Берег мой, покажись вдали

краешком, тонкой линией!

Берег мой, берег ласковый!

Ах, до тебя, родной, доплыть бы,

Доплыть бы, хотя б когда-нибудь…

За те несколько лет, что открыл для себя поисковую работу, хочешь — не хочешь, а «обрастешь» множеством знакомств, чаще, конечно, виртуальных. Просишь людей о помощи, и сам пытаешься в меру своих возможностей помочь коллегам по поиску.

Один из таких знакомцев и сообщил мне, что совершенно случайно обнаружил среди документов Центрального архива Министерства обороны … письма советских военнопленных. Эти письма различными путями были переданы в Советский Союз по линии международного комитета Красного Креста… и не оправлены адресатам. И среди этих писем есть и адресованные в нашу Воронежскую область.

А почему же эти письма — весточки из небытия, не дошли до жен, матерей, отцов попавших в плен советских солдат и офицеров?

А вот и ответ — прямой и жестокий! Письмо исполнительного комитета Союза Обществ Красного Креста и Красного Полумесяца Советского Союза от 5 сентября 1946 года на имя начальника управления по учету потерь Красной Армии генерал-майора Шавельского:

«При этом прилагаю полученные в разное время и по разным каналам материалы относительно советских военнопленных. В виду того, что Исполкому СОКК и КП СССР было предложено эти письма родственникам не пересылать (!), прошу их использовать только как материал для Ваших целей — учета».

Вот так! Только для учета! Сотни и тысячи писем не дошли до адресатов, сотни и тысячи семей не узнали о судьбе своих родных!

Попавшие в плен советские люди передавали весточки домой из Италии, Румынии, Финляндии, из других стран Европы и Северной Африки, но только не из Германии. Это говорит о многом. Гитлеровская Германия жестокое обращение советскими военнопленными формально оправдывала тем, что Советский Союз не подписал Женевскую Конвенцию об обращении с военнопленными от 1929 года. А одним из пунктов Конвенции являлось обеспечение права военнопленных на получение и отправление писем и другой корреспонденции.

Союзники Германии на этот вопрос, видимо, смотрели «помягче».

Кроме писем военнопленных, также были запрятаны в архивы на долгие годы сообщения на Родину от так называемых «перемещенных лиц». Красный Крест действовал по всему миру, и советские граждане, не по своей воле оказавшиеся в различных его уголках, пытались связаться с Родиной, дать знать о себе!

Среди сотен писем «из плена» как собственноручно написанные, так и подписанные стандартные бланки - «жив, здоров...».

В село Бычек Петропавловского района так и не дошло одно из таких «стандартных» писем на бланке Красного Креста:

«.. Я здоров. Я попал в плен к итальянцам и чувствую себя хорошо. Вскоре меня переведут в лагерь для пленных, откуда я сообщу мой новый адрес. Только тогда я смогу получать ваши письма и отвечать на них. Сердечный привет» … и подпись.

Это письмо в село Бычек Ефимии Гавриловне Шерстюковой написал Андрей Шерстюков, рядовой 733-го полка 136-й стрелковой дивизии. Кем он приходился Ефимии Гавриловне - сыном или мужем - неизвестно. В Книге Памяти Петропавловского района Воронежской области Андрей Шерстюков не числится, может быть, ему повезло вернуться домой к своей семье.

Как, надеюсь, дождалась семья и Ишутина Василия Михайловича из Козловского района Воронежской области, Василий в феврале 1945 года направлял отцу это коротенькое письмо:

«Я жив, здоров. Был ранен, попал в плен. Бежал во Францию. Сейчас свободен. Ожидаю возможности возвращения на Родину. Целую всех крепко. Скоро увидимся».

А вот у Изотова Андрея Семеновича из села Шубное Острогожского района шансов вернуться из финского плена было очень мало. Как он писал супруге Степаниде Изотовой из лагеря 18 июня 1942 года: «...лишился одной ноги, теперь выздоровел. Прошу выслать фотокарточку...». Умер Андрей Изотов 12 марта 1943 года, как указано в трофейном документе, от «общей слабости», и захоронен в финском населенном пункте Коккола. Фамилия нашего земляка указана на плите братского захоронения.

В село Пасека Богучарского района (так указано в письме) летом 1944 года направлял весточку, что «жив, здоров», Плохов Георгий Иванович, родившийся в 1914 году. Могу предположить, что если бы Георгий Иванович призывался Богучарским или Радченским РВК, то и в адресе получателя непременно указал бы Радченский район. Видимо, он покинул село Пасека еще до образования Радченского района. В селе Пасека проживали, да и в настоящее время живут люди с фамилий Плаховы. Важный момент: в Книге Памяти Богучарского района Георгий Иванович Плахов (или Плохов) не числится.

Я привел только несколько фамилий земляков-воронежцев, чьи письма так и не дошли до получателей…