская область, Белевский район;
• 4.Шкандыбин Ефим Андреевич, 1914, рядовой, г.Алма-Ата;
• 5.Зыскович Яков Владимирович, 1912, лейтенант, г.Баку;
• 6.Ионов Василий Фед., 1917, рядовой, Новосибирская область, Парабельский район;
• 7.Колесников Василий Андреевич, 1909, лейтенант, г.Астрахань;
• 8.Городилов А.П., 1923, рядовой, других данных нет;
• 9.Меркулов Михаил Александрович, 1910, рядовой, Московская область;

И память о них должна быть увековечена! Ради тех людей, которые до сих не оставляют попыток разыскать сведения о своих родных, не вернувшихся с той далёкой войны. Родственники красноармейца Меркулова сообщили: «Михаил Александрович воевал где-то под Воронежем. И последнее письмо от него, которое, к сожалению, не сохранилось, пришло в начале января 1943 года, и больше известий от него было. В письме он писал, что тяжело ранен, и находится в госпитале».

Пелагея Алексеевна, жена Михаила Меркулова, указала в розыскной анкете (документ хранится в ЦАМО РФ), что первую половину письма написал ее супруг, а заканчивала письмо уже медсестра госпиталя. Тяжелое осколочное ранение черепа не позволило ему самолично дописать письмо.

Внуки Михаила Александровича пообещали обязательно приехать в Шуриновку и поклониться могиле своего деда.

Эдуард Солорев, поисковый отряд «Память» г.Богучар

Об этой странице в истории боевых действий на Осетровском плацдарме известно немного. 11-го сентября 1942 года батальоны 1-й стрелковой дивизии в результате силовой разведки боем дошли до северо-восточной окраины села Филоново.

Для начала откроем Полевой Устав РККА выпуска 1939 года. В нем сказано, что «боевая разведка ведется всеми родами войск в условиях непосредственного соприкосновения с противником в бою… Цель боевой разведки – установить: фланги и стыки боевых порядков противника, группировку его артиллерии танков, подвижных частей, характер обороны и т.д.».

Чтобы понять цель проведения 10 – 11 сентября 1942 года боевой разведки, обрисую диспозицию сторон на начало сентября 1942 года на Осетровском плацдарме. После боёв 20 – 23 августа 1942 года, когда подразделениям 1-й стрелковой дивизии удалось захватить район доминирующих высот 184,2 и 191,0 и практически выдавить противника из Осетровской излучины, на всей линии противостояния установилось относительное затишье. Командование итальянской 8-й армии не придало большого значения отступлению на несколько километров частей пехотной дивизии «Ravenna». Эта дивизия занимала теперь позиции на высотах от хутора Красно-Ореховое (выс. 158.0) и до хутора Свинюха (выс. 151.8). Итальянцы укрепляли свою оборону, готовились зимовать на донских берегах.

Командование 1-й стрелковой дивизии 63-й Армии получило приказ «прощупать» филоновскую группировку противника. Концентрическими ударами с флангов от х.Красно-Ореховое и от х.Свинюха и фронтальным ударом в район высот 197.0 и 217.2 планировалось окружить и уничтожить 37-й и 38-й пехотные полки дивизии «Ravenna» в районе сел Гадючье и Филоново.

К операции привлекли 2-й и 3-й батальоны 412-го стрелкового полка, один батальон 415-го полка, атаку которых должны были поддержать огнем артдивизионы 1026-го артполка 1-й стрелковой дивизии. Сосед справа – 127-я стрелковая дивизия – должна была помочь в операции, выделив два стрелковых батальона 555-го стрелкового полка для наступления на хутор Красно-Ореховое и далее на Гадючье.

Два стрелковых взвода 2-го батальона 415-го полка должны были захватить село Дерезовку, и поддержать 555-й полк справа.

К 20-00 10-го сентября части заняли места сосредоточения, все было готово к началу операции.

В 2 часа ночи 11-го сентября батальоны 555-го полка начали скрытно переправляться через Дон. И в 5-30 утра началась атака на итальянские позиции. 1-й батальон в 8-00 захватил высоту 158.1, 3-й батальон к 10-00 овладел высотой 158.0, и продолжал наступление на х.Красно-Ореховое. В 14-00 противник был выбит из хутора. Итальянцы, опомнившись, и подтянув подкрепления из района Дерезовки и Гадючьего, несколько раз контратаковали 1-й и 3-й батальоны 555-го полка. Но понеся потери, свои позиции вернуть не смогли.

Схема боев на Осетровском плацдарме 11.09.1942 года

Район высот 197.0 и 217.0 итальянцы очень сильно укрепили, ожидая фронтального удара с Осетровского плацдарма. Поэтому наступление 3-го батальона 415-го полка на этом участке было неудачным. Встреченные ружейно-пулеметным, артиллерийским и минометным огнем наши стрелки залегли на северо-западных скатах высоты 197.0, где и стали закрепляться. В 16-00 противник попытался контратаковать наступающих с левого фланга, из района высоты 151.8 (что северо-западнее х.Свинюха), но минометным и пулеметным огнем был остановлен.

Удачнее всех сложилась операция для батальонов 412-го полка. Форсировав Дон в 4 часа утра, в ходе быстрой атаки бойцы 2-го батальона 412-го полка захватили хутор Свинюха. К 11-00 был освобожден хутор Солонцы, наступление продолжалось на высоту 200.8.

3-й батальон неудачно попытался переправиться у хутора Ольховый – противник сильным огнем не позволил батальону переправиться на правый берег. В 13-00 переправу перенесли в район х.Свинюха, батальон удачно перешел на правобережье Дона и помог 2-му батальону выбить итальянцев с высоты 200.8. Отбив контратаки итальянцев, 2-й и 3-й батальоны закрепились на занятых рубежах. До Филоново оставалась совсем немного.

А вот дальше, по приказу командующего 63-й Армией в 2 часа ночи 12-го сентября наши части отошли на рубежи, которые они занимали до начала наступления. Как указано в донесении 63-й Армии: успешно «выполнив поставленную задачу».

Итого операции: части дивизии научились форсировать водную преграду, как р.Дон, подручными средствами; получены большие навыки в сохранении скрытности перегруппировок наших частей. И главное, 1-я стрелковая дивизия обеспечила сохранение плацдарма для дальнейшего наступления, имея плацдарм в глубину 9 км, по фронту – 7 км.

Согласно итоговому донесению 63-й Армии наши людские потери за время боев 11-го сентября составили: убитыми 157 человек, ранеными – 451 человек, пропавшими без вести – 12 человек. Итого – 650 человек.

Оставленные высоты 158.0, 158.1, 200.8, населенные пункты Красно-Ореховое, Солонцы и Свинюха пришлось с боем брать 16 – 17 декабря 1942 года, в ходе операции «Малый Сатурн».

Cappello Frigio – в переводе с итальянского значит "фригийский колпак» или «фригийская шляпа». Именно так итальянцы в 1942 году, даже в официальных документах, называли район правобережья Дона, который сейчас богучарцам известен как «Рыжкина балка». А название такое итальянцы дали потому, что река Дон в том районе в своем течении описывает фигуру, очень похожую на этот самый фригийский колпак.

Фригийский колпак

Позиции в районе Cappello Frigio, а это участок Красногоровка – Оголев – Абросимово, перед началом операции «Малый Сатурн» занимала пехотная дивизия «Pasubio».

Опасаясь попасть в огневой «мешок», итальянцы непосредственно в Рыжкиной балке не стали занимать оборону. Их опорные пункты располагались на высотах правого берега Дона.

До декабря 1942 года активных боевых действий в районе Cappello Frigio практически не велось. Стрелковые батальоны 408-го стрелкового полка 1-й стрелковой дивизии, с июля защищавшие левый берег Дона, в начале декабря сдали свои позиции частям 38-й гвардейской стрелковой дивизии на участке Галиевка – Абросимово.

На итальянской схеме дислокации дивизии «Pasubio» отмечен район "Cappello Frigio".

Источник unirr.it

Как в последствии вспоминал Лев Иванович Жданов, рядовой 115-го стрелкового полка 38-й гв сд, позиции на левом берегу были очень хорошо подготовлены для длительной обороны: «… Траншеи были очень глубокими, и во многих местах перекрыты. Чтобы просматривать местность, приходилось подниматься на довольно высокую приступочку. И тогда перед нами открывалось широкое пространство долины реки, но самого Дона из траншей мы не видели. Через редкие стволы деревьев темнел дальний берег, занятый противником».

Но свежую дивизию направили на Дон не для того, чтобы обороняться. Предстояли наступательные бои по прорыву заранее подготовленной итальянской обороны. Кроме того, правый, занятый противником, берег Дона, во многих местах был очень крутым, в отличие от сравнительно низкого левого берега. Это создавало большие трудности для наступающих, в плане соблюдения скрытности перемещения массы войск, а также в преодолении первой линии обороны.

Командование 8-й итальянской армии, собиравшееся зимовать на донских берегах, конечно же, догадывалось, что спокойной «зимовки» не будет. Не остался без внимания итальянцев и приход свежей стрелковой дивизии на левобережье Дона.

Интересен взгляд с «другой» стороны: офицер наблюдения 61-го артиллерийского батальона 80-го пехотного полка дивизии «Pasubio» Эудженио Корти (его часть находилась в районе Абросимово) вспоминал: «Наши предположения о готовящемся наступлении русских постоянно находили подтверждение. Изрядно потрепанная белорусская дивизия, расположенная напротив нас, внезапно была заменена свежей частью, состоящей сплошь из новобранцев - узбеков и татар. (С.Э. - 38 гвардейская стрелковая дивизия) Очень скоро в нашем расположении появились и первые перебежчики. Они в один голос говорили о готовящемся грандиозном наступлении».

Командир 38-й гвардейской стрелковой дивизии генерал-майор Александр Алексеевич Онуфриев поставил своим полкам задачу: 110-й на правом фланге наступает на село Красногоровка, 113-й в центре – на хутор Оголев, 115-й на левом фланге – на высоту 206,3 (в нескольких километрах к северо-западу от села Абросимово).

В составе 113-го гвардейского стрелкового полка, которому предстояло первым начать выполнение боевой задачи по захвату плацдарма в районе хутора Оголев, служил рядовым Николай Васильевич Кутепов, будущий Митрополит Нижегородский и Арзамасский Николай – человек очень интересной судьбы. Выходец из крестьян Тульской губернии, Николай Кутепов 17-ти летним юношей попал в Тульское пулеметное училище. Проучиться ему пришлось всего три месяца – не доучившись до младших командиров и лейтенантов, весь курс в августе 1942 года рядовыми направили на фронт. Будущий Владыка Николай попал в 38-ю гвардейскую стрелковую дивизию.

В последствии он вспоминал: «В моем роду все дяди по линии отца были людьми могучими, здоровыми, и все служили в царской гвардии. Один из них, Семен Федорович Кутепов, остался в армии и после революции, воевал в Великую Отечественную, и даже вошел в русскую литературу в образе генерала Серпилина в романе Константина Симонова «Живые и мертвые» (блистательно сыгранного в одноименном кинофильме Анатолием Папановым – С.Э.) О войне владыка Николай вспоминать не любил. На вопрос: «Как Вы воевали?» говорил всегда одно: «Воевал, как все воевали, в самом высоком звании – рядовой». Николай Кутепов был наводчиком противотанкового ружья (ПТР). В конце декабря 1942 года под городом Миллерово Николай Кутепов получил тяжелое ранение.

«…Моя война закончилась весьма прозаически. После оттепели ударил лютый мороз. Мы попали под обстрел. Я схлопотал две пули, был контужен. Пролежал несколько часов без сознания, засыпанный землей. Получил обморожение. Нашли меня однополчане, привезли в госпиталь. Руки спасли, а вот трети обеих ступней я лишился...» - так Николай Кутепов в возрасте 18-ти лет стал инвалидом, но самое главное – он остался жив!

Воспоминания Митрополита Николая уже после его смерти были опубликованы в журнале «Самокат» в №6 за 2005 год.

Но до Миллерово нужно было еще дойти. Первый шаг предстояло сделать утром 11-го декабря 1942 года. В 6-30 утра усиленный батальон 113-го гв сп начал силовую разведку в направлении хутора Оголев. К 12-00 хутор был захвачен.

Командир 113-го полка гвардии майор Матвей Яковлевич Карнаухов в боевом донесении №11 от 11.12.1942г. сообщал, что по состоянию на 16-00 полк «вел разведку боем, в результате: взят населенный пункт ОГОЛЕВО… Потери людского состава: убито – 10 чел., ранено – 74 чел. Конского состава: убито 5 шт., ранено – 30 шт…»

Итальянцы попытались отбить хутор Оголев. С 12-го по 14-е декабря бойцы 113-го полка отбили несколько итальянских контратак.

Вот, выдержка из боевого донесения полка от 14.12.1942 года № 16 10-00.

« 1. Перед фронтом полка расположены силы противника до 2-х пехотных батальонов. В течении ночи 13.12.1942 года в 23-00 противник силою до 2-х рот пытался контратаковать с направления выс.198,7 между рощами дер.ОГОЛЕВО, но контрударом наших подразделений и артиллерийским огнем был отброшен назад…

3. Наши потери: убитых – 9 чел., ранено – 39 чел. Потери противника – до 130 чел. убитыми…»

До утра 16-го декабря итальянцы более не предпринимали попыток вернуть Оголев, ограничившись обстрелом позиций частей 110-го и 113-го полков. Потери в живой силе и технике, понесенные итальянцами в бесплодных контратаках с 12-го по 14-е декабря, были очень большими.

Задача по захвату и удержанию плацдарма была успешно выполнена 113-м гвардейским стрелковым полком. Части и подразделения дивизии готовились к дальнейшему наступлению.

Фото из архивов Богучарского музея

Перед началом наступления в село Замостье Петропавловского района Воронежской области, где располагался штаб 38-й гвардейской стрелковой дивизии, прибыл член Военного Совета Юго-Западного фронта генерал-лейтенант Алексей Сергеевич Желтов.

В торжественной обстановке он вручил командиру 38-й гв сд генерал-майору Онуфриеву Боевое гвардейское Знамя. Комдив в ответной речи заверил Военный Совет фронта, что гвардейцы дивизии с честью пронесут Знамя и не пожалеют своей жизни в боях за Родину.

Общее наступление началось в 8 часов утра 16-го декабря 1942 года. Несмотря на то, что район "фригийского колпака" находился в стороне от главного удара наступающих частей 1-й гвардейской армии, боевые действия 38-й дивизии имели очень большое значения для успешного исхода всей операции "Малый Сатурн".

Куликовская битва - пожалуй, единственное крупное успешное оборонительное сражение с Ордой. В соответствии со «Сказанием о Мамаевом побоище»[1] в ней погибло 253 тысячи воинов только с русской стороны, в то время как общая численность населения всех княжеств по подсчётам Вернадского и Гумилёва составляла около 5 млн. человек (с учётом Литовских Киева и Новгород - Северского). То есть, если исключить женщин (половина), стариков и детей (ещё половина), то в битве участвовало более 20% потенциально способных сражаться людей. При этом почти все они погибли. Сам факт битвы зафиксирован в большинстве летописных русских источников, а также в арабских и европейских исторических документах. Однако значение этой битвы для мировой истории неопределённо, Дмитрий Донской канонизирован русской православной церковью только в 1988 году, а захоронения погибших воинов до сих пор не найдены. Авторы этих строк считают, что такое положение недостойно развитого государства, которым считает себя Россия. В этой статье мы предложим версию о месте, где она происходила.

Настоящее место битвы позволило бы изучить «татаро - монгол» и европейцев, участвовавших в битве, выяснить, кого они представляли и кто готовил их материальную базу. Возможно, удалось бы понять, как была устроена жизнь в первом и втором тысячелетии н.э. на территории Ростовской, Волгоградской и Воронежской областей. Местные краеведческие музеи почти ничего не содержат об этом периоде.

В современной исторической науке считается, что место Куликовской битвы располагается на поле, примыкающем к устью реки с современным названием Непрядва при её впадении в реку с современным названием Дон. Несмотря на большое количество привлечённой техники и исследователей, существенных находок, отличающих это поле от аналогичных полей того, же региона не найдено. Предметов, относящихся к XIV веку, найдены единицы. Захоронений этого периода не найдено совсем никаких, и это при том, что даже по самым скромным подсчётам погибших было десятки тысяч. Результаты этих исследований выложены на сайте Государственного исторического музея. На основании этих результатов некоторые историки пытаются опровергнуть сам факт битвы.

При более детальном изучении этого вопроса выясняется, что запись, сделанная в «Книге большому чертежу» о впадении реки Непрядвы в Дон, скорее всего, является позднейшей вставкой. На это указывает множество различных вариантов этой вставки в разных списках указанной книги.

Куликово поле в Тульской области является достаточно большим, имеет форму круга с диаметром около 16 километров. Чтобы перекрыть такое поле шеренгой воинов (на каждого воина по одному метру) потребуется 16 тыс. воинов. При этом для успешного ведения боя надо предполагать не меньше 20 шеренг с каждой стороны. А ещё сторожевой, резервный и засадный полки. Это слишком много даже для Куликовской битвы. Если предположить, что битва происходила между оврагами, которыми изобилует это поле, то становится непонятно, почему не получилось обходного манёвра. Глубина оврагов здесь небольшая, общий перепад высот по всему полю не превосходит 60 метров, а уклоны оврагов, как правило, 20 метров на один километр. Такие препятствия легко преодолеваются кавалерией и даже позволяют сделать её манёвры скрытыми для противника. Согласно второму изданию Большой советской энциклопедии (статья «Московское великое княжество») - Куликово поле располагалось на территории рязанского великого княжества, хотя в «Летописная повесть о Куликовской битве» указано, что это было в Мамаевой земле. В «Сказаниях о Мамаевом побоище»[2] несколько раз сказано, что Куликово поле располагалось между Доном и Днепром, и написано, что орлы и галки слетелись с устья Дона на Куликово поле перед битвой: «И в ту пору по Рязанской земле около Дона ни пахари, ни пастухи в поле не кличут, лишь вороны, не переставая, каркают над трупами человеческими …». Воронежский краевед Ткачев Г.Г. в «Воронежских губернских ведомостях» за 1865 год писал: Г.Г. Ткачев пишет: «Все почти жители Богучарскаго уезда говорят, что когда - то, очень давно, на месте этого уезда жили мамаи; некоторые из жителей указывают даже место на левом берегу Дона, против села Монастырщины, называемаго Селищем, где жили мамаи. В селе Монастырщине говорят, что мамаи жили до потопа и пришли издалека. Потом, по разсказам, мамаи куда - то изчезли и на место их явились корсаки, киргизы, татары, хапуны …».

Подтверждение того, что местность Богучарского края до 1380 года была заселена, есть в записках Игнатия Смольянина, сопровождавшего в 1389 г. из Москвы в Константинополь митрополита Пимена (Митрополит Пимен плывет в Царьград. 1389 г), дают подробное описание нашего края. (Перевод на современный язык академика М.Н. Тихомирова):«... уныло была всюду пустыня, не было видно там ничего: ни града, ни села: если и были в древности грады красивые и выдававшиеся по красоте селения, теперь только пусто все и не населено».

Дается описание и населения: «В понедельник, плавая, минули горы каменные красные, во вторник прошли мимо Терклий града, не град Терклий только городище. Затем перевоз и там впервые увидели татар, очень много, как листы и как песок. В среду же прошли мимо Великой Луки и царева Сарыхозины улуса... Татарских стад видели там такое множество, что уму не вместить: овцы, козы, волы, верблюды, кони».[3]

Место для стана очень удобное. С севера Богучарская сага с большим количеством озер, где можно напоить лошадей и обширные пастбища. На западе река Дон, на юге Казанский перелаз с Калмиусской сакмой, а с востока обширные леса.В своем очерке «Старая Донская пустынь и Донецкий казачий городок» по описанию дьякона Попова Н.А. рассказанного воронежскому краеведу Е. Маркову в конце XIX века, еще и до 1861 года вдоль реки Богучарки и реки Дона от Казанского перелаза да Белого затона (с. Верхний Мамон) стояли большей частью дремучие дубовые леса, « … по Дону, солнца, бывало, до полудня не увидишь».[4]«Это место очень живописно, оно имеет в окружности около трех верст, на нем много кустарников. На одном конце возвышенности или хорды находятся два кургана из цельного камня, называемого Вальковым, а другом - неглубокий Скрынников байрак (яр, покрытый мелким лесом), за которым следует довольно высокая гора. От Вальковых курганов до Скрынникова барака идет ров, глубиною аршина три и такой же высоты вал. И тот и другой пересекаются площадкой «для ворот», этот вал был укреплением балки, как говорит народ».[5]

В «Очерках из истории колонизации степной окраины московского государства»[6] указано, что в 1388 г. во время путешествия Пимена по Дону к нему подходит Елецкий князь, а так жеговорится, что степь в XIV веке начиналась от Быстрой сосны (то есть от того же Ельца). Но ведь это южнее официального поля на 120 километров.Об участии Елецкого князя в Куликовской битве упоминается также и в летописях.

В статье А.К. Зайцев «Куликово поле и Донское побоище 1380 года»[7], говорится, что Мамай пришёл на Куликово поле, переправившись через Дон, как и Дмитрий Донской с левого берега на правый чуть ниже устья Красивой мечи. Однако непонятно тогда зачем Дмитрий Донской посылал на Быструю сосну и Тихую сосну «для крепкой стражи от поганых», если Мамай шел совсем не там, не с юга, а с востока.

О юге Воронежской области и Ростовской области в средневековье принято судитьпо рассказам европейских путешественников: Барбаро, Контарини, Боплан, Маржарет и др. Некоторые из них жили в Орде десятками лет (Иосафат Барбаро жил в Тане с 1436 г. по 1452 г.). Значит, враждебная к Руси орда была благосклонна к европейцам. Почему?Почему нет никаких русских описаний той местности и обычаев, хотя туда регулярно ходили князья со свитами? Пора дать правдоподобную версию этому. Представляется, что Орда - это наёмное войско европейских государств, имеющее целью защиту части шёлкового пути из Бухары и Самарканда в центральную Европу по Каспию, Волге, Дону, Черному морю, Дунаю.

Вернёмся к первоисточникам. Читаем в «Сказаниях и повести о Куликовской битве» слова Олега Рязанского: «Вот если бы нам можно было послать весть об этой напасти к многоразумному Ольгерду Литовскому, узнать, что он об этом думает, да нельзя: перекрыли нам путь». Если бы битва состоялась в Тульской области, то свободен был бы путь в Литву через Липецк и Орёл, или Курск и близлежащие земли. Там же: «Пошли за Дон, в дальние края земли …»

Вряд ли 100 километров от Тулы, древнего русского города и 260 км. от Москвы, можно так называть. Тем более, что хорошо известное Рязанское княжество простирается по левобережью Дона южнее современной Непрядвы ещё на 400 километров.

Новгородская летопись приводит слова молитвы Дмитрия Донского перед переправой через Дон (л.252) «…Господи не повелел мне в чужой предел преступать, я же, Господи, не преступал, а сейчас, Господи, пришёл как змей ко гнезду окоянный Мамай нечестивый сыроядец!...». Там же (л.253) « … и пошёл за Дон в дальние края земли … в поле чисто, в Мамаеву землю на усть Непрядвы …». То есть речь идёт о том, что битва состоялась на берегу Дона, на границе между Рязанской землёй и Мамаевой землёй.

В «Сказаниях и повести о Куликовской битве» написано: «И князь великий Дмитрий Иванович с братом своим, князем Владимиром Андреевичем и со всеми русскими князьями и воеводами обдумали, как сторожевую заставу крепкую устроить в поле, и послали в заставу лучших своих и опытных воинов, … И повелел им на Тихой Сосне сторожевую службу нести со всяким усердием …»

Это свидетельствует о предпринятых мерах по недопущению переправы вражеского войска через этот водный рубеж, находящийся, по - видимому, под контролем русских. При этом не сказано, что эти земли принадлежат Мамаю, в то время как четко сказано, что на Мамаеву землю русское войско вступило после переправы через Дон. Тем самым мы получаем южную границу земель, находящихся под русским влиянием с землями Мамая с запада на восток по реке Тихая Сосна и по Дону. Такого же мнения в своей кандидатской диссертации придерживается М.В. Цыбин. В тоже время анализ кочевых памятников и погребений в эпоху Золотой Орды, воронежского археолога В.В. Кравца[8] говорит о том, что погребения кочевников севернее Тихой Сосны не встречаются. Достаточно продолжительная граница по Дону между Тартарией и Рязанской частью России с последующим уходом на северо-восток от русла Дона в сторону слияния Хопра и Вороны изображена на карте Меркатора. Таким образом, оказаться на Мамаевой земле Дмитрий Донской мог, лишь перейдя Тихую Сосну или Дон ниже устья Тихой Сосны. Отметим здесь же, что позже, в 1636 - 1640 г. по Тихой Сосне, через Острогожск была построена известная русская оборонительная линия «Белгородская черта». Всё это наводит на мысль, что битва произошла южнее Тихой сосны.

В «Летописной повести о Куликовской битве» сказано: «И вышел из Коломны в великом множестве против безбожных татар месяца августа двадцатого дня. … Князь же великий подошёл к реке Дону за два дня до Рождества святой Богородицы» Принимая во внимание, что Рождество приходилось на 8 сентября (день Куликовской битвы), получаем, что войско шло 18 дней. При средней скорости пешего войска 35 километров в день, что является обычной мерой суточного перехода в то время, получаем 630 километров. (35 км в день - это цифра взята из методичек по гражданской обороне для пеших колонн гражданского населения- Е.Р.). Расстояние от Коломны до с. Березняги(предположительно исторический Березуй) по Ногайскому шляху 590 километров, здесь войско было 5 сентября (встретилось с литовскими войсками) на 17 день движения. Дальше было пройдено ещё «23 поприща до Дона»[9] (37 километров). Это может быть Казанский перевоз, но скорее всего такая мера измерения расстояний наряду с использованием километра говорит о движении по бездорожью и мы получаем устье реки Богучарки. В «Сказаниях и повести о Куликовской битве» читаем: «Сыновья же русские вступили в обширные поля коломенские…Князь же великий … назначил каждому полку воеводу». И далее: «Князь же великий, распределив полки, повелел им через Оку реку переправляться…». То есть через Оку они переправлялись в Коломне.

В «Пространной летописной повести о Куликовской битве, о побоище, которое было на Дону, и о том, как князь великий бился с Ордою» читаем: «И пошёл князь Дмитрий из Коломны с великой силой противбезбожных татар 20 августа, … И, пройдя свою вотчину и великое своё княжество, стал на Оке около устья реки Лопасни, перехватывая вести о поганых. Тут догнали князя Дмитрия Владимир, брат его, и великий его воевода Тимофей Васильевич и все остальные воины, что были оставлены в Москве. И начали переправляться через Оку за неделю до Семёнова дня в день воскресный. Переехав за реку, вошли землю Рязанскую. А сам князь в понедельник переправился со своим двором».[10]

То есть из Коломны войско пошло через Оку на юг и юго - восток, а Дмитрий поехал вдоль Оки 75 километров на запад (перпендикулярно своему первоначальному движению из Москвы в Коломну на юго - восток) и остановился, не дойдя до Муравского шляха, идущего из Москвы на юг через Серпухов, 25 километров. Получается, что Дмитрий отправил основное войско Ногайским шляхом на юго-восток от Коломны, а сам поехал к Муравскому шляху (а скорее всего возле устья Лопасни был брод на Кальмиюсской дороге), встречать посланную в Орду разведку и войска, шедшие из Москвы.Тем самым к месту сражения войска шли параллельными дорогами, не мешая друг другу. Муравский шлях после переправы через р. Сосна уклоняется на юго - запад и идёт правым берегом р. Оскол к Крыму. В тоже время, как было указано выше, Дмитрий ожидал прихода Мамая через междуречье Оскола и Дона, которое перекрывается рекой Тихая Сосна. В это междуречье шла ещё одна дорога. Это известная Кальмиюсская дорога, которая идёт левым берегом р. Оскол на западе современного Россошанского района Воронежской области.

Тактически, это был прекрасный ход Дмитрия Донского. Выдвинувшись на юг, он разъединил троих своих противников: литовец Ягайло оказался западнее, у Одоева, Олег рязанский - восточнее, а Мамай южнее. Перейдя р. Тихая Сосна и Дон Дмитрий обезопасил себя от удара сзади и вынудил к сражению Мамая перекрыв ему дорогу. Мамай, тем не менее, не хотел начинать сражение, но Дмитрий сам напал на него в сторожевом полку, который был сформирован ещё в Коломне. То есть план битвы был составлен за несколько недель до самой битвы.

Нам не удалось найти упоминание о Ногайском шляхе (Москва -Коломна Рязань -Казанский перевоз и далее в «Книге большому чертежу», но конечный её пункт отмечен на Карта де Лиля 1706 г. как Великий Привоз, место для пересадки для морского путешествия -это известная крепость Саркел. Это крайняя точка, куда по Дону могли доходить крупные морские суда. Кстати, это и сейчас так, дальше идет Цимлянское водохранилище. Это стратегическое место, и крепость здесь Византийским императором была построена, конечно, не случайно. Кто контролировал эту крепость после разгрома Византии крестоносцами в 1204 году нетрудно понять. Отметим, что наиболее естественно от этой крепости (затоплена возле нынешнего г. Цимлянска) в центральный район России и Москву направить дорогу вдоль реки Кумшак, через хутор Михайлов и далее на северо - запад в междуречье р. Калитва и р. Чир. Если считать, что древние курганные захоронения располагались вдоль древних дорог, то дальше дорога раздваивалась: одна ветвь шла на Казанский перевоз, а другая через ст. Мешковской, с. Медово, с. Дьяченково, с. Полтавка через Левую Богучарку и Богучарку к п. Старая Калитва и Острогожск на соединение с Кальмиюсской дорогой. В «Сказаниях и повести о Куликовской битве» Читаем: «Мамай царь у реки Мечи, между Чировым и Михайловым …». Никоновская летопись (ПСРЛ т.11 с.58) сообщает: «Фома Кацибей … поставлен был стражем на реке на Чире Михайлове …». На картах Оттона 1730 г. И некоторых итальянских картах того же периода указано "Kulikowe pole" между верховьями р. Цимлы и верховьями р. Белой (совр. Р. Калитва). Именно так проходил Ногайский шлях после Казанского перевоза. На карте де Лиля 1706 г. Указано "Pole ou Campagne" между р. Гнилой Донец (современная р. Тихая) и р. Богучаркой с некоторым выходом за пределы этого района.

Хутор Михайлов находится на современной трассе между Азовом и нынешним Волгоградом, отрезок шёлкового пути, по польским источникам и сведениям Азовского краеведческого музея[11], который пересекает Дон в районе устья р. Чир. Старожилы ещё помнят, что выше хутора Михайлова на реке Быстрой была запруда (гать на старославянском -Е.Р.). Она позволяла напоить одновременно большое количество коней, из которых как раз и состояло войско Мамая. В «Сказаниях и повести о Куликовской битве»[12] за 5 сентября читаем: «Рассказывает тот язык «Уже царь на Кузьмине гати стоит, но не спешит … встречи с тобою не ожидает: через три же дня должен быть на Дону». Расстояние по прямой от села Михайлова до села Дьяченково около 190 километров. Конное войско вполне могло перемещаться со скоростью 60 - 70 километров в сутки. Для коней главное это питьё. За 7 сентября читаем: «Уже Мамай царь на Гусин брод пришёл и одна только ночь между нами, ибо к утру, он дойдёт до Непрядвы». То есть войско Мамая передвигалось и ночью и он вполне мог преодолеть указанное расстояние за 3 дня. Судя по расстоянию речь в этом отрывке может идти о броде через речку Гусынку - правый приток р. Чир (кстати на этой реке тоже есть гать).

В «Сказаниях о Мамаевом побоище»[13] пишется:«В ту же ночь великий князь поставил некоего мужа, по имени Фома Кацибей, разбойника, за его мужество стражем на реке на Чурове для крепкой охраны от поганых». Из того же текста известно, что в битве принимали участие поволжские народы: черкассы и буртасы. По всей видимости, часть их должно было присоединится к Мамаю пройдя через междуречье Дона и р. Чир к Ногайскому шляху. Эту дорогу и должен был перекрыть Кацибей, не дав возможности Мамаю вооружить этих людей и использовать в Куликовской битве. А может быть ему была поставлена задача - перекрыть с востока шёлковый путь, чтобы по нему не пришла Мамаю неожиданная помощь, как это было в случае битвы Игоря с половцами в 1185 г.

В июле 2013 года экспедиция, возглавляемая М.А. Черепневым, которая уже в течение трех лет вела работу по поиску Куликовского поля в Ростовской и Воронежской областях, побывала в Богучаре. Его заинтересовало описанное богучарским священником А.Н. Буниным в «Памятной книжке для жителей Воронежской губернии на 1893 год» одно захоронение, а именно: «Я родился в октябре месяце 1833 г. Помнится мне наш старый дом в Богучаре Воронежской губернии, на острове, - так называлась местность, на которой теперь осталось два-три дома… В нескольких шагах от дома была Рождество - Богородицкая церковь, построенная еще первыми поселенцами Богучара … церковь эта находилась недалеко от довольно крутого берега реки, постоянно обваливающегося от разлива и угрожающего обрушением церкви…находили тут, особенно после половодья, торчащие из обрыва человеческие черепа и целые скелеты». Церковь была названа Рождества Богородицы -Куликовская битва состоялась в день рождества Святой Богородицы.

Приехав на это место, где сейчас установлен памятный знак об основании города Богучар, М.А. Черепнев обнаружил, что из крутого берега реки торчат человеческие кости, как и почти 200 лет назад. Невольно вырвалось: «Вот они останки русского воина, с Куликовского поля!?»

Поиски экспедиции продолжились, мы побывали на Борякивской горе, на которой возможно находился шатер Мамая. С него действительно не видно, что находится в Зеленой Дубраве - место, где находился Засадный полк. На горе Бурта, где в Великую Отечественную войну в 1942 году располагался итальянский наблюдательный пункт. А так же осмотрели Черепашин курган (жители так прозвали его по большому количеству найденный черепов при посадке сада - Е.Р.) и Залиманскую могилу. Еще в 2012 году в краеведческом музее села Дубрава директор Новиков Н.Л. показал многочисленные экспонаты оружия, относящиеся к XIV веку, среди них: наконечники стрел, копий, остатки кольчуг, бармница, боевые топоры (один из них найден у села Полтавка - Е.Р.). Вскрытый воронежскими археологами могильник «Высокая гора», расположенный в километре от села Дьяченково, содержал останки воина с проломленным черепом и шлемом и оружие конца XIV века. Были в нём и геральдические бляхи в виде трилистника - известного франкского символа, а также т-образные кресты, выдающие члена ордена «Святого Франциска». Жители местных сёл рассказывают о находках древних кострищ и многочисленных элементах средневекового оружия, которые они даже иногда сдают в металлолом. Некоторые образцы нам удалось сфотографировать. Были выполнены многочисленные фото в том числе и русских средневековых надгробных плит в с. Монастырщина. Известно, что орден «Святого Франциска» по своему уставу управлял владениями Папы римского. После раскрытия в Азове Папского дворца мы получаем предположительные южную и северную границы его средневековых владений.

Летом 2013 года в кургане между селами Дьяченково и Полтавка, по рассказам местных «черных копателей», было найдено массовое захоронение воинов с рублеными ранами, которое они вскрывать не стали. Сельские кладбища сел Дьяченково и Полтавка также располагаются на курганных группах и имеют древние могильные плиты. Это свидетельство тому, что местное население воспринимало эти курганные группы как захоронения своих предков. Итак, мы рассматриваем в качестве Куликовского пойменное поле между этими селами. Здесь дорога спускается к броду через речки с современным названием Левая Богучарка (правый приток р. Богучарка) и Богучарка. Слово Калитва встречается в словаре Даля и имеет значение ямы с грязью, где можно застрять. Происхождение слова Калитва изучалось филологами ещё до революции, которые пришли к выводу, что это «кал» т.е. болотная жижа, «лит» «ва» в месте, где течет вода. Одним словом место пересечения дороги с рекой. Тем самым поле это следует называть «Калитвово поле». Однако место это необычное для русского человека, так как находилось в чужой земле. Поэтому в устном придании название могло исказиться. Считаю, что с этим же названием связано название Московской железнодорожной станции Курской железной дороги Калитники и Калитниковское кладбище, расположенное в Москве вблизи Волгоградского проспекта, имеющего направление на Коломну.

Во всех источниках указано, что войско Дмитрия Донского перед битвой перешло Дон. По тексту «Сказаний о Мамаевом побоище»[14] это было в ночь на 7 сентября и весь день 7 сентября князья и знатный воевода Боброк Волынский расставляли воинов. Тем самым переправа могла длиться более суток (со скоростью 3 человека в секунду за сутки можно переправить 300 тысяч человек). Может показаться невероятным, но это факт. Ох, и ничего себе ! А как? Даже если все шли просто через брод сплошным потоком, то ночью так не пошагаешь, и кто-то должен был координировать движение. А как? Голосом и флажками? А на местах имелись обученные офицеры, способные все это понимать и двигать войско? Дело в том, что в тексте летописей сказано, что Дмитрий приказал всем самостоятельно искать места для переправы. Здесь есть переправа выше нынешнего с. Галиевки, образованная гранитными выходами, затем у устья Богучарки должна быть коса и у Терешково брод. И все они широкие. Кроме того, обоз с оружием шёл не с войском по Ногайскому шляху, а с Дмитрием Донским по Кальмиусской дороге и для него переправа не требовалась.

Можно возразить, что-то в этом духе можно было бы сделать в ХVIII - ом веке, после петровских реформ - но и в этом случае не с армией в 300 тысяч. В тексте сказано, что все это несметное войско шло к цели 18 дней - и что они ели? Носимый запас продовольствия по нормам начала XIX - го века - от 3 - х до 9 - и суток, и при этом есть организованный обоз - а то туда-то придешь, а потом ведь и не вернешься ... Ответим: «Что ест войско в походе? Экспроприирует провиант у местного населения, тем более, что они шли по Рязанской земле - земле потенциального противника - Олега».

В нашей реконструкции войско состояло из двух частей: одна подошла к месту по левому берегу Дона, а другая - по правому. Таким образом, первая должна была перейти Дон чтобы оказаться на поле, а вторая - должна была перейти Богучарку и Левую Богучарку. Профили рек на карте Куликовского сражения, дошедшей до наших дней и карты Калитвова поля практически совпадают. Направление удара русских войск совпадает с направлением дороги на ст. Мешковскую. Место переправы войска Дмитрия Донского на карте Куликовского сражения совпадает с местом переправы на Дону в районе могильника «Высокая гора» о чём написано в краеведческой энциклопедии Богучарский край от А до Я.[15]

Кроме того, на карте Куликовского сражения имеется село Рождествено (Монастырщина). Древнее село Монастырщина с пещерным монастырём высеченным в толще меловых гор расположено в 30 километрах (по прямой) от рассматриваемого поля. Монастырь здесь впервые упоминается в русских церковных книгах с 1696 года[16], а поселение было и до этого времени. Археологически пещерный монастырь и территория села не исследованы. Отметим, что 1696 это дата похода Петра I на Азов. То есть, в это время, данная территория южнее границ Рязанского княжества впервые входит в контакт с русской государственностью. В [17] описаны археологические исследования близлежащих курганных захоронений (XVII - XII век до н.э.), содержащие предметы со знаковой орнаментацией (мотивом борьбы бога-громовержца со змеем), приписываемой некоторыми исследователями захоронениям жрецов, шаманов и их детей.[17]

Отметим, что название Монастырщина, означающее место монастыря, встречается в России не так часто: два села в Кировской, два села в Смоленской и одно село в Воронежской области, которое мы и рассматриваем. Это название, тем более на берегу Дона не могло не привлечь нашего внимания при исследовании вопроса о Куликовском сражении. (Есть ещё посёлок Монастырщино в Тульской области на официальном Куликовом поле, где археологически исследовано всё, но практически ничего не найдено).

Попав в археологический лагерь «Возвращение к истокам», расположенный в августе 2012 году вблизи села Дубрава, мы задавали вопрос всем присутствующим о русских дружинных захоронениях. Один из членов оргкомитета лагеря сообщил нам, что в 2005 году буквально в нескольких сотнях метров от посёлка Старая Калитва случайно было обнаружено одиночное захоронение русского дружинника в кольчуге с мечём и шлемом. Это побудило нас отправится в соседний с Богучарским Россошанский район. Директор Россошанского краеведческого музея Алим Яковлевич Морозов рассказал Михаилу Черепневу о многочисленных находках средневекового русского и ордынского оружия и воинских захоронений средних веков на территории Россошанского района и его окрестностей. Он предоставил нам фотоматериалы, которые дополнили находки, выставленные в Россошанском краеведческом музее и краеведческом музее села Дубрава Богучарского района. Рассказал он и о предании, которое сохранилось в пригороде г. Россошь о том, что в древности здесь была большая битва и все русские люди погибли.

Далее мы обратились к местному краеведу села Старая Калитва Ивану Дмитриевичу Харичеву, автору книги «Калитва»[18], который рассказал нам, что на одном из городских кладбищ имеется старый памятник на могиле древних русских воинов. Он показал нам это место, где мы записали его рассказ на видео. Это место расположено на возвышенностях, расположенных на пути от рассматриваемого нами поля к Кальмиюсской дороге. Кстати, могильная плита, установленная на этом месте схожа по стилю и времени изготовления с двумя могильными плитами на поселковом кладбище с. Монастырщина и полуразрушенной плитой на кладбище с. Дьяченково. Мы предполагаем, что раненные воины, умиравшие по дороге в Москву похоронены в многочисленных храмах и часовнях с названием «Разыскание погибших». Самая южная часовня с таким названием находится на северном кладбище в Богучаре. Затем вереницей они располагаются вдоль современной трассы «Дон» до храма «Разыскания погибших» в Москве на Якиманке.

В «Сказаниях о Мамаевом побоище»[19] сообщается: «И сошлись грозно обе силы великие, твердо сражаясь, жестоко друг друга уничтожая, испускали дух не только от оружия, но и от ужасной тесноты, под конскими копытами, ибо невозможно было вместиться всем на том поле Куликове: было поле то тесное между Доном и Мечею».

Рассматриваемое нами поле ограничивается помимо р. Левая Богучарка ещё обрывом Метригуз и оврагом Забудьков яр в которых узнаются Нижний Дубяк и Смолка с древней карты Куликовского сражения. Профиль Непрядвы с притоком Нижний Дубяк и ещё одним притоком с правой стороны в точности совпадает с профилем Левой Богучарки обрывом Метригуз и балкой Крутой Яр (по направлению и протяжённости). Что касается Смолки, то это, видимо один из отрогов балки Забудьков Яр, которая по величине вполне могла быть речкой в более влажный период. За этой речкой располагается достаточно большая меловая гора. Указанные объекты создают узкий проход шириной 4 километра.

Расположение войска в пойменной низине объясняет знаменитый туман на Куликовом поле.Известная местным краеведам дубрава, находившаяся между селами Терешково и Галиевка вверх по Дону от Терешково - места переправы, определяется как место расположения засадного полка.

В «Сказаниях о Мамаевом побоище»[20] пишется: «И отослал князь великий брата своего … вверх по Дону в дубраву».

Записки Игнатия Смольянина, сопровождавшего в 1389 г. из Москвы в Константинополь митрополита Пимена, дают подробное описание юга нашего края. В частности: «… Затем перевоз и там впервые увидели татар, очень много, как листы и как песок. В среду же прошли мимо Великой Луки и царева Сарыхозины улуса... Татарских стад видели там такое множество, что уму не вместить: овцы, козы, волы, верблюды, кони». То есть татары впервые по Дону возникают в районе Казанского перевоза.

Есть и другая легенда, бытующая в селах Терешково и Красногоровка. Ясновидящая Катря Деркачева (Синюкова Екатерина) рассказывала, что убегая с поля сражения, Мамай потерял свою шапку, и он за ней еще вернется. Татары ведь «побежали в Лукоморье» не место ли это Селише. О каком сражении говорила ясновидящая из села Терешково, не о Куликовской ли битве? Но это просто легенда. По летописям конница Дмитрия «гнала», после «Мамаева побоища» «до стана их» в район села Монастырщина (в XVIIвеке здесь располагался верховой казачий городок Донецкое), около 50 км, то есть от реки Богучарки?Ведь именно по этой дороге шел в 1696 году и Петр I возвращаясь со своим войском из Азова. Возможно, предположить, что и войска хана Мамая в августе 1380 года тем же путем двигались на Куликовское поле, о чем и докладывала станичная служба, наблюдая за движением татар.

Столь же знаменитый Красный холм, с которого Мамай наблюдал за Куликовской битвой, определяется как могильник «Высокая гора», откуда действительно все видно «как на ладони». Река Меча, до которой 50 километров гнали бегущее войско, определяется как р. Тихая (между Дьяченково и Мешковской по прямой 51 километр). Интересно отметить, что немецкие хронисты (они же ордынские летописцы) указывали, что битва произошла в местечке "flavasser", то есть «медленная вода» (река Тихая). На французской карте де Лиля, это предположительно, река «Гнилой Донец».

Важно отметить, церковь в г. Богучар (сейчас в ней краеведческий музей) церковь Рождества Богородицы (напомним, что Куликовская битва состоялась в день рождества святой Богородицы, близь села Рождествено (Монастырщина).То есть населённый пункт Рождествено на карте - это, вероятно, поселение 14 века на месте современного г. Богучар.

Летом 2015 года один из курганов близь села Дьяченково был исследован геофизиками. Получено заключение профессора кафедры геофизики геологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, д.т.н. И.Н. Модина, который изучал по заданию ГИМ тульское Куликово поле в течение 35 лет, о том, что погребальная яма под этим курганом имеет размеры, превышающие 20 метров. Как следует из отчета исследования курганов у сел Дьяченково и Полтавка:

А экспедицией на основе результатов сканирования земли втечение семи дней на основе полученных карт было начато бурение земли, для установления состава грунта и размеров захоронения. Было сделано следующее заключение: «Мы имеем на исследуемом поле две гряды курганов (грубо по 10 штук) между которым располагается почвенная аномалия диаметром 600 м. на которой тоже есть курганы. На спутниковой карте они плохо, но видны в виде кружочков (это каждый может посмотреть сам – Е.Р.). Один из этих курганов мы исследовали - могильная яма 20 на 40 метров, глубина до 4 метров (получается около 20 тыс. захороненых). Причём в курганах хоронили конечно только победителей. Мамаевцы, лошади и верблюды захоронены в ямах, которые давно сравняли с землёй ежегодной перепашкой. Между рассматриваемыми грядами юго-восточнее почвенной аномалии о которой я говорил видны темные круги и их много, возможно это они».

В результате уже на поверхности была обнаружена надгробная плита из гранита (ближайшие залежи гранита расположены в 20 км от данного места - Е.Р.) и осколки разбитого обработанного песчаника. Найден также обломок керамики со следами гончарного круга. Одна сторона серого гранита была обработана, но надпись не сохранилась. Надо сказать, что изучая местность, поисковики установили, что надгробные камни на захоронениях русских воинов были обнаружен ими и на Дъяченковском и Монастырщинском кладбищах. В металлоломе одного из жителей села Дядин (в двух километрах от места предполагаемого сражения -Е.Р.), лежали несколько наконечников русских копий найденных на этом поле, которые он поначалу использовал для ограждения своего двора от воров. Здесь же поисковиком Николаем Львовичем Новиковым был обнаружен и топор XIV века, останки кольчуги хранятся и в школьном краеведческом музее села Терешково. Аналогичные находки хранятся и в краеведческом музее села Дубрава.

Авторы данного очерка выражают искреннюю признательность за помощь в подготовке и проведении экспедиций С.В. Коноплянко, В.Н. Калинину и А.В. Седову. Большую помощь в исследовании оказали местные краеведы А.Я. Морозов, Д.Ф. Шеньшин, И.Н. Гончаров, И.И. Колодкин. Авторы выражает особую признательность сотрудникам кафедры геофизики геологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, а также доценту В.Д. Березуцкому за ценные замечания и В.В. Кравцу за ценные консультации по вещевым комплексам средневековых могильников, которые он дал летом 2012 года и монографию.[21]

авторы Евгений Романов и Михаил Черепнев.

Наш рассказ об одной из малоизученных страниц в историографии боевых действий на Богучарской земле. Самое активное участие не только в охране тыла, но и в активных боях на Дону, принимали пограничные части наркомата внутренних дел (НКВД).

Но где госграница, и где Богучар? Многим это покажется неправдоподобным! Но факты, изложенные в рассекреченных архивных документах, говорят сами за себя.

22-го июня 1941 года пограничные заставы первыми приняли на себя внезапное нападение Германии на Советский Союз. С боями отходили пограничники вглубь страны, пробивались из окружений. И в дальнейшем использовались советским командованием для охраны и прикрытия важных объектов: переправ, мостов, железнодорожных станций.

91-й пограничный отряд (ПОГО) Управления пограничных войск НКВД Киевского военного округа встретил войну на западной границе — в районе города Рава-Русская. Принимал участие в боях на Украине. К началу немецкого летнего наступления 1942 года 91 ПОГО стал 91-м пограничным полком войск НКВД и находился в подчинение командующего 28-й Армией Юго-Западного фронта.

В начале июля 1942 года наступающему противнику удалось прорваться к городу Алексеевка , город был оставлен 6-го июля. А уже утром следующего дня немецкие танки ворвались в воронежскую Ольховатку. Затем заняли Россошь, и продолжили свое движение на юг и юго-восток, пытаясь отрезать пути отхода частям Юго-Западного фронта к донским переправам.

На фото бойцы 91-го пограничного полка. Лето 1942 года. Место съемки неизвестно.

Но вывести своевременно личный состав за Дон не получилось.

Вот, выдержка из «Описания боевой деятельности 91-го пограничного полка войск по охране тыла Юго-Западного фронта с 11 июня по 7 июля 1942 г.":

"...В силу быстрого распространения противника на юг батальоны и штаб полка не сумели выйти на восточный берег Дона и оказались отрезанными противником до 50 км с тыла.

Это обстоятельство и заставило принять новое решение на вывод ба­тальонов по измененному маршруту с задачей: переправиться через Дон в районе Новая Калитва, но и эти переправы оказались отрезанными, большинство подразделений пришлось выводить в районах Богучара, Казанской, Вешенской. Подразделениям полка в пешем порядке за пять-шесть дней пришлось совершить марш до 500 км.

Отдельные подразделения, выходя из окружения, вели частные бои.

7 июля в районе Писаревки на группу бойцов, едущих на машине, во главе с помощником командира 1-го батальона по снабжению техником-интендантом Бабушкиным был [совершен] внезапный налет танков и автоматчиков противника. В результате стычки техник-интендант 1-го ранга Бабушкин убит, сержант Руденко ранен в ногу, автомашина разбита.

2-я резервная застава в районе Ровеньки оказалась отрезанной противником, начальник заставы выслал разведку в составе сержанта Рулева, ефрейтора Бабушкина и трех красноармейцев с задачей разведать Ровеньки и путь выхода....

Знамя 91-го погранполка. Источник фото voenspez.ru

За период выхода из окружения противника полк имел потери в личном составе: среднего начсостава — 6 человек, младшего начсостава — 32 человека, рядовых — 230 человек.

Значительная часть этих бойцов была оставлена передовыми частями Красной Армии в обороне при переходе Дона. 12 июля полк вышел на восточный берег Дона и получил задачу одним стрелковым батальоном организовать службу на рубеже Фащеватое — Новая Меловатка — Ширяево и двумя батальонами — по восточному берегу Хопера в границах: Головской, Ларинский..."

Бойцы-пограничники прикрывали переправы через Дон, давая возможность отойти войскам и мирному населению. В книге известного писателя и историка Николая Старикова «Войска НКВД на фронте и в тылу» есть упоминание о том, что 9-го июля 1942 года батальон 98-го погранполка и 228-й конвойный полк НКВД защищали переправу в районе Богучара от высадившегося немецкого десанта.

О немецком десанте в районе Галиевки я читал ранее, но ... в художественном произведении — повести Михаила Грибанова «Отцовские рассказы про войну». Думал, что это — художественный вымысел уважаемого мною автора. Оказалось, что не вымысел.

«… Самолеты летели все с той же, западной стороны. Их было штук пятнадцать — с пузатыми фюзеляжами, с ненавистным крестами на крыльях.

Самолеты развернулись и начали кружить между Залиманом и Галиевкой. Один круг, второй, третий.

- Гляди! Гляди! - крикнул Санька.

Темные точки, отделявшиеся от самолетов, вспыхивали под ними пушистыми пузырями…

- Парашюты! - догадался Санька. Он сбился со счета — так много их спускалось вниз. А потом с неба часто застрочили автоматы — немецкие десантники стремились обезопасить себе место приземления. Они садились в большую ложбину, разделявшую «шпиль» от взгорья, вздымавшегося у самого Дона. Было хорошо видно, как десантники, ударившись ногами о землю, падали на бок, гасили парашюты и тут же сбрасывали с себя рюкзаки.

От самолетов тем временем начали отрываться большие, словно повозки, предметы, и, покачиваясь под куполами огромных разноцветных парашютов, плавно опускались вниз. Это были легкие танки. Они неуклюже приземлялись и через минуту, словно придя в чувство, срывались с места...»

Продолжение ...

В "Отцовских рассказах про войну" этот бой с вражеским десантом мы видим глазами Саньки - залиманского мальчишки. Защитники переправы ценой своей жизни задержали противника.

То, что бой 9-го июля 1942 года в районе Галиевской переправы действительно был, подтверждают и донесения о безвозвратных потерях 228-го конвойного полка НКВД.

Погибли при обороне переправы и были захоронены на окраине Галиевки воины 228-го полка:

Крайний Федор Емельянович, 1909, красноармеец;

Аляев Павел Петрович, 1922, красноармеец;

Бардалин Алексей Андреевич, 1919, ефрейтор;

Войсковой Иосиф Никифорович, 1919, ефрейтор;

Простатин Павел Савельевич, 1909, красноармеец;

После боя, в ходе которого были отражены несколько атак и подбита танкетка противника, подразделения 228-го конвойного полка помогли переправить на восточный берег до 500 автомашин, несколько гуртов эвакуируемого скота, затем переправились и сами.

Извещение "пропал без вести в районе Богучара"...

91-й пограничный полк перешел на левый берег Дона 12-го июля, и стал выполнять задачи по охране тыла Юго-Западного фронта.

И не только. Удалось найти документ – донесение штаба 153-й стрелковой дивизии от 19.10.1942г. № 202 в штаб 63-й Армии о том, что бойцы-пограничники «стажировались» в снайперской работе на передовых позициях 153-й дивизии:

«Доношу, что за 17.10.42 стажерами 91 погранполка НКВД ССР было истреблено 20 фашистов, в том числе – 1 офицер. При этом отдельные бойцы имеют следующие результаты: .Пурисов – 2 чел., Кириченко – 1 чел., Киселев – 1 чел., Подворко – 1 чел., Орлов – 4 чел. (один офицер), Семенов – 1 чел., Русанов – 1 чел., Ерошкин – 1 чел., Чернега – 1 чел.»

С началом операции «Малый Сатурн» 91-й погранполк проводил операции по «очистке» населенных пунктов, прочесыванию лесных массивов и мест недавних боев: пограничники искали отставших солдат и офицеров противника, вражеских пособников, скрывающихся от возмездия, дезертиров, откровенных бандитов (были и такие), нарушителей фронтового режима.

При освобождении населенных пунктов, железнодорожных станций, туда сразу направлялись части НКВД для охраны трофейных складов, и для «наведения революционного порядка», как сказано в донесении Управления тыла Юго-Западного фронта.

Вот, выдержка из оперативной сводки 91-го погранполка за 25 декабря 1942 года:

«.. за 25.12.42 всего задержано 865 человек, из них военнослужащих – 843 чел.

Контингент задержанных: Бывших в плену у противника 843 человека. Гражданских 22 человека, ставленников и пособников врага – 12, вышедших с оккупированной территории – 5, без документов – 5 человек…»

Бывшие военнопленные направлялись на фильтрационный пункт в Старомеловой, гражданские – в Радченский или Богучарский райотдел НКВД.

В 90-е годы в СМИ был создан образ зловещий особиста, НКВД-шника, стрелявшего с тыла в спину своим. Тема "заградотрядов" была чуть-ли не главной в обсуждении Великой Отечественной войны.

Но, вот, что говорят документы ("Докладная записка Управления войск войск НКВД по охране тыла ЮЗФ" от 27.01.1943г.):

"..«7.1.43г. опергруппа 91 пп, находившаяся вместе с 12 гвардейской танковой бригадой в тылу противника, проводившая изъятие пособников фашистов в с.Волошино, заметила немецкую разведку, подошедшую на расстояние 25 метров к зданию, занимаемому опергруппой. Разведка огнем опергруппы была рассеяна и один из разведчиков энергичными действиями пограничников был захвачен в плен…».

Не в своем тылу, а тылу у противника!

Тет-де-пон. Это неизвестное слово встретилось мне при изучении немногочисленных архивных документов об июльских боях 1942 года в районе придонских сел Галиевка и Грушевое Богучарского района.

Согласно Большой Советской Энциклопедии, тет-де-пон — предмостное укрепление, предмостная позиция, оборонительная позиция, создаваемая с целью прикрытия (обороны) мостовой переправы. Передний край обороны обычно выбирается на удалении, исключающем ведение по переправе артиллерийского огня противника; фланги позиции упираются в реку…

Согласно документов 1-й стрелковой дивизии Богучарский тет-де-пон находился в районе сел Галиевка — Грушевое, защищая подходы к галиевской переправе. Определенный материал был собран мною несколько лет назад, некоторая его часть в литературной обработке размещена на сайте поискового отряда «Память» - в статье «8-я рота». Те материалы, которые не вошли в ту статью, опубликованную в областной газете «Коммуна», а также недавно найденные архивные документы, я постараюсь выложить для ознакомления и обсуждения.

Схема оборонительного рубежа 1-й сд на 21.07.1942 года. Штаб дивизии - х.Мандровка

Выдержка из книги А.Ольшанского и У.Арзымбетова «Единой семьей в боях за Родину» о событиях лета 1942 года на Богучарской земле:

«1-я стрелковая дивизия, скрыто совершив 170-километровый марш, вышла в район Верхнего Мамона, Бычка, Мандровки, и к исходу дня 27 июня 1942 года заняла оборону на левом берегу реки Дон в полосе Гороховатка, Верхний Мамон, Журавка, Подколодновка, Старотолучеево, Абросимово, с задачей остановить на этом рубеже немецко-фашистские войска.

Одновременно закрепить на западном берегу реки плацдарм на участке – выс.217, Филоново, выс.209, Перещепный, Галиевка….

Командование дивизии, учитывая ширину фронта обороны 120 километров, строило ее в один эшелон. Главная полоса обороны проходила по левому берегу реки Дон. На правом берегу по высотам и населенным пунктам Филоново, Перещепный, Богучар проходила полоса предполья.Главные усилия дивизии в обороне сосредотачивались на Богучарском направлении по удержанию районов Терешково, Журавка. Понимая всю ответственность и важность защиты Дона, полки дивизии 28 июня приступили к строительству оборонительных сооружений.

Новый полевой устав 1942 года требовал, чтобы оборона была упорной и активной, способной противостоять массовой атаке танков, поддерживаемой мощным огнем артиллерии, и сильным ударам с воздуха…

Фортификационные мероприятия войск должны обеспечить живучесть и устойчивость обороны.

Дивизионный инженер Платонов, командир саперного батальона Гетман, командиры саперных рот и взводов Григорьев, Казин, Карпов, Прокопьев, Краснов и другие дни и ночи проводили на передовой, где отрывались окопы, пулеметные ячейки, огневые позиции для орудий и минометов, строились подступы к позициям и опорных пунктам…

К 8 июля 1942 года оборонительные работы в основном были закончены, все подступы к обороне простреливались с огневых точек. Особенно была усилена огневая система на танкоопасных направлениях, стыках и флангах подразделений и частей. На этих направлениях саперами были установлены противотанковые минные заграждения…

Максимальное внимание уделялось наиболее эффективному расположению артиллерии и пулеметов. Все было подготовлено к отражению атак противника».

К сожалению, на топографической карте 1941 года не отмечены отметки-высоты 217 и 209, так что расположение правобережного плацдарма можно только предполагать.

Для наглядности приведу схему боев за Вешенский тет-де-пон ниже по течению Дона. Принципиальное назначение предмостного укрепления понятно - защита переправы.

Итоги боев за Богучарский тет-де-пон оказались для частей 1-й стрелковой дивизии неутешительными. Потери дивизии за период боёв с 9-го по 22-е июля 1942 года составили: погибшими — 82 человека, ранеными — 243, пропавшими без вести — 682, заболевшими — 5, пропавшими по различным причинам — 9. Итого выбыли из строя 1021 человек.

Такими же неутешительными были для командования 1-й сд и выводы штаба 63-й Армии об итогах боев и причинах таких потерь: "1-я сд имеет большие потери из-за плохой организации и умения вести бой при обороне тет-де-пона в районе Богучара (приказ по войскам 63 армии от 14 и 25 июля 1942г.)".

А действительно была ли вина командира 1-й сд Семенова и комбата 3-го стрелкового батальона 412-го полка Комарчева в том, что в неравном бою с намного превосходящими силами противника 14-го июля пришлось отвести остатки батальона на левобережье Дона?

Извещение 412 стрелкового полка: лейтенант Субботин В.Н. пропал без вести 13.07.1942г.

В материале «8-я рота» были приведены воспоминания бронебойщика Г.Ф. Болотнова — участника боев на правобережном плацдарме. Геннадий Федорович вспоминал: «Боеприпасов не хватало, подкрепления не было, а немцы напирали. Замком полка Добриянов в этих условиях принял единственное разумное решение: «Отступить!» И солдаты устремились к реке.
В этот момент рядом с Добрияновым разорвалась мина, и осколок ударил его в шею. Бросив в воду противотанковое ружье, мы с товарищем подхватили командира, и вместе с остатками батальона начали переправляться с раненым через Дон. Многие солдаты под вражеским обстрелом утонули в реке. «Кто плавал хорошо, тот спасся».
На следующий день, на другом берегу, комиссар части построил остатки батальона (64 человека)и начал нас отчитывать: «Как вы могли, предатели и трусы, оставить позиции и бросить оружие!? Да я вас всех расстреляю!»Раненый Добриянов, который лежал рядом и все это слышал, подозвал к себе комиссара, посмотрел ему в глаза и тихо сказал: «Замолчи, я не знаю такой войны, где бы оружие было важнее бойца!»

В «Журнале боевых действий» 63-й Армии за июль есть такая запись: «14.7.42 … 3-й стрелковый батальон под давлением превосходящих сил противника отошел из района Грушевое, Галиевка и в составе109 человек (!) занял оборону на левом берегу р.Дон. В результате 4-х часового боя 408 сп выбил противника и занял Монастырщина...».

Шифровка штаба 63-й Армии № 25/оп от 15.07.1942г.

«Командиру 1 сд

Командующий армией приказал:

1. Предоставить донесение и изложить обстоятельства боя и причин отхода батальона с правого берега р.Дон из района Грушевка, Галиевка.

2. 3/412 сп вновь на правый берег не высылать».

По штату 1942 года в составе стрелкового батальона числилось 778 человек. Не трудно подсчитать, что ходе боев за Богучарский тет-де-пон выбыло из строя 669 человек из состава 3-го стрелкового батальона, большинство пропавшими без вести. «Высылать» на правый берег уже было практически не кого, батальон нуждался в пополнении личным составом.

Найти донесение командования 1-й сд об обстоятельствах боя за Богучарский тет-де-пон, пока, к сожалению, не удается.

В книге Ольшанского и Арзымбетова есть описание первого боя на плацдарме, к сожалению, без указания точного места: «...находясь в боевом охранении, взвод лейтенанта Осипова М.И. (в последствии Героя Советского Союза — С.Э.) и артиллеристы лейтенанта Алиева первыми вступили в жестокий неравный по силе бой с противником.

На фото Осипов Михаил Иванович - Герой Советского Союза (1923 - 1944), участник боев в составе 412 сп.

Короткие очереди пулеметчика Николая Кудряшова опрокинули в кювет два мотоцикла. Артиллеристы с первых же выстрелов подбили танк и два бронеавтомобиля. Фашисты остановились. Но вскоре заработала артиллерия, появились танки и пехота. Противник начал наступление.

Когда вражеские танки приблизились к боевым порядкам, прогремели меткие выстрелы артиллеристов, которые вскоре уничтожили три танка. Два танка на большой скорости шли прямо окоп, занятый отделением сержанта Степана Цыганкова.

- Укрыться на дно окопа! Приготовить гранаты! - раздалась команда сержанта, когда танки приблизились на 10-15 метров. Степан Цыганков сильным рывком метнул под гусеницу связку гранат. В ту же минуту несколько связок гранат полетело во второй танк. Раздались взрывы. Стальные чудовища вздрогнули, окутались черным дымом и остановились. Но фашисты продолжали рваться вперед. Четвертую атаку отбивал взвод лейтенанта Осипова...»

Читать продолжение ....

О строительстве дороги вспоминает и уроженец села Дьяченково Божков Петр Филиппович, ушедший недавно из жизни. Можно по-разному относиться к его воспоминаниям, но не привести не имею права. Петр Филиппович, по его словам, находился в лагере в селе Варваровка и вместе с пленными строил узкоколейку:

«… с Черткова по пикетам строили железную дорогу. А железная дорога, представляете, по балкам, овраги, лес, все это вырезали и выравнивали. Разровняли насыпь, по этой насыпи платформа наложена. «Русь, арбатать», и там уже так, промежуток от шпалы до шпалы, становись работать. Кто не успел, того кнутом. Брали по 70 или 80 сантиметров рельсы, а здесь шпалы. Каждый становился и руками поднимали, и несли... Уже холодно, ноябрь месяц, а мы на коленках собирали без рукавиц, болты скручивали…»

Шпала узкоколейной железной дороги. Фото из архива А.Перминова (г.Чертково)

Как и когда попал он в лагерь, будучи мальчишкой 14-ти лет? Читаем дальше воспоминания Петра Филипповича Божкова:

«… арестовали нас 10 августа, увезли туда… в тот лагерь, в совхоз 106-й привезли. А там в этих базах… наверное, метров по 80.. Когда привезли нас, проволокой все огорожено, с собаками, полным полно там набито и в палатках, и помимо, и зона кругом опутана проволокой… Спали по 3-4 яруса и на проходах, везде..»

Как же ему удалось выжить? Петр Филиппович вспоминал: «В концлагере работали полный световой день. Кормили два раза в день, обеда не было. Утром давали… овес, ячмень, пшеницы не было, дробленое все, замачивали сутки, двое, трое, а потом это варили в больших таких бочках. Варили военнопленные, под надзором…

Толпу они (охранники – С.Э.) не терпели… Быстро, значит, поели – все, поехали!.. Там долбили, там пилами, лопатами, кирками долбили, разравнивали… Женщин даже встречали, с Дьяченково были, с Залимана, очищали железную дорогу… Они приезжали снег чистить, с Кантемировки, там был лагерь, женщины и подростки, 12–14 лет… Они чистили железную дорогу. И разгружали в Гармашевке рельсы, … помогали грузить. Узкоколейку они доделали, до Липчанских базов ходили вагончики. А до «Прогресса», где больница инфекционная, насыпь только сделали. И уже где Чумачовка - там был разъезд, вагончики направлялись…

Перед нашим освобождением, приказ был расстреливать всех… Пленные наши, так они нас и спасли…Там были такие цистерны… «Петя, Вася, залазьте туда»… Так мы остались живы».

Эти воспоминания были записаны в октябре 2009 года и опубликованы в книге «Детство у меня было…», изданной в 2010 году Воронежским педагогическим университетом.

Фотографий узкоколейной дороги Шелистовка - Липчанка найти пока не удалось. Но как эта дорога тогда выглядела, можно представить по найденной фотографии узкоколейки, построенной немцами в большой излучине Дона.

УЖД в большой излучине Дона. Источник: http://serjcoltel.livejournal.com/

А в германском бундесархиве хранятся фотографии, сделанные в сентябре - октябре 1942 года в России. Фотограф Bohmer сделал несколько снимков узкоколейной железной дороги. Возможно, той самой. Точно, увы, неизвестно. Пейзажи-то южнорусские...

А остались ли вещественные свидетельства существования узкоколейной железной дороги? В Богучарском историко-краеведческом музее многие должны были видеть разводную стрелку этой дороги.

Как рассказывал мне Иван Павлович Кривобоков, бывший глава Липчанского сельского поселения, нашли ее, когда разбирали перекрытие старого погреба в одном липчанском подворье. Местное население находило свое применение децифитному в послевоенные годы металлу.

На фото разводная стрелка узкоколейной дороги

К сожалению, ничего нам неизвестно о советских военнопленных - строителях дороги "на костях". Сколько же их сгинуло безвестно? В Лебединке? В Варваровке? Ни одной фамилии не осталось...

Дело в том, что в таких лагерях, недалеко от фронта, немцы не вели учета военнопленных. Сотней большей, сотней меньше... Бессловесная рабочая сила...

Как рассказывал Иван Павлович Кривобоков, что уже после войны на месте лагеря в совхозе №106 в 1960-х годах построили спецхоз для откорма свиней. При строительстве находили множество останков: человеческие черепа, кости. Хоронили ли их тогда? Скорее всего, присыпали ковшом бульдозера, и все...

А в Лебединке, где тоже был лагерь, в послевоенное время на сельском кладбище находили человеческие останки с медальонами. И передавали медальоны в районный военкомат. Сейчас, конечно, в РВК узнать что-либо очень сложно.

И вот, совсем недавно, удалось узнать фамилию советского военнопленного, погибшего в лебединском лагере. Только одна фамилия...

ЛЮБАКОВ Иван Степанович, 1902 года рождения, уроженец деревни Рыбинка Ольховского района Сталинградской области, 28 ноября 1942 года был до смерти избит охранниками лагеря и умер от побоев. Вместе с ним в лагере Первомайского совхоза находился и его родной брат Фёдор, которому удалось выжить. От него родные и узнали о месте гибели Ивана Любакова.

А что же стало с узкоколейкой? Кто-то из старожилов вспоминал, что ее вроде бы разобрали и увезли куда-то под Ленинград. А кто-то говорил, что разобрали ее - но, только, местные жители для своих нужд.

«Надо же было восстанавливать порушенное войной хозяйство!» - рельсы прекрасно заменяли железные балки перекрытий, а костыли и путевые шурупы, которыми крепились рельсы к шпалам, местные тоже приспособили использовать в хозяйстве.

Иван Павлович Кривобоков сохранил такой путевой шуруп, как две капли воды похожий на современный. Бесценный "артефакт" теперь хранится в музее поискового отряда в поселке Дубрава.

Путевой шуруп узкоколейной железной дороги 1942 года.

В книге уроженца села Радченское М.П. Писаренко "Отчий край" есть свидетельство о том, что от партизан и разведчиков о строительстве УЖД узнало советское командование. По наводке разведчиков советская авиация произвела бомбардировку узкоколейки, и ее строительство было приостановлено.

От старожилов Липчанки слышал такую историю, что они, будучи детишками в послевоенные годы катались на вагонетках. Игра у них такая была - разгоняли вагончик с горки и неслись на нем вниз. А когда вагончик на всей скорости подкатывал к берегу речку, детишки успевали с него спрыгнуть. А вагончик падал с берега в речку. Там их должно быть много на дне... Если это, конечно, не местная легенда.

Обсуждение статьи на форуме читать здесь

7 июля 1942 года Штаб Юго-Западного фронта, оставив Россошь, перебазировался в Калач Воронежской области. Именно здесь органами НКВД была создана школа, которая готовила разведчиков. Одними из первых ее прошли богучарские активисты ОСОАВИАХИМа. Специальная группа была подготовлена и для города Богучар. Возглавилее Спиридон Иванович Шабельский, человек известный в Богучаре.

Еще в 1916 году С.И. Шабельский становится членом РСДРП. Уроженец села Дедовка Богучарского уезда он одним из первых в июле 1918 года пошел служить в Богучарский Советский стрелковый полк. В одном из писем к сестре Шабельсий писал: "Много еще у нас врагов и бороться с ними непросто. Но вот закончится гражданская, восстановим наши разрушенные шахты, и какая хорошая жизнь начнется! Наши дети будут жить по-другому".Впоследствии был командиром пулеметной роты, а затем политкомом 357 полка 40- Богучарский дивизии.

В 1920 - х годах переехал на рудники Сорокино (Краснодон), здесь жила его сестра Феона Ивановна, мать известного молодогвардейца Ивана Туркенича. В своей книге «Матери Молодогвардейцев» Галина Плиско, изданной в Луганске в 2007 году, писала: «Феона Ивановна глубоко уважала и любила своего брата. И часто бывало, когда Ваня подрос, стал пионером, мать рассказывала ему о боевой молодости дяди Степана. Семья Шабельских к тому времени переехала в г. Богучары Воронежской области. Жизнь этого человека стала для Вани символом преданности пролетарскому делу, стойкости коммуниста. С ярким и доходчивым материнским словом входила в душу подростка романтика революционной бури, обрастая живой плотью».

Через калачеевскую разведшколу НКВД прошли многие богучарцы, среди них и Нина Резникова, Клавдия Веремеева, Таисия Попова, Евгения Автономова, Дарья Калашникова. Комсомольцы училась взрывать мосты, пускать под откос вражеские поезда, уничтожать склады с боеприпасами; изучали топографию, тактику партизанской работы. Многих героев Богучарской земли мы давно знаем по именам. Но пусть не посетуют на меня богучарцы, подвиг подпольщиков города Богучара из отряда «Народный мститель», которым командовал Н.К. Романов, пока остался только в скупых строках из архивов и воспоминаниях очевидцев.

Недавно получил письмо от Владимира Датченко их г. Харьков в котором он сообщал: «Добрый вечер Евгений! Вас беспокоит из Харькова Датченко В.Г. Я, внук Шабельского Спиридона Ивановича, нашел на сайте фото юной разведчицы (Нины Резниковой – Е.Р.) и в тексте сведения о моем дедушке. У меня на странице есть его фото времен гражданской войны и фото до революции из села Дедовка где они жили в начале XX века, Очень хотелось бы узнать что Вы знаете о дедушке т.к. до сих пор о его судьбе нам почти ничего не известно. Дочь дедушки моя мама живет в Донецке Ростовской области она родилась в 1937 году в Богучаре и много мне рассказывала о довоенном городе, к тому же дедушка дружил с Малаховским и у нас сохранились его письма».

Сведения о богучарской подпольщице Нине Резниковойв 80-х годах XX века мне удалось найти в Государственном партийном архиве Воронежской области. В них сообщалось, что 15 декабря 1942 года итальянцы расстреляли богучарских подпольщиков: учителя, коммуниста С.И. Шабельского и секретаря подпольной организации, председателя райсовета Осоавиахима Резникову Шуру с дочкой. А фотографию принес Александр Резников. Он прочел одну из моих книг «Малый Сатурн» и сообщил, что Резникову Шуру звали Ниной , а дочка в действительности оказалась сыном Валерой. В своем рассказе он сообщил, что Волошин Михаил с ул. Белогубова видели расстрел Нины с сыном.

Почему Нина Резникова на допросах в Гестапо назвалась Шурой и почему в архивных документах написано «вместе с дочкой», об этом история уже не расскажет. Но вот с Михаилом Волошиным, которому тогда было 14 лет, в декабре 2015 г. мне удалось побеседовать.

Он рассказал мне, что в первых числах декабря 1942 года, сам попал в Гестапо. Они с Егором Любченко и Пашей Яицким гуляли у Ремеслянного училища (Здание нынешнего СПТУ – Е.Р.), когда один из полицаев доставлявший продовольствие итальянцам, подорвался на мине. Мальчишек забрали в Гестапо, которое находилось в здании нынешнего «Хозмага», долго допрашивали, ничего не добившись отправили в комендатуру (здание нынешней администрации – Е.Р.) и оформили документы на отправку в Германию.

А 15 декабря 1942 года немцы повели на расстрел С.И. Шабельского и Н. И. Резникову. При этом Нину забрали в гестапо вместе с сыном Валерой. Мама Резниковой Нины рассказывала, что немцы так торопили Нину, что не дали даже одеться, Валера уже в одном сапожке. Михаил Волошин рассказывал: «Сначала расстреляли Нину Резникову. Валера, бросился за мамой в яму, они расстреляли и его».

Уже после освобождения г. Богучара 19 декабря 1942 года, отец Нины Резниковой пытался найти могилу дочери, но не нашел. Зимабыла суровая, снег начал сходить только в марте 1943 года. Могил расстеленных было много, многие замулило весенними потоками воды.

В своем письме ко мне Владимир Датченко пишет: «Не могли бы Вы сообщить, что известно о месте захоронения подпольщиков и есть ли там памятник». К сожалению память героев подпольщиков до сих пор не увековечена, могила их не найдена, их даже нет в Книге памяти Богучарского района. Как мне удалось узнать, такая учесть постигла многих, кто шел по закрытым спискам архивов НКВД.

Сейчас, через 73 года после освобождения города Богучар, скажу одно, умирая, они знали, что дело, которому он отдал всю свою жизнь, не умрет. Они были уверены, другие товарищи будут бороться до тех пор, пока не победят врага.

Семья Шабельских 16 июля 1944 года получила письмо от Ивана Туркенича. В нем были его фронтовой фотоснимок с теплой надписью и такие строчки: "За смерть своего любимого дяди Степана я жестоко отомщу фашистам".

Органы «Абвера», действовавшие на советско-германском фронте.

ШТАБ «ВАЛЛИ»

В июне 1941 года для организации разведывательно-диверсионной и контрразведывательной деятельности против Советского Союза и для руководства этой деятельностью был создан специальный орган Управления «Абвер-заграница» на советско-германском фронте, условно именовавшийся штаб «Валли», полевая почта № 57219.

Штаб «Валли» подчинялся соответствующим отделам Управления «Абвер-заграница» и отделу по изучению иностранных армий ОКВ Восточного фронта и докладывал этим органам о результатах разведывательной и подрывной деятельности против Советского Союза.

Начальником штаба «Валли» был подполковник Шмальшлегер Гейнц, который одновременно возглавлял контрразведывательный отдел «Валли 3».

В соответствии со структурой центрального Управления «Абвер-заграница» штаб «Валли» имел в своем составе следующие подразделения.

Отдел «Валли 1» - руководство военной и экономической разведкой на советско-германском фронте. Начальник - майор, позже подполковник, Баун (сдался в плен американцам, использовался ими для организации разведывательной деятельности против СССР).

Отдел состоял из рефератов.

1 X - разведка сухопутных сил,

1 Л - разведка военно-воздушных сил,

1 Ви — экономическая разведка,

1 Г - изготовление фиктивных документов,

1 И - обеспечение радиоаппаратурой, шифрами, кодами.

Отделение кадров.

Секретариат.

В подчинении «Валли 1» находились разведывательные команды и группы, приданные штабам армейских группировок и армий для ведения разведывательной работы на соответствующих участках фронта, а также команды и группы экономической разведки, проводившие сбор разведывательных данных в лагерях военнопленных

Еще накануне нападения фашистской Германии на Советский Союз, весной 1941 года, всем армейским группировкам немецкой армии были приданы по одной разведывательной, диверсионной и контрразведывательной команде «Абвера», а армиям - подчиненные этим командам абвергруппы (немцами они именовались - абвертруппс).

Абверкоманды и абвергруппы с подчиненными им школами являлись основными органами немецкой военной разведки и контрразведки, действовавшими на советско-германском фронте.

В начале 1942 года «Абвером» были сформированы абверкоманды и абвергруппы экономической разведки, которые также придавались армейским группировкам и армиям.

До лета 1942 года на советско-германском фронте действовали три армейские группировки, именовавшиеся вначале армейскими группировками А, Б и Ц, или группировками Зюд (Юг), Митте (Центр) и Норд (Север). Соответственно этому приданные им разведывательные абверкоманды именовались абверкомандами 1А, 1Б и 1Ц, или абверкомандами 1 Зюд, 1 Митте, 1 Норд.

Диверсионные абверкоманды имели аналогичные наименования с добавлением цифры 2 (Абверкоманда 2А и т. д.); контрразведывательные команды - цифры 3 (Абверкоманда ЗА и т д.)

Эти же команды одновременно носили наименования по позывным своих радиостанций (Абверкоманда «Сатурн» и т. п.).

Система наименований абвергрупп, подчиненных командам, была аналогичной, с добавлением после буквы номера армии, к которой была придана абвергруппа. Так, например, абвергруппы, приданные 11-й немецкой армии, именовались, разведывательная - Абвергруппа 1 А 11, диверсионная - Абвергруппа 2 А 11, контрразведывательная -Абвергруппа 3 А 11 и т. п.

Отдельные абвергруппы именовались также по позывным радиостанций (Абвергруппа «Виддер» и т. п.).

Летом 1942 года были сформированы армейские группировки Зюд А, Зюд Б и Дон, к которым по линии «Абвера» были приданы новые абверкоманды и абвергруппы.

К этому времени относится изменение наименований абверкоманд и абвергрупп, - им была присвоена новая нумерация. Разведывательные команды и группы получили нумерацию от 101 и выше, диверсионные - от 201 и выше, контрразведывательные - от 301 и выше, экономической разведки - от 150 и выше.

Во второй половине 1942 года «Абвером» при армейских группировках были созданы особые абвергруппы. Они должны были координировать и руководить деятельностью разведывательных, диверсионных и контрразведывательных абверкоманд, приданных армейским группировкам, поддерживать контакт с военным командованием и отделами 1Ц и осуществлять связь со штабом «Валли».

Абвергруппа 304

Абвергруппа 304 действовала на участке Южного фронта при 6-й немецкой армии. Полевая почта № 08683 Д; затем - 48236 (по другим данным № 25036). Позывной радиостанции - «Амзель».

В марте 1943 года группа была переподчинена Абверкоманде 305, а в конце 1943 года -Абверкоманде 301.

Начальниками группы последовательно были капитан фон Оствальден Вебер, лейтенанты фон Гамм Отто («Петр») и Лаутебах.

Группа вела активную контрразведывательную работу на оккупированной территории Харьковской, Полтавской, Курской, Воронежской, Ворошиловградской, Сталинградской, Ростовской, Сталинской, Запорожской, Херсонской, Николаевской, Одесской областей, в Крыму и затем - в Финляндии.

До июня 1942 года группа дислоцировалась в Харькове, затем в Волчанске, откуда переехала в Новый Оскол, имея мельдекопфы в селе Велико-Михайловке и Старом Осколе, Курской области.

В течение июля 1942 года группа последовательно дислоцировалась в Острогожске и Богучаре, Воронежской области, и пос. Меловое, Ворошиловградской области. Мельдекопф. в городах Коротояке и Россоши, Воронежской области, Ровеньки, Ворошиловградской области и в станицах Казанской и Мигулинской, Ростовской области. В августе - сентябре 1942 года - в станице Обливской, Ростовской области, с мельдекопфом на хуторе Свешников, Сталинградской области; затем - на хуторах Попов, Евлампиевский, Родионов и в Калаче, Сталинградской области.

С конца сентября до середины октября 1942 года группа находилась в Сталинграде, позже - на хуторе Кустовском; с конца ноября 1942 года - в станице Нижне-Чирской. Второй эшелон находился на хуторе Тормосин, куда в середине декабря 1942 года переехал остальной состав группы.

В конце декабря 1942 года группа эвакуировалась на хутор Великанов, Ростовской области, а в январе 1943 года - в Новочеркасск, разместившись по Коммунальной ул. (бывшая Мариинская), д. 41 и выдвинув мельдекопф в Ростов-на-Дону. В это время группа контактировала с командой ГФП 721, получая от нее агентурную информацию.

С конца января до середины февраля 1943 года группа находилась в гор. Шахты, (мельдекопф - в гор. Красном Сулине); позже - в гор. Снежное и с середины февраля до 6 сентября 1943 года - в гор. Сталино по ул. 5-я Александровская, в домах 13, 14, 15, 19, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 32, 33, 35, 37, 39 и 40.

Однажды, услышав о том, что в школьном музее готовится экспозиция об участниках первой мировой войны, он пришел в школу. На стол он положил мне завернутые в газету три старые фотографии.

- Вот, это мои родственники, сказал он. - Это мой дед Иван и его брат.

На другой фотографии в полный рост стоял драгун с шашкой наголо.

- А это, Котляров Василий Иванович, - пояснил Петр Зубков, - он родом из с. Подколодновка, это брат моей бабушки и родной дядя Героя Советского Союза Котова Якова Михайловича.

Верхний ряд справа второй стоит Нестеренко Василий Исаевич, нижний ряд слева первый Дорошенко Абрам Анисимович, справа первый Нестеренко Григорий Исаевич

По экслибрису на фото удалось установить, что фото выполнено в фотостудиифотографа Софер, города Таураген в 1915 году. С помощью архивов, выяснил, что город этот расположен на западе Литвы. Во время Первой мировой войны пограничный Тауроген до 1917 года, сейчас Тауроге подвергся сильнейшим разрушениям. Он несколько раз переходил из рук в руки (немцы занимали его в сентябре 1914 года, в феврале и марте 1915 года). В результате в 1916 году в городе, который выгорел практически до основания, оставалось всего пятьдесят жителей,в этот период боевых действий в городе Тауроген стоял 234 – Богучарский пехотных полк.

На другом фото группа солдат. Всех он назвал по фамилиям и именам.

- Здорово, какие они красивые – сказал я.

Действительно на фото 11 бойцов Богучарского пехотного полка, мужественные и строгие, опаленные войной лица. Что примечательно все с усами.

- А вы знаете, кто на фото? - спросил я.

- Да, это жители сел Терешково и Дьяченково, ответил Петр Зубков, - в верхнем ряду справа второй стоит Нестеренко Василий Исаевич, нижний ряд слева первый сидит Дорошенко Абрам Анисимович, справа первый Нестеренко Григорий Исаевич все они из Богучарского полка.

На одной из фотографий, принесенных Петром Зубковым, изображен и его дед Савелий Ильич с товарищами Петром и Семеном Чикириными, а на обратной стороне надпись карандашом:«Прошу не гневаться, что портреты такие нехорошие, как бы мы лутше, то и портреты лутше были, но это память детям моим, может когда вспомнят, что был родитель. А может, бог даст, вернемся домой благополучно». Фото явно написано наспех и прислано с фронта. Согласно «Именных списков убитых, ранены и без вести пропавших за 1914 год» рядовой Чикирин Семен без вести пропал 14 декабря 1914 года. Поэтому я спросил: «А они все вернулись в войны?» «Не все» - ответил Петр.

Рядовые Богучарского 234 - й пехотного полка. 1914 год. Слева направо Семен Чикирин, Савелий Зубков, Петр Чикирин. уроженцы с. Терешково

Потом Петр Пантелеевич достал еще одну фотографию, времен Первой мировой, на которой изображены еще два брата Зубкова Савелия Ильича. В «Именных списках убитых, ранены и без вести пропавших за 1915 год» мне удалось найти сведения о третьем брате Зубкова Савелия - Дмитрии Ильиче. «Православный,женат. Ранен 24.01.1915 г.»

- В семье было четыре брата Савелий, Антон, Иван и Дмитрий - ответил Петр Зубков,- они все вернулись с фронта. Антон и Иван работали на нефтебазе, что расположена в с. Терешково у реки Дон. Мой дед Савелий Ильич работал в колхозе, занимался пчеловодством, держал около 30 ульев. Правда, погиб 12 июля 1942 года.»

- Это когда немцы пришли в село? - спросил я.

- Да нет, в июле 1942 была бомбежка.

Котляров Василий Иванович драгун Богучарского 234 - й пехотного полка. год 1915. Литва. уроженец с. Подколодновка.

И тогда Петр Зубков рассказал печальную историю. «В начале июля 1942 года в небе над селом, раздался гул самолетов, черные с белыми крестами они летали так низко, что вызывали страх у населения. Савелий Ильич Зубков, прейдя с сельского схода, сообщил родным, что наши войска отступают, надо уходить и нам. Когда уже все вещи погрузили на арбу, Иван вспомнил, что в доме забыл у печи, приготовленный в дорогу, свежеиспеченный хлеб и поспешил вхату. Неожиданно налетел немецкий самолет и сбросил бомбы. Одна из них угодила прямо в дом Зубковых. Иван Егорович Зубков погиб».

Так закончилась история бравого солдата.

Фото солдата были переданы в школьных музей «Следы времени», где экскурсоводы с гордостью рассказывают на «память детям моим, может когда вспомнят», что наши сельчане тоже воевали за Родину в Первой мировой войне.

Евгений Романов.

г. Богучар.

Долгие пять месяцев линия фронта проходила по реке Дон и по Осетровской излучине. Шли бои, которые историками принято называть боями местного значения. В боях за высоты, с которых хорошо просматривалась оборона противника, в боях за отдельные населенные пункты, при отражении попыток противника переправиться на левый берег, при проведении разведки боем и захвате плацдармов на правом берегу Дона, гибли солдаты и офицеры 1-й стрелковой дивизии 63-й армии (с 4 ноября 1942 года – 1-й гвардейской армии Юго-Западного фронта).

На немецкой карте за 25 июля 1942 года единицей обозначено место дислокации 1-й стрелковой дивизии. Дивизия занимала оборону на участке села Гороховка Верхнемамонского района – села Сухой Донец Богучарского района. Протяженность линии обороны дивизии превышала уставные нормы в несколько раз.

Немецкая карта с обстановкой на 25.07.1942г.

Дивизия имела в своем составе 408-й, 412-й, 415-й стрелковые полки, 1026-й артполк, 339-й отдельный истребительно - противотанковый дивизион. Командовал дивизией полковник Алексей Иванович Семенов, с ноября 1942 г. генерал-майор. Дивизия формировалась в городе Мелекессе Куйбышевской области с марта по май 1942 года. Закончено же формирование в июне сорок второго года (как 1-я стрелковая дивизия 1-го формирования). Боевые действия она начала в июне 1942 года на Богучарском направлении.
За скупыми строчками ежедневных оперативных сводок Генерального штаба Красной Армии – десятки и сотни жизней наших солдат и офицеров. По оперативным сводкам можно отследить, как развивались тогда события. Так, на участке 1-й стрелковой дивизии во второй половине дня 18 июля была отбита атака противника ротой пехотинцев. Противник, понеся потери, отошел в исходное положение. Точное место боя в оперативной сводке не указано, но, согласно воспоминаниям участников тех событий, хранящимся в Богучарском музее, в этот день противник попытался форсировать реку Дон в районе села Журавка и хутора Оголев. Происходили и ответные акции советских войск. Так, в 10 часов 30 минут утра 21 июля разведотряд дивизии овладел юго-восточной окраиной села Грушевое. Во второй половине дня отряд, захватив пленных, отошел на левый берег реки Дон.
Полк дивизии с утра 5 августа перешел в наступление и к 15.00 овладел северными скатами высот 184 и 191, дальнейшее его продвижение остановили организованным огнем противника. А 7 августа части дивизии вели бои с наступающим противником силой до батальона пехоты в районе высоты 184. Эти высоты - доминирующие в Осетровской излучине, поэтому борьба за них была исключительно упорной.

Карта Генштаба Красной Армии района Осетровского плацдарма.

Высоту 191 многие богучарцы знают как место, где установлена 57-миллиметровая противотанковая пушка ЗИС-2, и в настоящее время начато строительство мемориального комплекса «Осетровский плацдарм». В самом центре излучины расположена высота 184 (указана на топографической карте Генштаба Красной Армии. –Э.С. ), захватив ее в ходе июльских боев, противник мог своей дальнобойной артиллерией вести обстрел переправы в селе Верхний Мамон.

К 20-м числам августа наиболее боеспособные немецкие дивизии были переброшены в район Сталинграда, и позиции на правом берегу Дона заняли части и соединения 8-й итальянской армии. В районе Осетровского плацдарма держала оборону 3-я пехотная дивизия «Равенна». Позиции от села Новая Калитва Россошанского района до хутора Красно-Ореховое заняла 5-я пехотная дивизия «Коссерия».

20 августа к 11 часам утра силами двух батальонов дивизии удалось овладеть высотой 184 (4 километра юго-западнее села Осетровка). Были взяты в плен 14 солдат, принадлежащих 3-й пехотной дивизии итальянцев. Ожесточенные бои в этом районе продолжались до 22 августа.

В результате боев с итальянцами плацдарм в излучине был расширен 1-й стрелковой дивизией до 4 километров в глубину и до 8 километров по фронту. В выписке из боевого пути 412-го стрелкового полка, приведенной в книге А.В. Ольшанского и У.А.Арзымбетова «Единой семьей в боях за Родину», сообщается, что 21 августа 3-й стрелковый батальон капитана Фёдора Комарчева совместно с 415-м стрелковым полком форсировали реку Дон и завоевали Гадючинский плацдарм. 23 человека награждены орденами и медалями.

Среди них - Федор Иванович Комарчев, командир 3-го стрелкового батальона награжден орденом Красной Звезды. В наградном листе от 2 сентября 1942 года указано (орфография сохранена – Э.С.): «Комбат-3 ст. лейтенант Комарчев Ф.И. в бою за высоту 184.2 4 5 августа показал умение руководить боем, будучи ранен, отказался ехать в госпиталь, остался в строю. В бою 21 - 22 августа 1942г. за высоты 184.2 и 191.0 показал образцы мужества управления боем в составе б-на.

Батальон под командованием ст. лейтенанта Комарчева уничтожил до 2 батальонов живой силы противника, 20 огнеточек, захватил: 5 огнеметов, 2 ст. пулемета, 19 ручных пулеметов, 15 ротных минометов, 183 винтовки и большое количество боеприпасов…».

К большому сожалению, информации о Федоре Ивановиче удалось найти немного. Известно, что 3-й стрелковый батальон под его командованием защищал в июле 1942 года подходы к Галиевской переправе, что давало возможность отступающим советским войскам переправиться на левый берег Дона. В 2006 году богучарскими поисковиками на окраине села Залиман были найдены останки советских воинов. И – редкая удача! – была найдена красноармейская книжка, которую удалось частично прочесть только в апреле 2013 года.

412-й стрелковый полк, 3-й батальон, 8-я рота - они стояли до конца! Капитан Комарчев погиб в первый день наступления - 16 декабря 1942 года, похоронен на хуторе Ковыльный.

Несмотря на то, что фашисты укрепились на правом берегу реки Дон, небольшие бои продолжались до декабря сорок второго года. Так, в ночь на 11 сентября пять стрелковых батальонов переправились на правый берег Дона в районах Красно-Ореховое, Журавка и наступали на село Филоново. Была проведена разведка боем с целью выявления сил филоновской группировки противника. К полудню части дивизии овладели районом высот 158.1, 197.0, 200.8 (они находятся в нескольких километрах севернее села Филоново). В боях захвачены в плен 60 итальянцев, воевавших в 5-й и 3-й дивизиях, одно орудие и несколько пулеметов. В ночь на 12 сентября части дивизии были отведены на прежние рубежи обороны.

Командный состав 1-й стрелковой дивизии

Противник не оставлял попыток захватить островки на реке Дон, на этих небольших участках земли находилось советское боевое охранение, располагались опорные пункты разведчиков. 5 ноября 1942 года 27 бойцов под командованием лейтенантов Алексея Макаровича Коротуна и Михаила Егоровича Богданова отбили многочисленные атаки противника и удержали полуостров в районе села Галиевка.

Пятнадцать человек за этот бой были награждены орденами и медалями. Алексей Макарович Коротун, лейтенант 1-го батальона 412-го стрелкового полка, был представлен к ордену Ленина высшей награде Советского Союза, однако получил орден Красного Знамени.

Вот описание его подвига из наградного листа: «5.11.1942 г. гитлеровские захватчики ворвались на Галиевский полуостров, в район боевых позиций минрасчетов двигалось до 25 гитлеровцев. Подойдя на 10 метров, начали кричать «Рус, сдавайсь!». Командир минвзвода лейтенант Коротун из винтовки в упор застрелил офицера, а солдат обратил в бегство. Лейтенант Коротун занял круговую оборону, и на протяжении 9 часов отбивали атаки численно превосходящих сил противника.

Лейтенант Коротун, руководя боем минометчиков и стрелков, лично вел огонь из миномета, где уничтожил 30 фашистов. Все время, воодушевляя бойцов, умело руководил боем, в результате чего противник был выбит с полуострова». Противник оставил на поле боя 70 трупов и отошел в район Галиевки. «8 октября 1942 года один из советских батальонов начал переправу через Дон в районе с. Грушовое. Было взято в плен 11 итальянцев, одна 75-миллиметровая пушка. Были и ответные акции итальянцев. Они пытались захватить остров напротив Подколодновки. Завязался бой. Противник отступил».

В период пятимесячных оборонительных боев широкое распространение в дивизии получило снайперское движение. Чему есть объяснение: искусство снайпера наиболее востребовано тогда, когда есть устойчивая линия фронта. Лучшим снайпером дивизии стал красноармеец 412-го полка Григорий Федорович Зарайский, который за пять месяцев боев довел свой счет до 94 убитых немецких и итальянских солдат и офицеров. Его наградили орденом Красного Знамени. Из наградного листа узнаем, что «снайпер Зарайский Г.Ф. с 13 июля по 20 октября 1942г. уничтожил из винтовки 89 солдат и 2 сторожевые собаки противника, обучил снайперскому делу четверых бойцов, которые тоже стали снайперами. В августовско-сентябрьских операциях показал себя стойким, храбрым, презирающим смерть».

Плакат времен ВОВ

В 1942 году ему исполнился только 21 год. Григорий Федорович прошел всю войну в составе различных воинских соединений, после войны проживал в Куйбышевской области.
середине декабря сорок второго произошли серьезные изменения на советско-германском фронте. В районе Сталинграда, в ходе проведения операции «Уран», была окружена 330-тысячная группировка противника. Но в полосе фронта 1-й стрелковой дивизии продолжалось относительное затишье.

По воспоминаниям итальянского офицера дивизии «Пасубио» Эудженио Корти, полк которого держал оборону в районе села Абросимово, «до начала декабря жизнь на берегах Дона казалась нам вполне терпимой. Даже когда великая русская река полностью замерзла, жизнь продолжала идти своим чередом. Периодически то там, то здесь возникали вялые перестрелки, временами включалась артиллерия, по ночам противник иногда устраивал внезапные вылазки. Но к середине декабря разрозненные ночные атаки стали значительно интенсивнее, зачастую переходя в короткие яростные баталии. Мы начали понимать, что русские готовят массированное наступление».

Далее в своей книге воспоминаний «I più non ritornano» («Немногие возвратившиеся») Корти описывает бесславное отступление итальянских войск в декабре 1942 года через села Дубрава, Малеванный, Медово, Каразеево, в район села Арбузовка и города Чертково Ростовской области.

С 11 по 15 декабря советскими войсками была проведена разведка боем, захвачены и удержаны важные плацдармы на правом берегу Дона. Период активной обороны закончился. А с 16 по 21 декабря в ходе операции «Малый Сатурн» части 1-й гвардейской армии Юго-Западного фронта и 6-й армии Воронежского фронта полностью освободили территорию Богучарского района. 1-я стрелковая дивизия, отличившись в декабрьских боях, приказом НКО СССР 31 декабря 1942 года была переименована в 58-ю гвардейскую стрелковую дивизию.

Свой славный боевой путь дивизия, получив боевое крещение на богучарской земле в июле 1942 года, закончила в мае 1945 года в столице Чехословакии Праге.

Эдуард Солорев

Записаться в отряд Память

Все годы существования поискового отряда "Память" происходило его пополнение. По зову сердца, люди самого разного возраста, различного социального статуса и профессий, услышав о благородной деятельности отряда "Память", приходили к Николаю Львовичу Новикову. Многие нашли в поиске настоящий смысл своей жизни. В настоящее время в составе отряда числится около сотни активных поисковиков. Работы предстоит очень много, поэтому Вы нам нужны!

Если Вам больше 14-ти лет, и Вы осознанно решили связать свою жизнь с нелегкой, но благородной поисковой работой - приглашаем Вас пополнить ряды нашего небольшого, но очень дружного поискового отряда!

Для вступления в поисковый отряд "Память" Вам необходимо связаться с командиром поискового отряда Николаем Львовичем Новиковым по телефону 8(47366) 47112. По результатам проведенного собеседования и будет принято решение о принятии Вас в члены поискового отряда. 

Клепач Алексей Иванович, 1924 года рождения, село Лофицкое Богучарского уезда Воронежской области погиб 10 октября 1944 года полуостров Рыбачий, Кольский район, Мурманская область, РСФСР, СССР— автоматчик 3-го стрелкового батальона, 12 – й бригады морской пехоты Закрыл своим телом амбразуру пулемёта

Об этой малоизвестной странице в истории боевых действий в декабре 1942 года удалось узнать совсем недавно. Оказывается в районе Богучара итало-немецкое командование использовало в активных боях части, состоявшие из уроженцев Средней Азии, так называемый «Туркестанский легион». Ввиду плачевного итога, в дальнейшем такие части на переднем крае уже не появлялись почти до самого окончания войны.

Вспоминает уже цитируемый мною ранее корреспондент газеты «Правда» Александр Устинов, в декабре 1942 года освещавший ход операции «Малый Сатурн»: «Вместе с итальянцами попали в плен казахи и узбеки, одетые в итальянскую форму. Выяснилось, что эти типы, сдавшись в плен, добровольно вошли в состав Ташкентского легиона, сформированного в Варшаве. Сперва несли караульную службу, а потом начали воевать против советской власти… Один из таких батальонов прикрывал отступление противника в Богучаре. Среди них батальонный комиссар и узбек с партбилетом…».

Пленные из 8-й итальянской армии. Декабрь 1942г. (Фото из книги "На флангах Сталинграда")

Есть упоминания об участии в боях "легионеров" и в рассекреченных недавно архивных документах:

Докладная записка о результатах оперативно-служебной деятельности войск НКВД, охраняющих тыл Юго-Западного фронта за период с 20.11.42 по 20.01.43г.

«…В разное время 1941-1942г. в числе военнослужащих Красной Армии попало в плен к противнику несколько сот красноармейцев – казахов. На призыв германского командования, казахи встали на путь измены Родине и вступили в так называемый «восточный» легион, формируемый в районе Варшавы по инициативе белоэмигранта ШАХАЙ МУСТАФА (Чокай-оглы Мустафа – С.Э.)

Этот легион после прохождения определенного курса обучения был направлен на фронт и принимал активные боевые действия в районе Богучара. После окружения и частичного уничтожения врага, сопротивлявшегося в районе Богучара, казахи разбежались, и часть их была задержана сторожевыми нарядами. При задержании большинство из них пыталось выдать себя за выходцев из плена, но в результате бдительности нарядов и последующей фильтрации, были разоблачены как изменники Родины. Всего их задержано и разоблачено 114 ч.»

Но есть материалы и другого рода. Например, информация, опубликованная в книге «История Казахстана. Белые пятна» , и предоставленная Сужиковым Б.М., казахским историком. Сужиков приводит факты нежелания "легионеров" воевать на стороне Германии, а также массового перехода их на сторону Красной Армии:

«Один из батальонов «туркестанцев» фашисты в сентябре 1942 г. ввели в бой в полосе 6-й армии Воронежского фронта. Подпольная организация готовила восстание батальона, но в начале декабря ее руководитель командир взвода Бахит Байжанов был выдан предателем и заключен в тюрьму г. Богучар. Там его и казнили, но товарищей своих Байжанов не выдал, и 19 декабря подпольщики решили ускорить выступление. Четверо подпольщиков — Н. Табишкин, К. Мухамеджанов, М. Малыбаев и А. Алиакбаров — в разных местах перешли линию фронта и установили связь с командованием советских войск. В результате 193 легионера, перебив немецких инструкторов, с оружием в руках вернулись в Советскую армию…».

Продолжение

В книге Викторова Б.А. «Без грифа «Секретно»: Записки военного прокурора» подробно описана история перехода на сторону Красной Армии 193-х бойцов-"легионеров". По роду своей деятельности Викторов занимался послевоенной реабилитацией бывших "легионеров", не запятнавших себя военными преступлениями.

"...Война застала Бакита Байжанова на службе в пограничных войсках на одной из застав западной границы. Но на войне пограничник Байжанов был всего несколько часов. Затем плен. Нет, он не сдался врагу, не смалодушничал. Его обезоружили и захватили. Захватили после того, как Бакит Байжанов и его товарищи-пограничники сделали все возможное, чтобы сдержать натиск гитлеровцев. Но силы были неравны…

Начались скитания по лагерям. Первый, второй, третий и, наконец, «особый». Его фашисты организовали осенью 1941 года в местечке Легионово, недалеко от Варшавы, и назвали так не случайно. Он комплектовался строго по национальному признаку — из военнопленных среднеазиатских национальностей.

...Прошло некоторое время. Однажды всех военнопленных свели на плац лагеря и перед строем объявили: «Отныне все вы без исключения зачисляетесь на службу в «туркестанский легион». По такому случаю в лагере появился «вождь» так называемого мусульманского комитета некий Вали-Каюм-хан, пригретый фашистами. Этот презренный предатель Родины, провозгласивший себя «фюрером» Средней Азии, обошел строй военнопленных и изрек антисоветскую речь. Его слушали внешне внимательно. Оратор, конечно, понимал, что вряд ли кто разделяет его взгляды, а тем более сожалеет об изгнанных навсегда баях и ханах. Но Вали-Каюм-хан не обращал на это внимания. Он держался надменно.

...Однако многие задумывались: как найти выход из создавшегося положения?

— Что думаешь делать, Бакит? — спросил его однажды знакомый Айдарбек Тиметов.

— Хочу понравиться фашистам, — со скрытой иронией ответил тот.

— Это зачем тебе?

— Не столько мне, сколько всем…

На этом разговор оборвался. Но смысл его постепенно прояснялся.

Сначала Бакит Байжанов пожелал пойти на учебу. Зачем? Чтобы занять командную должность. На курсах он старался прослыть за исполнительного, прилежного слушателя и этим обратил на себя внимание, заслужил доверие своих «учителей» — фашистских офицеров. После окончания курсов Байжанова назначили на должность командира взвода.

Подчиненные Бакита почувствовали, что добился он этой должности не для личного благополучия, а для облегчения их участи. Главное — он получил возможность свободнее общаться с людьми, изучать их.

Когда в сентябре 1942 года один из батальонов «туркестанского легиона» прибыл на фронт, Бакит Байжанов каждому из своих подчиненных наедине сказал: «Стрелять по своим не будем. Я свяжусь со всеми другими командирами, и мы решим, что предпринять».

Пока шло строительство оборонительных сооружений, предприимчивый Бакит сумел за это время разведать, кто из жителей тех сел, где дислоцировался легион, был настроен против фашистов. Позже через этих людей он связался с партизанами. От них он регулярно получал сводки Совинформбюро, советские листовки, а иногда даже газеты. Они являлись источником самой правдивой информации о том, что делается на фронтах, и Байжанов, оставаясь незамеченным, распространял их среди своих подчиненных.

И вдруг Бакита арестовали. Пока остается неясным, каким образом и что именно удалось немцам узнать о Байжанове. При аресте у него нашли советскую листовку, которую он не сумел ни уничтожить, ни передать. Фашисты не без оснований предполагали, что Байжанов действует против них давно и не один, что у него немало соратников. Но кто они? Чтобы как-то выйти на их след, фашисты наугад арестовывали то одного, то другого подчиненного Байжанова. Но никто не выдал патриота. Стойко, мужественно выдержал все муки и пытки фашистского застенка и Бакит Байжанов.

Гитлеровцам так и не удалось раскрыть тайной организации и ее планов. И все же Байжанова казнили. Его злодейское убийство свершилось в первых числах декабря 1942 года в тюрьме г. Богучара. Нацисты не раз напоминали его товарищам: «Так будет с каждым из организации».

В ночь на 19 декабря 1942 г. участники группы Байжанова собрались на свое тайное собрание и приняли решение действовать, как только начнется наступление. Решено было направить самых верных товарищей в расположение передовых частей Красной Армии и доложить командованию, что легионеры не будут воевать против своих и откроют свои позиции для облегчения обхода и разгрома фашистских войск на этом участке фронта.

Смельчакам было также поручено рассказать о расположении огневых точек фашистов и условиться, что наступление частей Красной Армии станет для них сигналом к восстанию. Фашисты будут уничтожены тем же самым оружием, которым они вооружили легион.

Выполнить это опасное задание было поручено Нигмету Табишкину, Курумше Мухамеджанову, Мусабаю Малыбаеву и Аскару Алиакбарову. По двое они должны были пробраться в разных местах на позиции частей Красной Армии. Им удалось это сделать.

В архиве Министерства обороны сохранились документы, официально подтверждающие, что во время декабрьской наступательной операции частей Красной Армии в районе Дона 193 советских военнопленных — казахов и узбеков, насильно зачисленных фашистами в «туркестанский легион», восстали, не пожелали воевать против Красной Армии и влились снова в ее ряды. Многие из них потом продолжали громить врага до окончательной победы..."

.....

Малыбаев Мусабай

Родился в 1918 г., Джамбульская обл., Аулиеата с.; казах; неграмотный; Проживал: Жамбылская обл. (Джамбулская) Новотроицк с..
Арестован 2 апреля 1943 г. НКГБ Морд.АССР.
Приговорен: Особое Совещание НКВД СССР 11 декабря 1943 г., обв.: 58-1б УК РСФСР..
Приговор: 5 лет ИТЛ Реабилитирован 15 апреля 1965 г. Выездная сессия военной коллегии Верховного Суда СССР за отсутствием состава преступления

Источник: Сведения ДКНБ РК по г.Алматы

Табишкин Нигмет

Родился в 1921 г., Северо-Казахстанская обл., Советский р-н, Шолак-Дошан с.; казах; образование среднее; Проживал: Северо-Казахстанская обл. Тикенек с..
Арестован 2 апреля 1943 г. НКГБ Морд.АССР.
Приговорен: Особое Совещание НКВД СССР 11 декабря 1943 г., обв.: 58-1б УК РСФСР..
Приговор: 7 лет ИТЛ Реабилитирован 15 апреля 1965 г. Военный трибунал Приволжского ВО за отсутствием состава преступления

Источник: Сведения ДКНБ РК по г.Алматы

Мухамеджаев Курумша

Родился в 1916 г., Кзыл-Ординская обл., Джалагашский р-н, аул 21.; казах; образование среднее; Проживал: Павлодарская обл., с., Цюрупинский, Бурлы.
Арестован 2 апреля 1943 г.
Приговорен: Особое Совещание НКВД СССР 11 декабря 1943 г., обв.: 58-1б..
Приговор: лишению свободы в ИТЛ Реабилитирован в июне 1963 г. Военный трибунал Приволжского ВО за отсутствием состава преступления

Источник: Книга памяти Алма-Атинской обл. (Казахстан)

Алиакбаров Асхар

Родился в 1918 г., Кзыл-Ординская обл., Сырдаринский р-н, аул 16.; казах; образование начальное; Проживал: Кзыл-Ординская обл. им. Сталина к-з..
Арестован 2 апреля 1943 г. НКГБ Морд.АССР.
Приговорен: Особое Совещание НКВД СССР 11 декабря 1943 г., обв.: 58-1б УК РСФСР..
Приговор: 5 лет ИТЛ Реабилитирован 22 июня 1963 г. Военный трибунал Приволжского ВО за отсутствием состава преступления

Источник: Сведения ДКНБ РК по г.Алматы